Леонид Млечин - Фурцева

• Название: Фурцева
• Автор: Леонид Млечин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-235-03403-7

Ни одна из женщин в Советском Союзе не поднималась на такую вершину власти, как Екатерина Алексеевна Фурцева. Ее помнят как министра культуры, но прежде она была одним из высших руководителей Советского государства. Она стремительно сделала карьеру, когда женщинам не было хода в большую политику. И решительно всем она была обязана самой себе. Эта жизнерадостная женщина с бурным темпераментом и сильным характером не могла перенести одного — когда ее отвергают, и в личной жизни, и в политической. Казалось, у нее стальная воля, но она была внутренне уязвима и пыталась покончить с собой. В ее жизни немало загадок, и никто не знает, при каких обстоятельствах ушла из жизни министр культуры СССР. Новая книга Леонида Млечина — первая полная политическая биография Е. А. Фурцевой, одной из самых ярких личностей советской истории.

В оформлении переплета книги использованы фрагменты картин А. И. Волчкова «Москва. Большой театр. 1968» и Д. А. Налбандяна «Встреча Н. Хрущева и Е. Фурцевой с работниками культуры. 1962».

---

Комитету государственной безопасности было приказано выявлять и арестовывать «клеветников» и «ревизионистов». Арестовали несколько сотен человек. В декабре 1956 года все партийные организации получили письмо ЦК «Об усилении работы партийных организаций по пресечению вылазок антисоветских, враждебных элементов». Это был серьезный шаг назад от решений XX съезда.

Признаки вольнодумства в Советском Союзе усилили антихрущевские настроения в руководстве страны. Критика Хрущевым Сталина, считали его противники, разрушительна для социализма, и эту критику надо остановить. В 1957 году в Москве разгорелась борьба за власть между Никитой Сергеевичем и его молодыми сторонниками, с одной стороны, и старой гвардией — с другой.

Помимо политических разногласий было и много личного. Никита Сергеевич не упускал случая выставить соратников в глупом свете. Разделавшись с Маленковым и Молотовым, он старался подорвать позиции главы правительства Николая Александровича Булганина, к которому он относился без уважения. Никита Сергеевич уже сообразил, что ему нужны не соратники, а подчиненные.

Из всех сталинских соратников Булганин, пожалуй, запомнился меньше других, хотя этот благообразный господин с бородкой был в какой-то момент самым близким к вождю человеком, несколько лет возглавлял вооруженные силы страны, а при Хрущеве — правительство, принимал иностранных гостей и ездил по миру.

В 1931 году Булганина назначили председателем исполкома Моссовета. Хозяином Москвы Сталин сделал Кагановича, но Лазарь Моисеевич занимал слишком много постов, чтобы вникать в московские дела. Городское хозяйство он перепоручил Хрущеву и Булганину. Они жили в одном доме, даже на одной лестничной площадке, дружили семьями. Сталин всегда приглашал их вместе, с легкой иронией именовал «отцами города».

От других членов политбюро Булганин отличался жизнелюбием. Его пристрастие к женскому полу было широко известно.

«Помню, — рассказывал Хрущев, — был у нас с ним один очень неприятный разговор в Крыму. Ряд товарищей говорили мне:

— Товарищ Хрущев, скажите Николаю Александровичу, пусть он квартиры артисткам не раздает, а тем более на новоселье к ним не ездит. Разговоров много нехороших по этому поводу идет!

Такой разговор был у нас с Булганиным на берегу Черного моря. Состоялось довольно бурное объяснение и по этому вопросу».

Сталин такими мелочами не интересовался и замечаний Булганину относительно его романов не делал. В годы войны он еще больше расположился к Булганину. В ноябре 1944 года он сделал Николая Александровича заместителем наркома обороны, членом Государственного Комитета Обороны, а в феврале 1945-го еще и членом Ставки Верховного главнокомандования. После войны Сталин назначил Булганина своим первым заместителем в военном ведомстве, еще через год сделал министром вооруженных сил. В апреле 1950 года Сталин утвердил Николая Александровича своим первым замом в правительстве. Булганину же доверялось в отсутствие вождя председательствовать на заседаниях бюро и президиума Совета министров СССР.

Хрущев сам провел Булганина в главы правительства после Маленкова. Но тут же принялся подрывать его авторитет. Вскоре после назначения Булганина члены президиума осматривали выставку продукции легкой промышленности. Булганин что-то сказал об искусственном шелке, и Хрущев публично набросился на Булганина:

— Вот видите — председатель Совета министров, а ничего не понимает в хозяйстве, болтает чушь.

Соратники Никиты Сергеевича ничего не забывали и ждали повода сквитаться. Если бы у Хрущева не нашлись такие верные соратники, как Екатерина Алексеевна Фурцева, он бы легко мог потерять свою должность.

