Марина Броницкая - Я не Поттер!

• Название: Я не Поттер!
• Автор: Марина Броницкая
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Северус Снейп, Гарри Поттер, Драко Малфой, Беллатрикс Блэк, Джинни Уизли, Симус Финниган, Том Риддл

Рейтинг: PG-13

Жанр: POV/General/Adventure

Размер: Макси

Статус: Закончен

События: Гарри На темной стороне, Распределение в другие факультеты, Тайный план Дамблдора, Темный Гарри, Снейп — отец Гарри, Наследник Волдеморта

Саммари: Повесть о легендарном Гарри Потере так и не написана, ведь её некому прожить, а смерть Лили и Джеймса оказалась не столь однозначной и героичной. В мире волшебников пытается разобраться с чужими секретами и чужой моралью Гарри Снейп. У него есть семья, которая не нравится Дамблдору, у него есть цель, о которой знают лишь близкие, у него есть Волдеморт, который всегда подскажет нужные ответы…

Предупреждение: Темная сторона действительно Темная. Не в горошек, не в полосочку, а просто черная. Без претензий в личку.

От автора: Снейп — отец Гарри изначально. POV со второй главы, ТЕМНАЯ сторона, АУ, зеркало канона.

---

— Седрик, ты знаешь… магловские вещи такие некачественные. Вот у меня брат есть, магл. Так листы в его школьных тетрадях желтеют спустя месяц после покупки. Представляешь?! А обложки становятся такими потрепанными и блеклыми, прям противно в руки брать. На них даже картинки не двигаются. Может, дневник полинял, или… заплесневел? Кожа может плесневеть.

— Да?

— Конечно!

— А откуда ты знаешь, что дневник магловский? Я тебе не говорил, Гарри.

Седрик смотрел поверх моей головы куда‑то вдаль, и я впервые почувствовал в его присутствии что‑то еще, кроме раздражения и неприязни — страх.

— Там написано, на корешке…

— Ты успел прочесть?

— Ну да, ведь это такая важная штука, Седрик. Да и буквы крупные. Ты сам знаешь!

— Может, стоит рассказать Дамблдору, как думаешь? — спросил он и опустил взгляд на меня.

— Это отличная идея. Наверняка такая информация директору поможет… в чем‑нибудь. Пошли!

Призрак медлил и кривил губы в презрительной ухмылке.

— Помочь Дамблдору?! Этому психопату с леденцами в карманах? Он допустил мою гибель, Гарри, разрешил её. А его хваленый магический дар не позволил ему почувствовать, что в тумбочке неизвестно отчего умершего школьника лежит обрывок души Волдеморта! — мальчишка зло выкрикивал слова, словно ядом плевался. — Ты издеваешься надо мной? Черт ему помощник, а не я. Будь он проклят вместе со своей бородой! Я когда слышу звонок — спешу на урок, и вспоминаю, что мертвый, только когда меня с него гонят! Да все вы, живые, будьте прокляты… прокляты…

Тень его растаяла, голос растворился у входа в подземелья, и я вздохнул с облегчением. С этого момента Седрик никогда и ни с кем не будет дружить, и только лишь с этого момента он мертв — мертв навсегда.

Все мы не идеальны, ни я, ни Том Риддл не исключение. Вот мне, например, даже не было известно, что в связи с недавними событиями Дамблдора отстранили. То есть, его отстранили, чтобы мне легче было убедить всех, что Волдеморт побежден, но как я мог не заметить?! Признаю все же, что что‑то такое Симус мне говорил, за обедом, и очень грустно качал головой, но он говорит столько глупостей, что… ну не важно. А Хагрид? Как я мог пропустить мимо ушей известие о его заключении в Азкабан?! Хотя нет, тут я мог, абсолютно точно мог. Вот если бы он там и остался, лет эдак на двадцать, то я бы и заметил, и порадовался, а так…

Директор знает — кто я, знает, что запах Сивого ко мне не ветер принес, знает, как я его ненавижу, но не говорит. Он хочет, чтобы я верил в его доброту, хочет, чтобы я уничтожил Темного Лорда. Дамблдор знает все, но, вот смех, не знает главного — воплотив воспоминание Риддла и вдохнув в него жизнь еще в прошлом году, я поломал все его планы от самого начала и до самого конца, а вот этого он явно не учел. Великий волшебник проигрывает меня своему бывшему ученику, и это злит его сильнее, чем моя любовь ко всему черному — от магии и до сорочек. Почему? Разгадка проста, и поговори мы по душам, тайн не осталось бы. Однако между нами такого разговора быть не может, я его не допущу, он хотел забрать у меня больше, чем Волдеморт, и если бы не Беллатрикс, то так и случилось бы. Жизнь без отца, магии и любимого котла в маленькой лаборатории нижнего этажа, без маленького и мрачного дома с покосившимся забором и ржавой бочки у скрипучей калитки? Да ни за что, директор, и мы еще далеко не в расчете…

* * *

Праздник в честь победы над Волдемортом не удался, да и не должен был. Лица всех на нем присутствующих сияли, глаза блестели, а голоса дрожали от неконтролируемого веселья. Ну, слизеринцев я в расчет не беру, разумеется. Однако стоило какому‑нибудь взгляду споткнуться о мою персону, скоромно жующую апельсиновый кекс за столом грифиндора — и радость улетучивалась. Никто не бросился меня прощать, угощать и хлопать по спине с возгласами вроде «Ну ты даешь, Гаррри!». Наверное, это было бы возможным, будь я Поттером, но даже отмененные директором экзамены и четыре сотни балов, заработанные мною, ирландцем и Невиллом в нелегкой борьбе с вездесущим злом ситуацию изменить не могли. Альбус, бесспорно, волшебник высшей категории, но над душами учеников не властен, и детская растерянность на его старческом лице заставила меня улыбнуться. Такая ухмылка в моем исполнении была принята Симусом за признак бурного веселья. Он оторвался от группы преследующих его по всему залу девчонок во главе с Лавандой и присел ко мне.

