Галина Долгая - Грани кристалла

• Название: Грани кристалла
• Автор: Галина Долгая
• Жанр: Научная Фантастика

---

«Всему свое время!» — эта фраза стала девизом Майкла с детских лет. Он дождется того часа, когда Флейвор откроет ему все секреты, даже те, о которых и сам не догадывается. А пока… пока надо подумать, как подобраться к русскому. Майкл Вашевски интуитивно чувствовал, что раскрутить клубок без Павла Курлясова ему будет намного труднее.

Павел на удивление легко и быстро прошел стадию адаптации к земному притяжению. После возвращения космонавтов из длительных полетов она занимала не меньше месяца. Павел же восстановился за неделю.

— Что ж, голубчик, — заключил профессор Даринов, просматривая последние результаты обследования космонавта, — все у вас хорошо, даже замечательно!

— Спасибо, доктор! — Павел искренне обрадовался.

— Замечательно, замечательно… Но именно это меня и настораживает, Паша, — Даринов отложил бумаги и снял очки. Интеллигент во всем, потомок чудом уцелевшего в России древнего дворянского рода, Василий Иванович Даринов относился к своим пациентам по-отечески. — Вы слишком быстро восстановились. Ваш организм, словно, — Василий Иванович потеребил редкий клинышек бородки, подыскивая слово для выражения своей мысли, — словно помолодел лет, эдак, на пятнадцать!

Павел растерянно улыбнулся.

— Мне всего то тридцать семь…

— Вот именно! Гормональный фон подростка, усиленная выработка гемоглобина, мышечная сила — все это не похоже на состояние других космонавтов, да и на вашего коллегу — американского астронавта — тоже. Мне вчера звонил его наблюдающий врач. Молодой, но умница, я вам скажу. Интересовался вашим самочувствием. И знаете, что он рассказал мне о своем пациенте?

Павел напрягся.

— Что ему далеко не так хорошо, как вам. — Даринов откинулся на спинку стула, внимательно разглядывая Курлясова.

— Что с ним, профессор?

— Ну, у него ожог лица, это вы помните. С этим как раз проблем нет, лечат. Потом сделают пластику по фотографии — американцы, знаете ли, мастера на этот счет — и будет ваш Джек как новенький. Но вот общее самочувствие… Депрессия, в отличие от вас. Да, у него психическое истощение, а вы — как огурчик!

Павел выдержал пронзительный взгляд профессора и, улыбнувшись, ответил:

— Все дело в медицине, доктор, куда американцам до нас!

Даринов уловил нотки лести, но, довольный, расплылся в улыбке. Он всегда считал, что традиции российской медицины, заложенные еще при царе-батюшке, выведут ее на самый высокий уровень, несмотря на некоторые отставания в технической оснащенности.

— Скажите, Василий Иванович, откровенно, что вы думаете о том, что с нами произошло?

— Ну-у, батенька, это вопрос не ко мне, это к тем специалистам, — профессор заговорщически указал большим пальцем на дверь, за которой дежурили охранники из Комитета государственной безопасности, — я только медик. И считаю, что в вашем состоянии медицина бессильна — ничто не поможет, потому как вы абсолютно здоровы! — Василий Иванович хитро улыбнулся, довольный своей шуткой, но тут же задумался. — Хотя, настораживают изменения крови, да и спинной мозг у вас, Павел Николаевич, больше напоминает мозг приматов. Да, да, знаете ли, удивительно! Но это… это не вредит общему состояния, напротив, даже делает вас этаким суперменом!

Павел засмеялся.

— Приматы и супермены, уважаемый Василий Иванович, как-то не стыкуется.

— О-о! Еще как стыкуется! — воскликнул профессор. — Сочетание физической силы, превышающей силу обычного человека и способности высокоразвитого разумного существа — это ли не мечта человечества, ну, скажем, некоторых его представителей, — Даринов понизил голос, — но давайте не будем распространяться на этот счет. Но, скажу вам откровенно: я бы мог попробовать выудить кое-какую информацию из вашей головы, если позволите.

— Вы имеет в виду гипноз?

— Да! Именно гипноз! Мне, знаете ли, очень интересно, что у вас там, — профессор кивнул, поглядывая на голову Павла, — зафиксировалось.

— Так, я не против, — Павел пожал плечами, — если после этого меня досрочно выпустят! — пошутил он. — На волю хочется, в горы. Я сплю и вижу белые вершины, бурные реки… Я провел юность в Средней Азии, студентом облазил все в пригородах Ташкента, был на Памире… да вы, наверное, все обо мне знаете…

Павел умолк, а профессор, внимательно слушая, пока он говорил, продолжал вглядываться в его лицо. Ему нравился этот открытый, умный человек. Без лишней суеты, с хорошим багажом знаний. Да, он читал биографию Курлясова, знал о нем, может быть, даже больше, чем Павел мог предполагать и потому сочувствовал ему. У молчаливого и спокойного с виду человека не было никого, кто бы ждал его сейчас, хотел бы поскорее увидеть. Жена ушла за полгода до его последнего полета, мать умерла, когда он еще учился в Ташкенте, отца не было рядом никогда.

