Рене Генон - Символика креста (сборник)

• Название: Символика креста (сборник)
• Автор: Рене Генон
• Жанр: Философия
• Год: 2008
• ISBN: 5-89826-196-6

В книгу вошли произведения, составляющие важную часть наследия выдающегося французского мыслителя-традиционалиста Рене Генона (1886–1951). В «Символике креста», где исследуются основные символы «священной науки», используемые в различных цивилизационных, религиозных, мифологических системах, автор последовательно развертывает неисчерпаемое богатство смыслов этой наиболее известной и древнейшей идеограммы. «Царь Мира» раскрывает тайны иерархии духовной власти и ее священного центра. Наконец, в «Заметках об инициации» Генон подводит читателя к представлению об инициации как пережитом в опыте приобщении к истинному знанию, качественно превосходящему любое знание чисто теоретического порядка. В предисловии дается обзор жизни и творчества этого виднейшего представителя традиционализма — идейного течения, интерес к которому на Западе, а в последние годы и в России возрастает.

http://fb2.traumlibrary.net

---

В 1930 году Генон по приглашению друзей отправляется в Египет (с целью поисков суфийских рукописей для библиотеки традиционализма). Путешествие в страну пирамид планировалось и раньше, по словам Генона в письме другу, с 1911 года, но состоялось на первый взгляд «неожиданно», когда он «об этом и не думал»[27]. Если проникнуться точкой зрения самого Генона на ход вещей, только поверхностному взгляду показалось бы случайным, что судьба привела его провести последнюю треть жизни не в Париже, а в Каире: ведь это в его окрестностях находился древний Гелиополь, «город Солнца», один из духовных центров, наследовавших изначальную Традицию. Побывавший там И. Бунин выразил в следующих словах священные воспоминания, навеянные этими местами, «где Моисей основал на служении Изиде служение Иегове; Солон слушал первый рассказ о потопе; Геродот — первые главы истории; Пифагор — математику и астрономию; (…), где жила сама Богоматерь с Младенцем». Нетрудно предположить, что здесь мог найти наивысшее удовлетворение интерес Генона к местам, где «небо сходит на землю» и на ней проступают «звездные письмена», различимые, если всмотреться в них «оком сердца». Когда изначальная Традиция распалась на множество вторичных центров, каждый из них стал духовной осью, символически равнозначной «центру мира»: отсюда повторение священных названий, и прежде всего «страны Солнца» (Сирия, Ассирия, от Сурья — Солнце), и города Солнца — Гелиополя, который античные писатели, как и символ Феникса, связывают с Сирией. Названия эти — символические, а не исторические, и понимание этого поможет избежать путаницы, которую допускали уже в античную эпоху, подчеркивал Генон. «Ведь только тайна гиперборейского истока всех традиций… могла бы прояснить истинный смысл всех этих названий»[28].

Отныне Рене Генон умер для гражданской жизни, теперь это был шейх Абдель Вахед Яхья. Его французское имя появлялось теперь только на обложках книг и в журнальных статьях. Его устроили в Каире, неподалеку от известного университета Эль-Азхар. По его слова, если он раньше размышлял о традиции, то теперь ощутил, что в ней живет. Участвуя в различных религиозных собраниях, обсуждая проблемы мусульманского богословия, Генон за первые два года жизни в Египте создает книжную версию двух трудов, над которыми работал давно, — «Символика креста»[29] и «Множественные состояния бытия» (ранее имелись журнальные варианты). Обе книги содержат более зрелую и завершенную трактовку проблем, некогда поднятых в книге «Человек и его становление согласно Веданте». В это же время Генон сотрудничает с исламским журналом «Эль-Марифа» (Знание), куда писал статьи на арабском языке.

В 1934 году Генон женился на дочери шейха Мухаммеда Ибрагима, у которого и поселился. После смерти тестя, в 1937 году, он уехал из центра Каира. В письме Шакорнаку он пишет, что выбрал место, «где не слышно никакого шума и где тебя не станут непрестанно беспокоить то одни, то другие». Это была маленькая вилла в предместье, названная в честь жены «Фатима» и для многих оставшаяся неизвестной; отсюда он мог созерцать массивные силуэты пирамид и пальмовые рощи Гизы. В этом уединении Генон продолжал трудиться для журнала «Традиционные исследования», куда регулярно посылал статьи и рецензии на книги, вел обширную переписку. Только Вторая мировая война прервала его отношения с кругами французских интеллектуалов. В 1945 году сотрудник издательства «Галлимар» Жан Полан создал серию «Традиция», отвечавшую на запросы читателей в этой сфере, возраставшие по мере того, как жизнь входила в свое русло. Эту серию суждено было открыть работе Генона «Царство количества и знамения времени» (1945), написанной во время войны и ставшей продолжением книги «Кризис современного мира». В 1946 году он объединяет статьи, опубликованные в разное время в «Традиционных исследованиях», в книгу «Заметки об инициации», занявшую в его системе одно из центральных мест. В 1946 году появляется «Великая триада», посвященная китайской традиции.

В 1947 году он снова перебирается в центр Каира, близ королевского дворца; к этому времени он стал отцом двух дочерей и сына (четвертый ребенок, также сын, родится после его кончины). Здоровье его слабеет, но Генон не слушает врачей; все его мысли поглощены творчеством, он пишет, не давая себе передышки; продолжает сотрудничать с «Традиционными исследованиями», завершает ряд рукописей, которые будут опубликованы уже после его смерти. Именно в это время он ходатайствует о египетском гражданстве, чтобы обеспечить положение своей семьи, и получает его. Отныне он окончательно становится жителем Востока, наблюдающим западную цивилизацию с другого берега.

