Вадим Глускер - Настоящий итальянец

• Название: Настоящий итальянец
• Автор: Вадим Глускер
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-39244-3

Книга известного журналиста Вадима Глускера основана на одном из самых рейтинговых проектов телеканала НТВ. Чтобы собрать материал, автор объездил всю Италию. Глускер с головой окунулся в итальянскую действительность, посмотрел в лицо настоящему итальянцу, человеку-загадке – italiano vero.

Какой он, народ, совершивший две революции в кино, научивший мир плакать, думать и смеяться по-итальянски? А итальянская еда? Наука, история, искусство – все в одной тарелке!

Знаете ли вы, что первое мороженое родилось из снега, собранного на вершине вулкана в Сицилии, а в истории пасты была черная полоса, когда Бенито Муссолини объявил ей войну! Это не просто путевые заметки – это настоящая, живая Италия, настоящие итальянцы и истории про них. В книге не будет безжизненных воспоминаний – только открытия и находки!

---

Первый и оглушительный хит Адриано Челентано – Il Ragazzo della via Gluck. Парень с улицы Глюка покидал пригородный район, чтобы перебраться в город. «Ведь есть же места, где можно дышать чистым воздухом», – надрывно вопрошал Челентано. «Я для него написал тринадцать песен, – с гордостью поведал мне Тото Кутуньо. – У нас вообще много общего: например, один тембр голоса». Я, мягко сказать, удивился. Но у меня-то в копилке только музыкальная школа, а тут маститый композитор говорит. Пришлось поверить. «Поэтому я всегда пишу сначала для себя, а потом, если что, отдаю Челентано. Например, Soli я написал для себя. Но когда Челентано ее услышал и спел, я понял, что так может спеть только он. И я ему сразу ее отдал. И вообще, не слушайте никого, он самый великий певец во всей Италии. Он мой друг». Я заверил маэстро, что никого, кроме него самого, слушать не буду.

Только вот сам Челентано на связь упорно не выходил. Уже много лет всеми делами артиста и музыканта управляет его супруга, Клаудиа Мори. Она, как многолетняя боевая подруга, контролирует и самого Челентано, и все, что с ним так или иначе связано. Clancelentano, вот так, в одно слово. КЛАНЧЕЛЕНТАНО. Все права на диски, фильмы Клаудиа Мори уже давно хочет кому-нибудь продать, так как не надеется на сыновей, с которыми ни она, ни Челентано не хотят ничего делить и не хотят иметь ничего общего. Клан Челентано пытался продать творческое наследие маэстро даже какому-нибудь олигарху из России. Но тщетно. А раз нет русских денег, и даже в перспективе их не будет, значит, и встречаться с каким-то русским – пустая трата времени. Тото Кутуньо выслушал мою грустную историю, обещал помочь, но тоже тщетно.

Но вернемся к песне. Точнее, к песням. Новостройки 1960-х, которые так расстроили Челентано, стали результатом экономического бума, который переживала итальянская экономика. Но главными символами эпохи стали не подъемный кран или городской асфальт. В подтверждение – фраза из песни Кутуньо: «Доброе утро, Италия, с „Фиатом-500“ в ремонте». Маленькая машинка с кучей проблем и бездной обаяния. В эту самую минуту я вспомнил о брошенном у обочины «моем „Фиате-124“». Эх…

Итак, подведем промежуточные итоги расследования. Точнее, исследования. Коммунист-партизан и католик одновременно, владелец старого «Фиата», одетый в синий костюм исключительно в белую полоску и помешанный на футболе. Неужели это и есть типаж настоящего итальянца? Пусть немного и карикатурный, но типаж, на котором настаивал Тото Кутуньо. А куда этот итальянец пойдет, если, например, отменят футбольный матч? Мамма Миа!!! Поверьте, он не растеряется. Он может пойти в кино или ресторан. Но в результате пойдет туда, где поют. Нет, не в караоке. В Италии это означает: в оперу.

Популярный музыкальный жанр, который во всем остальном мире считается музейной классикой. Тото Кутуньо признался мне, что сам очень любит Пуччини, Верди и Доницетти. Спеть, правда, какую-нибудь популярную арию сначала долго отказывался, потом уже даже начал, но не смог. Неблагодарное это дело – оперы исполнять. Золотой фонд мирового оперного искусства итальянцы создали в XIX веке. И с тех пор они поют и слушают, ни на секунду не забывая, что принадлежит это исключительно им. Это очень по-итальянски. Бомарше? Кто это? А, тот француз, что жил в конце XVIII века? Тот, который написал «Севильского цирюльника» и «Женитьбу Фигаро» и другие произведения, на которые потом наш Россини сочинил чудесную музыку? Так что поход в оперу для итальянца – это не вопрос престижа или благосостояния, это семейная традиция. А билет совсем не обязательно покупать в партер, можно и на галерку.

