Люси Рэдкомб - Укус змейки

• Название: Укус змейки
• Автор: Люси Рэдкомб
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-7024-0825-X

На героя романа неожиданно обрушилось горе — погибли родной брат с женой, и четверо детей остались без родителей. Вступив в роль опекуна холостым, мужчина видит выход из положения в том, чтобы обзавестись наконец супругой, которая заменит его племянникам мать. Такая женщина у него есть, но вот беда — она не очень-то любит двух малышей, а со старшими просто воюет. Есть и другая молодая особа, полюбившая детей, но кажущаяся опекуну легкомысленной. На ком же остановить выбор? Нелегкий для героя вопрос, тем более что первая избранница считается его невестой.

---

— Я не могу, — пролепетала она. Все ее существо возмущенно свидетельствовало об обратном. Поцелуи сводили ее с ума, пряный запах лосьона щекотал ноздри.

— Почему нет? — шепнул он хрипло.

Руки Джефа скользнули ниже, легли на ее талию, и Мэри охватила паника, когда она физически ощутила всю степень его возбуждения. Щеки ее стыдливо вспыхнули.

Почему нет? Почему нет?! И он еще спрашивает! А его ладонь уже скользнула под рубашку и легла на напрягшуюся грудь. Девушка почувствовала, что остатки ее здравого смысла вот-вот развеются в дым.

— Бессовестный изменник!

Джеф словно не расслышал упрека. Не на шутку возмущенная, призвав на помощь всю свою волю, она повторила обвинение громче и решительно спрыгнула с колен.

— Даже бессовестный изменник лучше женщины-вамп, которая в решающий момент кричит «Руки прочь!». — Во взгляде Джефа вспыхнули разочарование и ярость.

— Женщина-вамп? — гневно повторила Мэри, с трудом унимая нервную дрожь. — А сам-то! — Слишком резким оказался переход от упоительного сладострастия к безжалостной реальности. Язвительная насмешка убедила ее в правильности решения не поддаваться соблазнам и заставила говорить более жестким тоном:

— Черт возьми, ты настолько связан предрассудками по рукам и ногам, что элементарная искренность кажется тебе развязностью. Вопреки твоему мнению, я не занимаюсь сексом с первым встречным, но и не считаю нужным скрывать к кому-либо свои симпатии. Да, ты показался мне привлекательным — надеюсь, отметил, что глагол стоит в прошедшем времени? Слава Богу, я быстро поняла, кто ты на самом деле — узколобый, двуличный человек! А я, к твоему сведению, отнюдь не одержимая нимфоманка.

— Вспомни о том, что было минуту назад, дорогая. — Холодный презрительный взгляд Джефа почему-то тревожил куда больше, нежели вспышка гнева.

— Сама себя презираю за то, что расслабилась. — Она обиженно поджала дрожащие губки.

— Да неужели? — с издевкой прозвучал вопрос.

— Ну хватит, — разозлилась Мэри, — мне нужна моя одежда.

— Тебе нужно совсем другое. — Увидев в ее глазах слезы, Мейсон устыдился собственной грубости и замолчал.

Джеф знал, что его предстоящий брак с Сандрой, по сути дела, является компромиссом, но до сих пор ни на минуту не сомневался в том, что свои обязательства выполнит. Вот тебе и рыцарь без страха и упрека, подумал он, проклиная собственную слабость.

Прочтя в глазах собеседника смущение и даже стыд, Мэри чуть смягчилась.

— Мне нужно совсем не то, о чем ты думаешь, а…

— Тогда зачем провоцировать? — резко перебил ее Мейсон. Перебрасываться взаимными обвинениями он совсем не собирался, его упрек вырвался сам собой.

Она понимала: Джеф пытается хоть как-то оправдать свое поведение, однако ведь и ее нельзя назвать невинной овечкой.

— Рядом с тобой я сама не понимаю, что делаю, — призналась она еле слышно. — Только не думай, что меня это радует. Моя несдержанность не делает мне чести.

Досада и гнев на себя душили ее. Где же ее здравый смысл? Человек вот-вот женится, а она упрямо вешается ему на шею.

— Думаю, нам следует держаться подальше друг от друга, — решительно заявила она. — Мне бы не хотелось расстроить твои планы.

— Это тебе не под силу, — насмешливо улыбнулся Джеф.

— Ты лучше думай о том, что под силу тебе, — огрызнулась Мэри. — Приставать-то ты мастер!

— Только не изображай оскорбленную невинность. Чего ты добиваешься? Настолько привыкла играть мужскими сердцами, что считаешь каждого новичка своей законной добычей? Пытаешься отомстить мне за тот вечер?

— Да как ты смеешь! Если ты не в силах сохранить верность своей избраннице, я здесь ни при чем. Еще не хватало возлагать вину на меня только потому, что ваш идеальный роман трещит по всем швам.

— Одевайся, — холодно бросил Джеф. — Я отвезу тебя домой. — Лицо его превратилось в застывшую маску, на левой щеке пульсировала жилка.

— Дойду пешком, — буркнула Мэри. Мейсон возражать не стал; впрочем, ничего иного гостья и не ожидала, испытывая лишь облегчение. Или сожаление? Она затруднялась ответить, которое из этих чувств было сильнее…

3

Никогда почти не болея, нежданно-негаданно Мэри подхватила грипп и вот уже неделю не выходила из дому. И хотя температура упала, общая слабость и апатия остались.

