Алексей Палей - Избушка

• Название: Избушка
• Автор: Алексей Палей
• Жанр: Фэнтези

Аннотация:

Это не продолжение, хотя похоже

---

— Всё. Лежит.

— Угу. Интересно. Но как–то вы не так ложите. — С сомнением говорю я. — Дайте, я попробую.

Никто ничего не успел ответить. Конечно, забирать прямо из рук мастерок невежливо. А исправлять его форму прямо на виду у всех тоже не совсем правильно. Ну и ладно! Зато теперь это строительное орудие стало привычного вида — каплевидная форма, прямые края и ручка повыше от рабочей поверхности. Со стороны, мои действия с мастерком, выглядели странновато: вытягиваю, сминаю, сжимаю, а металл был похож на глину. После, подозрительно, тыкаю получившейся штукой в ёмкость с цементирующим раствором. На вид, да и по ощущениям это очень похоже на обычный цемент. Но тогда в этой строительной смеси обязательно должен быть песок. Ковыряю поглубже. Ага, песок здесь имеется, ещё, судя по всему, глина. Но соотношения составляющих этого раствора явно не на пользу строящегося храма.

— Скажите, вы в строительстве разбираетесь? — Закончив ковыряться цементе, спрашиваю священника.

— Нет. Но эти люди прекрасные строители! — Убеждённо заявил тот в ответ.

— Всё может быть. И всё–таки позволю себе сделать несколько замечаний. — Говорю намеренно громко, чтобы хорошо слышали.

— Во–первых, раствор следует делать в соотношении один к трём. Один цемента, три песка. Иначе, при высыхании всё порвётся и потрескается. Добавки идут в дополнения, а не взамен. Во–вторых, для работы лучше использовать мастерок вот такой формы. В–третьих, кирпич должен быть обожжён полностью, не только снаружи.

В–четвёртых, не следует строить на холоде, потому, что раствор замёрзнет, а не застынет. В–пятых, ненужно ложить так много раствора когда кладёте кирпич, и, тем более, с силой выдавливать его после.

— Мои наставления строители слушали настороженно, а священник с удивлением и гневом.

— Ну и последнее, со всем, что успели настроить, я вам помогу, но дальше разбирайтесь сами. — Предупреждающе, с нотками самоуверенности, заявляю я. После, подхватываю на новый мастерок раствор, ровно ложу его, сверху кладу кирпич и дважды пристукиваю сверху. Мои движения получились твёрдые, уверенные, как будто у меня громадный опыт в строительстве. На самом деле — это второй кирпич в мой жизни. Однако, обещание помочь, нужно выполнять, а значит, придётся использовать магию и кое–что из физики. Удаление лишней воды, кристаллизация по образцу и диффузия.

Ощутимая дрожь прокатилась по стенам и полу. Стены резко стали горячими, пар разом окутал всё вокруг белым облаком и тут же рассеялся. Возгласы страха сменились ужасом. Было от чего ужасаться — стены выровнялись, кирпичная кладка стала ровной и весь снег, на территории храма, исчез.

— При строительстве храма не должно применять магию! — Сердито сказал священник. Он, вероятно, понял, что его пытались обмануть.

— Ну что вы! Это была физика. — Успокаиваю я. Только, подозреваю, что о физике он ничего не слышал.

Священник подозрительно осмотрелся. Нахмурился, бросил короткий взгляд на Юми и устало вздохнул.

— Магии действительно не чувствуется. — Качнув головой, сказал он и посмотрел в сторону собравшихся в кучу, перепуганных строителей.

— Я не знал, что ведьмы разбираются в строительстве.

— В следующий раз обращаетесь. Если найдёте. — Весело усмехнувшись, предлагаю я. — А вот с этими я сейчас разберусь.

Мужики и без того уже были перепуганы, а после моего заявления едва на ногах устояли.

— Госпожа ведьма! Мы же не сами! Нас заставили! — Дрожащим голосом воскликнул мощный такой на вид мужик.

— Ага. Невиноватая я — он сам пришёл. — С сарказмом комментирую эти оправдания и очень веско предупреждаю. — Вот что мужики. Не знаю, кто там вас заставлял, чем грозил, но бояться вы должны меня.

Всё–таки ведьмой быть круто! Вон, здоровенные мужики, штук тридцать, а как перепугались. Разве что в обморок не падают.

— Дитя, запугивать добрых людей это нехорошо. — По–доброму, наставительно сказал священник.

— Это вам нельзя, а мне очень даже можно. — Возражаю я. — Да и никого я не запугиваю, а так, предупреждаю, по–хорошему….

По–доброму. — Однако в моём голосе ничего хорошего не слышно.

Мужики мелко закивали, давая понять, что они всё поняли правильно. Священник опять вздохнул и промолчал, повлиять на меня он не может, а предупреждение этим горе–строителям нужно сделать серьёзное. Ведьма для этого подходит очень хорошо.

