Ефим Городецкий - Свердлов

• Название: Свердлов
• Автор: Ефим Городецкий
• Издательство: «Молодая гвардия»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1971

Книга рассказывает о жизни и деятельности Я. М. Свердлова.

---

Уже в начале октября 1914 года Свердлов в письме к жене пишет: «…У меня начинает складываться более ясное и определенное отношение к войне… Вопрос о данной войне чрезвычайно сложен. С каким критерием подойти к нему? Не должен сознательный человек брать таковым интересы раб[очего] класса одной какой-либо страны. Необходимо исходить из перспектив международного раб[очего] движ[ения]».

Это был единственно верный, марксистский критерий, означавший, что Яков Михайлович твердо стоял на позициях пролетарского интернационализма. Свердлов осудил шовинистический угар. «Поглядишь на выступления многих и многих, вроде Смирнова, Маслова, — пишет он в том же письме, — и делается противно. Оперируют понятиями „культура“, „страна“ и т. п. О какой культуре, стране идет речь? С пеной у рта кричат о варварстве, вандализме германцев. Лицемерие и лицемерие».

Узнав о том, что немецкие социал-демократы голосовали за предоставление кредитов на войну, Свердлов в том же письме выражает сомнение в правильности этого шага. Яков Михайлович приходит к выводу, что «трудно желать победы какой бы то ни было из воюющих сторон».

В ту пору Яков Михайлович не знал об измене вождей II Интернационала. Он возлагал еще на него какие-то надежды, считал, что «Интернационал должен сказать и скажет свое веское слово». Вскоре, однако, он правильно формулирует свое отношение к позорному концу II Интернационала. Вот что рассказывает об этом Б. И. Иванов, сосланный в Туруханку в 1915 году:

«Когда моя нога ступила на твердую почву забытого у Полярного круга уголка земли, за беспредельными стенами лесной глуши и мощным разливом величественного Енисея, я первым делом отправился разыскивать Свердлова. Разыскал. Шумно закипела беседа, на столе появился чай, а я подробно рассказывал Якову, что делается в рабочих центрах. Мой отъезд из Петербурга совпал с днями, когда в широких кругах рабочих масс поднят был вопрос об общей забастовке и горячо обсуждался на партийных собраниях, на массовках и на митингах летом 1915 года.

„Я знал, — сказал Яков, — что это так: и так должно было быть. Мировая война, как результат нудного господства буржуазии, как погоня за захватом новых и новых рынков для капитала, является преддверием к могучему мировому вихрю революции, неизбежный ход которой есть вопрос лишь недолгого времени. Крах II Интернационала не явится задерживающим фактором; массы опередят своих вождей: их гонит на это ужас самоистребления в мировой бойне, голод, дороговизна и безработица“.»

Вскоре до Туруханки дошли вести о борьбе Ленина за создание нового, III Интернационала. Свердлов писал в наброске плана «Очерков по истории международного рабочего движения»: «…крах Интернационала — крах лишь данной организации, не идеи объединения пролетариата всех стран. Неизбежность единой организации. Первый шаг к созданию нового Интернационала — Циммервальд. Его недостатки. Неизбежность более резкого размежевания».

«Россия независимо от исхода войны переживает большой перелом, — был уверен Свердлов и, как обычно, делал практический вывод: — Необходимо готовиться к возможности жизни на воле». Якова Михайловича очень тяготила оторванность от России. Каково настроение рабочих, где депутаты-большевики, что они думают о войне, достоверно ли известие об аресте Ленина в Австро-Венгрии — эти и другие вопросы волнуют его, он задает их в письмах.

В письме к жене 16 ноября 1914 года Свердлов снова возвращается к вопросу о войне, на этот раз в международном плане. «Влияние войны, — пишет он, — ведь должно сказаться далеко за пределами воюющих сторон. Разве на все развитие Америки данная война не наложит своего отпечатка? Разве она не скажется на крупных азиатских территориях, как Китай или Индия? Огромная европейская война, сама составляя эпоху в развитии человечества, должна провести определенную линию между временем до войны и после нее».

Между тем жизнь в Курейке стала невыносимой, она надломила здоровье Свердлова. Оторванность от остальных ссыльных была для такого общительного и живого человека, как Яков Михайлович, хуже любого наказания. Он предпринимает попытки сменить место ссылки. В середине июня 1914 года один на утлой лодке Яков Михайлович отправился в Монастырское. Побывав там, он воспрянул духом. Он встретился с новыми ссыльными большевиками: С. Спандаряном, А. Масленниковым. Последний рассказал Свердлову о борьбе питерского пролетариата в канун мировой войны, о баррикадных боях в Петербурге.

