Рене Груссэ - Империя степей. Аттила, Чингиз-хан, Тамерлан

• Название: Империя степей. Аттила, Чингиз-хан, Тамерлан
• Автор: Рене Груссэ
• Издательство: Санат
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 9965-432-41-2

Перевел с французского языка Хамит Хамраев Алматы, 2006. 592 с. ISBN 9965-432-41-2 Автор книги – выдающийся французский историк и востоковед. Его перу принадлежат многочисленные труды по истории Азии. В книге на основе объемного материала дается подробнейшее описание жизни Великой Степи с периода античных времен по XVIII век. Повествование основано на исторических исследованиях автора с привлечением большого количества источников европейской, китайской, персидской и др. культур. Новизна издания – в отображении точки зрения на известные события истории крупного западноевропейского исследователя, мнение которого лишено предвзятости и конъюктурности. Книга адресована широкому кругу читателей. Данное издание публикуется на русском языке впервые.

---

Они двое прибегли к политике безудержной инфляции, которая быстро обесценила чао. Для того, чтобы изыскать средства, они прибегли к частым обменам и обременительным ограничениям монополией. Ахмед, убитый в 1282 г., был посмертно разжалован Хубилаем. Санга был приговорен к смертной казни за осуществление махинаций (1291). После правления Хубилая настала необходимость (1303) отказаться от практики понижения предыдущих эмиссий и выпуска новых ассигнаций, которые, в свою очередь, также обесценились.

Религиозная политика Хубилая и его последователей: буддизм

Хубилай, как об этом говорит Марко Поло, [715] был примером самого толерантного отношения к религиозным конфессиям, хотя в 1279 г. на какой-то момент он ввел указания Чингиз-хана о порядке умерщвления животного для употребления в пищу, которые не соответствовали мусульманским обычаям, и не однажды он был в страшном раздражении по поводу коранического предписания о ведении священной войны против «неверных». [716] К тому же симпатии, которые он испытывал по отношению к буддистам, вынудили его проявить некоторую личную враждебность по отношению к даосистам, традиционным противникам буддизма. Фактически буддизм пользовался у него особым расположением. Именно в этом плане он особенно известен в монгольской традиции. Набожный буддист, каким являлся монгольский историк Сананг Сетчен, дошел даже до того, что к титулам Хубилая он присовокупил титулы кутукту (почитаемый, божественный) и чакравартин («вселенный монарх» в буддистской лексике). [717] Еще до своего вступления на престол при правлении Мунке он созвал в Шанту конференцию разных верований, на которой буддисты одержали верх над даосистами (1258). В знаменитом коллоквиуме буддистская доктрина была представлена Намо, который уже выступал с аргументами перед самим Мунке, а также молодым тибетским ламой Фагспа. Как и на коллоквиуме 1255 г. они убедили даосистов в том, что они распространяли апокрифы, которые извращали историю происхождения буддизма и превращали его в простого спутника даосизма. После подобных дебатов Хубилай издал указ, который предписывал сожжение на костре подозрительных трудов и заставил даосистов вернуть монастыри, которые те узурпировали у буддистов (указы от 1258, 1261, 1280, 1281 гг.). [718]

По рассказам Марко Поло однажды император с большими почестями принял реликвии Будды, посланные ему раджой Цейлона.

Основным помощником Хубилая в области буддизма был тибетский лама Фагспа, который родился примерно в 1239 г., а умер без сомнения 15 декабря 1280 г. Фагспа был племянником и преемником знаменитого пандита Саскии, священного преподобного отца монастыря Саскии в провинции Тсанг. [719] Хубилай, по распоряжению которого Факспу привезли из Тибета, использовал его для того, чтобы тот обращал монголов в буддизм и обеспечил вассальное положение тибетцев. Он назвал последнего «хозяином царства» (куо-шэ), титул, заимствованный у древних китайских буддистов, [720] поставив под свое политико-религиозное влияние тибетские провинции (к 1264 г.). Монголы не знали до того другого алфавита, кроме уйгурского. По просьбе Хубилая, Фагспа составил новую письменность, называемую дюрбальджин или квадратную письменность, основанную на тибетском алфавите (1269). Однако роль Фагспа в этом вопросе, как считает Пельо, несколько преувеличена, так как квадратная письменность просуществовала недолго, в связи с тем, что монголы продолжали использовать алфавит, основанный на уйгурской письменности (только с несколькими разновидностями «почерка» и угловатыми буквами), которая стала их национальной письменностью; именно уйгурскими буквами были написаны документы монгольской канцелярии, которые хранятся сегодня в архивах. [721] Пельо делает замечание по этому поводу, что уйгурская письменность имела недостаток в том, что не имела возможность точно выразить звуки монгольского языка XIII в., не было различения между звуком О и звуком У, опускалось начальное придыхательное X и так далее. Уйгурский алфавит не представлялся также удобным по сравнению с алфавитом Фагста в выражении гуттуральных звуков. [722]

