Алексей Парин - Чудесный рог: Народные баллады

• Название: Чудесный рог: Народные баллады
• Автор: Алексей Парин
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Европейская старинная литература
• Год: 1985

В книге собраны наиболее яркие образцы фольклора Западной Европы — английские, шотландские, немецкие, бретонские и датские народные баллады. Они стали достоянием широкого советского читателя благодаря прекрасным переводам С. Маршака, Л. Гинзбурга, В. Потаповой, А. Эппеля. В книге впервые публикуются переводы А. Кочеткова из собрания немецких баллад «Чудесный рог юноши».

Отдельный раздел составляют переводы и подражания русских поэтов XIX — начала XX века: от Жуковского и Пушкина до Цветаевой и Эренбурга.

Народные баллады — яркая страница мировой поэзии, привлекающая свежестью красок и полнотой чувств.

---

Бок и Блок [*]

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Сколько сукна на шлафрок?
Семь локтей!
Когда сдашь работу?
Как нельзя скорей —
Под вечер в субботу
Сдам, ей-ей.
Как сказано, в срок
Пришел Блок.

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Ну, где мой шлафрок?
Маловато
Сукна-то,
Семь локтей — какой же шлафрок?
Что ж выйдет, Бок?
Камзольчик, Блок!
Когда сдашь работу?
Как нельзя скорей —
Под вечер в субботу
Сдам, ей-ей.
Как сказано, в срок
Пришел Блок.

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Ну, где камзольчик, Бок?
Да маловато
Сукна-то,
Семь локтей — ни камзол, ни шлафрок.
Что ж выйдет, Бок?
Штаны, Блок.
Когда сдашь работу?
Как нельзя скорей —
Под вечер в субботу
Сдам, ей-ей.
Как сказано, в срок
Пришел Блок.

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Ну, где штаны, Бок?
А ведь сукна-то
Опять маловато,
Семь локтей — ни штаны, ни камзол,
                                                             ни шлафрок.
Что ж выйдет, Бок?
Да пара чулок.
Когда сдашь работу?
Как нельзя скорей —
Под вечер в субботу
Сдам, ей-ей.
Как сказано, в срок
Пришел Блок.

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Ну, где чулки, Бок?
Да все маловато
Сукна-то,
Семь локтей — ни чулки, ни штаны,
                                     ни камзол, ни шлафрок.
Что ж выйдет, Бок?
Перчатки, Блок.
Когда сдашь работу?
Как нельзя скорей —
Под вечер в субботу
Сдам, ей-ей.
Как сказано, в срок
Пришел Блок.

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Ну, где перчатки, Бок?
А сукна-то
Опять маловато,
Семь локтей — ни перчатки, ни чулки,
           ни штаны, ни камзол, ни шлафрок.
Что ж выйдет, Бок?
Напальник, Блок.
Когда сдашь работу?
Как нельзя скорей —
Под вечер в субботу
Сдам, ей-ей.
Как сказано, в срок
Пришел Блок.

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Ну, где напальник, Бок?
А ведь сукна-то
Опять маловато,
Семь локтей — ни напальник, ни перчатки, ни чулки,
           ни штаны, ни камзол, ни шлафрок.
Что ж выйдет, Бок?
Прикинешь четверть, Блок,—
Выйдет поясок.
Когда сдашь работу?
Как нельзя скорей —
Под вечер в субботу
Сдам, ей-ей.
Как сказано, в срок
Пришел Блок.

Мир всем, Бок!
Дай бог, Блок!
Ну, где мой поясок?
Сукно все порвалось,
За восемь недель истрепалось.

Тут в лавку Блок бежит,
Сукна прикупить спешит.
И, сам не скончайся Блок,
Его бы прикончил Бок.

У, лежебок! [*]

Раз в кабачок жена пошла.
     У, лежебок!
А муженька с собой не взяла.
     Ха-ха-ха!
В дому довольно дела.
     У, лежебок!
Телят пасти велела.
     Ха-ха-ха!
Ты так-то, муж, добро охранял?
     У, лежебок!
Все сливки с молока слизал.
     Ха-ха-ха!
За ремесло такое —
     У, лежебок! —
Получишь палок вдвое.
     Ха-ха-ха!
Муж — в подворотню и на двор.
     У, лежебок!
Повел с соседом разговор.
     Ха-ха-ха!
Соседушка, мой милый!
     У, лежебок!
Жена меня побила.
     Ха-ха-ха!
Бывало то же и со мной.
     У, лежебок!
Ну, видно, поплетусь домой.
     Ха-ха-ха!

