Руфь Уолкер - Мара

• Название: Мара
• Автор: Руфь Уолкер
• Издательство: БДР-Трейдинг
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7721-0021-1

Дочь цыганского барона сбежала из табора с проезжим матросом… Роман цыганки и ирландца оказался недолгим, и беглянка вернулась беременной. Соплеменники не простили Персе связь с инородцем. Эта печать отвержения легла и на рожденную ею дочь — рыжеволосую, зеленоглазую и белокожую Мару.

Обделенная с детства материнской любовью, окруженная враждой родственников, полукровка Мара росла горделивой, умеющей постоять за себя. Когда ее, пятнадцатилетнюю красавицу, решили выдать за старого, жирного, но богатого цыганского барона, девушка взбунтовалась. Чтобы расстроить свадьбу, она накануне ее, обманув всех, теряет невинность с младшим сыном жениха, молодым и сластолюбивым красавцем Йоло, — и открывает в себе неизведанные глубины первобытной страсти…

---

Мара стояла, потупив глазки, приклеившись взглядом к своим босым ногам, и ничего не отвечала.

— По-моему, она просто не понимает по-английски, — сказала женщина. — Или, может быть, она глухая? — Она окинула девочку пристальным взглядом: — Бедняжка! Если бы она не была такой рыжей, я приняла бы ее за маленькую цыганку.

Мужчина усмехнулся:

— Но в любом случае, кто бы она ни была, нам придется с ней повозиться. Если мы ее сейчас отпустим, с ней еще, не дай Бог, случится что-нибудь, и мы будем в этом виноваты. Я думаю, самое разумное, что можно сделать, — это отдать ее в руки шери….

Но тут в глазах девочки застыл такой ужас, что мужчина снова усмехнулся:

— Вот видишь, значит, она неплохо слышит. Так что не будем с ней особенно церемониться.

— Не надо издеваться над бедняжкой, — сказала женщина.

И Мара быстро сообразила, что нужно делать. Эта женщина, несмотря на свой огромный живот, видимо, очень добрая, и этим стоит воспользоваться.

Мара умоляющими глазами посмотрела на мисс Таню.

— Я была мокрая дождем. Я прятаться, где тепло. Люди приходит, начинает показ, я страшно. Я не иметь… — следующего слова Мара не знала.

— У тебя не было билета, — подсказала мисс Таня.

— Все понятно, — сказал мужчина уже гораздо мягче и даже улыбаясь. — Теперь скажи-ка, детка, как тебя зовут и где твои отец и мать?

— Роза, — ответила девочка. Из всех известных ей имен гаджо это нравилось ей больше всего. — Меня зовут Роза Смит. Я жить там вон. — Она показала рукой в каком-то неопределенном направлении. Ей подводило желудок от голода, но тут ее осенила внезапная идея. — Очень хочем есть. У вас есть еда?

Мужчина почесал в затылке:

— Ну и дела! Мало того, что она бесплатно посмотрела представление, она еще хочет и перекусить за наш счет!

— Прекрати, мы должны покормить ее, — сказала женщина. — Посмотри, какая она худышка.

— О'кей, только занимайся этим сама. У тебя в фургоне еды хватит на полк солдат.

— Бе-бе-бе — показала ему язык женщина. Мара посмотрела на нее с удивлением: никогда раньше она не видела, чтобы женщины гаджо вели себя подобным образом.

— Идем, Роза, — позвала ее женщина и медленно поплыла к выходу.

И уже через несколько минут Мара сидела за столом в маленькой каморке и уплетала за обе щеки. Она умяла два огромных бутерброда с каким-то по-особому приготовленным мясом, целую гору желтого сыра и получила на сладкое шоколадный кекс. Покончив с едой, девочка довольно слизала с пальцев шоколад, но стоило женщине отвернуться, как Мара тайком сунула себе в карман кусок кекса и несколько ломтиков сыра. Когда женщина вновь обратила свой взгляд на девочку, та сидела уже с самым что ни на есть невинным выражением лица и пила из кружки молоко.

— Меня зовут, — прислушалась мисс Таня. — Подожди здесь, пока я вернусь.

Мара кивнула. Она решила повиноваться. А вдруг эта толстуха оставит ее у себя насовсем и будет все время так кормить? Но, с другой стороны, Мара понимала, что надежды на это очень мало. Ведь эти люди сами как цыгане, вечно скитаются, бродят по дорогам. Куда им брать к себе еще одного ребенка! Лучше Маре потихоньку смыться отсюда и постараться найти какую-нибудь престарелую чету фермеров, которые поверят в то, что Мара гаджо и что ее бросила мать… И все же ей так хотелось остаться здесь, научиться у этих людей разным интересным трюкам, чтобы тоже выступать на сцене под громкие аплодисменты зрителей… Никто в жизни не догадается, что она наполовину цыганка.

И все же девочка стянула со стола остатки сыра, аккуратно завернула свою добычу в платок и, выскользнув за дверь, спустилась по ступенькам. Ей очень хотелось прихватить еще и лежавшую на столе серебряную брошку, но это было слишком рискованно, и потом толстая женщина очень походила на цыганку, а воровать у своих — последнее дело…

Мара уже порядочно удалилась от фургонов и шатров бродячего цирка, как вдруг ее настиг Арни Маличи. Он схватил ее за плечи и сказал:

— Ну-ка стой, Роза. Этот человек шериф. Я специально пригласил его, чтобы он помог тебе найти родителей.

