black__tiger - Зеркало иллюзий

• Название: Зеркало иллюзий
• Автор: black\_\_tiger
• Жанр: Фэнтези

Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер

Северус Снейп

Общий || джен || G

---

Снейп как будто не тяготился ранним подъемом и свысока поглядывал на сожителей. Он в самом деле считал, что залеживаться в постели – удел лентяев и неудачников!

И вдруг выясняется, что он сам не лучше упомянутых неудачников и лентяев, и, что интереснее всего – ему это даже нравится…

Нравилось ему и то, что не было кошмаров. Мерлин! Он уже не помнил, когда последний раз спал по–человечески – хотя бы пять часов кряду без наводнявших его сны призраков прошлого. И настоящего – куда ж без него?

Снился собака Блэк. В смысле – Блэк, собака! Просто Блэк, не анимагическая форма. Почему тогда собака? Потому! Кто его звал, скажите, пожалуйста?

На одну ночь почтил присутствием Альбус – добрые голубые глаза (без очков!) и понимающая улыбка. Снейп проснулся в поту, сердце булькало, как выкипающее зелье.

Пару раз являлись тяжелые, словно похмельные, сны с Малфоями – небритый Люциус, седая и потому особенно тщательно приглаженная Нарцисса и Драко – взъерошенный, как оба Поттера сразу, одновременно смешной и жалкий.

Гарри был милосерднее – он не тревожил сны своего бывшего учителя.

Снейп обходился зельем сна без снов, потом – просто без сна, потом двумя–тремя часами прерывистого отдыха, пытался обманывать организм, изматывать его работой…

А оказалось, что лучшее средство против бессонницы – порция бессмысленной болтовни (принимать на ночь) и чужое теплое дыхание рядом с подушкой.

Вчерашние планы пошли прахом. Снейп попробовал сосредоточиться на свежих, сегодняшних, но быстро осознал неуместность этого занятия. Какие вообще могут быть планы, когда валяешься в постели, нежась в теплых утренних лучах? Кроме того, его отвлекали. Этот бездельник Блэк!

Блэк рядом с ним полулежал, опираясь на подсунутые под спину многочисленные подушки, и читал объемистый и даже на взгляд увесистый фолиант.

Снейп поглядел кругом, подумал об Акцио, с сожалением вспомнил об оставшейся внизу палочке и выдернул из‑под Блэка лишнюю подушку (на постели валялись еще, но за ними надо было тянуться).

Спать больше не хотелось. Но и вставать – тоже.

До этого он, побуждаемый недовольством, постоянно выбивался, доказывал, оправдывался, искупал, выживал… Уроки, зелья, проверка, инспекции, патрули… Он постоянно что‑то делал, делал, делал… Всегда был занят – и считал это совершенно естественным состоянием человека разумного. Он не понимал, насколько это было [/i]неестественно. [/i]

Он резал в зелья сушеных бабочек – но не замечал их в полете, он мог отличить по узору на крылышках златоглазку от махаона, но ему не приходило в голову любоваться этим узором на крыльях бабочки, сидящей на цветке.

Он собирал росу для зелий, но не видел, как она сверкает в траве.

Он задавал школьникам эссе о свойствах лунного камня – Мерлин, да он сам писал это эссе! – но так и не додумался до того, что одно из главных и лучших свойств лунного камня – мягко мерцать на груди любимой девушки, склоняя ее к любовным мечтам.

В Хижине он продолжал загружать себя делами – по старой памяти, по привычке, по соображениям безопасности и честолюбия… Приятно было сознавать, что его зелья все еще не имеют соперников. Ну и он сам, вроде бы, тоже.

Зелья нужны были лазарету, Снейп – Хогвартсу (Минерва… Что ответить Минерве?), а что было нужно самому Северусу Снейпу?

Снейп никогда не подумал бы, что ему понравится просто лежать без дела и бездумно пялиться в раскрытое настежь окно.

Окна Хижины на первом этаже были наглухо забиты досками со всех сторон – для поддержания легенды и репутации, но на втором по–настоящему заколотили только те, что смотрели на волшебную деревню. А обращенные в лес закрывались ставнями, закамуфлированными так, что со стороны создавалось впечатление заброшенности даже без дополнительных иллюзий. Эти окна можно было открывать, чем Блэк и Поттер пользовались на полную катушку, пока Снейп внизу обходился волшебным освещением. Не то чтобы оно его раздражало – в Слизерине он привык к зачарованным светильникам, но дневной свет, оказывается, исключительно благотворно действовал на настроение.

Снейп потянулся.

Не говоря уже о свежем воздухе. И солнце!

Блэк не смотрел в его сторону, углубившись в книгу. Северус чувствовал, что не может допустить, чтобы его игнорировали. В нем поднималось нехорошее желание отнять у Блэка книжку или толкнуть ее так, чтобы съездить Блэку по носу.