Ленора

Зажглися в небе звезды,
Высоко месяц встал,
Мертвец к луке припал:

«Впусти меня, подружка,
Окно скорей открой,
Недолго мне быть с тобой.

Петух пропел двукратно,
Рассвет вещает он,
В дорогу я снаряжен.

Длинна моя дорога:
Две сотни миль позади —
И столько же впереди.

Не медли, дорогая,
В седло ко мне садись,
Мы б вихрем понеслись!

Там, в Венгрии далекой,
Есть домик у меня,
Там отпущу коня.

На свежей луговине
Построен домик мой,
Приют для нас с тобой.

Не мучь меня, не медли,
Садись ко мне, дружок,
Поскачем на восток!

Нам звездочки мерцают,
Высоко месяц встал».
Мертвец к луке припал!

«Куда меня зовешь ты?
Что вздумал, бог с тобой,
Еще и в час лихой?

С тобой не поскачу я,
Кровать твоя узка,
Дорога далека.

Один ты нынче ляжешь,
Мой милый, навсегда!
До Страшного суда».

Чудесный рог [*]

Кто к госпоже во двор
Летит во весь опор?
Коня он осадил,
Учтиво стан склонил.

Приветны взоры жен,
Вновь юноша склонен;
Несет он рог резной
В оправе золотой.

Горит без счету в ней
Прекраснейших камней,
Рубин, жемчуг, алмаз —
Пленительны для глаз.

Слоновой кости рог —
Громадней быть не мог,
Прекрасней быть не мог,
В придачу — перстенек.

Сияет серебром,
И сто звоночков в нем,
Из золота литых,—
То дар глубин морских.

Дар феи то морской —
Владычице земной,
Прекрасной, мудрой — ей,
Кто светлых фей светлей.

Тут юноша сказал:
«Чтоб рог мой зазвучал —
Лишь пальчиком нажмите,
Лишь пальчиком нажмите —

И все звоночки вдруг
Сольются в сладкий звук,
Что ни одна струна,
Певунья ни одна,

Ни птички в облаках,
Ни девушки в морях —
Никто б не пробудил!»
Тут всадник в горы взмыл.

У госпожи в руках
Тот рог, что пел в веках;
Лишь пальчик приложила —
О, сладостная сила!

Пальма [*]

К Анхен из Тарау посватался я,
В ней все именье, вся радость моя.

Анхен из Тарау душой мне верна,
В счастье и в горе мой спутник она.

Анхен из Тарау, ты — царство мое,
Плоть моя, сердце, душа, бытие!

Пусть нас все бури обнимут тесней,
Будем стоять неразлучно мы с ней.

Скорби, недуги, гоненья, беда —
Крепче нас свяжут в любви навсегда.

Стройная пальма тем боле стройна,
Чем долгосрочней под градом она,

Так же любовь в нас чудесно растят
Крестные муки, страданья и ад.

Нам разорвут ли объятья любви,
Ты хоть в бессолнечных землях ж и в и —

Путь я найду чрез леса, океан,
Чрез лед, железо, чрез вражеский стан.

Анхен из Тарау, ты — солнце мое,
С твоим сливаю свое бытие!

Римский бокал [*]

Стояла я на высокой горе
Да глядела в глубокий, глубокий Рейн,
Вдруг вижу — скользит там лодка,
Пируют рыцари в ней.

Тут самый молоденький из них,
Он поднял свой римский бокал,
Манит меня бокалом:
«Иль даром наливал?»

«Зачем меня зовешь ты,
Что потчуешь вином?
Отец в монастырь меня отдает,
Мне богу служить суждено».

Тут снится в ночной да в полуночный час
Рыцарю тяжкий сон,
Будто подружка ушла в монастырь,
Он с милой навек разлучен.

«Слуга, седлай нам двух коней,
На душе, в голове — тяжело.
Осушал я без счета свой римский бокал,
И лодку волной понесло.

Мне снилось, монахиню видел я,
Бокал ей протягивал свой,
Она не хотела идти в монастырь,
Туманились глазки слезой.

Ну вот, ну вот, стой здесь у ворот,
Подружку зови сюда!»
Сама игуменья к ним идет:
«Пусть выйдет подружка сюда».

«Здесь нет никакой подружки
И некому выйти к вам».
«И если нет здесь подружки —
Обитель огню предам».

Подружка в одежде белой
Тут встала на пути:
«Мне волосы обстригли,
Во веки веков — прости!»

Он пред обителью упал,
Глядел он в глубокий, глубокий дол,
Тут разбил он римский свой бокал,
Разбил и сердце свое.

Ослушались мастеров [*]