Владимир Бокарев - Одиссея Пола Маккартни

• Название: Одиссея Пола Маккартни
• Автор: Владимир Бокарев
• Жанр: Биографии и Мемуары

Издание включает в себя: дайджест интервью Пола Маккартни 1962-2002гг., в котором артист рассказывает о переломных периодах своей творческой биографии, комментарий, статьи, сольная дискография.

---

Я довольно часто задумывался над той бурной реакцией, которую вызывали политические песни Джона. Мне никогда не приходило в голову сомневаться в искренности его чувств, я знал, как глубоко он переживал все эти проблемы. Подобные волнения испытывал и я, ненавидя грязные делишки Никсона [64], насильственное вмешательство в решение ирландского вопроса, да, вообще, любое насилие. И мне кажется, что это ненавистно многим людям моего поколения. Хотелось бы перемен, но пока мы видим, что по — прежнему гибнут ни в чем неповинные люди. Например, в Кенте даже на пороге твоего собственного дома с тобой может произойти все что угодно [65]. Нельзя оставаться равнодушными и молчать об этом лишь потому, что такие песни могут мало кого заинтересовать и, следовательно, плохо покупаться.

Когда кто — нибудь спрашивал меня, пишу ли я песни протеста, я всегда отвечал, что мне нравится Боб Дилан [66], но у меня другой стиль. Я зарекался писать политические песни. Но когда они (английские войска) устроили настоящую кровавую бойню над участниками мирной демонстрации, я был потрясен. В результате расправы, учиненной солдатами парашютно — десантных войск, было убито несколько человек и десятки людей ранены [67]. Мы, англичане, противопоставили себя ирландцам. Это было похоже на войну с ними. Я воспитан на убеждении, что ирландцы — великий народ, они наши друзья, наши братья. Мы частенько шутили, что Ливерпуль, наверное, был в прошлом столицей Ирландии — так много ирландцев живут и работают в городе.

Когда пришло внезапное известие об убийстве наших друзей, я подумал: «Нужно немедленно положить этому конец. Это совсем не тот метод решения проблемы». Я выразил протест от имени части англичан. Никакие объяснения не могут доказать, что действия нашего правительства были правильными, им нет оправдания. У нас в Англии широко распространено мнение, согласно которому «члены ИРА [68] — всего лишь террористы и ничего более». Ну да, конечно, мы хорошие ребята, а они — террористы, проще не бывает. И, главное, очень удобно, если напрочь забыть о том, что именно мы в свое время разделили Ирландию. Мы разграбили их страну, вот так — то! Неужели никто об этом не помнит!

Во время работы над песней «Give Ireland Back To The Irish» многие звонили мне и настойчиво уговаривали отказаться от своего замысла. Но я проявил твердость, и песня увидела свет. Она вышла на первое место в хит — параде сначала в Ирландии, а в конечном счете даже в Испании! Не думаю, что песня пользовалась популярностью только у басских сепаратистов. Хотя, мне кажется, Франко [69] все равно ничего не понял. Кстати, когда я находился в Австрии, ко мне не раз подходили люди и искренне признавались: «Знаете, я написал новую версию вашей песни, она называется «Give Bavaria To The Bavarians»" (смеется). Но если серьезно, написав песню об Ирландии, я сделал то немногое, что было в моих силах, и я рад, что так поступил.

Хотел бы развенчать еще одну легенду: моя экономка Роза не имеет никакого отношения к названию альбома «Red Rose Speedway». Я прекрасно помню вечер, когда было найдено оформление обложки альбома. Линда сфотографировала меня облокотившегося о мопед с розой во рту. Весь вечер я слушал пластинку Стиви Уандера «Innervisions».

Работая над музыкой к альбому, я жил на своей овцеферме в Шотландии. Такие фермы выглядят очень красиво на почтовых открытках. Но реальность жестче. Во время ягнения овец несколько ягнят неизбежно погибают. Жизнь есть жизнь. Многие фермеры, избегая лишней возни, просто выкидывают мертвый молодняк за ограду. А если быть хоть немного чувствительнее, и твой дом полон ребятишек? Тогда ничего поделать с собой нельзя. Вот мы и пытались спасти одного ягненка. Он появился на свет в непогоду и был очень слаб. Мы взяли его в дом, целую ночь обогревали возле печки, но все напрасно — он умер. О нем я и написал песню «Little Lamb Dragonfly». Там есть такие слова: «Я не уберег тебя при рождении, я не спас тебя и в своем доме». Грустная песня в память о несчастном крошечном существе.

К осени 1973 года я закончил работу над «Band On The Run», «Jet» и рядом других песен — пора было записать их. Делать это в Англии не хотелось. Когда записываешь всегда в одном и том же месте, музыка приедается, становится работой, а не игрой. Исчезает настроение, и результат получается прямо — таки плачевный.

