Рене Груссэ - Империя степей. Аттила, Чингиз-хан, Тамерлан

• Название: Империя степей. Аттила, Чингиз-хан, Тамерлан
• Автор: Рене Груссэ
• Издательство: Санат
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 9965-432-41-2

Перевел с французского языка Хамит Хамраев Алматы, 2006. 592 с. ISBN 9965-432-41-2 Автор книги – выдающийся французский историк и востоковед. Его перу принадлежат многочисленные труды по истории Азии. В книге на основе объемного материала дается подробнейшее описание жизни Великой Степи с периода античных времен по XVIII век. Повествование основано на исторических исследованиях автора с привлечением большого количества источников европейской, китайской, персидской и др. культур. Новизна издания – в отображении точки зрения на известные события истории крупного западноевропейского исследователя, мнение которого лишено предвзятости и конъюктурности. Книга адресована широкому кругу читателей. Данное издание публикуется на русском языке впервые.

---

После военных действий на севере, пришел черед центральной части. В 1129 г. цины под предводительством Ньенмохо, подчинили себе страну между нижними Хуайхо и Юантзэу. После короткой передышки они атаковали линию нижнего Юантзэу двумя армиями; одна на западе перешла реку у Хуангчэу в Хубее, дошла до Кьянгчэу (Киэукианг в Цзянси), на севере озера Пойан, и на Хунгчэу (Нанчан) в южной части озера, откуда она достигла Кьенчэу (Каньчэу на юге Цзянси), что явилось крайней точкой проникновения вперед. Эта армия пересекла галопом почти всю южную часть Китая от севера до юга. Даже сами монголы в последующий век не продвигались так быстро.

Вторая армия цинов, которая действовала в нижней части Янцзы, пересекла реку около Тайпина и заставила сдаться Нанкин. Император Гаотцзун бежал в направлении Нингпо (тогдашний Минг-чэу), затем двинулась к порту Вэнчэу на юге Чекьянга. Цинский генерал Вучу быстро следовал вперед, начиная от Нанкина, чтобы захватить Хангчэу и Нингпо (конец 1129 – начало 1130 г.).

Однако армия цинов, состоявшая из всадников кавалерии, рискнула продвинуться слишком далеко в глубь территории Южного Китая с затопленными землями, пересеченной большими и малыми реками, каналами и рисовыми полями, густонаселенной различными народностями, которые не давали передышки и создавали враждебное окружение. Предводитель армии Вучу вознамерился вернуться на север, но ему перекрыла путь река Янцзы, широкая как море, где хозяйничали китайские флотилии. В конце концов, один изменник указал ему место, где можно было переправиться через реку в направлении Чэнкианга на востоке Нанкина (1130). Юг был освобожден от цинов, император Гаотцзун вернулся в Хангчэу в 1132 г., город, который оставался столицей Китая вплоть до монгольского вторжения.

Поражение привело цинов в замешательство. Китайские генералы начали отвоевывать города между Янцзы и Желтой Рекой. Ю Фэй, самый отважный из них отвоевал у цинов крупный город Сианьянг (1134). В 1138 г. он двинулся на Кайфын, когда император Гаотцзун, отличавшийся тщедушием, утомленный войнами, заключил мир с цинами. Цинский правитель Холома (1135-1149), пришедший на смену своему кузену Вукимаю, также стремился к подобному миру, так как со стороны севера назревала другая опасность: заявившие о себе монголы, по меньшей мере своим историческим именем, объединились под началом хана Кабула и начали нападение на цинов с тыла, со стороны восточного Гоби (1135, 1139), их активные действия привели к тому, что в 1147 г. цины вынуждены были уступить им ряд приграничных районов. [309]

В этих условиях подписание соглашения о мире между цинами и китайской империей Сун не оказалось трудным делом (1138). Граница проходила вдоль течения реки Хуайхо, затем по верхней линии между бассейном Желтой Реки (и р. Вэя), а также верхнего Ханя. Бассейн Желтой Реки и Вэя оставался у цинов, а бассейн Ханя у китайцев. Цины владели также Хубеем, Шаньдуном, Шаньси, почти полностью – Шэньси, Хунанем и несколькими северными районами Нганхуэя и Ганьсу. Их владения в Китае странным образом были более обширны, чем у их предшественников – киданей.

Китай, таким образом, оказался поделенным между национальной китайской империей – династии Сун, избравшей столицей Хангчэу и джурджитским княжеством, т.е. северными тунгусами, относившимися к цинам. Они вначале сохранили северную столицу (по-кит. – пэейкин) выше к северу в Хуэйнине около Харбина в Маньчжурии, оставшейся главной резиденцией их правителей до 1153 г., в то время как Пекин считался второй южной столицей (по кит. – нанкин), не говоря о центральной столице (чонгкин) в Татинге на севере Жэхоля. В 1153 г. цинский правитель Тикунай сделал Пекин своей главной резиденцией. Начиная с этого времени Татинг в Жэ-холе стал рассматриваться как северная столица, Лэаойанг как восточная столица, Татонг как западная столица, а Пекин как центральная столица центральной части, и Кайфын, как столица на юге.

