Кэрол Макклири - Иллюзия убийства

• Название: Иллюзия убийства
• Автор: Кэрол Макклири
• Издательство: Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-39276-4, 978-5-4215-3172-2

«Вокруг света за восемьдесят дней» — один из лучших романов Жюля Верна, который произвел сенсацию во всем мире.

Но можно ли превзойти рекорд Филеаса Фогга в реальности?

В 1889 году это решила выяснить мисс Нелли Блай — первая знаменитая журналистка XIX века, обладавшая талантом истинного детектива-любителя.

Однако уже на второй неделе своего путешествия мисс Блай неожиданно стала свидетельницей загадочного убийства.

Она видела не так много, и в то же время достаточно, чтобы теперь опасаться за собственную жизнь. Ведь таинственный преступник начал охоту уже за ней.

Кто он? Под подозрением — все пассажиры лайнера. Даже великая актриса Сара Бернар и Фредерик Селус — джентльмен-авантюрист, с которого был «списан» образ Алана Куотермейна, героя «Копей царя Соломона».

---

Ченза улыбается мне с ехидцей, словно намекая, что знает нечто такое, чего не знаю я, и сейчас она меня этим ошеломит.

Ехидная улыбка, надо полагать, просто дефект ее лица.

Все-таки страшную пару представляют собой Ченза и вдова Мердок. Они слишком разные, какими бы ни были их сексуальные наклонности. Должно быть, что-то еще связывает их, и единственное, о чем я могу подумать, — это горшок с золотом, которым вдова, кажется, овладела после безвременной кончины мужа.

Я поворачиваюсь и иду в обратную сторону, чтобы быть подальше от них, и вижу, что Фредерик отходит от своих собеседников и направляется ко мне.

— Нелли, я так рад видеть вас здесь!

Лорд Уортон снова поворачивается ко мне спиной, берет свою очаровательную жену под руку и выходит. Я улавливаю что-то вроде «только ее здесь не хватало», когда они удаляются.

— Приношу извинения за Уортонов, — говорит мне Фредерик так, чтобы не слышали другие. — Он невоспитанный негодяй. При других обстоятельствах я призвал бы его к ответу за хамское поведение по отношению к вам.

— Что это за обстоятельства, которые делают лорда Уортона таким агрессивным по отношению ко мне и не позволяют джентльмену прийти мне на помощь?

Он ухмыляется.

— Нелли, вы обладаете обостренным любопытством, но вам нужно учиться контролировать его.

— А Амелия контролирует его? — говорю я наобум.

Он вскидывает брови.

— Амелия? Не то ли это имя, что вы якобы слышали…

— Вот именно, якобы слышала. На самом деле я ничего не слышала. Я никогда не была в Порт-Саиде. Я даже не знаю, кто вы. Или кто я.

— Нелли, я думаю…

— Думайте все, что хотите. Я же пойду и выпью порошки от головной боли или что-нибудь покрепче для поддержания моей слабой женской психики, а то просто хлебну у Сары кокаинового вина.

Не будь я женщиной, я бы… Но я поворачиваюсь на каблуках и ухожу не оглядываясь. Вернувшись в свое купе, я резко закрываю дверь и поворачиваю защелку.

Зачем я это сделала? Я хотела цивилизованно поговорить с Фредериком. Я была рада видеть его, и он тоже, как я поняла, хотел видеть меня. И что я наделала? Устроила ему сцену.

Меня извиняет лишь то, что я сержусь, я расстроена и растеряна, поскольку никто не хочет придавать значение тому, что я считаю опасным заговором.

— Что происходит? — спрашиваю я стену, разделяющую меня и Сару.

Может быть, я просто дура. Должно быть. Я рисковала своим успехом ради спасения Сары, а она не хочет, чтобы ее спасали. Она даже не хочет общаться со мной.

Я начинаю думать, не правы ли те, кто считает, что у меня не все в порядке с головой.

Зачем ставить под угрозу свой успех, карьеру и репутацию, специально задержавшись и сев на поезд с людьми, которые удивлены и даже раздражены тем, что я все еще существую на этой планете?

Сара обожает меня, но выставляет за дверь и говорит, чтобы я не вмешивалась в то, что касается только ее. Фредерик смеется надо мной или по меньшей мере проявляет снисходительную терпимость к моим выходкам. Лорд и леди Уортон относятся ко мне как к прокаженной. Фон Райх игнорирует меня. А Ченза, источающая злобу своими самодовольными улыбочками, приводит меня в содрогание.

«Что знают эти люди, чего не знаю я?»

63

Вместо целого пульмановского вагона класса люкс я имею в своем распоряжении лишь одно купе, такое тесное, что все подношения в виде цветов и фруктов пришлось оставить, о чем я очень сожалею. Да и скорость у этого поезда не та, с какой мы мчались из Сан-Франциско. Он ползет будто черепаха, и я боюсь, что этот отрезок пути не завершу вовремя.

Когда я шла в свое купе, Джордж дал мне телеграмму, которую я должна была получить в Сан-Франциско, но она только сейчас нашла меня.