Я позвонил на фирму «EMI», с которой у меня был контракт, и попросил предоставить студию в какой — нибудь другой стране. Мне предложили на выбор Рио — де — Жанейро, Китай и Лагос [70]. Я выбрал Лагос! Африка, новые ритмы, звуки ударных инструментов. Мы не имели ни малейшего представления о тех условиях, в которых нам предстояло работать. Когда приехали на место, то увидели, что строительство студии в Апапе идет полным ходом. При нас сооружали кабины, разграничительные барьеры, и строители интересовались, вставлять ли стекло в перегородку, разделяющую студию и аппаратную. Они хотели сделать просто деревянную стенку с дырой. (Смех).

С «EMI» конкурировал Джинджер Бейкер, и я решил немного помочь ему. Мы поработали в его студии «ARC», продемонстрировав тем самым, что фирмы — фаворита в этом споре нет.

Как — то ночью в Лагосе на нас напали — забрали записи, тексты песен. Когда на следующий день мы пришли в студию, один из ребят заявил: «Скажите спасибо, что вас не убили. Это все потому, что вы белые. Они надеются, что вы их не узнаете».

Знаете, до нефтяного бума в Лагосе были в ходу публичные казни. На побережье как — то была такая казнь. Повесили одного парня, а потом появились деревянные сувениры, маленькие резные фигурки, изображавшие казненного. Привыкнуть к такому невозможно.

На следующий день мы снова пошли на побережье. Но, увы, нас преследовал злой рок. Выкупаться нам не удалось. Отправляясь в Африку, я предвкушал прекрасную погоду, а попали мы в сезон дождей. Небо, что называется, прохудилось. Великолепная погода для записи — ведь на улицу все равно не высунешь носа.

Вернувшись в Англию, мы получили письмо от директора «EMI», в котором он писал следующее: «Дорогой Пол, я не советую вам ехать в Лагос, так как там недавно была зафиксирована вспышка холеры».

Но, несмотря на все напасти, мы сделали один из лучших наших альбомов. «Band On The Run» — это результат путешествий.

Песня «Picasso's Last Word/Drink To Me» появилась во время отдыха на Ямайке. Дастин Хоффман [71] и Стив Маккуин работали на Ямайке над фильмом «Papillon», а мы приехали поглазеть на съемки.

Как — то Дастин пригласил нас на ужин и в разговоре поинтересовался у меня: «Как ты пишешь песни?» «Они появляются из воздуха», — ответил я. Но мой собеседник не унимался: «А можно ли написать песню на сознательно выбранную тему?» «Да, — сказал я, — но только, если она способна вызвать прилив вдохновения». Тогда Дастин Хоффман заявил, что у него есть для меня грандиозная тема. Он принес номер журнала «Тайм» со статьей, описывающей кончину Пикассо [72]. В ней говорилось, что накануне, ужиная с друзьями, в разгар веселья художник молвил: «Выпейте за меня, за мое здоровье. Мне уже пить не придется». Затем встал и удалился наверх. Это был конец — Пикассо умер. «Да, об этом можно написать песню», — подумал я и тут же вспомнил Дилана. Песню легче писать на конкретного исполнителя. Я уже видел Дилана, поющего «Выпейте за меня…» Дастин не мог усидеть на месте, он дергал жену, повторяя: «Ты только посмотри, он уже сочиняет…» Работу над этой песней я закончил в Лагосе, при записи мы с Джинджером Бейкером добавили как бы запаздывающее по отношению к основной теме звучание ударных.

По финансовым соображениям нам приходилось делать записи за границей. В противном случае, правительство заявило бы, что раз записи сделаны в Великобритании, то и деньги, вырученные от их продажи, должны вернуться в страну. Это означало бы выплату 98 % налога, т. е. с каждого фунта прибыли я бы получал 2 пенса, а правительство — 98. Но лучше, как в США: с доллара правительству — 30 центов, а мне — 70.

Я люблю читать научную фантастику, например, «Foundation» Азимова [73]. Масштабность и глубина его произведений поражает. Такие книги становятся толчком к творчеству. Помните, как в песне «Venus And Mars»: «Сидя на станции в ожидании чуда…» Словно в романе Азимова — в ожидании космического корабля «Starship 21 Z NQ9».

Когда мы отмечали в Штатах завершение работы над альбомом «Venus And Mars», кто — то поприветствовал нас так: «Привет, Венера! Привет, Марс!» Но я не могу согласиться с этим. Работая над песней, я никогда не имею в виду себя. Любой психоаналитик возразит мне: «Ну — ну приятель, сочиняя, ты отталкиваешься от собственного «я»". Но лично я так не думаю.

Песня «Venus And Mars» о парне, подружка которого сильно увлечена астрологией; она из тех, кто, знакомясь, в первую очередь интересуется вашим знаком зодиака. В песне поется: «Моя подружка изучает звезды», хотя в первом варианте было иначе: «Моя подружка следит за звездами». Но это выглядело менее определенно.