Маленькая Мара испуганными глазами посмотрела на шерифа — высокого плотного мужчину с коротко остриженными волосами. Тот нахмурил брови:

— Какого черта, Маличи, ты беспокоишь меня из-за этого цыганского щенка?

— Цыганского? Не может быть! Посмотрите, какая она рыжая!

— Да они ведь такие паразиты, что им и перекраситься недолго. Этой скотине ни в чем нельзя доверять! — сказал шериф и сплюнул.

Его слова настолько взбесили Мару, что она совершенно позабыла об осторожности, о том, что ни в коем случае нельзя настраивать против себя гаджо, а особенно шерифов. Словно разъяренная тигрица набросилась она на шерифа и вцепилась ему в лицо — но достаточно было одного пинка, чтобы она отлетела и шмякнулась на землю.

— Ну что ж, цыганский волчонок, ты у меня за это поплатишься… — промычал шериф. — Твой табор стоит сейчас на Маски Роуд, на поле у старого Джона Приндла. Наверняка на днях его, дурака, найдут прирезанным, а табор сгинувшим, но это его проблемы. Я же верну тебя твоим родителям, и пусть они хорошенько тебя взгреют — быть может, им удастся сбить с тебя спесь.

Девочка плохо поняла, что он сказал, но он уже с силой поставил ее на ноги и погнал впереди себя по дороге. Она успела лишь оглянуться и в последний раз окинуть взглядом бродячий цирк. Мисс Таня стояла у дверей своего фургона и смотрела ей вслед. Мара не видела, какое у нее выражение лица, но была почему-то уверена, что толстая циркачка жалеет ее.

Порка, которую задала ей мать, была самой жестокой в жизни Мары. И все равно она нисколько не жалела о том, что сбежала. Пройдет время и заживут раны — зато она видела сказочное представление и будет вспоминать об этом всю жизнь. С тех пор Мара часто грезила о том, что она снова в цирке и вновь видит женщину, парящую в воздухе. Зрители в восторге, они с замиранием сердца следят за ней и взрываются громом аплодисментов, когда она заканчивает выступление. Женщина кланяется, и Мара замечает, что у нее вовсе не светлые волосы, а рыжие, потому что эта женщина и есть сама Мара.

И с этой мечтой Мара легко переносила все горести и невзгоды, которыми была полна ее цыганская жизнь.

2

В тот день Маре исполнилось пятнадцать лет. Она лежала на раскладушке в темном душном старом автобусе, в котором жила после смерти матери с двоюродной бабкой Софией, и размышляла о своей печальной жизни.

Автобус марки «форд», ныне изрядно проржавевший, принадлежал некогда школьному округу в Аллентауне в Пенсильвании. Он возил детей в школу и забирал обратно домой еще до Великой Войны. На нем и по сей день виднелась надпись «Allentown School District», но разобрать ее можно было лишь с трудом — так облупились написанные голубой краской буквы. Впрочем, никто из семьи Калдареша читать не умел.

В задней части автобуса хранились съестные припасы табора — мешки с мукой и сахаром — и канистры с бензином. Остальная часть служила жилищем Маре и Софии. Сиденья были давным-давно выломаны, и теперь здесь стояли две покрытые холстом раскладушки, колченогий стол, два дубовых стула и дубовый же сундук с одеждой и алюминиевой посудой. Все окна были плотно заколочены, чтобы обитатели автобуса могли спрятаться от постороннего глаза, но из-за этого свежий воздух в автобус почти совсем не проникал, и духота стояла жуткая.

Впрочем, на улице было немногим лучше. Ведь всем известно, какая жарища бывает в самый разгар лета в городе Цинциннати, что в штате Огайо.

Воздух в автобусе был спертым: вонь исходила от давно не мытых женских тел, смешиваясь с запахом чадящего керосина от проржавевшего фонаря — единственного источника света, когда захлопывалась наружная дверь. Раскладушка, на которой лежали грязная подушка и потертое одеяло, служила Маре убежищем от всех невзгод. Над нею на двух гвоздях, вколоченных в стену, висела почти вся одежда девушки. Остальные ее вещи лежали в маленьком моряцком сундучке, унаследованном от матери, умершей три года назад от воспаления легких.

Самым большим сокровищем Мары была деревянная коробочка с гадальными картами. Будь Перса жива, она никогда бы не подарила их дочери, но смерть сделала это за нее.

Мара хранила свое сокровище под подушкой — не только потому, что это был талисман против заговоров и злых духов, но еще и из-за суеверного страха, что кто-нибудь чужой возьмет их в руки. Мара с детства знала, что если взять гадальные карты «нечистыми» руками, пропадут все их волшебные свойства.

Мара давно уже привыкла к душному тяжелому воздуху, который не выветривался из автобуса даже после тщательной уборки. Она не обращала на него внимания и теперь, когда лежала, погруженная в свои мысли, на раскладушке и мечтала. Это была та самая счастливая мечта, которая сопровождала ее с семилетнего возраста и которая вплоть до сегодняшнего дня казалась ей далекой, но все же осуществимой.