Возвратившись в Курейку, Свердлов еще острее почувствовал свое одиночество. Он признавался впоследствии, что ему было очень скверно. В конце сентября 1914 года Свердлов был переведен в деревню Селиваниху, где поселился у бедного рыбака и охотника Самойлова вместе с Ф. И. Голощекиным, затем переехал в Монастырское.

В июне 1915 года в Монастырское прибыла новая группа ссыльных большевиков. На этот раз царское самодержавие расправилось с большевистской фракцией Государственной думы. Мужественные депутаты-большевики: А. Е. Бадаев, М. К. Муранов, Г. И. Петровский, Ф. Н. Самойлов и Н. Р. Шагов — были арестованы, их предали суду и сослали на вечное поселение в Сибирь. Вместе с депутатами-большевиками под суд попал Каменев. Он вел себя на суде недостойно, вилял, отрекся от лозунга поражения своего правительства в войне.

Ленин осудил предательское поведение Каменева, указав, что выступать на царском суде с заявлением о своем несогласии с ЦК «есть прием неправильный и с точки зрения революционного социал-демократа недопустимый»[28]. Подчеркивая положительное значение процесса, Владимир Ильич указывал, что оно было бы еще больше, если бы подсудимые, воспользовавшись открытым судом, прямо изложили бы свои взгляды, враждебные не только царизму, но и социал-шовинизму.

В это же самое время Свердлов в письме Л. Н. Дилевской от 20 марта 1915 года дает оценку процессу депутатов-большевиков, близкую к ленинской. «Процессом депутатов] не очень я доволен, — пишет Яков Михайлович. — Он должен был быть иным, более ярким, сильным. Надо было совершенно отбросить мысль о возможности получить минимальный приговор. Но что за хороший тип Петр[овск]ий. Прелесть. Удивительная чистота, искренность, преданность своему долгу, делу. Именно таким он и остался у меня в памяти по личным впечатлениям. И рос он прямо-таки на глазах. Письма его обнаруживали этот рост. За него не страшно. Он удержится на высоте… В общем, все хорошие товарищи».

Первым, кто встретил в Туруханке ссыльных депутатов, был Свердлов. Яков Михайлович на лодке подплыл к пароходу и поднялся навстречу друзьям:

— Ну, завершили круг своей работы на пользу революции и рабочего класса хорошо, очень хорошо. Садитесь в лодку, и поедем на новое местожительство.

Первую ночь большинство вновь прибывших переночевало на квартире у Якова Михайловича.

Ссыльная Туруханка переживала значительное событие. Еще бы! Приехали товарищи по партии, которым выпало счастье совсем недавно видеться с Лениным. Но ссылка думских большевиков и процесс над ними были прежде всего политическим событием. Проанализировать его, подвести итоги и соответствующим образом оценить было законным требованием членов партии, находившихся тогда в туруханской ссылке.

Вскоре состоялось собрание ссыльных большевиков Туруханки. Происходило оно на квартире Петровского, в небольшой, врытой в землю избушке на самом берегу Енисея. Почти три десятка людей едва вместились в эту избушку. Все понимали важность происходящего — ведь среди собравшихся были четыре члена ЦК партии: Ф. И. Голощекин, Я. М. Свердлов, С. С. Спандарян и И. В. Сталин, пять депутатов Государственной думы: А. Е. Бадаев, М. К. Муранов, Г. И. Петровский, Ф. Н. Са мойлов, Н. Р. Шагов, ссыльные большевики: Д. П. Долбежкин, М. И. Зелтынь, А. А. Масленников, М. С. Сергушев, К. Т. Новгородцева и другие.

С докладом выступил Петровский. Он рассказал о работе думской фракции большевиков, о том, как проходил процесс. Следующее слово получил Каменев, оправдывавший свое поведение на суде. Два дня продолжалось это необычное собрание. Дважды со страстными речами выступал С. Спандарян. Трусость Каменева на царском суде он назвал предательством интересов рабочего класса. В прениях приняли участие многие большевики. С речью выступил и Свердлов.

Собрание поручило Свердлову, Спандаряну и Сталину написать резолюцию. Ввиду внезапного отъезда Сталина в Курейку резолюцию писали Свердлов и Спандарян при участии Цетровского как докладчика.

«Позиция осужденных депутатов РСДР фракции по вопросу о войне, — указывалось в этой резолюции, — является единственно правильной точкой зрения на происходящие кровавые события, соответствующей интересам рабочего класса в России и идее международного социализма». В резолюции были отмечены недостатки депутатов-большевиков, не сумевших развернуть процесс в открытое обвинение царизма. Вместе с тем резолюция особо подчеркнула, что в тот момент, когда европейские социалисты предали лозунг классовой солидарности, «5 рабочих — депутатов РСДР фракции оказались единственной группой Интернационала, смело поднявшей знамя международного братства рабочих и громко провозгласившей забытый лозунг: „Пролетарии всех стран, соединяйтесь!“».