Марина Броницкая - Я не Поттер!

• Название: Я не Поттер!
• Автор: Марина Броницкая
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Северус Снейп, Гарри Поттер, Драко Малфой, Беллатрикс Блэк, Джинни Уизли, Симус Финниган, Том Риддл

Рейтинг: PG-13

Жанр: POV/General/Adventure

Размер: Макси

Статус: Закончен

События: Гарри На темной стороне, Распределение в другие факультеты, Тайный план Дамблдора, Темный Гарри, Снейп — отец Гарри, Наследник Волдеморта

Саммари: Повесть о легендарном Гарри Потере так и не написана, ведь её некому прожить, а смерть Лили и Джеймса оказалась не столь однозначной и героичной. В мире волшебников пытается разобраться с чужими секретами и чужой моралью Гарри Снейп. У него есть семья, которая не нравится Дамблдору, у него есть цель, о которой знают лишь близкие, у него есть Волдеморт, который всегда подскажет нужные ответы…

Предупреждение: Темная сторона действительно Темная. Не в горошек, не в полосочку, а просто черная. Без претензий в личку.

От автора: Снейп — отец Гарри изначально. POV со второй главы, ТЕМНАЯ сторона, АУ, зеркало канона.

---

— Вы задаете много вопросов, молодой человек. Я не обязан на них отвечать.

Дамблдор сокрушается, что я много читаю, отец сокрушается, что я много спрашиваю… Один Волдеморт не в претензии, хотя это я его развоплотил!

— Ну и ладно…

— Приподнимись.

— Но у меня спина болит, я ударился и…

— Приподнимись! У нас готов… второй камень, но раз ты сейчас не в состоянии совершить по–настоящему важное дело, соизволь хотя бы оторваться от постели.

Я почти вскочил, несмотря на резкую боль в пояснице. На выходе из леса я потерял сознание очень неудачно, упав на острый булыжник, и он глубоко разрезал мне кожу. Папа вытянул палочку, одни четким движением приставил её к моему виску и вытянул из него тонкую голубую нить — мои воспоминания о прошлой ночи.

— А я буду помнить?

— Конечно, а как иначе? Твоя жизнь складывается из кусочков, и каждый из них важен.

— А ты не мог бы… стереть этот один? Пожалуйста!..

— Мог бы, но я не стану этого делать, — сказал отец, как отрезал. — Да, кстати, Уизли передал, держи… — и он вытянул откуда‑то пакет с румяными поджаристыми пирожками, запах которых вызвал у меня бурное слюноотделение и желание съесть их все. — Сказал, что задолжал их.

Папа задумался, глядя на то, как я давлюсь выпечкой.

— Только ты мне честно скажи, кто из вас голодает, а?!

Я засмеялся, чуть не подавился по–настоящему и сделал вид, что забыл все только что сказанное. Когда учебный год только начинался, я думал, что буду защищать интересы отца, буду ему помогать, буду послушным. Но год почти минул, я многое пережил, многое узнал… но что‑то изменилось. Оказалось — у меня есть собственные интересы! Пока они совпадают с интересами отца, но и только.

— В пасхальные каникулы у меня будет время… С кем ты хочешь их провести?

— С Даддли!

— Да? — отец с еле заметным облегчением выдохнул и поправил одеяло, которое сегодня поправляли все, кому не лень. — Отлично, раз вы ладите…

Мы оба были рады. Он — тому, что не придется возиться со мной, я — тому, что не придется смотреть, как папа возится со мной и скучает. И еще мы оба понимали, что это нормально, мы любим друг друга, я… знаю! Но мы слишком похожи, что ли. Нам лучше порознь. Наверное, на каникулах я бы не отказался послушать Темного Лорда, узнать побольше всяких там заклятий, тайн, магических штучек… Однако пасхальные курсы по взращиванию темных волшебников едва ли получат лицензию в Министерстве, к сожалению, поэтому я в который раз выбираю Тисовую улицу, а что остается?

Папа постоял еще минутку, поправил еще и подушку, неуклюже похлопал меня по ушибленной ноге, за что был награжден мощным тычком пяткой в бедро, возмутился таким моим поведением и ушел. Его шаги уже затихли, я расслабился и готовился заснуть, как меня опять хлопнули по несчастной ноге!

— Что за… — я вытаращил глаза. — Пап? Что‑то забыл?

— Забыл. Каникулы дома проведешь!

— Но…

— Если посмеешь спорить, будешь наказан.

— Я Даддли обещал!

— Можешь пригласить его к нам. Только еду пусть с собой берет! — папа осуждающе поморщился и хмыкнул. — Разжирел твой кузен до неприличия, смею заметить.

— Он просто плотный… — заступился я за брата и насупился.

Да уж, возможно, после смерти матери, которая, надеюсь, наступит не скоро, Даддли и зайдет к нам на огонек, если на пороге папа не встретит его Авадой, но до тех пор — никогда.

Пирожки в желудке сбились в тяжелый жаркий ком и мешали мне нормально вздохнуть. Я не поверил в отцовский долг, который как раз и старался выполнить декан Снейп. Он чего‑то испугался! Его темные глаза смотрели на меня как на плохо изученный экспонат, и то ли он не заметил, чего хотел, то ли наоборот, увидел во мне то, чего боялся…

— Всё, точка.

Папа ловко застегнул все пуговицы на сюртуке, благо его пальцы куда тоньше и длиннее, чем мои, поднял ворот и стремительно вышел, чем‑то раздосадованный и еле сдерживающий непонятную мне ярость. Шторку он задернул с такой силой, что та оторвалась от петелек в нескольких местах!