Накинув старенький халат и сунув ноги в тапочки, она подошла к зеркалу и с отвращением глянула на свое осунувшееся лицо. Потом спустилась в кухню и заварила себе чай, собираясь вернуться с чашкой в спальню. Все ее, бедную, бросили.

Непонятно, куда запропастилась ее матушка, которой уже давно полагалось вернуться. Поднимаясь в спальню, она неожиданно услышала в гостиной мамин голос и решительно направилась вниз.

— Я и не знала, что ты уже… Не закончив фразу, Мэри замерла на пороге с открытым ртом.

— Милочка моя, так ты не спишь? Боже, ну и кошмарный же у тебя вид! Правда, Джеф?

— Чистая правда, — согласился гость, не находя нужным смягчать неприятную истину. Под глазами больной пролегли темные тени, щеки ввалились, и на бледном лице четко очерченные скулы выделялись еще резче.

У Мейсона болезненно сжалось сердце. Он знал, что, явившись в этот дом, сам ищет неизвестно чего на свою голову, однако отказаться от приглашения не смог.

— Противная машина опять заглохла по дороге, и Джеф любезно подвез меня. Ну иди сюда и поздоровайся с гостем.

— Не могу, — проворчала Мэри. Она не желала представать перед этим человеком в неприглядном виде. Ей хотелось появиться перед ним в очередной раз ослепительной красавицей, холодной и уверенной в себе. Только так можно было бы вернуть себе самоуважение, продемонстрировав, что он ровным счетом ничего для нее не значит. Воображение уже создало несколько сценариев, и все они заканчивались одним и тем же: непокорный падал к ее ногам. Однако оказавшись с ним лицом к лицу, она запоздало поняла: Мейсон не из тех, кто сдается без боя.

— Незачем гостю заражаться моим вирусом.

Вообще-то к этому типу с загоревшей, но холодной физиономией не должно быть никакого сочувствия, мстительно подумала она. Разбил мне жизнь, а сам радуется.

— Чепуха! Ты уже не заразная, так что нечего опасаться. Я как раз показывала Джефу…

При виде раскрытого фотоальбома на коленях у матери, Мэри метнулась к ней, расплескивая чай.

— Нет! — воскликнула она, не задумываясь о том, как нелепо выглядит ее поведение. — Неужели ты считаешь, что мистеру Мейсону интересны семейные архивы? — Сердце Мэри сжалось при мысли о том, что Джеф увидит старые фотографии балетных партий, сделанные до того, как травма колена коренным образом изменила ее жизнь. — Зачем утомлять гостя? — Она метнула в сторону визитера испепеляющий взгляд, а мать с невинным видом заметила:

— Джеф понятия не имел о твоем триумфе на сцене.

— А откуда бы ему знать? — Дрожащей рукой Мэри поставила чашку на стол. Она злилась сама на себя за то, что в обществе какого-то докторишки превращается в глупую, вздорную, истеричную девицу. Возмутительно, но этот тип оказывает прескверное воздействие на мать, на сестер… и даже на нее.

— А, ты заварила чай. Вот и славно! Вы ведь выпьете чашечку, Джеф? — Не дожидаясь ответа, миссис Грант скрылась в кухне.

Репетируя в уме очередную встречу, Мэри рассчитывала выглядеть воплощением холодного безразличия. Но Мейсон застал ее врасплох — тщательно продуманный план потерпел полное фиаско, а заученные фразы напрочь вылетели из памяти.

Что за кошмарный у нее вид! А этот негодяй сидит себе и невозмутимо рассматривает ее фотографии и вырезки из газет. Как он вообще посмел сюда явиться?

— Что случилось с твоей ногой? — Гость поднял на Мэри глаза.

— Разрыв сухожилия, мениск и черт знает, что еще… — Она наклонилась, резко захлопнула увесистый альбом, бесцеремонно отобрала законную собственность и прижала к груди.

— Кто оперировал? — последовал новый вопрос Мейсона, никак не отреагировавшего на явную грубость.

— Сэр Уолт Эббинс.

— Лучший из ортопедов.

— А я думала, сей титул принадлежит вашей светлости, — съязвила Мэри. — Во всяком случае, Сесиль так думает. Звоня домой, сестра всякий раз жаловалась на то, как сложно наладить контакт с новым врачом-консультантом и какого неповторимого, бесценного специалиста Оклендский госпиталь утратил в лице Мейсона.

— Кстати, как поживает Сесиль? — поинтересовался он.

— А то ты сам не знаешь? — небрежно бросила Мэри.

— Если бы знал, не спрашивал бы.

— Шагу ступить не может без богоподобного хирурга!

— Мне понятно твое враждебное отношение к медицине, но Уолт Эббинс в самом деле не имеет себе равных. Неужели операция не помогла?

— Я не испытываю ни малейшей враждебности ни к медицине, ни к медикам. — Кроме тебя как мужчины, мысленно добавила она. — А в чем дело? Заговорил профессиональный интерес? Может, операция прошла весьма успешно, и занимайся я чем угодно, кроме балета, то и не вспомнила бы о травме.