Андрей Бочаров - Настоящая фантастика – 2012 (сборник)

• Название: Настоящая фантастика – 2012 (сборник)
• Автор: Андрей Бочаров
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56892-5

Громадному космическому кораблю-ковчегу угрожает гибель. А ведь он почти достиг цели…

Российский солдат несет нелегкую службу на далекой планете. Единственная отдушина – письма любимой девушке, которые никогда не будут доставлены по адресу…

Великий писатель, великий режиссер и… космический пришелец, который рядом с ними кажется таким неприметным…

Генри Лайон Олди, Марина и Сергей Дяченко, Алексей Бессонов, Андрей Дашков, Ярослав Веров и другие в традиционном сборнике, собранном по результатам международного фестиваля фантастики «Созвездие Аю-Даг».

---

Вместо этого Роберт услышал стук.

Три коротких удара, три длинных. Снова три длинных, длинный и короткий. Затем пауза и снова: три коротких удара, три длинных…

– Скоро, – словно в трансе, озвучил послание с той стороны Стены Роберт. – Скоро!

Ансон вскрикнул и отскочил от Стены. Его мать регулярно посещала службы Единой Церкви. Но сам Роберт, как и его отец, был агностиком. Он никогда не верил в байки о странных и злобных существах, что обитают в темных закоулках Корабля. Сердце его бешено колотилось. Звуков не могло быть. За Стеной был вакуум разгерметизированного отсека, где не осталось ничего живого. Роберт смотрел передачу про спасательную операцию, которую провели в отсеке Тонга. Конечно, после того, как метеорит пробил Обшивку, там никто не мог спастись. Но люди должны были проверить. Камеры, к сожалению, не работали в условиях отсутствия воздуха. Передача ограничилась интервью с печальными спасателями-добровольцами, которые даже не успели снять скафандры.

Стук повторился.

– Шуршунчики, – пробормотал Роберт.

Так дети, рассказывая друг другу ночью страшные истории, называли существ, состоящих из одних зубов. Они жили на Обшивке и питались Хрустальными Цветами. Иногда они нападали на садовников. Но самой заветной мечтой шуршунчиков было пробраться внутрь Корабля. Человеческая плоть куда мягче и сочнее хрусталя. Роберт повернулся и вышел из брошенной ячейки. Он устремился к давно отключенному эскалатору и побежал вниз по ступенькам. Сильное волнение снижало чувствительность нервожила. С работой на сегодня было покончено.

Путь Роберта лежал мимо нового шлюза. Бригада Ансона соорудила его на месте бывших ворот между отсеками. Бимсли и другие руководители Палау просили заделать восемь ворот из десяти имевшихся, но Роберт был непреклонен. Согласно инструкции, все десять ворот нужно было сохранить в качестве шлюзов. Работники, которым предстояло теперь производить работы на Обшивке, должны были выходить наружу без толкучки и суеты.

Вокруг шлюза находилось около десяти пассажиров «Нового Рассвета». Шла какая-то перебранка. После пережитого в пустой ячейке Роберту хотелось быть поближе к людям. Ощутить присутствие кого-то живого – пусть даже грязного и злого. Он протолкался к центру событий. Им оказалась пожилая женщина, невысокая, полная, с короткими седыми волосами. Вместо комбинезона на ней был поношенный, но чистый длинный джинсовый сарафан. Роберту приходилось видеть людей, рожденных еще на Земле. Эти члены Ареопага не сильно отличались от своих более молодых коллег. Разве что некоторые из них были лысыми, другие – седыми, но все они были физически крепкими, здоровыми людьми. Единственное, чем эта старушка напомнила Роберту этих ухоженных людей, были ее глаза – подвижные, живые и яркие. Увидев ее лицо, Роберт сначала подумал, что многочисленные грубые шрамы, покрывающие его, – результат травмы. Но потом он узнал, что морщины – это следы возраста.

– Вали отсюда! – кричал старушке мужчина в более-менее чистом комбинезоне. Из знаков различия на его груди явствовало, что это начальник коммуникаций сектора.

Остальные поддержали его дружным гулом.

– Я-то уйду, – весело сказала старушка. – Наше дело предложить, ваше дело отказаться.

– Давай-давай!

– Но я вернусь, – с достоинством ответила она. – Раньше, чем вы думаете.

Толпа взвыла и бросилась бы на старушку, если бы начальник коммуникаций сектора и его люди не удержали остальных. Старушка вошла в шлюз, створки захлопнулись. Ошарашенный Роберт не мог поверить своим глазам.

– Расходитесь, – услышал он знакомый голос. – За работу, живо!

Бимсли – а это был он – крепко взял Роберта под локоть.

– Вы плохо выглядите, Ансон, – сказал Бимсли. – Что вы здесь делаете?

– Я плохо себя чувствую, – сказал Роберт. – Но я закончил с четвертым уровнем жилых ячеек. Можно приступать к их демонтажу.

– А сейчас вам надо отдохнуть, – добавил Бимсли, внимательно оглядев Роберта. – Пойдемте, я вас провожу.

