Сергей Саканский - Пугало. Ужас из далекого детства

• Название: Пугало. Ужас из далекого детства
• Автор: Сергей Саканский
• Жанр: Ужасы и Мистика

Кто знает, насколько опасны могут быть детские игры? Найдя сундук колдуньи, полный таинственных предметов, некогда служивших древней магии, ребята оживили огородное пугало. Они чуть не умерли от ужаса, который испытали на солнечном огороде, средь бела дня. Но, может быть, все это им просто почудилось: ведь они выпили эликсир, сваренный по стеаринному рецепту. Страх, пережитый ими тогда, повлиял на всю их дальнейшую жизнь…

---

Она обвиняла его в скупости, говорила, что ненавидит смотреть, как он просчитывает меню в ресторане… Какая ерунда! Деньги счет любят, что всем известно. Разве скупился он на подарки? И откуда Марине знать, что он покупал их в дешевых магазинах на окраине? Бывает, что та же самая вещь стоит процентов на десять-пятнадцать дешевле, чем в центре… А для семейной жизни такой человек – просто клад.

Можно подумать, что Горин лучше. Или Игорь Кошелев, в которого Маринка была влюблена в детстве.

Детство, деревня… Говорят, что жизнь ходит кругами, и через сколько-то лет люди опять начинают встречаться. Вряд ли бы он сразу узнал Юрку Горина, не позвони ему Марина. После ее звонка он в каждом вошедшем клиенте высматривал черты того мальчишки, которого увидел лежащим на полу, в доме своей бабушки, двадцать лет назад.

Они с мамой сошли на пустую платформу и, щурясь от солнца, помогли друг другу надеть рюкзаки. Рюкзак у Саши был больше и тяжелее, что означало новый этап в его жизни. Вообще, в этом году Саша вдруг начал быстро расти, у него появились волосы под мышками и внизу живота, да и многие другие признаки не мальчика, но мужа, о которых лучше не думать… Отец подарил Саше фотоаппарат.

Они тронулись по дороге, которая терялась под ногами, в траве и цветах, потому что машины ходили здесь редко. Сначала был сосняк, откуда тянуло крепким запахом смолы, потом поле, где колосилась зеленая пшеница, потом тенистый овраг, заросший сизым ивняком, полный прохлады и журчанья невидимого ручья.

Время от времени Саша останавливался, чтобы сделать снимок, мама терпеливо ждала, пока он настроит фотоаппарат. Это был «Любитель» – красивая, приятная на ощупь камера. Сверху раскрывались черные металлические шторки, и там, в глубине, покачивалось матовое зеркальное изображение, которое Саша был во власти остановить, щелкнув затвором. Ему безумно нравилось все, связанное с фотографией: широкая пленка в красной бумаге, черный бачок, увеличитель, запахи растворов.

Мама что-то тихо напевала, нагибалась, чтобы сорвать цветок и, устроив цветок в букете, любовалась букетом на вытянутой руке. Один из таких моментов Саша тоже запечатлел, и до сих пор гордился этой черно-белой работой – лучшей фотографией матери.

Саша не был в деревне очень давно и бабушку помнил смутно. Когда-то они приезжали сюда часто, не только на каникулы, но и на праздники, на выходные, но однажды мама поссорилась с бабушкой, и они не ездили к ней несколько лет, а потом бабушка умерла.

– Сейчас будет журавль, – сказала мама. – Сашенька, ты помнишь журавль?

Саша не помнил, хотя знал, что и раньше они ходили по этой дороге от станции. Вот из-за холма на самом деле показался журавль. И Саша вспомнил: конечно! Они всегда останавливались у колодца и пили ледяную воду из ведра, которое с таинственным громом вылетало из черной глубины.

Сейчас журавль был сломан, ведра на жерди не было, жерло колодца заросло паутинами по углам, и в каждой сидел большой внимательный паук. Саша раскрыл фотоаппарат и щелкнул одного паука. И сразу пожалел, что потратил кадр – вряд ли этот снимок получится резким с такого близкого расстояния. Так и вышло: в вечность этому пауку войти не удалось…

– Теперь уж скоро, – сказала мама и зашагала быстрее.

Пришли. Саша смутно узнавал бабушкин дом, крайний в деревне. Что-то шевельнулось в памяти, когда он поднял голову и увидел посередине железной крыши круглое чердачное окно… Отлично! На чердаке он сделает фотолабораторию.

Мама достала ключ, отперла замок, со звоном отдернула щеколду и распахнула несмазанную скрипучую дверь. И сразу вскрикнула от испуга. Саша выглянул из-за ее плеча и увидел, что посреди комнаты стоят две девчонки, обе красивые, с косичками – одна в синем, другая – в красном платье, а между ними – мальчишка с белым испуганным лицом. Саша не успел его как следует разглядеть: мальчишка вдруг наклонился вперед и плашмя рухнул на пол. А девчонки пронзительно завизжали…

«НИКАКИХ КОЛДУНОВ НЕТ И НИКОГДА НЕ БЫЛО! "

Юра очнулся быстро, всего через несколько секунд, но ему показалось, что прошло много времени, и наступил уже другой день. Чьи-то руки поднимали его, ставили на ноги. Он поглядел: колдунья! Правда, теперь она уже не выглядела такой страшной. И вроде бы даже это была и вовсе не она.