Глава шестая НА ВЕРШИНЕ ВЛАСТИ

Никита Сергеевич не зря считал Фурцеву своим человеком и продвигал. Екатерина Алексеевна пришла на помощь Хрущеву, когда летом 1957 года «старая гвардия» — Молотов, Маленков, Каганович и Булганин — решила свергнуть Никиту Сергеевича.

Шестого апреля 1957 года Хрущеву дали вторую звезду Героя Социалистического Труда за «выдающиеся заслуги в разработке и осуществлении мероприятий по освоению целинных и залежных земель». Вопрос о награждении обсуждался на заседании президиума. Маленков и Каганович не решились проголосовать против. Маленков даже позвонил Хрущеву и сказал:

— Вот, Никита, сейчас поеду домой и от чистого сердца, со всей душой трахну за тебя бокал коньяку.

Только Молотов, который был против награждения, откровенно высказал свое мнение. Хрущев такие обиды не забывал. В мае на встрече с московскими писателями Никита Сергеевич впервые публично неодобрительно отозвался о Молотове:

— Некоторые из вас, здесь присутствующих, говорят о каких-то расхождениях и разногласиях между нами, членами президиума. Я должен здесь прямо и открыто сказать, что все мы, члены президиума, товарищи Анастас, Лазарь, Вячеслав, Маленков, Суслов и другие, едины в проведении ленинской линии партии. Да, у нас в президиуме, в процессе работы бывают споры, чаще всего споры происходят с Молотовым. Молотов иногда выражает несогласие по тому или другому вопросу, это естественно, но это не означает, что у нас нет единства в президиуме.

Слова Хрущева разнеслись по всей Москве.

Молотов возражал против децентрализации управления промышленностью, затеянной Хрущевым. Написал записку, которую разослал членам президиума ЦК. 27 марта 1957 года ее обсуждали. Фурцева первой полностью поддержала Хрущева и атаковала Вячеслава Михайловича — зачем вносит раскол:

— Расстраивает сама форма — обращение в президиум. По содержанию — ничего предметного. Каждый раз какое-то особое мнение товарища Молотова. Тяжелый осадок остается. Печально — он делает это, чтобы след в истории оставить.

Вслед за Фурцевой столь же критически стали высказываться и другие члены президиума ЦК, хотя идея совнархозов нравилась не всем.

Идея Хрущева состояла в том, чтобы коренным образом изменить систему управления экономикой, вместо министерств ввести систему региональных совнархозов.

Третьего апреля 1957 года Фурцева выступала на пленуме Московского горкома:

— Горком привлек к выработке конкретных предложений по структуре руководства московской промышленностью большую группу работников. Всего в подготовке предложений участвовало 265 человек, в том числе министры, заместители министров, руководители крупнейших предприятий, работники райкомов партии. В течение месяца эти товарищи с очень большой ответственностью и с большим желанием принимали участие в выработке этих предложений. Много было споров, много было предложений, и, наконец, пришли к тем, которые розданы членам горкома. Эти предложения являются основой для обсуждения. Мы готовы принять все разумные замечания и предложения, чтобы еще раз продумать, перепроверить и учесть все хорошее.

Всех интересовало перераспределение полномочий. Фурцева предложила оставить исполкому Моссовета управление местной промышленностью, промышленную кооперацию, хлебопечение и швейную промышленность. Все это работало только на москвичей. Возник спор о мебельной промышленности. Моссовет хотел ее оставить себе, полагая, что московские мебельные фабрики должны удовлетворять потребности москвичей.

— По конституции, — объясняла Фурцева, — Московский совет является высшим местным органом советской власти. Следовательно, все организации, в том числе и Московский совет народного хозяйства должны быть ему подчинены. Поэтому Моссовет будет иметь возможность заслушивать на сессиях, на заседаниях исполкома доклады и сообщения о работе промышленности. Но следует учесть, что у Моссовета такое большое собственное хозяйство, что вряд ли ему удастся по-настоящему глубоко заниматься этими вопросами. Поэтому практически ими будут заниматься непосредственно партийные органы.

Уже тогда возник вопрос — не объединить ли Москву и Московскую область в один экономический район?

— Если объединить город и область, — говорила Фурцева, — то мы можем очень осложнить управление промышленностью. Насколько мне известно, и товарищи из областных организаций не ставят этот вопрос. Время покажет.

Возникла тревога: не приведет ли роспуск министерств, отказ от централизованного управления к местничеству?

— В Москве, — обещала Фурцева, — мы общими усилиями постараемся преодолеть местнические тенденции. Это надо будет сделать в самом зародыше, чтобы в корне вырвать вредные тенденции. Если будете чувствовать проявления местничества, отказ от поставок, то немедленно реагируйте… Я думаю, товарищи, что выражу ваше искреннее мнение, если скажу, что московская городская партийная организация, как во многих других больших делах, так и в перестройке руководства промышленностью и строительством будет в передовых рядах. Я уверена, что трудящиеся Москвы с честью выполнят задачи, поставленные нашим Центральным комитетом коммунистической партии!