И чтобы добить совсем, говорю весело, по–детски непосредственно:

— Пойду я, скучно у вас тут.

Все присутствующие очень подозрительно на меня посмотрели, а Юми ещё и осуждающе. Блин! Стараешься, стараешься, а они? Не нравится им!

Махнув на прощание, мы ушли гулять по городу дальше. Юми некоторое время бурчала в мою сторону, что можно было не настолько сильно запугивать строителей, они ведь не очень виноваты, их заставили. Пришлось доступно объяснить, чем бы это закончилось.

Аббатиса бурчать перестала, но соглашаться с моим способом внушения не спешила.

Вот так мы шатались по городу. Заглядывали в закоулки и тупики, устраивая разборки при необходимости. Дважды мне предлагали работу по специальности. Две тётки просили сглазить или навести порчу на свою злобную нехорошую соседку. Самое интересное что они и были соседями. Отделавшись фразой «позже», быстренько уходим от двух скандалисток подальше. В квартале для небогатых задержались надолго, часа на три точно. Хорошие врачи в городе имеются, однако стоит лечение не дёшево. А Юми, как монахиня, пусть даже из воинствующего монастыря, считала своим долгом позаботиться обо всех больных. Угу.

Долг вроде бы её, а лечить пришлось мне, хотя ничего действительно сложного не встретилось. После этих похождений мне очень захотелось есть, подозреваю Юми тоже. Но она зачем–то изображала из себя поствующую монахиню. Закончив с последним пациентом, я силой потащила её в сторону ближайшей приличной забегаловке. А Юми пробурчала, что, как можно думать о еде, когда тут столько нуждающихся в помощи. Прямо для демонстрации её слов из проулка вывалился недавний больной. Убеждённый безработный, всё плакался, что денег у него нет, что он бедный всеми брошенный, никто его не любит и не жалеет. И как он нас догнал? Ведь совсем недавно убедительно изображал паралич ног.

— Госпожа ведьма! А мне бы лекарство! Ноги у меня опять что–то слишком быстро ходят. — Проныл он, перегородив нам дорогу. — Я ведь живу на улице, болею, страдаю! Пожалейте бедного!

— Ага. Давай, прибью, чтоб не мучился?! — предлагаю уверенно, с угрозой.

— Да что ты такое говоришь!? — Возмутилась Юми. — Он же просит помощи!

— Так я и предлагаю помощь. Размажу по этой стенке, и страдать он больше никогда не будет. — Изобразив удивление, объясняю я непонятливой монахине.

— Госпожа ведьма, это была плохая шутка. — Серьёзно ответил нищий. Судя по его уверенной позе, уходить он никуда не собирался.

— За таки шутки ещё доплатить придётся.

— С дороги, мерзость!! — Сдержав ярость, требую я. Для большей убедительности вышвыриваю его в тот проулок, из которого он и вышел.

Конечно, бросок был бесконтактный.

Послышался испуганный вскрик, невнятные проклятия и обещание скоро встретиться.

— Зачем ты так? — Изумлённо проговорила Юми.

— Идём. — Но Юми мотнула головой, отказываясь идти дальше.

— Идём, а по дороге я расскажу тебе одну маленькую историю.

Она неуверенно посмотрела на меня и всё же пошла следом. В качестве поучительной истории очень хорошо подошёл совет, что голодному нужно давать не рыбу, а удочку. Только рассказывать пришлось длинно и с подробностями.

Жил–был в одном городке на берегу моря, нищий. Не было у него ничего; ни дома, ни семьи, ни друзей — ничего не было. Каждый день он просил милостыню, а вечером пропивал в ближайшем кабаке, громко жалуясь на то, что у него ничего нет, и живёт он на подаяния. И вот, однажды, услышал эти жалобы монах. Он проходил через город и остановился отдохнуть, заодно и переночевать. Послушал он эти жалобы, ничего не сказал, а на следующее утро подарил он этому нищему самую лучшую удочку, какую только можно было купить в том городке. И сказал монах нищему, что теперь нет у него причин жаловаться, теперь он сам сможет добывать себе еду, а если будет трудиться, то и на продажу останется. Нищий поблагодарил монаха, взял удочку и быстренько скрылся в ближайшем переулке, а когда монах ушёл, он продал подарок монаха. Вечером же опять напился и жаловался на несправедливую судьбу.

— Тебе всё понятно?

— Да понятно, понятно. — Хмуро проговорил аббатиса и, неуверенно, добавила. — Но ведь он просил помощи.

— Ага. А первый раз умолял вылечить его ноги, а то он нигде не может устроиться на честную работу.

Юми совсем насупилась, но промолчала. Вообще–то она хорошая, умная, однако в жизни разбирается хуже крестьянского младенца.

— Извини, я всё время забываю, что мир не такой, каким хочется его видеть. — Сказала Юми минуты через три. Мы как раз подходили к приличной на вид харчевне. По–другому это заведение назвать трудно.