Опять я мало что понял. Оставалось только лежать и ежиться, вспоминая черные зрачки декана Снейпа. Опять этот его чужой взгляд, полный тайн и недомолвок, который за год уже успел позабыться. Я не наказан, не обижен, не брошен, сыт, не одинок, да и поясницу мне вот–вот подлечат, хотя я заслужил, чтобы она болела еще долго, но почему же я сжимаю под одеялом холодные кулаки и улыбаюсь через силу в прямую отцовскую спину, словно сам себе лгу? Ответ пришел сразу же, будто мир давно его знал — мы с отцом поссорились, но не так, как ссорятся отец и сын. Эта ссора скрытая, беспричинная, сложная, мы никогда не упомянем о ней и словом, но она навсегда останется в каждом из нас…

* * *

Я все же решился пригласить Дадли к нам домой, и специально для этой цели посетил Тисовую улицу. Но радостно изложив торжественное приглашение, я понял, что приглашать придется не кузена, а врача, и не к нам в Лондон, а именно в этот дом. Тетка повалилась на диван, заохала, а мы принялись хаотично носиться по дому в поисках воды и успокоительного, периодически сшибая друг друга с ног.

— Гарри! Достал? !

Я балансировал на высокой табуретке в кухне, пытаясь дотянутся до упаковки с таблетками, которые тетя прятала повыше, чтобы Дадли не слопал яркие пилюли, приняв их за обожаемые ванильные леденцы, а он мог, точно знаю.

— Дядя Вернон, а тут синие и зеленые, какие брать?

— Ну… Бери все! — принял он совсем неумное решение.

В результате, вначале мы подсунули женщине слабительное, затем дядя хлопнул себя по лбу, побледнел, и предложил жене еще одну таблетку, на сей раз уж точно успокоительную. Спустя минуту кузен резко вспомнил, что эту «зелененькую» он пил при расстройстве желудка, а дядя уже не хлопал себя по лбу, а усердно его почесывал и, как я понимаю, надеялся, что вторая таблетка купирует действие первой. Я разозлился, взял себя в руки, прикрикнул на остальных и заварил самый обычный мятный чай! Тетка продолжала охать, а мы сидеть возле неё и отдыхать от праведных трудов по её успокоению. Иногда она открывала поочередно то один глаз, то другой, живо напоминая мне Буклю, и смотрела на меня взглядом обиженной кошки, к хвосту которой мы не так давно привязывали консервные банки.

— Нет? — жалобно поинтересовался я.

Тетка приподнялась и потрепала мою щеку.

— Нет! — ответила она так, словно судьбу мира решила.

Каникулы я провел в темном доме, в своей комнате, один. Нет, папа там тоже присутствовал все семь дней, но его участие в деле моего досуга сводилось к проверке моего усердия по внеклассному чтению. Он забил спальню такими фолиантами, на которые было страшно дышать, ведь в голове постоянно крутилась их рыночная стоимость на данный момент! Несколько таких книжек еще и кусались, к тому же, а одна постоянно норовила протянуть ноги в виде ремешков и сбежать от меня под кровать! Ловила беглянку и воевала с ней Хельга, без которой я бы, наверное, и не пережил эти дни. Меня даже к Малфоям не пускали. Радовало одно, узнай Дамблдор, что именно я читаю, он бы сначала помер от зависти, а затем воскрес и заавадился от злости! Все изучаемые мной науки — дети запрещенной старой школы магии. Не черной, не светлой, а той, которая породила эти понятия.

«Вот на что деньги то уходят!» — отчетливо понял я, открывая огромную книгу второго века нашей эры, с листками из кожи какого‑то животного, и мне оставалось лишь надеяться, что это животное — не человек.

«Зеркальное отражение сущностей стороннего мира» — гласило название, выдубленное широкими неровными бороздами на обложке. Чтение меня захватило, я читал весь день и всю ночь! За последние месяцы мне дважды пришлось столкнуться с зеркалами, с одним — в заброшенном классе, а со вторым — в той странной комнате, которую мне показал Волдеморт. Строчки, мелькавшие у меня перед глазами, открыли столько тайн магии, столько возможностей хранить секреты, что дух перехватывало! Я захлопнул талмуд не сам, его захлопнула Хельга, увидев, что от напряжения мои глаза уже покраснели и слезятся. Но я запомнил все, абсолютно всё!

В школу я вернулся на день раньше. Успел поговорить по душам с Филчем, успевшим за время каникул переболеть желудочным гриппом в полном одиночестве, проверить наличие комнаты с зеркалом и Риддлом в нем, погонять по этажам Пивза, в отместку за все его неудавшиеся попытки помочь младшему Снейпу хоть в чем‑то. Мне даже повезло, и я увернулся от Хагрида, рыдающего при виде меня каждый раз, как только я появлялся в поле его зрения. Он до сих пор представляет меня на месте единорога или кентавра, бедный и глупый лесник.

Первым из гриффиндорцев, исключая меня, вернулся Симус — бледный и злой не как Симус, а как самый настоящий Малфой. Все эти дни он проходил школьную программу вместе с матерью, что не помешало ему чистосердечно признаться мне:

— Я ни черта не знаю, Гарри!

К тому же он постоянно бегал на третий этаж — проверять наличие Пушка, и трясся так, словно ожидал, что в школу вот–вот ворвется Волдеморт с армией головорезов, во главе которой будет мой отец! О последнем я просто догадывался, как вы понимаете. Ни Невилл, ни Гермиона разубеждать его не хотели, они думали также, только не тряслись — меня стыдились.