В знаменитой миланской Ла Скала давали «Паяцы» Леонкавалло. Главная премьера сезона. Билет у меня был куплен заранее, но я специально приехал к театру за час до вечернего представления, чтобы приобщиться к этому итальянскому семейному мероприятию. Семей действительно было много. Также много было коллег по работе и просто знакомых. И что любопытно, подъезжая к театру, все эти люди не стремились войти в фойе. Прямо у входа, то тут, то там, вспыхивали жаркие дискуссии то о новом законе или очередной афере Берлускони, то о состоянии здоровья сеньоры N или новом фильме Марко Белоккио. Люди обменивались новостями, откровенно сплетничали и меньше всего напоминали оперных страждущих. Из этой пестрой массы мужчин, преимущественно в строгих костюмах, и женщин, исключительно в вечерних платьях, часто – в пол, выделялись иностранные туристы. Американцы в нелепых нарядах, японцы в классических кимоно и заблудшие восточные европейцы в джинсах и свитерах. Многие из них пришли сюда просто посмотреть на ничем не примечательный фасад театра. Иностранцы выглядели инородными телами на этом празднике миланской жизни, который продолжался, обрастая новыми, страшными подробностями болезни синьоры N. Именно в этот момент перед входом в театр появились карабинеры. Спустя пять минут служащие в ливреях с медными бляхами, свисающими до причинного места, начали впускать зрителей в зал. До начала «Паяцев» оставалось четверть часа. Некоторые зрители были недовольны тем, что так и не договорили с друзьями о Берлускони. К слову сказать, музыкальное образование в Италии никогда не было таким распространенным, как, например, в Советском Союзе. Поэтому знатоками оперы здесь просто рождаются. Недаром иностранные певцы порой просто боятся петь итальянской публике местный репертуар. Освистать могут похлеще, чем на футбольном матче. И примеров предостаточно.

В Парме давали «Сельскую честь» Масканьи. После финальной реплики: «Турриду убили!», из зала ответили: «И правильно сделали». Главная героиня оперы «Тоска» в финале бросается вниз с высокой стены римского замка Ангела. Поэтому уже второй век ей позади декорации всегда подкладывают матрас. Однажды в Неаполе бдительные, но неискушенные зрители закричали: «Немедленно уберите матрас!» Или вот история трехлетней давности. Знаменитого французского тенора итальянского происхождения Роберто Аланью освистали именно здесь, в Ла Скала, в первом акте «Аиды» Верди. Дескать, плохо пел. Аланья покинул театр, не дожидаясь окончания первого действия. В общем, итальянцы слушают оперу так же горячо, как и болеют за футбол. Так же профессионально, как оценивают вкус любимого блюда. Так же серьезно, как молятся во время мессы.

О чем говорить, если во время моей встречи с модельерами Дольче и Габбаной, после того, как они все рассказали о моде и о себе, любимых, они сами предложили поговорить об опере. Дольче признался, что любит Верди и Масканьи. Что немецкую оперу он не понимает. Габбана спорил, утверждая, что Малер совсем неплох, но слушать оперу надо на языке оригинала, а немецким он не владеет. Они спорили между собой, а я поражался, как такая специфическая тема, как опера, может завести итальянца? Доменико даже кричал на партнера: «Какой Малер? Ты же не понимаешь немецких певцов, а итальянские – просто лучшие и самые известные в мире». Стефано, внимательно выслушав изрядно возбудившегося друга, вдруг философски заметил: «Итальянцам просто нравится драма. А мы сами похожи на оперу. Нам нравится плакать, смеяться. Сегодня мы на похоронах, а завтра уже на свадьбе. Мы же такие непредсказуемые, как либретто любой оперы».

Итальянцы противоречивы и музыкальны, поэтому, наверное, они и нравятся окружающим. Они не любят резких перемен, поэтому их «Фиат-500» уже бессмертен. А «новые носки в верхнем ящике комода» – это, кстати, тоже из песни Кутуньо, внушают «итальяно веро» уверенность в завтрашнем дне.

«А почему вы у меня ничего не спрашиваете о еде?» – Тото Кутуньо, задавая мне этот вопрос, выглядел явно если не обиженным, то удивленным. Подождите, маэстро, всему свое время. Хотя фраза про святая святых итальянской повседневной жизни, про «итальянское доброе утро с кофе ристретто» стояла в песне выше носков, флага в прачечной, «Фиата» и даже Господа.

Я понял весь трагизм ситуации. Как я мог пропустить эту строчку про кофе? Наверное, из-за ее обыденности. Но только не для итальянцев. «Я просто не могу представить свой день без этого крепчайшего кофе, который я поглощаю в огромных количествах», – очень грустно сказал мне Кутуньо. Я постарался его приободрить, признавшись, что и сам могу пить кофе литрами.

«Вот у вас, кстати, в России, неплохой делают кофе. Не наш, конечно, не итальянский, но уж лучше, чем в Германии или Франции. Про Америку я вообще молчу». Ох уж этот напускной итальянский антиамериканизм, только настоявшийся с годами. И тут я обратил внимание, что еще выше по тексту, чем кофе, стоит пассаж про макароны или спагетти, в общем, пасту «аль денте». Что значит, «хрустит на зубок». Песня Тото с этого начинается. Президент-партизан появляется позже. Неужели настоящий итальянец – это тот, кто в первую очередь должен поесть, ну а потом – будь что будет? «Признаюсь, это мои маленькие слабости. Когда я путешествую, у меня всегда большие сложности с едой. На гастроли я с собой часто беру свою повариху Джованну, и когда она мне готовит пасту: карбонару, аматричану, да какую угодно, в этот момент я самый счастливый человек на свете. Мне больше ничего не нужно на свете. Верите?» Конечно, я верил. А паста «аль денте», про которую рассказывает Кутуньо в песне, – это просто способ приготовления. Спагетти не нужно доваривать до конца. Например, если на упаковке написано, что «время приготовления 9 минут», значит, воду слить нужно через 8. А последние полминуты готовить на сковороде вместе с соусом, чтобы паста впитала его в себя. То есть на вкус они должны быть чуть-чуть хрустящими, едва-едва заметно. Вообще, паста а! dente – это как раз из тех маленьких деталей, которые идеально описывают итальянцев. Разваренную пасту они терпеть не могут. И для них это просто огромная трагедия, настоящее испытание на грани с наказанием, когда они видят, как иностранцы готовят макароны.