7 января 1951 года Генон скончался; умирая, он просил сохранить его рабочий кабинет, ничего в нем не меняя, так как невидимо он будет там присутствовать… Затем, выпрямившись на постели, произнес по-арабски: «Душа покидает тело» — и со словами «Аллах, Аллах» испустил дух. Похороны по мусульманскому обычаю состоялись на другой день, 8 января 1951 года. Тело шейха Абдель Вахед Яхья покоится отныне в гробнице его тестя, Мохаммеда Ибрагима, и лицо его обращено в сторону Мекки.

«Каирский отшельник» не считал себя ни философом (он вообще считал философию одной из мирских, то есть подвергшихся «вырождению» наук), ни создателем нового учения, а всего лишь глашатаем и толкователем извечных истин, преданных забвению на Западе и еще сохранившихся на Востоке. Метафизика есть знание принципов всеобщего порядка; она незыблема, меняться могут в соответствии с местом и временем лишь способы ее изложения и, разумеется, состояние знаний или невежества людей, или, по крайней мере, их большинства, по отношению к истинной метафизике… ее предмет по преимуществу «един» или, точнее, «недвойствен», как говорят в Индии, и этот предмет, поскольку он «„надприроден“, тем самым и неизменен». Его произведения были сообразным с нынешними историческими условиями изложением «Священной науки» (Doctrina Sacra), которая содержалась в учениях великих учителей человечества. Она лежит в основе Изначальной Традиции, выражающей всеобщий, космический смысл мироздания. Поэтому заключенная в ней мудрость превышает всякое земное, человеческое знание. В ходе исторического развития она проявляет себя через те или иные конкретные этнокультурные формы. Всякая религиозная система не только содержит представление о мироздании, но и освящает то или иное общественно-политическое устройство, способствуя тем самым проявлению в определенной степени принципов Изначальной Традиции.

«Традиционной цивилизацией, — писал Генон, — мы называем цивилизацию, основанную на принципах в прямом смысле этого слова, то есть такую, в который духовный порядок господствует над всеми остальными, где все прямо или косвенно от него зависит, где как наука, так и общественные институты суть лишь преходящее, второстепенное, не имеющее самостоятельного значения приложение чисто духовных идей»[30]. Своего рода промежуточным звеном между миром божественных принципов и миром их воплощения служит Традиция — совокупность «нечеловеческих» знаний, передаваемых из поколения в поколение кастой священнослужителей или иными институтами подобного рода. Собственно говоря, Традиция есть не что иное, как система «откровение — предание» в том смысле, в каком ее понимает-христианское богословие, или, еще точнее, соответствует индуистским понятиям «шрути — смрити» («услышанное — переданное»).

Суть изначальной Традиции выражена в символах «священной науки», являющейся внутренней, эзотерической стороной религиозно-мистических учений прошлого и настоящего. В итоге сопоставления мифологических, религиозных, социокультурных традиций христианства, ислама, индуизма и таоизма он установил их изначальное и принципиальное единство, составляющее «эзотерическое ядро» священной науки. «Священная наука» в его изложении содержит структурное систематическое описание корпуса символов, употребляемых в религиозных и мифологических системах народов мира. По сути дела, она является приведением структурного мифологического содержания к графическим и буквенно-числовым соответствиям, демонстрирующим, что символизм является стройной, более того — точной наукой.

Традиционализм в его интерпретации резко оппозиционен современному порядку вещей — результату «поэтапного осуществления действий по разрушению Традиции», особенно интенсивного после Возрождения и Реформации. Следуя древней теории космических циклов (от Крита-Юги к Кали-Юге), он обосновывает апокалиптическую перспективу движения современного мира, отмеченную нарастанием всеобщей фальсификации и порчи. История человечества была постепенным удалением от Абсолюта, отпадением от истоков знания, деградацией. Однако все предшествующие цивилизации, вместе взятые, все же сохраняли ее принципы в своей духовной жизни, тогда как современный мир с его концепцией прогресса знаменует полный разрыв с Традицией. «Современная цивилизация, — пишет Генон, — предстает в истории как подлинная аномалия: из всех известных нам она единственная, развивавшаяся в чисто материальном плане, а также единственная, не опиравшаяся ни на какой принцип высшего порядка»[31]. И дело не только в упадке религии, выражавшей Традицию упрощенно и поверхностно: речь идет об упадке духовности, высшего интеллекта. К проявлениям данной тенденции Генон относит непомерные претензии мирской, профанной науки с ее приверженностью эксперименту и факту, приземленностью, культом количества, с ее увлеченностью прагматизмом. Признаками упадка он считает также одностороннее преобладание рационализма в ущерб высокому интеллектуализму, сочетавшему разум и творческую интуицию; увлечение «коллективным бессознательным», психическими «феноменами», психоанализом, сосредоточившим внимание на низших сторонах душевной природы человека, а не на сфере духа. Однако такой упадок философии и религии требует «реформы современного менталитета», которая состоит в возрождении Традиции. Она есть основа подлинной интеллектуальности, духовности, ибо возвещает истины неизменные и вечные, которые, вопреки распространенному заблуждению, отнюдь не вступают в противоречие с современной наукой, чей предмет, преходящие формы вещей, а, напротив, помогает осмыслить ее достижения в правильной перспективе. Неверно думать, считает Генон, что высокие доктринальные истины непонятны массам и поэтому они в них не нуждаются. «Прежде всего, — пишет он, — почему нужно постоянно стремиться придерживаться наиболее низкого уровня под предлогом, что он массовый, тогда как следовало бы принимать в расчет скорее качество, чем количество? Не является ли это следствием демократического духа, характеризующего современную ментальность? Да и так ли уж люди неспособны к пониманию?»[32]