– Мы ничего… – лепетал Юра. – Мы просто хотели посмотреть дом, где жила ведьма.

– Кто здесь жил? – выпучив глаза, спросил горбоносый мальчишка с фотоаппаратом.

– Я тебе после расскажу, – обратилась к нему женщина, похожая на колдунью.

Равновесие восстановилось: хозяйка усадила незваных гостей на лавку, а сама стала перед ними ходить, размахивая пальцем.

– Значит так. Никаких колдунов или ведьм нет, и никогда не было! В этом доме жила моя мама, а Сашина бабушка – Елена Тимофеевна.

Юра потом узнал, что мать Саши Петухова в Москве работала учительницей и очень хорошо умела справляться с детьми.

– Колдунов нет, – продолжала она, – зато существует самый настоящий милиционер, он живет на станции. И я могу его позвать, чтобы он хорошенько выдрал вас за то, что вы без спросу ворвались в чужой дом.

Они сидели, ни живы, ни мертвы от страха, только теперь уже не мистического, а самого обыкновенного.

– Но у вас есть возможность честно искупить свою вину. Если вы поможете нам разобраться в доме…

Следующие два часа все вместе бегали взад-вперед по двору. Девчонки под руководством Сашиной мамы растопили печь и принялись мыть полы, а ребята таскали вещи.

– Все это – на чердак! – властно приказала хозяйка, ткнув пальцем в груду старья.

Юра уже поставил ногу на ступеньку лестницы, но вдруг вспомнил…

– Я туда не полезу, – тихо сказал он.

– Это еще почему? – удивился Саша.

– Там… – Юра даже не мог толком объяснить, что они видели наверху, и как это назвать.

– Там какая-то страшная морда, – весело сообщила Марина, пробегая мимо с тазиком в руках.

– Она сторожит сундук, – добавила Аня.

Саша немного подумал, почесал затылок, как делают взрослые мужики, и сказал:

– Разберемся.

Он полез первым. Все трое стояли внизу, задрав головы и слушая скрип его шагов по потолку. Затем в люке показалась Сашина голова.

– Здесь никого нет. Давай, залезай, – махнул он Юре ладонью.

– Только больше не падай, – съязвила Марина.

Юра полез, стараясь не смотреть на девчонок. После своего позора он вообще не поднимал на них глаз.

На чердаке что-то изменилось, Юра не сразу понял, что и почему. Оказывается, изменился свет: солнце теперь клонилось к закату, выявляя другие области чердака.

– Эй! – крикнул Саша вниз. – Девчонки, и вы давайте сюда.

Саша ловко выдернул из люка Аню и Марину, одну за другой. Он вообще делал все как-то легко и правильно, и Юра позавидовал ему, что он уже такой взрослый.

– Ну, и где ж ваша морда?

– Там была, – ткнул пальцем Юра в дальний угол чердака.

Впрочем, она никуда и не делась. Глянув вслед за своим пальцем, он снова увидел темную щекастую голову. Но то ли от изменившегося освещения, то ли оттого, что рядом был старший и бесстрашный Саша, голова уже не выглядела столь угрожающей.

Было ясно, что это какой-то вполне обычный предмет, только похожий на голову, но Юра все равно успел вспотеть, пока догадался, что это такое.

– Да это же просто старый чугунок! – весело воскликнул он.

Действительно: ужасные глаза и щербатый рот превратились в ржавые пятна и потеки на небольшом, размером с человечью голову чугунке, который был надет на шест, притуленный к стене.

– И не просто чугунок, – засмеялся Саша. – Когда-то давно и этот чугунок, и эта шляпа, и пальто на крючке были огородным пугалом…

* * *

Саша смеялся, вороша старое пальто, выпускающее из своих складок серые струи пыли. Прогоревший чугунок с двумя дырками, похожими на глаза, трещина, похожая на рот… Сейчас все стало таким маленьким, таким нестрашным. А ведь он помнил этот чугунок, когда едва мог обхватить его обеими руками. И было время, когда он сам боялся огородного пугала… «Чучела» – как он его называл.

Саша снял чугунок с шеста, опустил на пол и покатил. Чугунок, подпрыгивая на горбатых досках, описал широкую дугу. Юра поймал его, поднял и рассмотрел.

– Тащи его вниз, – сказал Саша, – мы снова сделаем чучело.

– А сундук? – спросила Аня. – Давай его тоже возьмем?

– И сундук.

Саша, конечно, же, помнил этот сундук: там бабушка хранила лекарственные травы и часто склонялась над ним, поводя своим горбатым носом, таким же, как у мамы, как и у него самого. Бабушка перебирала холщовые мешочки, рассматривала всякие побрякушки, задумчиво перетирала щепотью порошки…

Колдунья? А почему бы и нет… Ведь называют хороших докторов волшебниками! И пусть настоящих волшебников и не бывает, но все же… Ведь дал же Гудвин, «великий и ужасный», мозги Страшиле, сердце Железному дровосеку и смелость Трусливому льву… А был-то он простым фокусником. И Саша хорошо помнил, как бабушка лечила его от простуды травами, а однажды – избавила от сильной боли, когда его ужалила пчела…Саша и Юра доволокли сундук до люка, Юра встал на лестницу, и они вдвоем спустили сундук в комнату.