Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

• Название: Дочь Волдеморта
• Автор: Ночная Всадница
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Гермиона Грейнджер/Люциус Малфой/Новый Мужской Персонаж, Лорд Волдеморт/Беллатрикс Блэк/Джинни Уизли, Гарри Поттер, Нарцисса Малфой/Люциус Малфой/Северус Снейп, Рон Уизли, Драко Малфой, Новый Персонаж

Рейтинг: R

Жанр: General/Drama/Romance/Adventure

«…В дощатом этом балагане

Вы можете, как в мирозданье,

Пройдя все ярусы подряд,

Сойти с небес сквозь землю в ад…»

---

Тряхнув очаровательной головкой, кобра Волдеморта поправила свои белоснежные кудрявые локоны и быстрым шагом пошла в сторону холла.

Гермиона ошарашенно смотрела ей вслед сквозь прозрачную каменную стену Зеркального коридора.

Что это было? Что означала вся эта сцена?

Гермиона глубоко задумалась.

«Неужели… Неужели у этой девчонки был роман с Фредом Уизли?! Невероятно! Но когда? Ведь если она встречалась с Фредом, значит, она обманывала Papá?! И он всё время ее защищает! Джинни ни за что бы так не поступила… Но когда же это могло происходить? Вряд ли давно: у Габриэль всегда были отличные отношения с Фредом и испортились они, получается, только теперь… Но что же выходит? Что их хорошие отношения переросли во что‑то большее? И Papá этого не заметил?! Впрочем, он действительно постоянно защищает эту дрянь! И с окклюменцией у нее всё в порядке… Выходит, эта вертихвостка закрутила роман с Фредом?! Ничего себе! А он… Он потом испугался… И правильно сделал… Разорвал с ней отношения… А, может, Papá узнал? И… О Великий Мерлин! Не захотев терять хорошего преподавателя, он мог… Уж не Papá ли был причиной трагедии, случившейся с Джорджем?!»

Размышлявшая на ходу Гермиона застыла от этой внезапной мысли у дверей пустого класса легилименции. Потом медленно вошла и села за стол.

«Именно поэтому Фред и бросил ее! Вот почему она назвала его трусом и предателем! Фред мог рисковать собой, но чтобы его вероломство стало угрозой близким… Причиной гибели брата… Такого бы он не перенес! Ведь Papá мог угрожать расправой и с другими Уизли… Чтобы спасти их, Фреду нужно было бросить Габриэль и остаться преподавателем в гимназии! Вот почему эта дрянь возмущалась трусостью и тем, что он «может оставаться в этом замке»!!! Вот почему Фред так изменился! Он считает себя виновником смерти брата, и именно поэтому перестал общаться с родными! Ведь он даже Рона избегает!

Из‑за этой проклятой стервы убили Джорджа?!

Ведь он мог, — в ужасе думала Гермиона. — Он мог… И всё еще терпит ее при себе?! Вот кого нужно было раздавить! Джордж… Бедный Джордж!

Какой кошмар!

Нужно поговорить с Фредом. Ведь он не виноват. Он теперь тоже ненавидит эту шлюху, из‑за которой убили его брата.

А как он должен ненавидеть теперь Papá… Бедный Фред. И ему приходится оставаться здесь и работать на mon Pére, чтобы спасти близких! Как же ему, наверное, тяжело… А она еще и смеет упрекать его!

Как это всё ужасно и несправедливо!

Но ведь я ничего не могу для него сделать. Он и слушать меня не станет. Я для него — дочь убийцы его брата.

Он, наверное, и меня ненавидит тоже.

И всё из‑за этой потаскухи! А она, кажется, всё еще любит Фреда! И ни грамма раскаяния, сочувствия! Эгоистка! Считает, что он из‑за нее должен пожертвовать своими близкими и собой?! Какая же она тварь!»

Гермиона сидела за столом и водила сухим пером по его деревянной поверхности, бездумно глядя в пустоту. Как это просто — разделаться с близкими людьми того, кого хочешь покарать или принудить к чему‑то… Как это в стиле Пожирателей Смерти.

Она вспомнила прошлое.

«Ну почему ребенка, ребенка — за что?! Если этот Винни что‑то там набедокурил, нужно было поймать его! И кипятить кровь ему! Но не его дочери! Не верю, что вы не могли найти того, кто вам необходим!

— Могли. Но Винни еще нужен Темному Лорду.

— А ребенок и его жена — не нужны?

— Именно так, Кадмина. C'est la vie[122]».

C'est la vie.

Логика Пожирателей Смерти.

Логика ее отца, ее мужа.

«Играем! С памятью, с прошлым… С совестью играем в прятки! Если тут не сказать, а там умолчать, да здесь приукрасить… И вперед! — вспомнились Гермионе слова Невилла Лонгботтома. — Это какой‑то уродливый параллельный мир, тот мир, где мы росли, не мог таким стать! И ты! Не понимаю, как ты могла до такого опуститься, как могла перейти… Ты стала просто чудовищем! Мы жестоко ошиблись в тебе, Гермиона…»

— Стала просто чудовищем, — произнесла она вслух. — Я стала просто чудовищем. Такой же, как всё они…

«Но разве я могу кому‑то помочь? — безнадежно подумала женщина. — Разве могу что‑нибудь сделать?

