Джон Андерсон - Че Гевара. Важна только революция

• Название: Че Гевара. Важна только революция
• Автор: Джон Андерсон
• Издательство: Амфора
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-01010-7

Биография знаменитого революционера и общественного деятеля Эрнесто Че Гевары (1928–1967), ставшего одной из культовых фигур XX века.

Этот человек еще при жизни стал легендой, а своей смертью заслужил место в пантеоне величайших мучеников мировой истории; он был пламенным бойцом революции, талантливым стратегом, общественно-политическим деятелем, экономистом, врачом, наконец другом и ближайшим сподвижником Фиделя Кастро. Мечта всей жизни Че Гевары была поистине величественной — объединить Латинскую Америку и весь остальной развивающийся мир, устроив всеобщую революцию, чтобы раз и навсегда положить конец многовековым страданиям простого народа от нищеты, несправедливости и разобщенности.

Я верю в то, что вооруженная борьба является единственным спасением для народов, сражающихся за свободу, и я последователен в своих убеждениях. Многие назовут меня авантюристом, и будут правы, вот только я авантюрист особого типа — из тех, что не жалеют собственной жизни ради доказательства своей правоты.

Эрнесто Че Гевара

Увлекательно написанная и исчерпывающая биография легендарного предводителя латиноамериканских повстанцев, человека, который и много лет спустя после своей гибели по-прежнему олицетворяет для миллионов людей образ героического революционера-идеалиста.

Manchester Evening News

---

На сей раз план Че был довольно нехитрым. Спрятавшись за большим придорожным деревом, Камило Сьенфуэгос должен был уложить первого показавшегося солдата, затем в дело вступали снайперы, расположившиеся по бокам дороги, и одновременно с этим остальные открывали лобовой огонь по колонне врага. Че с парой бойцов занял позицию в резерве в двадцати метрах от основных сил, при этом сам он был лишь частично прикрыт деревом, и бывшие рядом с ним товарищи также находились в уязвимом положении. Он приказал, чтобы никто не высовывался, — о появлении солдат им следовало узнать по первому выстрелу. Впрочем, Че сам же нарушил собственный приказ, осторожно выглянув из-за дерева.

«В тот момент я ощутил напряжение, какое бывает перед боем, — писал он впоследствии. — Я увидел, что показался первый солдат. Он подозрительно огляделся и медленно пошел вперед… Я спрятал голову, ожидая начала боя. Раздался выстрел…» Лес наполнился грохотом, военные даже пустили в дело минометы, но их снаряды опускались далеко за спинами повстанцев. И тут Че «получил пулю в левую стопу, которая не была защищена стволом дерева».

Че услышал, что в его сторону кто-то движется, и понял, что беззащитен: ружье у него было разряжено, а зарядить его вновь времени уже не было, пистолет же упал на землю и лежал теперь под ним, но он не мог привстать и взять его, так как боялся стать легкой мишенью для врага. На его счастье, это оказался Кантинфлас. Он заявил, что у него заело ружье и он вынужден отступать. Подняв пистолет, Че с проклятием отослал юношу продолжать бой. Кантинфлас отважно выглянул из-за дерева, чтобы открыть огонь по врагу, но вместо этого сам был ранен пулей, прошившей ему левую руку и вышедшей через лопатку.

Укрываясь от огня, они поползли прочь, пока их не подхватили отступавшие товарищи. Кантинфласа положили на носилки, а Че, в котором еще бурлил адреналин, шел сам, пока боль от раны не одолела его. Только тогда Гевару посадили на лошадь.

Чтобы не дать военным продвинуться дальше, Че организовал новую засаду в Ла-Месе и послал срочное письмо Фиделю, в котором доложил о последних событиях и попросил помощи. Однако вскоре выяснилось, что дела обстоят не так плохо, как он опасался. Враг не стал развивать наступление и полностью ушел из тех мест. Была и еще одна хорошая новость. Хоэля Иглесиаса прооперировали, и тот находился на пути к выздоровлению. У Че из ноги извлекли пулю, и он снова мог передвигаться самостоятельно.

В Эль-Омбрито ему открылась страшная картина опустошения: «Среди дымящихся руин мы не нашли ничего, кроме нескольких кошек и одной свиньи: они избежали ярости наступающей армии лишь для того, чтобы попасть на стол к нам». Так закончился первый год войны и начался новый, 1958-й. Че занялся созданием новой базы в Ла-Месе.

VII

В своем письме Фиделю от 9 декабря Че также коснулся темы нарастающей конфронтации с Национальным директоратом «Движения 26 июля». Че никогда не любил людей из льяно — и они, похоже, платили ему взаимностью, — но теперь их отношения переросли в открытую неприязнь.

Формально проблема заключалась в разногласиях по поводу организации поставок продовольствия и других припасов. Став команданте, Че отказался признавать сменщика Франка Паиса — Даниэля — как координатора повстанческой армии в Орьенте, предпочитая независимо от него находить для себя поставщиков, минуя одобрение Директората. Но куда важнее было другое: для Национального директората Че был «радикальным» марксистом. Армандо Харт и Даниэль, оба убежденные антикоммунисты, со все возрастающей тревогой следили за тем, как аргентинский военачальник не только руководит собственной колонной на правах почти полной автономии, но и, очевидно, оказывает влияние на Фиделя, взаимодействовать с которым у них самих получалось все хуже. Желая положить конец противоречиям, Даниэль и Селия Санчес направились в конце октября в Сьерра-Маэстру, чтобы встретиться с Фиделем. Их визит совпал с серьезными изменениями в политической ситуации.

