Клайв Касслер - Потерянная империя

• Название: Потерянная империя
• Автор: Клайв Касслер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55496-6

Занимаясь дайвингом у берегов Танзании, супруги Сэм и Реми Фарго находят на дне океана колокол с надписью «Офелия», испещренный внутри ацтекскими символами. Пытаясь выяснить судьбу корабля с таким названием, они попадают в местный музей с очень странными экспонатами, среди которых посох с набалдашником, сделанным из языка этого самого колокола. Оказывается, прежде колокол принадлежал давно забытому судну конфедератов. Но что означают ацтекские письмена? Заинтригованные Фарго продолжают расследование, не подозревая, что этим же делом интересуются силы куда более могущественные и влиятельные. Группа профессиональных убийц, посланных президентом Мексики, преследует супругов с целью убить их и завладеть колоколом, хранящим страшную тайну…

---

Он отошел к компьютеру, забил поиск в Google и вывел на экран новое изображение.

— Все просто: при помощи любых чисел Фибоначчи строишь сетку и накладываешь на нее дуги, — объяснил Фарго. — Первый квадрат может иметь площадь в один квадратный дюйм или фут — на ваше усмотрение.

— То же самое и в журнале, — сказала Реми. — Спираль Фибоначчи.

Сэм, соглашаясь, кивнул.

— По крайней мере, кусочек. На спирали основана уйма священных теорий в геометрии. Спирали много в природе — в изгибах ракушек, в бутонах цветов. Греки часто использовали спираль в архитектуре. Даже веб- и график-дизайнеры пользуются ею при разработке макетов. Согласно научным исследованиям, золотая спираль неизменно приятна глазу. Хотя никто не знает почему.

— С какой же радости Блэйлок так к ней прикипел? — нахмурилась Реми. — Сэм, где еще ее можно применить?

— Да в любой сфере, связанной с геометрией. Слышал, что Управление национальной безопасности использует последовательность Фибоначчи и спираль в криптографии. Только не спрашивай, каким образом. Это выше моего понимания. Сельма, есть еще повторяющиеся изображения?

Вместо ответа Вондраш набрала номер хранилища.

— Пит, помнишь рисунок двенадцать-альфа-четыре? Ага, он самый. Сколько раз на данный момент он встречался в документе? Вы его оцифровали? Отлично, загрузи, пожалуйста. Хочу показать его мистеру и миссис Фарго. Я пока на линии подожду.

Спустя несколько секунд она поблагодарила Пита и, положив трубку, вошла в файловую систему.

— Изображение, которое мы обозначили как двенадцать-альфа-четыре, на данный момент повторяется в записях девять раз, обычно на полях, но иногда и как основная картинка. Вот оно. Венди над ним поколдовала и выкорчевала со страницы. Оно еще грязноватое.

Сельма дважды щелкнула курсором по миниатюре. Картинка увеличилась.

— Похоже на череп, — сказал Сэм.

— И я так решила, — ответила Вондраш.

Фарго обернулся к жене. Реми, склонив голову набок и прищурив глаза, сосредоточенно рассматривала изображение.

— Реми… Ре-е-еми… Ау! — окликнул Сэм.

— А? Что? — встрепенулась она.

— Знаю я это выражение лица. Признавайся, о чем думаешь?

Реми лишь рассеянно качнула головой, встала и пересела за компьютер. Пальцы забегали по клавиатуре.

— Дежавю у меня, — не оборачиваясь, сказала она. — Хоть убей, не идут из головы имена тех мексиканцев. Почему ацтекские имена? Думала, обыкновенная причуда. Я ведь прослушала в колледже курс по древним цивилизациям Мезоамерики… Наверняка видела эту картинку! — Еще несколько раз стукнув по клавишам, Реми пробормотала: — Вот вы где…

Она развернулась в кресле лицом к телевизору.

— Это Микицтли. В ацтекском языке науатль олицетворял смерть.

ГЛАВА 27

— Более чем зловещий символ, — проговорил наконец Сэм.

— Он также означал жизнь после смерти. В зависимости от контекста. Сельма, а еще есть?

— Да, целых три.

Она вывела изображения на экран.

Какое-то время Реми задумчиво изучала рисунки.

— А другие картинки есть для сравнения?

Сельма взялась за телефон.

— Если я не ошибаюсь, они тоже ацтекского происхождения, — продолжала Реми. — Справа Текиатль, символ кремня или обсидианового ножа. В середине Синактли, то есть крокодил. И последний — Шочитль, цветок: он обозначает последний день месяца, который состоял у ацтеков из двадцати одного дня.

— Эти символы тоже выделены отдельно, как и первый? — спросил Фарго Сельму. — Никаких примечаний?

Вондраш положила трубку.

— Ни единого. Венди сейчас пересылает нам хорошие, подчищенные рисунки.

Сельма свернула текущие изображения и отыскала новые, под именами «Кремень», «Крокодил» и «Цветок».

— Похоже на составные части одного целого, — задумчиво проговорила она.

— По-моему, тоже, — отозвался Сэм. — Реми, это ведь из ацтекского календаря, верно? Взглянуть бы на него во всей красе.

— Да у меня есть, Реми присылала.