— Ты герой, Гарри!

— Они так не думают, — я кивнул в сторону. — Им обидно, что Волдеморта одолел я, а не ты.

Ирландец смотрел на меня круглыми голубыми глазами и не знал, что ответить. Не ожидал, что мерзкий человек может вот так вот взять и выпалить правду. На занятиях в школе волшебства и чародейства дипломатии не учат, да если бы и учили, Симус по предмету отставал бы всенепременно. Покрасневшие уши и кончик носа — признак того, что вот прямо сейчас мальчишка приготовился врать.

— Ну… эээ… они тебя уважают!

— Нет, Симус, нет… — я взял со стола салфетку и церемонно промокнул ею жирные губы. — Они меня боятся…

Вслед мне смотрели сотни колючих пар глаз, их владельцы перешептывались между собой и строили гримасы тем, кто все же не услышал то, что я произнес так громко. Но ни словечка в мою спину произнесено не было, ни единого — просто тишина, нарушаемая звоном посуды и хлопаньем маленьких крылышек праздничных фей, заполонивших собою зал. Ну, еще всякими плохими словами в адрес школы и магии в целом от тех, кому на головы капал воск со свечей. Красивый Зал, ничего не кажешь — все в нем блестит и переливается, пышет уютом и дружелюбием, так и хочется присесть на скамью, забыть обо всем на свете и присоединиться к стаду баранов, чествующих обожаемого директора. Это стадо даже не подозревает, насколько Альбусу на него наплевать, а я это чувствую, чувствую собственной шкурой.

Жаль, что здесь нет Седрика Диггори, лучшего ловца пуффендуя, бывшего красавца с чистыми серыми глазами и застенчивой улыбкой. Нет лучшего обвинителя для директора, чем этот юный мертвец. Альбус может многое, и многих может защитить, но он дает шанс длинноносому мальчишке с зелеными глазами, ненужный ему шанс, и смело брезгует жизнями тех, о ком обязан заботиться…

* * *

Том Риддл не пережил своей ошибки, с дневником, он рассвирепел, и его обычно безмятежное лицо исказила эмоция — бешенство. Он метался из угла в угол, как загнанный зверь, и даже зачем‑то подергал решетку окна, не дающего ему покоя. Однако честь ему и хвала — ругал и ненавидел он лишь себя.

— Ну, чего ты стоишь столбом?! — кричал он. — Говори смело, какой я маг, говори! Не молчи!

— Вы… хороший маг.

Я честно пытался успокоить юнца передо мной и остановить его хаотичные перебежки, но тщетно. Темный Лорд чуть не плакал, губы его кривило отчаяние и презрение, боль и ужас. Он боялся себя, своего промаха, для него эта досадная ошибка не колокольчик, предупреждающий о надвигающейся беде, а настоящий колокол.

На мгновение остановившись перед зеркалом, он провел пальцем по своим скулам, наклонился поближе и внимательно рассмотрел глаза. О чем он подумал, я никогда не узнаю, но увиденное ему не понравилось. Том видел в отражении умного мальчишку, хитреца и пройдоху, спасающего одного своего друга от ответственности за подлое убийство другого. Прилизанного отличника в потрепанной временем рубахе, самовлюбленного мечтателя и заучку. Тот парень был способен на многое, тот парень знал многое и многих ненавидел за то, что жизнь его не взлюбила и возложила на него сложную обязанность — быть злым гением. Но тот парень был просто парнем, обиженным черноволосым парнем с чуть вьющимися черными, как смоль волосами и недобрым взглядом — в нем не было Темного Лорда, в нем жила лишь малая его часть.

— Гарри?

— Да?

— Оставь меня одного… — протянул он уж как‑то совсем не весело.

Я готов был вылететь из комнаты, так хотел глотнуть воздуха, не наполненного отчаянием того, кто по идее обязан быть твердым, как гранитная скала.

— Стой!

— Вы уж определитесь… — начал было я пререкаться. — Идти мне, стоять, бежать!

Уголки губ у Риддла предательски дрогнули, но весь его облик был каким‑то… мягким, не злым.

— Ты учишь то, что мы с тобой проходили?

Настала моя очередь свирепеть. Седрик с дневником, Дамблдор с подозрениями и Ремус с воспоминаниями его не интересуют, так что ли? А вот распроклятые тетрадки — это да, ведь важнее моего образования ну прям ничего на свете нет! Он меня в университет готовит или в Пожиратели?!

— Учу… — прорычал я тихим голосом.

Мальчишка звонко рассмеялся, и я открыл рот. Он смеялся отрыто, честно, без нотки иронии и хитрости, мне хотелось смеяться вместе с ним!

— Успокойся, мальчик, полагаю, этот этап нашего обучения закончен, и разрази меня гром, если ты не будешь по нему скучать… даже я скучал, когда‑то. Когда тебя ведут, Гарри — это легко. Тяжело вести, умник ты бледнолицый.