Роберт мягко высвободил руку. Они двинулись к коттеджу Бимсли.

– Ваши люди выгнали живую женщину в вакуум? – спросил Роберт.

Он никак не мог прийти в себя.

– Она уже не может работать и приносить пользу обществу, – пробормотал Бимсли.

– Но так нельзя! – воскликнул Роберт.

Несколько жителей Палау, увязавшиеся за ними, засмеялись. Эти издевательские смешки окончательно вывели Роберта из равновесия. Он не понимал этих людей и не хотел понимать. Нужно было как-то отвлечься.

– Скоро прибудут специалисты по внешним работам, – обратился он к Бимсли. – И моя бригада…

«…Закончит свою работу и покинет ваш сектор», – хотел он сказать. Но не успел. Кто-то ударил его в спину; Роберт упал. Люди продолжали бить его, ожесточенно, молча. Когда Бимсли вырвал окровавленного нервожила у обезумевших людей, Роберт был на грани обморока. Жители Палау стояли вокруг, тяжело дыша.

– Уайлдер, Джонс, Хагикава – лишены пайки на два дня, – жестко сказал Бимсли. Он был крупным мужчиной, а в руке у него невесть откуда появился тяжелый гаечный ключ. – Вы совсем обезумели! Если кто и может спасти нас, то только Ансон и его люди! Марш на работу!

Неохотно, ворча, нападающие разошлись. Как Бимсли дотащил Роберта до коттеджа и, кряхтя, обработал его раны дешевой, очень жгучей мазью, Роберт не запомнил. Вскоре Ансон остался один.

«Завтра я уеду отсюда, – подумал он. – Закончу все, передам полномочия начальнику по внешним работам и уеду».

Согретый этой мыслью, он уснул.

В темноте было слышно лишь частое тяжелое дыхание нескольких тысяч человек. Было прохладно, но очень душно. Люди стремительно слабели. Участились приступы удушья и обмороки. Игорь Волков сказал, что процентное содержание кислорода в воздухе отсека еще более-менее сносное. Проблема была в другом. Начало падать давление, и все знали, что это значит. Воздух стравливался в космос через разрушающуюся Обшивку. Те Цветы, что еще слабо светились, отдали руководителям отрядов. Доминик раздал заряженные пистолеты и объяснил, как ими пользоваться. Теперь он стоял у закрытых – пока – ворот в сектор Палау вместе с остальными руководителями Тонга.

Стогов давал последнее напутствие перед боем:

– Убивайте всех. Население двух отсеков не может жить в одном. Пищепровод не выдержит двойной нагрузки. Тем более мы посылали к ним парламентера. Просили их сжалиться над нами и дать нам приют. Но они отказали нам. Они не знают милосердия, забудем о нем и мы. Ваши командиры знают, что делать, идите за ними. В отсеке Палау сейчас ночь, и это хорошо. Если бы мы после трех суток, проведенных в темноте, выползли на свет дня, мы были бы беспомощны, как кроты. Как только мы захватим пост охраны перед воротами, мы включим аварийное освещение. Помните – у вас зеленые комбинезоны, у палауцев – темно-синие. Все ясно?

Нестройный хор голосов ответил ему.

– А сейчас пришла пора открыть ворота, – произнес Доминик.

Он покосился на бабушку Ватю.

«Почему он так уверен, что они откроются?» – раздраженно подумала Кассандра.

Как и остальные руководители Тонга, она понимала, что ломать ворота нельзя. Состояние Обшивки стремительно ухудшалось. В последний раз, когда бригада Кассандры собирала там семена для будущего штурма Палау, Кассандра видела, что площадь мертвого пятна, обнаруженного Домиником, увеличилась. Она запретила своим людям приближаться к пятну. Все висело на волоске. Как только разъеденная старостью и коррозией Обшивка развалится, отсек Тонга разгерметизируется. Кассандра ясно чувствовала, что произойдет это в ближайшие часы. Починить сломанные ворота Палау они явно не успели бы. Жители Тонга должны были ворваться в Палау так, чтобы сохранить целостность и безопасность отсека, а не привести за собой холодную пустоту и погубить всех.

Бабушка Ватя хитро улыбнулась Доминику. Тот склонился в полупоклоне. Кассандру раздражало то, с каким пиететом Доминик относился к своей престарелой родственнице. Он даже добыл ей где-то джинсовый сарафан – немыслимая, по меркам Тонга, роскошь. Стогов уже был взрослым, самостоятельным мужчиной. Доминик, по разумению Кассандры, должен был полагаться только на себя, а не оглядываться все время на свою бабулю.

Ворота с легким скрипом открылись.

Кассандра изумленно уставилась в проем. Она до самого конца не верила, что это случится.

– Вперед, – сказал Доминик. – Ведите себя тихо.

Первый отряд, которым командовала Ингрид, канул в темноту. В ворота могли пройти только три человека одновременно. Ингрид ждала с той стороны, пока весь ее отряд соберется, прежде чем начать действовать. На освободившееся место подтягивался отряд Эйса.