Евгений Майбурд - Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров

• Название: Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров
• Автор: Евгений Майбурд
• Издательство: Дело, Вита-Пресс
• Жанр: Экономика
• Год: 1996
• ISBN: 5-7749-0172-6

История экономической мысли прослеживается как единый процесс от античности до конца XX столетия, от первых попыток осмысления экономических явлений до категорий и моделей economics конца XX в., благодаря чему книга приобретает характер введения в современную экономическую науку.

Простота изложения и плавность перехода к вещам все более и более сложным делают книгу доступной даже для неподготовленного читателя, а живой и подчас шутливый язык — увлекательным чтением.

---

То были купцы, промышленники, служащие торговых компаний, чиновники и авантюристы. Торговлю они знали не по книгам, а по собственному опыту. И все давали свои советы королям, как лучше вести торговую политику, устанавливать цены, пошлины, налоги, монополии, чтобы страна скорее богатела. Такими "меркантилистами" были и Серра, и уже известный нам Монкретьен, и еще многие-многие.

Над ними возвышается яркая фигура англичанина Уильяма Петти. Сын сукнодела, он в юности был моряком, затем стал слушателем иезуитского коллежа во Франции, где изучил медицину. Был врачом, чертежником карт, ювелиром, затем университетским профессором, землемером и картографом всей Ирландии (где весьма обогатился на торговле земельными участками). Получил дворянство титул. Труд — отец богатства, а земля — его мать, — говорил Петти. Он очень много сделал для развития экономической мысли и сам открыл много нового. Его книги восхищают смелостью мысли, ярким слогом и остроумием. Рассказывают, как однажды пожилой уже и почти ослепший Петти был вызван на дуэль.

Воспользовавшись правом выбора оружия, он предложил провести дуэль на топорах в темной комнате; дуэль не состоялась, потому что вызывавший не принял условий…

Личностью совсем другого рода был степенный окружной судья из Франции Пьер Буагильбер… Он писал, что правительство не должно заниматься ценами и охранять торговые привилегии. Ведь Бог так мудро все устроил, что всем людям должно хватить средств для жизни. Пускай предприниматели конкурируют между собой и сами договариваются о цене и прочем. Страна только выиграет.

С Буагильбером мы вступаем в XVIII в. Постепенно умные люди стали приходить к выводу, что есть определенные экономические законы, подобные законам природы. Поэтому, мол, всякое вмешательство государственной власти в экономику чаще всего вредно. Пусть природа все делает сама. Особенно сильно эту идею отстаивали во Франции.

Франсуа Кенэ даже нарисовал схему, которая показывает, каким образом все продукты труда в стране сами находят своих покупателей и обмениваются на доходы. Эту схему он назвал "Экономической таблицей". Мысль Кенэ оказалась настолько глубокой, что даже в XX в. ее используют в практических расчетах для определения того, сколько каких продуктов лучше всего производить данной стране и сколько каких ресурсов (труда, сырья, машин) лучше всего направлять в различные отрасли хозяйства (расчеты межотраслевого баланса).

Вокруг Кенэ сформировался кружок мыслителей, которые называли себя необычным словом — ЭКОНОМИСТЫ. Это были в основном вольномыслящие дворяне. Они доказывали, что источником богатства народа является земля. Если сравнить расходы, которых требует земледелие, и доходы, которые оно приносит, то всегда остается чистый избыток дохода. Этот избыток порождается плодородной силой земли и попадает в руки землевладельцев. Поэтому все налоги в стране нужно заменить одним-единственным налогом — на землю.

Рядом с маленьким, щуплым Кенэ мы видим высокую статную фигуру Жака Тюрго — чиновника, затем министра финансов и притом выдающегося мыслителя. Тюрго написал книгу о том, как создаются и распределяются богатства. Он высказал много глубоких мыслей, которые вспоминали экономисты и в XIX, и в XX столетиях.

В 1766 г. Адам Смит попал в Париж и познакомился с Кенэ и Тюрго. Школа "экономистов" была тогда в самом расцвете. Но к ним из Британии приехал не ученик, а собрат-единомышленник. К этому времени сам Смит уже был глубоко убежден в необходимости экономической свободы и в существовании естественного (природного) порядка вещей. Вспомним, что слово ПРИРОДА вошло в название его великой книги.

Сегодня трудно даже вообразить, как зачитывались трудом Смита образованные люди в конце XVIII — начале XIX столетия. У многих он был просто настольной книгой. Она владела умами и рождала новые мысли.

И вот сценка. В одной из парижских квартир идет молодежная вечеринка. Собственно, вечер уже кончается, вино выпито, веселые молодые люди собираются расходиться по домам. Внезапно один из них, осененный свежей мыслью, начинает бить пустые бутылки, приговаривая: "Поможем нашей промышленности!" С хохотом компания выкатывается на улицу.

