Юрий Рудницкий - Сумерки

• Название: Сумерки
• Автор: Юрий Рудницкий
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1970

---

— Нет, не уберёгся, Мартуся. Я остерегался его, пока он не поклялся отречься от лжи, злобы, коварства, и тогда мы вместе принялись искать дорогу к счастью. Но, увы! Не суждено ему было оставаться со мной в паре! Он погиб, упал и, падая, ранил моё сердце. В душевных стремлениях я изверился душой, и пошли прахом светлые надежды. Вот почему и вспоминаю с такой грустью ту прекрасную, счастливую минуту, когда ты добрым словом и поцелуем провожала меня в широкий мир… Не так думалось-гадалось, как сложилось.

— Ах, ты ещё не забыл?! — воскликнула девушка и отвернулась. — Но ты, — продолжала она через минуту, — говоришь загадками, я не возьму в толк. Поняла лишь одно: ты захотел очеловечить Змия… У Змия, Андрийко, два пути — либо вражда, либо покаяние, иного выбора ему на белом свете нет. Он враг людей и веры; он либо грешник-злодей, либо отбывает покаяние, и кто с ним свяжется, платит кровью своего сердца.

— Эх! Не так думалось-гадалось, как сложилось! — повторил Андрийко.

Вдруг зазвучал её смех, будто кто-то рассыпал серебристый жемчуг по зелёной травке.

— Что ж! Видно, не так думал, как надо! — сказала она. — Но и передумать недодуманное штука невелика. — И её ясный взгляд встретился с грустными глазами Ан— дрийки. — И тогда, — закончила она, — тогда всё будет хорошо.

На бледных щеках Аидрийки зацвёл румянец.

— Мартуся, звёздочка! — воскликнул он, беря её за руку. — Спасибо тебе за утеху, знаю, что ты была когда— то рада облегчить мои страдания. Но, что делать? Мои страдания ни к чему не привели!

На лице Мартуси промелькнула досада или горечь.

— В том-то и беда, что с твоей догадкой только и горохе сидеть, — заметила она. — Чего тебе ещё надо? Ты снискал себе добрую славу, имя, получил рыцарский пояс, все тебя возносят до небес, няня меня уже не раз бранила за то, что больно горжусь своим витязем… ан всё пустое! Может, и я для тебя пустяк? Коли так, то будь здоров, и я уйду прочь! Не то ты мне обещал, уезжая…

Андрийко понял её только теперь.

Понял, смутился поначалу, потом разволновался. Измученная душа с новой силой рванулась к необычной девушке, а сердце забилось, стремясь к любви и счастью, правда, по-иному, не так, как там, в далёком Незвище. Там оно горело ярким пламенем, тут цвело лишь ярким цветком. Там неистовствовали бури, тут дул лёгкий майский ветерок, смешивая ароматы весны и пьяня сознание. Там Андрийко купался в огненном море чувственных наслаждений, тут упивался видом кристального, как слеза, счастливого, беспечного, полного любви будущего. Какое ему дело, что в мире сумрак? В глазах этой девушки зацвёл цветок счастья…

— Не сердись, Мартуся! Я не смею, не смел верить, что ты не забыла о том…

— Что когда-то думалось-гадалось, не так сложилось, потому что кому-то было невдомёк сложить его вместе, — смеясь, закончила девушка и вырвала руку из его пальцев. — Вечером договорим. Вон идёт отец!

И убежала.

На тропе появилось двое мужей в широких киреях — князь Нос и Михайло Юрша.

— Ты один? — спросил воевода.

— Нет… то есть да, один.

Воевода расхохотался.

— Впервые слышу, сынок, твоё враньё. А вот та, что в синей юбке, скрылась за кустами, может, какая русалка или какое наваждение?

— Хорошо же ты ведёшь себя, рыцарь! — рявкнул князь. — Три года носа не кажешь, а не успел приехать и уже за юбкой волочишься. Иное дело, коли было хожено да лажено, а то ведь всякое бывало и может статься.

Но на этот раз Андрийко быстро нашёлся. Сияв шапку, он стал перед стариком на колени и с покорным видом, как учил его когда-то Сташко, сложил на груди руки.

— Если твоя милость позволит, я охотно буду ходить да ладить…

Вечером жених и невеста встретились в саду, и на этот раз им никто не мешал. Перед ужином старики уже договорились о свадьбе, и Мартуся с Аидрием сидели рядом в красном углу. А когда старики остались одни, разговор тотчас зашёл о событиях, происходивших в это время на Руси, в Литве и Польше. Юрша, будучи воеводой великого князя, знал все подробности и охотно ими делился со старым сановитым сватом. Наконец, тяжело вздохнув, князь Иван заметил:

— Вспоминаю, как три года тому назад вели мы со слугами Андрия, Грицьком и Кострубой беседу о мужицкой свободе. Они были правы. Только простой люд когда-нибудь построит твердыню свободы и независимости. Оторванные от него князья, бояре и паны лишь тени, что идут за солнцем, и никогда им не изменить ни народного тела, ни его души. Зайдёт солнце, тени покроют весь мир, но не навеки! Позаботимся же о том, чтобы на рассвете не оказались и мы среди теней, которые разгонит солнце, а среди расцветающих с его появлением цветов.