Чтобы отвлечься от странных желаний, Снейп принялся оглядывать спальню.

Первым, что он обнаружил, был завтрак.

Завтрак дожидался на широком подоконнике – на подносе под согревающими чарами. Снейп офигел от такого сервиса. Тут и завтрак в постель подают! Спросонок он не учел, что ему эльфы тоже доставляли и завтрак, и обед, и ужин, только сервировали на столе, а здесь не было стола, и вообще ничего, кроме постели, по большому счету.

Накануне, в свете волшебного ночника, он видел только постель. При дневном освещении изменилось немногое, так что Снейп устроил поднос у себя на коленях и приступил к трапезе.

Дождавшись, когда он поднесет ложку ко рту, Блэк положил книжку на одеяло переплетом вверх (видела бы это Пинс!), и Снейп подавился овсянкой.

На обложке значилось: «Кухни народов мира».

— Тебе это зачем? Эльфы же готовят!

— Как будто это мешает тебе «экспериментировать», как ты изысканно выражаешься!

— Думаешь, сможешь лучше эльфов? (Подразумевалось: и лучше меня?)

— Ничего не думаю. (Мы это уже выясняли.) Просто интересно. А еще мне интересно, что ты ответишь Минерве. Она сегодня к нам собиралась – забыл?

— О, ч–ч–ч…!!!

Снейп откинул одеяло, забыв про поднос – Блэк подхватил его изящной Левиосой. Снейп отметил про себя, что от послеазкабанской привычки держать палочку под рукой (и под подушкой) Блэк так и не избавился.

Минерва «собиралась» с завидным постоянством. Первый раз она закинула удочку еще зимой и с тех пор пробовала каждые каникулы.

— То же, что и всегда. Я же еще не сошел с ума.

Когда Блэк спустился вниз, Снейп уже занимался тестом для блинчиков.

Потом он жарил их на лабораторном столе на своей горелке, той самой, на которой кипели все его фирменные зелья, и складывал горкой на блюдо, зачарованное на подогрев. Сосредоточенный взгляд и словно даже заострившийся нос – в такие минуты Снейп больше напоминал не волшебника, а дикаря, откуда‑нибудь из Новой Гвинеи или Сандвичевых островов, – из тех, например, дикарей, что съели Кука, предварительно зажарив его с таким же хладнокровно–отрешенным выражением.

Блэк некоторое время наблюдал за ним, размышляя, стоит ли сообщать Снейпу об этом экзотическом сходстве или нет: Снейп был обидчив, а блинчики у него получались все‑таки вкусные…

Вот салаты он резал прямо‑таки зверски, будто в предках у него числился какой‑нибудь кровожадный пират Черный Мститель Испанских Морей или Гроза Океанов.[13]

Летом Хогвартс пустел. Гарри тоже уехал. У него были целых две уважительных причины: практика и приятели. С первой он ничего сделать не мог, но второй сопротивлялся, пока Блэк не встал на ее сторону и попросту не выгнал Поттера–младшего, заверив, что они обойдутся без него и что он «только помешает». Последнему аргументу Поттер внял и не иначе как в качестве мести принялся соблазнять Снейпа активным отдыхом. Один раз Снейп позволил себя соблазнить и на пару с Блэком совершил пробный тур на Шетландские острова. Эта авантюра лишний (и единственный!) раз доказала, что целью подобных поездок может быть удовлетворение любопытства, но никак не отдых. Осмотр достопримечательностей выматывал хуже любой работы, а непредсказуемая погода вдали от дивана, библиотеки и лаборатории действовала на нервы. Самый волшебный – во всех смыслах этого слова – климат на Британских островах наблюдался, по твердому убеждению Снейпа, в одном из местечек Шотландии, а точнее – в окрестностях Хогвартса. Нет и никогда не было ничего сказочнее заснеженного рождественского Хогсмида, точно сошедшего с поздравительной открытки, и ничего поэтичнее Запретного леса в июньский полдень. Кроме того, в лесу можно было провести время с пользой, а от слова «польза» до сих пор неизменно зверел Сириус Блэк, а Северус Снейп, конечно, изменился за последнее время, но все же не настолько, чтобы не получать от этого удовольствие… И если им повезло жить тут, то не надо придумывать ничего другого. От добра добра не ищут! Разве что вынудят – кто‑нибудь вроде приставучей Минервы, а вон она как раз и идет, не с утра будь помянута!

— Мед достань! – распорядился «дикарь».

Точно так же по–гриффиндорски, как ингредиенты в зелье или салат, Снейп кромсал реплики – свои и собеседника: резко, быстро, не задумываясь, хотя Минерву все же старался не перебивать. С Минервой он сдерживался – как‑никак директриса. И женщина.

Но это еще не дает ей права доставать его снова и снова!

Впрочем, ее можно понять.