Хотя бы для Фреда…»

Глава VIII: В кругу семьи

Тучный и как будто вечно чем‑то недовольный Орест Гринграсс сидел в глубоком вольтеровском кресле алого бархата и мрачно взирал на своего свата из‑под густых седых бровей.

Это был сильно постаревший седовласый мужчина с проплешинами на могучей голове. В свои шестьдесят с лишком лет Орест Гринграсс выглядел чересчур старым для волшебника — но одновременно очень и очень внушительным.

Он слушал Люциуса довольно давно, сидя в гостиной поместья Малфоев вместе с женой и младшей дочерью, и с каждым мигом злился всё больше и больше. Однако продолжал молчать, выдавая свое недовольство лишь наливающимся кровью лицом, приобретшим на определенном этапе монолога старшего Малфоя оттенок мутновато–лиловый и не сулящий ничего хорошего.

Серафина Гринграсс, еще совсем молодая на вид ведьма неполных пятидесяти лет, косилась на мужа с явной опаской. Она сидела на диване в неестественной идеально–выпрямленной позе и сжимала худенькую и тонкую ручку своей младшей дочери, украдкой бросая на супруга выразительные взгляды.

Астория слушала пространную речь свекра со смиреной покорностью, лишь временами поднимая на отца обреченные и испуганные глазки — когда миссис Гринграсс чересчур сильно сжимала ее руку в своих ладонях.

— Что до иностранных и инородных языков, — говорил тем временем Люциус, будто ничего не замечая, — сейчас, разумеется, практикуется Мгновенное магическое изучение — однако, само собой, Скорпиус не будет унижаться до подобного мещанства. Французскому он уже обучен практически наравне с английским, сейчас, с началом комплексных занятий, закрепит его окончательно. Далее следует сделать упор на латынь и язык гоблинов — вы же понимаете, это самое необходимое. Латинскому и основам гоблинского Скорпиуса обучит тот же мистер Беремью, о котором я уже говорил, касаясь географии и литературы. Ну а к лету мы отправим его в лагерь «Корн», где он закрепит гоблинский язык и арифметику. — Люциус умолк и перевел дыхание. — Что до музыкальных талантов, — продолжал он, — я остановил бы выбор на скрипке, хотя, по большому счету, не считаю этот момент обязательным.

— Может быть, фортепиано? — подала голос миссис Гринграсс. — Он мог бы, когда немного освоиться, сам аккомпанировать себе во время занятий пением.

Люциус Малфой скривился.

— Пение мы из списка исключаем, — отрезал он. — Я и касательно скрипки не уверен: не те времена.

— Коль уж ты заговорил о временах, — кряхтя, подал голос мистер Гринграсс, стараясь говорить спокойно, — хочу заметить, что эта Гунилла Ульссон знавала лучшие. Люциус, ей сто сорок три года: не думаешь ли ты, что более молодая и свежая…

— Такое впечатление, что мы выбираем Скорпиусу невесту! — перебил хозяин поместья. — Фрекен Ульссон обучила танцам шесть поколений Малфоев. И покуда эта ведьма не соберётся наведаться на тот свет, она и только она будет учить танцевать молодых Малфоев, Орест!

— Мистер Малфой, а может быть, танцы, во всяком случае, танцы, которым учит фрекен Ульссон, устарели так же, как и пение? — неуверенным детским голоском пролепетала Астория и тут же испугалась собственной дерзости.

— Помолчи, дочь! — осерчал мистер Гринграсс. — Не лезь, куда не просят. Люциус! Я уважаю семейные традиции, разорви грифон мою селезенку, но ты перегибаешь палку! И то, что ты говорил раньше об этом портрете… Как человек, лично присутствовавший при сожжении этой французской бестии Жанны д’Арк, может учить кого‑то истории искусства?! Да троллева башка мировых шедевров возникла уже после того, как с его портрета пооблупилась вся краска!

— Вальтасар Малфой следит за всеми направлениями искусства вот уже полтысячелетия, его портреты висят в крупнейших музеях и институтах, он записан и состоит действующим членом Международной коллегии магического наследия Европы и читает лекции в Руанской академии магии. Вальтасар Малфой и никто другой будет заниматься с моим внуком. И для меня более чем странными кажутся твои на этот счет возражения!

— Я гляжу, мои возражения вообще мало тебя волнуют, — просвистел Орест Гринграсс. — А касательно верховой езды и искусства полетов…

— Я уже нанял инструкторов для этого.

— Люциус, это переходит всякие границы! — вскипел почтенный колдун. — Не забывай, что это и мой внук, и, в конце концов, моя дочь тоже имеет право голоса! Её и Дафну тренировала лучшая наездница из известных мне, девочки учились конному мастерству на единорогах! Неужто ты можешь предложить что‑то лучшее?! — ехидно спросил он.

— О, что ты, — елейным тоном пропел Люциус, — пускай мой внук учится кататься на единорогах! Но в таком случае припомни, кто обучал твоих дочерей вышивать и прясть — это, пожалуй, ему тоже не помешает! Я уже несколько раз замечал Асторию с ниткой и иглой, хоть она, хвала Моргане, не маггла и не восточная домовиха…