Игорь Волознев - Метагалактика 1995 № 1

• Название: Метагалактика 1995 № 1
• Автор: Игорь Волознев
• Издательство: Метагалактика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995

Игорь Волознев. «Семь слепцов»; «Бал призраков»; «Подвал»; «Карлик императрицы».

Дмитрий Несов. «Костер прощальный».

Александр Логунов. «Год — одна тысяча…». Фантастическая повесть.

Алексей Поликарпов. «Южный Крест». Приключенческая повесть.

Александр Комков. «Обычная работа».

Виктор Потанин. «Мой муж был летчик-испытатель». Повесть.

Художник Алексей Филиппов.

http://metagalaxy.traumlibrary.net

---

Братьям так и так надо было уходить; надеяться на милость цыган в смутное время — верх легкомыслия.

При возрасте в девятнадцать-двадцать лет, во всем держались независимо и особняком; к командирам относились со сдержанной снисходительностью. Вот и сейчас, расположили отдельно от всех, на табурете, нехитрую снедь и о чем-то говорят вполголоса.

Может быть о доме? Хотя, чего о нем говорить. Димка, месяц, как в регулярных частях, а никакой тоски не чувствует, наоборот, первым пошел записываться добровольцем: накинул год, сказал, что в декабре восемнадцать, и порядок; никто документы и не стал требовать.

Мать, правда, жалко. Истерику закатила напоследок. Да еще бабка с младшей сестрой начали ей подвывать. Но ничего, уж обойдутся как-нибудь, пока. А дальше — видно будет.

Дверь мягко отворилась и в комнату, также беззвучно вошел Гоша-минер; низкорослый, в гражданском берете, из под которого выглядывали вьющиеся волосы, переходящие в кустистые рыжие бакенбарды. Гоша прошел Афган, и был всегда спокоен, что называется, как удав.

— От вашего купе-люкс, — произнес он улыбнувшись одними уголкам губ, — аромат… сразу видно — Михалыч заваривал. — И, развязывая на ходу вещмешок, направился к столу.

— В коммерческом кафе сейчас печенья надыбал. — Георгий тряхнул содержимым мешка и отсыпал добрую его треть на стол.

Как само собой разумеющееся, налил чай в свою, едва не литровую кружку, и поудобней уселся с краю кровати.

— Вот, ценник захватил. — Он достал из кармана бумажку и, покрутив ей в воздухе, бросил рядом с чайником. — Восемьсот рублей — килограмм.

— Ого. — Шульгин даже присвистнул от изумленья, а Лидия нервно расхохоталась, едва не подавившись печеньем. На что Гоша лишь согласно кивнул и со значеньем заключил. — Власть возьмем — головы будем отрывать за такие цены.

И по тому, как вдруг блеснули его глаза, Димка понял — будет отрывать, без всякого сомненья.

— Ну-у, про власть размечтался, — с усмешкой возразил Михалыч Георгию. — Народ ведь никогда власти не имел — ни в семнадцатом, ни при Хрущеве, ни в перестройку, и сейчас, то же, не стоит особенно мечтать.

— Это почему же? — Минер откусил печенье и сделал обстоятельный глоток.

— А потому, что народ не правил никогда. Не знает, как это делать. И не готов он к власти. И не чувствовал себя ей ни раньше, ни сейчас. Не зависит ведь ничего от народа. — Заключил он свою тираду и широко развел руки в стороны.

— Как это?! Не чувствовал, не зависит?! — Завелся вдруг Грушинский и даже привстал с кровати. — Я себя сейчас, ой-ей-ей как чувствую властью, и от меня много чего зависит, Михалыч, и от тебя, впрочем, тоже.

— Ну, еще замполит, на мою голову, — отмахнулся от него «дед», — зависит — не зависит, я — мы… армия — мы, понятно. Что прикажут, то и делаем. Другой вопрос, что все — добровольцы, но это, особый разговор.

— Так чего ж ты тогда полез в армию, раз тут приказывают, — с нескрываемой издевкой поддел его Пенкин, и торжествующе задрал вверх свою куцую бородку; на него, впрочем, никто не обратил внимания.

— А я говорю, — Михалыч начал заметно распаляться, — когда со стрельбой прекратим, надо подумать, чтобы действительно власть народной сделать, чтобы не отобрали ее, как большевики в семнадцатом, — Михалыч начал жестикулировать. Видно было, что думал он над этим много, но не умел хорошо выразить словами, — чтобы не от народа в целом, а от каждого человека зависело — что и как надо устроить в государстве. По мне — хоть коммунизм, хоть царизм, хоть фашизм — лишь бы человек себя властью ощутил… Вот так, да. А иначе, чего я в пятьдесят лет под пули лезу? У меня уже скоро четвертый внук будет; дочка от третьего брака замуж недавно вышла.

— Ну, ладно, все это разговоры. — Гоша-минер смачно отрыгнул и поставив кружку, полез в портсигар за папиросой. — Сейчас, вот, ума не приложу, как Кремль брать будем?

— Да-а-а, рассуждаешь ты будто командир дивизиона, — хохотнул из своего угла Перелыгин.