Один из юношей шел домой в глубокой задумчивости. Каким образом уничтожение продуктов полезно для промышленности? Идея-то была понятна: не будет оборотной посуды, вырастет спрос на бутылки со стороны виноделов. А если посуду не бить, тогда что будет с изготовителями стеклотары? Часть их продукции не будет продана? Но тогда сократится их доход, а значит, не будет продано какое-то количество хлеба, одежды и прочего? Значит, и в этих отраслях снизятся доходы. И виноделы смогут продать меньше вина? И снова снизится спрос на бутылки? А на складах будут скапливаться горы стеклопосуды, бутылок с вином, пищевых продуктов, одежды, обуви…

В эти годы люди уже познакомились с кризисами перепроизводства. Точнее, это называется кризисом сбыта, потому что именно сбыт продукции становится критической проблемой. Все покупатели страны не могут купить все, что продается. У них недостаточно денег, потому что они сами не могут продать весь свой товар.

Чтобы нечто купить, размышлял молодой француз, нужно сперва что-то продать. Его размышления не прошли бесследно для истории экономической мысли. Жан Батист Сэй (так звали юношу) выдвинул экономический закон, носящий его имя. Закон, который потом многие поколения ученых, сколько ни бились, не могли ни доказать, ни опровергнуть…

…Примерно в те же годы один лондонский финансист выбрался на курорт, чтобы немного отдохнуть от биржевой круговерти. Хотя ему едва стукнуло двадцать семь лет, он уже был миллионером. Притом десять лет назад у него не было ни пенса, и все свое состояние он нажил на биржевых спекуляциях. В курортном городе Бат, где молодой джентльмен с женой укреплялись водами и купаниями, к нему присоединился один из его завзятых друзей из домашнего кружка, где они спорили об экономических проблемах. "Взгляни-ка, Давид, что я нашел в здешней библиотеке! Тебе непременно нужно это прочесть. Обязательно!" Книга была внушительных размеров. Ну что ж, отпуск — самое подходящее время, чтобы немного почитать.

Молодой миллионер открыл книгу и… не отрывался от нее, пока не дочитал до конца. Затем он открыл ее сначала и стал читать заново. Но уже с карандашом. Кое-что вызывало протест, об этом нужно подумать хорошенько.

Книга называлась "Богатство народов", сочинение Адама Смита. Молодого джентльмена звали Давид Рикардо, а его друга — Джеймс Милль (у него через несколько лет родится сын Джон Стюарт).

Рикардо решает изменить свой образ жизни. Денег нажито достаточно, а биржа обойдется без него. Он покупает большой земельный участок и становится рантье. Теперь у него есть время, чтобы заняться наукой всерьез. И он не теряет времени. Как государство богатеет, это Смит выяснил раз и навсегда. Но ведь распределяться это богатство может по-разному. От чего зависит распределение? Есть и другие вопросы…

…И опять в эти же годы — сколько совпадений! — другойанглийский дом. За завтраком сидят пожилой джентльмен — сэр Дэниэл, лендлорд, и его младший сын, двадцатилетний Томас Роберт. Так как по английским законам все поместье унаследует старший сын (сейчас он в отъезде), Томас готовится стать священником. Но разговор за столом совсем не о духовных делах.

Предмет спора (ибо за столом идет хоть и учтивый, но спор) — трактат современного публициста У.Годвина "О политической справедливости", точнее, одна из глав трактата — "О скупости и расточительности". Два поколения за столом разошлись во мнениях. Старшее защищает идеи Годвина, младшее их оспаривает.

Годвин считает, что все общественные беды возникают из несовершенного устройства человеческих учреждений. В обществах создается столько богатства, что его могло бы хватить всем. Но распределяется оно несправедливо: одним достается все, другим — ничего. Если бы удалось наладить равномерное распределение, все бы жили в умеренном достатке. Никто бы не напрягался сверх меры, вместо страстей воцарился бы разум, и человечество достигло бы мира и счастья.

Томас решительно не согласен. Люди так быстро размножаются, что пищи на всех не хватит. Когда трудно добывать средства существования, рост населения еще как-то сдерживается. Но если всем обеспечить достаток, размножение пойдет такими темпами, что скоро вместо благополучия настанет всеобщая бедность. Так они и спорили частенько, пока Томас Роберт Мальтус не написал свой знаменитый "Опыт о народонаселении", наделавший много шуму в обществе…

Интересно было бы изобразить еще много лиц и характеров, стоявших за именами, которые вошли в историю экономической мысли. Однако для первого знакомства можно, как говорится, подвести черту и считать, что получено общее представление о том, какую мысль мы называем экономической.