XXXI

Великокняжеская междоусобица тянулась ещё восемь лет. И только в апреле 1440 года, когда при помощи Скобенка князья Чарторыйские убили Сигизмунда, борьба утихла. Множество льгот выторговали себе русские князья и бояре, но только для себя. Разорвать Кревскую унию не удалось ни русским, ни литовцам: им пришлось в конце концов отступить перед победным шествием чужестранцев, которые плотной стеной двигались на восток и стирали с лица земли не вышедшее из народа и не вросшее в народ боярство.

Солнце заходило, и тени тянулись к горизонту.

ОБЪЯСНЕНИЕ НЕКОТОРЫХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ, ВСТРЕЧАЮЩИХСЯ В РОМАНЕ

Агаряне — буквально: потомки Агари, рабыни Авраама (Библия); у византийцев и в Древней Руси — арабы, мавры, сарацины; здесь — иноверцы.

Багряница — багряный широкий плащ, подбитый горностаем. Торжественное облачение владетельных особ.

Бирич (русск. «бирюч») — вестник, глашатай.

Боярин — в русских землях Литовского княжества со второй половины XV в. феодалы-землевладельцы обычно назывались «землянами». «Боярами» (не смешивать с дворцовой должностью «боярина») назывались мелкие землевладельцы, не владевшие крепостными (холопами). В документах XIV–XV вв. бояре, как более крупные и влиятельные землевладельцы, отличались от «вольных слуг» и «детей боярских».

Брана — крепостные ворота.

Вайделот — литовский знахарь.

Вежа — башня.

Гакивница (гаковница) — старинное огнестрельное оружие:

Гон — мера длины (от 60 до 160 сажень).

Городовая рать — гарнизон крепости, замка.

Громада — мирская сходка.

Дедич — наследственный владетель.

Достойник — сановник (польск.).

Жеравец (журавец) — подъёмный кран, рычаг.

Забороло (заброло) — деревянное или каменное ограждение на крепостной стене.

Инкорпорация — здесь: территория, временно пользующаяся полной или частичной самостоятельностью.

Инфула — головной убор католических епископов.

Камень (каминь) — мера веса.

Каптур (каптура) — тёплая шапка.

Карацена (карацын) — род старинного кольчатого доспеха.

Каштелян — начальник укреплённого пункта (крепости, замка) (польск.).

Келеп — род древнего топора на длинном древке.

Кирбя — верхний кафтан со стоячим воротником и накладными застёжками.

Кмет (кметь) — здесь: свободный крестьянин.

Княжья рада — совет вассалов при великом князе.

Кобольд — дух домашнего очага в германской мифологии, безобразный карлик.

Коланные люди, или коланники — крестьяне, не имевшие права «выхода», то есть посаженные на землю. Они назывались ещё «непохожими».

Колонтарь (колантарь) — броня из блях и колец, нечто среднее между латами и кольчугой.

Колпак (калпак) — высокая шапка, суженная кверху, с отворотом и прорехами, где прикреплялись «запоны» — драгоценные застёжки.

Копа — старинная счётная единица, равнявшаяся 60.

Люди высшего стану — князья и паны, входившие в состав шляхетского сословия и образовывавшие отдельную прослойку в отличие от обедневшей знати, слуг, поземельной знати, а иногда и выходцев из мужиков, называемых «людьми низшего стану».

Магдебургское право (по названию г. Магдебурга) — феодальное городское право, сложившееся в XIII в. и обеспечивающее городам довольно широкую автономию. В славянских городах, согласно Магдебургскому праву, местная власть принадлежала магистрату, во главе которого стоял «войт», назначаемый великим князем. Войт разбирал судебные дела вместе с пожизненно избранными присяжными из мещан («лавниками») или, где не было присяжных мещан, — вместе с «радой» в составе «радцев» и «бурмистров». Радцы избирались на один год, и из своей среды выбирали бурмистров, бывших по очереди председателями рады. Всё управление городом и суд по делам гражданским, а иногда и уголовным, находилось в ведении рады. Уложение это не было общим правом городов, а даровалось за услуги, либо добывалось силой самими горожанами.

Мещане — население города вообще называлось мещанами. Основную массу его составляли ремесленники, мелкие торговцы, наёмные люди. Верхушечный слой составляло купечество, окрепшее экономически в связи с ростом внутренней и внешней торговли.