— Ага, посмейся, — минер прикуривал сделав затяжку, выпустил дым через нос, — сейчас с радистом беседовал о том о сем… так, доложу вам по секрету, что от армии Тимофеева осталось, максимум, полторы дивизии. Потому как… — он вытащил спичку, и поковыряв ей в зубах, сплюнул на пол, — гостиница «Украина», в которой они расквартировались сегодня вечером, уничтожена при недавнем авианалете. Кстати, Новоарбатский и Дорогомиловский мосты — тоже, того…

Пенкин вдруг хлопнул пилоткой о стол и, резко поднявшись, встал около окна.

— Идиоты! — Он зачем-то схватился за ствол карабина и несколько раз перекинув его из руки в руку, поставил назад, к спинке кровати.

— Дорвались до бесплатного! Как же, гостиница, нумера! Идиоты!

— А сам-то ты где? — Недоумевающе оборвала его Лидия, — не в гостинице, разве?

— Нет, не в гостинице! — Огрызнулся Пенкин в ответ и, развернувшись на каблуках, в запальчивости шагнул вперед. — В нашей, всего шесть этажей, и зажата меж домов. А там — высотное здание. Надо же понимать! И к тому же — мост! Неужели трудно мост было перейти?!

— Мост ПТУРСами простреливался, — пояснил Гоша-минер, и словно его не перебивал никто, продолжил дальше. — На Тверской, кстати, армию Гайдалова тоже здорово потрепали. Вся техника была на площади Маяковского — так, пожгли на корню. И отель «София», ясное дело — прямым попаданием…

— Слушай, ты — «афганец», — Пенкин с ошалелым неистовством схватился за карабин и натянулся как тетива, — шел бы ты отсюда, со своей информацией, к едреной тете! А то, я сейчас, за себя не отвечаю!

Минер снова затянулся, и с прищуром поглядев на Пенки-на, потушил окурок в банке из-под сгущенного молока. — Ладно, пойду, — произнес он тем же равнодушным голосом и поднялся из-за стола. — Скоро на разминирование. Уже понаставили, небось. — Георгий вскинул на плечо вещмешок, и взглянув в последний раз на Пенкина, снисходительно добавил. — Ладно, морячок — вольно. Тебя я все равно не боюсь. И за пушку хвататься не надо, потому что этот чайник, — он щелкнул по его пузатому алюминиевому боку, — полетит быстрее, чем ты дернешь затвором.

Неизвестно, чем закончился бы этот конфликт, если бы в дверях не появился комбат Жерехов; Георгий тактично уступил дорогу, и отдав на прощание честь (при этом несколько иронично вывернул ладонь кверху), исчез в темноте коридора.

— О-о, товарищ майор, присаживайтесь к нашему столу. — Перелыгин с показной ретивостью поднялся с дивана и сделал приглашающий жест рукой.

— Нет, спасибо, уже ужинал. — Комбат оглядел всех исподлобья и на секунду остановил взгляд на Лидии. — Как личный состав? — спросил он, то ли медсестру, то ли командира отделения.

— В порядке, товарищ майор. Настроение боевое. — Ответил за всех Перелыгин, поправляя для пущей важности топорщившуюся гимнастерку.

Жерехов лишь угрюмо кивнул и словно споткнувшись, теперь уже впрямую уставился на медсестру. — Лидия, после налета есть раненые?

— Во взводе, нет, — равнодушно отозвалась она, — а в батальоне… четверо, по моему. Один — тяжелый, в госпиталь надо.

— Угу, — с обычной своей мрачностью заключил майор, но по вспыхивающим затаенно уголькам глаз было видно, что не состояние личного состава его сейчас интересует.

— Ну, что ж, отдыхайте, — наконец прервал Жерехов возникшую было неловкую тишину. — Завтра, по всей видимости, нелегкий день. — И взяв под козырек, тяжело направился к выходу.

— Так точно. Все уже отбиваются. — Бодро ответил Перелыгин ему вслед, и лишь захлопнулась дверь, рухнул на диван и беззвучно расхохотался.

— Лид, а Лид, смотри, как майор тебя глазами-то ел. Так бы и проглотил всю… ха-ха. Гляди, комбат — парень не промах, — и он игриво погрозил ей пальцем, — мастер скрытой тактики.

— Да, он уже применял тут разведку боем, — простодушно отозвалась Лидия, и смущенно улыбнулась, обнаружив ямочки на щеках.

— И ты конечно уступила, — хохотнул в такт общему настроению Шульгин, и скинув сапоги, начал устраиваться на кровати.

— Еще чего! Болтаешь что попало! — Лидия взъерошилась вдруг, как тигрица, но тут же утихла, и ласково прильнула к плечу Грушинского, все это время нервно крутившего кончики едва оформившихся усов. — У меня, вон… свой комбат, — и она торжествующе стрельнула глазами по сторонам; мол — я не какая-нибудь, вам, походная… понятно.

— А чего я сказал? — Пошел на попятную Шульгин; он устроился поудобней, и предвкушая близкий отбой, подоткнул подушку в изголовье. — Я ж, так, просто. А Жерехов, мужик — что надо. Разведен. Высшее образование. KMC по боксу.

— Да, ну тебя, трепло. — Лидия махнула на него рукой и поднявшись, направилась к выходу. — Пойду, к своим, Медсестрам.

— Лид, ты куда? — Поэт тут же вскочил, и растерянно откинув падающий на глаза чуб, увлекся за своей подругой.