Это послание доставляет мне огромное удовольствие, и мое настроение меняется:

«Господин Жюль Верн желает, чтобы это послание было вручено Нелли Блай в тот момент, когда она ступит на американскую землю. Жюль Верн шлет искренние поздравления отважной Нелли Блай».

О, как мне нужна сейчас помощь Жюля Верна!

Обслуживание в поезде оставляет желать лучшего. Пассажирам приходится ссаживаться, чтобы поесть. Наша первая остановка в Логанспорте, где мы ужинаем.

Когда я выхожу на платформу, молодой человек, которого я никогда не видела и больше не увижу, заскакивает на другую платформу и, размахивая шляпой, кричит:

— Ура Нелли Блай! Ура Нелли Блай!

Делегация железнодорожников встречает меня и дарит цветы и сладости, как и другие люди. Толпа аплодирует и приветствует громкими возгласами. Она размыкается, чтобы пропустить меня в станционную столовую, а потом смыкается и снова восторженно рукоплещет. Люди даже подходят к окнам, чтобы посмотреть на меня.

После того как я сажусь за стол, передо мной ставят несколько блюд с надписью «Успеха, Нелли Блай».

Несмотря на оказанное мне внимание с того момента, как я сошла с «Океаника», всеобщее восхищение не очень радует меня. Я недовольна собой — люди высокого мнения обо мне, они рассчитывают на мою победу, а я могу подвести их, потому что задержалась на несколько часов.

Я ем очень осторожно, чтобы у этих замечательных людей по крайней мере не сохранилось в памяти, как за ужином я облилась супом.

От древней старушки за одним из соседних столиков я получаю записку. Я раскрываю ее и читаю, прихлебывая суп:

«Даже когда я играю в пользующемся успехом спектакле, меня не встречают с таким энтузиазмом. В следующий раз, если захочу польстить себе, я совершу кругосветное путешествие за рекордное время».

Я бросаю быстрый взгляд на старую актрису, она чуть заметно кивает мне, а я робко улыбаюсь ей.

На обратном пути к поезду мне сообщают: будет задержка из-за того, что маневровый паровоз добавляет еще вагон через один от моего. У меня появляется возможность пройтись вдоль железнодорожного пути на прохладном вечернем воздухе и отвлечься от суматохи последних дней.

Хотя кругом находятся люди, я время от времени оглядываюсь. Уже темно, а при мне все еще ключ, из-за которого убили человека.

На некотором расстоянии от меня прицепляют новый пульмановский вагон. Он красивый, полированный, темно-зеленого цвета с позолоченными элементами отделки, что свидетельствует о принадлежности его человеку, имеющему солидное состояние.

Я останавливаюсь и смотрю на табличку на боковой стене вагона — серебряную, с выгравированным золотом названием.

«Амелия».

Сердце у меня начинает учащенно биться, и перед мысленным взором возникает истекающий кровью человек, который произносит это имя.

По ступенькам вагона из «Амелии» спускается проводник и закуривает сигарету. Я бросаюсь к нему.

— Добрый вечер.

— Добрый, мисс.

— Это вагон мистера Весткота?

— Да, мисс.

— Я однажды встречалась с ним. Не могли бы вы передать ему мою визитную карточку?

— Нет, не могу. Его нет в вагоне.

— Вот как? А кто едет в нем?

В тамбуре слышится кряхтение. На посадочной площадке пульмана стоит рыжий мужчина и смотрит сверху на нас.

Проводник, буркнув «извините», поднимается по ступенькам. Мужчина пропускает его, не сводя с меня глаз.

Еще один мужчина, почти такого же вида, как тот, что смотрит сверху, появляется позади меня.

Понятно, это переодетые полицейские: толстые шеи, бычье телосложение, красные носы от ирландского виски, как у нью-йоркских полицейских, мешковатые дешевые костюмы из одинаковой ткани. Или, может быть, это личная охрана.

Кем бы мужчины ни были, почему они охраняют «Амелию»? Или, что более вероятно, того, кто в вагоне. Конечно, там не Весткот, ведь он держит путь на запад подсчитывать свои денежки.

Повернувшись, я вежливо улыбаюсь им:

— Всего хорошего.

Они тоже прощаются со мной в не особенно дружественной манере и касаются шляп кончиками пальцев.

Очень интересно. Они при исполнении, это точно. Но одно обстоятельство удивляет меня: у них английский акцент.

Почему два английских полицейских охраняют железнодорожный вагон любовника Сары?

Кто эта столь важная особа, что один из богатейших людей Америки предоставляет свой роскошный пульман для романтического свидания гостя с актрисой?

Список, ясное дело, невелик. Но кто же все-таки он?

На ум вдруг приходит предположение о возможной личности любовника, но оно столь невероятно, столь немыслимо, что даже мое богатое воображение отвергает его. В рамки разумного не вписывается, что в вагоне находится один из самых важных людей на планете. Будь так на самом деле, новость уже находилась бы на первых полосах всех газет.

Нет, такого быть не может. Чему удивляться, если меня одолевает жажда узнать, кто все же едет в пульмане.