Небезынтересно отметить ту роль, которую сыграл в создании княжества цинов принц из правящей семьи Ванюен Вушэ (вероятно Гоши на тунгусском наречии джурджитов), ловкий государственный деятель, который был отчасти обязан своим влиянием его качествам шамана. [310]

Именно он, приспосабливая китайские иероглифы к звукам тунгусского наречия стал основоположником «крупных иероглифов» джурджитов. Его известность показалась подозрительной правителю Холомы, который приговорил его к смерти в 1139 г.

Правитель Тикунай, который завладел троном, убив своего предшественника Холому и уничтожив часть царствовавшего клана (1149), был варваром, извращенным цивилизацией, сладострастным животным, неистовства которого напоминали дикий темперамент древних джурджитов, и, который, в то время, увлеченный удовольствиями, совершив ошибку, покинув маньчжурскую резиденцию древних цинов, родной лес, поменяв их на Пекин: это была серьезная ошибка, равносильная дезертирству в тот момент, когда татары и монголы все больше и больше стремились совершать опустошительные набеги со стороны Маньчжурии. Дело в том, что честолюбивым желанием Тикуная было стать действительным китайским императором, а для этого следовало отнять у династии Сун Южный Китай. В 1161 г. он, таким образом, напал на китайцев, оттеснил их до нижнего течения Янцзы и попытался перебраться через реку у начала лимана напротив Юангчэу со стороны островка Киншаня неподалеку от нынешнего города Чэнкьянга, но в результате потерпел полное поражение. Его солдаты, доведенные до отчаяния его тиранией, убили его, в то время как другим правителем стал Вуло, которого возвели в этот ранг в Лэаойанге (1161).

Новый цинский монарх поспешил заключить мир с Китаем династии Сун на основе положения, существовавшего до военных действий путем переговоров 1163-1165 гг. В летописях он характеризуется как мудрый и сдержанный правитель, который будучи на вершине власти, скучал по лесам Северной Маньчжурии, по своей Родине. Он скончался в почтенном возрасте, передав трон своему внуку Матаку (1189).

По сведениям китайских летописей нам известно, что Матаку (1189-1208) способствовал ослаблению дисциплины народа джурджитов: это было явственно видно при его преемнике во время монгольского нашествия. Однако в 1206 г. императорский двор династии Сун неосмотрительно возобновил войну. Цины пересекли Хуай-хо, очертившую границу между двумя государствами и дошли до р. Янцзы. Матаку потребовал казни китайского министра, который развязал войну, но вместе с тем он согласился на соблюдение территориального статуса-кво, прибегнув к увеличению подношений изделий из серебра и шелка, которые китайский императорский двор преподносил ежегодно цинам, чтобы прибрать их к рукам (1208). Это произошло при его преемнике Чон-хи (1209-1213), который приступил к монгольскому вторжению.

Прежде чем перейти к истории монголов, которая, безусловно, представляет интерес с точки зрения всего тюрко-мусульманского мира, а не только Дальнего Востока, необходимо вкратце вернуться к истории Тюрков, располагавшихся на земле Ислама с XI в.

3. Тюрки и ислам до ХIII века

Иранская преграда против тюркского мира в X веке. Саманиды

Усиление арабского господства в Трансоксиане после Таласского сражения 751 г., о котором мы говорили выше, в конце века пошло на пользу иранской расе. Устранив от Трансоксианы двойную опасность со стороны тюрков-язычников и китайцев, арабские правители стремились делать все лишь для собственного господства, для пользы халифата. Но, в третьей четверти следующего века в Бухаре и Самарканде власть перешла от арабов к местным иранцам, потомкам древних исторических согдийцев. Таким образом, с 875 по 999 гг., чистокровная иранская династия саманидов родом из Самана, неподалеку от Балха, оказалась властительницей Трансоксианы, со столицей в Бухаре. Такой переход власти произошел без крупных волнений и насилия внутри самого мусульманского общества, в пределах халифата, который признавали постоянно на официальном уровне. Саманиды довольствовались скромными титулами эмиров, им было предназначено быть навсегда представителями Багдадского халифа. В действительности, все происходило как если бы они были независимыми и их притязания быть вместе с бывшим правителем Персии-Бахрамом Чубином, демонстрировали истинную подоплеку подобной иранской национальной реставрации, осуществляемой под прикрытием наиболее ортодоксального исламизма. [311]

Величие саманидской династии восходит к Наср ибн Ахмеду, который получил в 874-875 гг. в ленное владение Трансоксиану из рук халифа Мутамида с резиденцией в Самарканде. [312]

В том же году Наср назначил своего брата – Исмаила валием Бухары. Не заставило себя, впрочем, ждать соперничество, вспыхнувшее между двумя братьями (885, 886), вечный порок трансок-сианских династий. После смерти Насра (892), Исмаил остался единственным властителем Трансоксианы и ее резиденции – Бухары, которая к тому времени стала столицей саманидов.