Многие из преемников Хубилая также как и он являлись сторонниками буддизма, начиная с его сына Темюра, который царствовал после него (1294-1307). Однако один из внуков Хубилая – принц Ананда (несмотря на то, что его санскритское имя было буддистского происхождения), склонялся к исламу. «Он знал Коран наизусть, прекрасно владел арабским языком» и с рвением пропагандировал магометанство в стране тангутов (Нинся), вицеправителем которой он был. Темюр пытался обратить его в буддизм, и так как это ему не удалось осуществить, он в какой-то период посадил его в тюрьму. После смерти Темюра (10 февраля 1307 г.), Ананда сделал попытку захватить трон, но его кузен Хайшан опередил его и приговорил к смерти. [723]

В течение своего правления (21 июня 1307 года – 27 января 1311 г.) Хайшан показал себя очень набожным буддистом. Он велел перевести на монгольский язык многочисленные тексты буддистских канонов. Китайские просветители, проникшие конфуцианской культурой, ставили ему в укор то, что он оказывал благосклонное внимание буддистским ламам. Может в результате такого отрицательного отношения к этой благосклонности, администрация лишила фискальных льгот на имущество, как буддистов, так и даосистов, которыми они пользовались до того времени. [724]

В годы правления Йэсун Темюра, правнука Хубилая, который находился у власти с 1323 г. (4 октября) по 1328 год (умер 15 августа), министр Чан Куэй от имени конфуцианцев публично выразил протест против льгот, которыми пользовались ламы. Кстати, тибетцев было много в Шеньси. «В одной из докладных записок того времени говорится, что было очевидно, что ламы верхом на лошадях объезжали западные провинции, с прикрепленными на их поясах паспортами, с надписями из золотых букв. Они заполняли города и вместо того, чтобы жить в гостиницах, они устраивались в частных домах, хозяев которых они изгоняли, чтобы беспрепятственно заигрывать с их женами. Не ограничиваясь развратом, они отнимали у населения скудные средства, которыми оно обладало. Необходимо принять строгие меры по отношению к этим ненасытным кровопийцам еще более, чем это делают налоговые агенты». [725]

Император Йэсун дал распоряжение о регламентировании въезда лам на территорию собственно самого Китая.

Злоупотребления буддийского духовенства, которые китайские просветители вменяют в вину монгольской династии, были, безусловно, причинами, которые привели к падению влияния буддизма. Отметим, что чрезмерное влияние, оказанное буддистской религией на клан Хубилая, не является новым явлением в истории тюрко-монгольских династий на китайской земле. То же самое было при знаменитом Фу Киене в конце IV в., при последних топа в начале VI в. Вначале буддизм оказывал смягчающее влияние на этих жестоких варваров, придавал им гуманные черты, затем усыплял их бдительность и, в конце концов, лишал их способностей сохранить рефлексы самосохранения. И тогда, когда древний конфуцианский Китай, который испытал нашествие варваров, замечал, что эти наводящие ужас покорители становились безопасными, поглощал их, как в случае с то-па, или выдворял их, как это было с Чингизханидами. Ситуация могла бы стать исключительно сложной, если бы клан Хубилая принял мусульманскую веру, как это могло бы произойти, если бы в 1307 г. принц Ананда одержал верх в своей борьбе. Торжество ислама было бы сокрушительным ударом по древней китайской цивилизации. Самыми крупными угрозами, которые возникли перед Китаем в течение его многовековой истории были попытка Ананды в 1307 г., и вторжение Тамерлана, которое к счастью китайцев было предотвращено смертью Тамерлана в 1404 г. [726]

Религиозная политика Хубилая и его преемников: несторианство

Предпочтительное отношение Хубилая к буддизму вовсе не помешало ему оказать признаки симпатии несторианству. При больших христианских торжествах по примеру предшественников, он милостиво позволял несторианским служителям культа, которые относились к его орде, демонстрировать Евангелии, которые он кадил фимиамом и с набожностью прикасался губами к ним. (Марко Поло, издание Бенедетти, с.70). «В 1289 г. он создал даже специальное бюро чонгфусю, которое отвечало за управлением исполнения христианского культа в империи». Его указы, также как и указы Угэдэя и Мунке, касались освобождения от налогов и предоставления различных льгот несторианским священникам, а также буддистским и даосистским монахам и мусульманским миссионерам. Напомним в связи с этим, что монголы по древнесирийской этимологии называли христиан по имени тарса и аркагун или аркаюн, во множественном числе аркагюд или аркаюд (в кит. транскрипции: юелико-вэн), в то время как священники и монахи назывались раббан-арка-гюнами, а епископов называли мархсия. [727]