«Как порой складывается жизнь! — думал Василий Иванович. — Вот ведь — красавец: глаза, в бирюзовой зелени которых просто неземная задумчивость, строгие черты лица, упрямый подбородок… К тому же — космонавт, слава! А грусть во взгляде… Нет, надо с этим что-то делать!» — профессор решил помочь.

— Вот что, голубчик вы мой, то, что я о вас знаю, не имеет значения, а вот положительные эмоции после пережитого стресса — я знаю, что говорю! — вам необходимы! Так что давайте проведем несколько сеансов, — профессор повысил голос и глазами указал на дверь, — посмотрим, каковы они, тайники вашей души, и — на природу!

Павел расцвел. Он с благодарностью посмотрел на Даринова.

— Ну, пансионат на Черном море, это само собой, входит в общую программу оздоровления, а потом, через месяц, другой, можете и в горы, — продолжил профессор, — Кстати, в Ташкенте у вас кто-то есть?

— Друзья. Близкие друзья. Мы давно не виделись — работа… Но они будут рады, я уверен!

Даринов встал.

— Что ж, программа намечена. Завтра же приступим к гипнотическим сеансам… и вот еще что, — профессор вспомнил о просьбе Вашевски, — тут американская сторона предлагает встречу для вас и Джека Флейвора.

Павел откровенно удивился.

— Нет, нет, вы не то подумали! — поспешил успокоить его Василий Иванович. — Встреча заочная, телемост, знаете ли. Пока наши структуры безопасности решат, что да как, вы подумайте, о чем будете говорить. — Он пристально посмотрел на Павла и дал ему понять о важности того, что сказал, покачивая головой и выразительно подняв брови, — Что ж, доброго дня, Павел, завтра начнем! — Даринов вышел и прикрыл за собой дверь.

Вашевски широкими шагам мерил свой кабинет по диагонали — от одного угла к другому.

«Раз, два, три, четыре, пять, шесть, — разворот, и в обратную сторону, — раз, два… — тут Майкл остановился на полушаге и замер. — Нет, так нельзя! Надо успокоиться!»

Он уперся руками о стол, пошарил по нему глазами. Его внимание привлек сувенир — маленькая, чуть больше кулака, стеклянная модель земного шара. Он взял шар в руку, повертел, сломал ось, удерживающую его на подставке. Швырнул обломки в дальний угол.

«Так-то лучше! — Майкл сел, внимательно рассматривая модель, поворачивая ее в руках. — Какой ты маленький, наш дом! Такой маленький, но как легко на тебе потеряться! По-те-рять-ся… — по слогам повторил он, — как в тайниках сознания. Да, наш мозг тоже не так велик, и полутора килограмм не весит, но, сколько тайн он хранит, сколько тайн!»

Доктор Вашевски ходил мрачнее ночи после того, как провалился телемост, а вместе с ним и его надежды. Как он рассчитывал на обмен информацией, который мог иметь место при контакте двух астронавтов, пусть даже виртуальном! Но эти пентагонщики, будь они неладны! Майкл зашвырнул стеклянную Землю в тот же угол, что и ось с подставкой.

Он почувствовал, что и его опора уплывает из-под ног.

«Прервать телемост из-за одного жеста русского! Идиоты! Они со своей бдительностью совсем ум потеряли. Что, что опасного было в этом жесте?! Что он мог означать? Да… что? — Вашевски осенило. — А ведь он мог что-то значить! Так, так, так, не потерять мысль!»

Доктор снова зашагал по кабинету. Он прокрутил в памяти эпизод за эпизодом. Во время гипнотических сеансов Флейвор описывал одно и то же — туман, облако, мигающие огни.

Вот огни и не давали исследователю подсознания покоя. Именно огни, похожие на свет навигационных приборов, наводили на мысль, что то облако не было каким-то космическим телом, а вполне вероятно, прикрывало некий объект, созданный иным разумом. Далее: два астронавта изменились после контакта с ним настолько, что Джек Флейвор — весельчак, балагур, явный холерик — и русский — молчун, спокойный, рассудительный — словно поменялись местами. Вашевски очень внимательно наблюдал за обоими те десять минут, которые они, так сказать, общались. Флейвор не вымолвил ни слова, был напряжен, тогда как Курлясов выглядел совершенно расслабленным, раскрепощенным! Если предположить, что тот жест приветствия, который себе позволил Курлясов, был попыткой установить контакт, связь на энергетическом или ментальном уровне, то они действительно не люди, а те, кто умеет контролировать поток мыслей и устанавливать защиту от нежелательного проникновения. Вашевски ударил кулаком по столу.