Вондраш поискала на экране нужный файл и дважды по нему щелкнула.

— Ага, вот и календарь, — пробормотал Фарго. — С ума сойти, как они здесь разбирались?

— Вооружившись терпением, надо полагать, — усмехнулась жена. — Наши символы относятся к месячному кольцу, четвертому от края.

— Неудивительно, что в действительности он такой огромный. Сколько там в цифрах?

— Двенадцать футов в диаметре, четыре фута толщиной.

— Конечно, огромный — чтобы выделяться. Просто завораживает…

— Особенно если вспомнить, что календарю больше пятисот лет. Причем триста из них он пролежал под землей, под главной площадью Мехико. Его обнаружили рабочие, когда проводили ремонтные работы неподалеку от собора. Камень Солнца — одна из последних частиц ацтекской культуры.

В комнате повисло молчание.

У Сельмы зазвонил мобильник. Она нажала кнопку вызова и, выслушав собеседника, ответила:

— Хорошо, ждем. Тащи его к боковым воротам. Пит тебя встретит. — На этом разговор завершился. — Добо везет колокол, — пояснила Вондраш остальным.

— Шустро он управился! — восхитилась Реми.

— Чудеса! Ни дать ни взять рождественское утро, — улыбнулся Фарго.

Спустя двадцать минут в боковую дверь студии вкатилась конструкция из деревянных брусьев — на колесиках, высотой примерно по грудь; с одной стороны ее толкал Пит Джеффкот, с другой тянул Добо. Внутри сооружения покачивался корабельный колокол «Шенандоа». Волшебные руки Добо вывели с металла и пятна, и наросты, осталось лишь несколько потемневших участков. Бронза ярко сияла в свете галогенных ламп.

Облаченный в джинсовый комбинезон и белую футболку, Добо удовлетворенно рассматривал плоды своих трудов.

— Неплохо, верно? — Он упер руки в бока.

— Бесподобно! — похвалил Сэм.

Если бы Александру Добо не отличался редкостной улыбчивостью, его вид казался бы зловещим: лысая макушка, длинные густые усы… Как однажды заметила Реми, он напоминал заплутавшего в лабиринтах времени казака.

— Спасибо, дружище! — Он с чувством хлопнул Сэма по спине. Тот покачнулся, но успел переставить ногу — устоял… и незаметно отступил в сторону, подальше от румына. — А внутри видели? — продолжал Добо. — Ну-ка, загляните! Петр, помоги!

Вдвоем с Питом они сняли колокол с крюка, перевернули его устьем вверх и поместили в таком положении обратно в «клетку».

— Смотрите, смотрите!

Сэм, Реми и Сельма, подавшись вперед, заглянули внутрь колокола. Реми ахнула, а муж спустя мгновение обронил:

— М-да… Только я ничуть не удивлен.

— Думаешь, я удивлена? — отозвалась Реми.

Внутреннюю поверхность колокола усеивали десятки, а то и сотни выгравированных в произвольном порядке символов. Ацтекских символов.

Помолчав, Сэм тихо пробормотал:

— Добро пожаловать в безумный Блэйлок-экспресс…

Фарго собрали за столом всю команду и под пару заказанных в пиццерии пирогов устроили многочасовой мозговой штурм. Суть загадки, по их соображениям, сводилась к двум вопросам:

1. Стоит ли подвергать сомнению ценность находок, учитывая явные психические отклонения у Блэйлока?

2. Почему в дурацкую авантюру ввязалась шайка Риверы — купились на россказни Блэйлока или есть другие улики?

Ясно было одно: Ривера либо что-то искал, либо что-то охранял от посторонних глаз — вероятно, нечто, сохранившееся с ацтекских времен.

— Если вы правы насчет убитых туристов, — начал Пит, — то мексиканцы, очевидно, пытаются что-то скрыть. Вряд ли они пошли на преступление лишь из-за Блэйлока. Иначе Ривера с сообщниками задавались бы теми же вопросами, что и мы, относительного этого парня.

— Логично, — согласился Сэм.

— В таком случае, — сказала Венди, — возможно, Блэйлок был не сумасшедшим, а просто несколько эксцентричным и увлекся ацтекской культурой неспроста.

— Так же как и кораблем, — добавила Сельма.

— Ладно, — кивнула Реми, — будем придерживаться этой версии. Нам неизвестно, как и почему Блэйлок прикипел душой к «Шенандоа» или «Эль-Маджиди». Зато известно, что в определенный момент его разум переключился на ацтеков. Прежде чем двигаться дальше, нужно выяснить, когда изменились его интересы и по какой причине.

— Как продвигаются письма мисс Синтии? — спросил Фарго ассистентов.

— Через часок должны закончить, — ответила Венди. — Еще два часа уйдет на сканирование и оптическое опознавание символов компьютером. Тогда мы легко рассортируем их по датам и сможем забивать поиск по ключевому слову.

Сэм улыбнулся.

— Есть на вечер планы?

— Кажется, уже есть, — ответил Пит.

Давно изучив привычки мужа и его манеру работы, Реми ничуть не удивилась, когда, проснувшись среди ночи, увидела Сэма на краю кровати с планшетником «Apple» на коленях. Часы показывали 4.12.