После провала восстания в Сьенфуэгосе, которое было тайно поддержано ЦРУ, американцы, похоже, продолжали искать, на кого сделать ставку, желая смещения Батисты с его поста. Идеальным вариантом стало бы создание широкой коалиции «приемлемых» политических сил Кубы, включая мятежное «Движение 26 июля». Кубинский конфликт грозил выйти из-под контроля, армия демонстрировала совершеннейшую неспособность нанести по повстанцам решающий удар, и единственным выходом для Батисты оставалось полностью развязать руки своим прихвостням. Полковник Альберто дель Рио Чавиано, печально прославившийся еще во времена Монкады участием в пытках и казнях повстанцев, был назначен руководителем кампании по искоренению партизан в Сьерра-Маэстре, а за голову Кастро была положена награда в сто тысяч долларов.

Враги Батисты принимали ответные меры. В октябре-ноябре «Движение 26 июля» активно занималось выслеживанием шпионов и предателей в городах, в результате чего смерть настигла предателя Гальего Морана, ставшего агентом тайной разведки Батисты. Свирепый командир гарнизона в Ольгине, полковник Фермин Коули, ответственный за уничтожение экипажа «Коринтии» и многие другие убийства, был ликвидирован боевой группой «Движения 26 июля». Чтобы вывести военную кампанию за пределы Сьерра-Маэстры и превратить ее в общенациональную, Фидель задумал нанести решительный удар по экономике страны; в подтверждение твердости намерений он пообещал поджечь обширные тростниковые плантации своей собственной семьи в Биране.

Парадоксальным образом, несмотря на конфликт, кубинская экономика была на подъеме благодаря росту цен на сахар и иностранным инвестициям, в основном из США. Никелевые концерны в Орьенте, принадлежавшие американцам, только что объявили о планах по расширению производства, а в Гаване была увеличена рабочая территория порта, который перестал справляться с объемами морских грузовых перевозок. Туристы продолжали стекаться в Гавану, и, для того чтобы справиться с их потоком, были построены новые комфортабельные отели. Последний урожай тростника был одним из богатейших в истории Кубы, и он принес казне несколько сотен миллионов долларов дохода.

Несмотря на растущее недовольство Батистой в Госдепартаменте и ЦРУ, американское военное ведомство твердо выступало в поддержку диктатора. В ноябре была устроена церемония, на которой глава кубинских ВВС полковник Карлос Табернилья был награжден американским орденом, а сам Батиста был провозглашен «великим генералом и великим президентом» в заздравном тосте, произнесенном генералом американского военно-морского корпуса Лемюэлем Шепердом. Проведя несколько месяцев на своем посту, посол Эрл Смит узнал уже довольно много о «коммунистическом влиянии» в среде повстанцев и начинал все более скептически относиться к Фиделю Кастро.

Фидель тем временем всеми силами пытался утвердить себя в роли фактического лидера кубинской политической оппозиции. Чтобы преуспеть в этом деле, ему было необходимо показать, что его программа отличается умеренностью и не несет в себе угроз.

Получив письмо от Армандо Харта, который сообщал ему о перспективах создания широкого альянса оппозиции, Фидель тут же отправил послание своему доверенному лицу в США, требуя, чтобы тот возглавил делегацию на запланированной на 1 ноябре встрече. Он также перечислил людей, которых необходимо было провести на ключевые посты в альянсе. После этого Фидель, уверенный в том, что его требования будут удовлетворены, вновь обратился к ведению партизанской войны. Даниэль, явно получивший от Кастро нагоняй, вернулся в Сантьяго и рьяно начал собирать необходимые Фиделю боеприпасы, продовольствие и т. д. Селия же никуда не уехала. Фидель заявил, что ему требуется ее «женское присутствие». В итоге она осталась с ним до конца войны.

1 ноября в Майами был сформирован «Союз по освобождению Кубы», на встрече присутствовали представители большинства основных сил кубинской оппозиции. Впрочем, коммунистам там места не нашлось, зато «Движение 26 июля» получило главенствующие позиции во вновь образованном национальном комитете союза. К неудовольствию Фиделя, в качестве официального представителя движения выступил Фелипе Пасос. Это было воспринято Кастро как попытка отодвинуть его на вторые роли. Более того, подписанный пакт, хотя и содержал стандартные призывы к свержению Батисты, проведению честных выборов и возврату к конституции, был откровенно проамериканским. В нем ни слова не было сказано против иностранной интервенции и установления власти военной хунты после свержения Батисты — а этого Фидель боялся больше всего, — к тому же в нем содержалось положение о том, что после победы должно произойти слияние партизанских формирований Фиделя с кубинскими вооруженными силами. Экономические вопросы также оказались затушеваны, прозвучало лишь весьма неопределенное обещание создать новые рабочие места и поднять уровень жизни.