Никита [ИАКИНФ] Бичурин - Историческое обозрение ойратов или калмыков

• Название: Историческое обозрение ойратов или калмыков
• Автор: Никита [ИАКИНФ] Бичурин
• Жанр: История

---

Прежде, нежели вступим в третий период Ойратов, взглянем на переселение Торготов из Чжуньгарии в Россию.

Сведения, сообщенные Китайскому Правительству самими Торготами касательно их переселения в Россию, заключаются в следующем.

В правление Хара-Хулы прочие три Ойратские Владетеля не захотели признавать власти сего Государя над собою; они объявили себя независимыми Ханами и пришли в несогласие между собою, что и заставило Хо-Урлука с сыном Шукур-Дайчином и прочими искать мирного убежища в России, где и поселился он в стране Эгиль[64]. Тогда Аюки еще был младенцем и потому оставлен при Баторе-Хонь-Тайцзи[65]. Впоследствии Шукур-Дайчин был в Тибете и на обратном пути заехал в Чжуньгарию, чтобы взять Аюку с собою в Россию, но Батор-Хонь-Тайцзи, как дед Люки с матерней стороны, оставил его при себе, желая доставить ему наследство[66]. Впоследствии каким образом и в котором году Люки пришел в Россию, сие обстоятельство осталось неизвестным.

Сведения по сему же предмету, собранные в Историческом Словаре Российского Государства[67], несколько полнее и удовлетворительнее. По сим сведениям, в 1636 году Торготский Владелец Хо-Урлук по причине ссоры с Главою Ойратов и Хошотским Ханом пришел от Алак-Олы в Россию с 50000 кибиток. Но в 1640 году он со своим наследником Шукур-Дайчином ходил в Чжуньгарию на конгресс, на котором Владетели Северной Монголии общим согласием утвердили Степное Уложение, предложенное Батором-Хонь-Тайцзи.

По смерти Хо-Урлука наследственно вступил в правление старший его сын Шукур-Дайчин, а после сего сын его Пунчук, внук Хо-Урлуков. В его время один из Хошотских Князей пришел от Алтая на Волгу с 3000 кибиток. Это был Хуньдулын-Убаши [44] второй брат Хошотского Хана Байбагаса[68]. Пунцук при смерти своей около 1660 года назначил преемником по себе Аюку, старшего своего сына.

По внимательном соображении обоесторонних сведений о переходе Торготов от Алтая в Россию каждый убедится в истине, что сей переход, случившийся в одно время с переселением Хошотов от Алтая же к Хухунору, произошел не от взаимных неудовольствий между Ханами. Это очень видно из того, что выходцы по переселении на новые земли всегда были с мнимыми своими врагами, оставшимися в Чжуньгарии, в самых тесных и родственных, и политических связях. Иначе Хо-Урлук и Гуши-Хан не решились бы ехать в Чжуньгарию на конгресс 1640 года, В помянутых переселениях открывается новый и обдуманный план хитрых замыслов, которых вначале даже и Пекинский кабинет не мог приметить,

В то самое время, как Батор-Хонь-Тайцзи приводил к концу начатое отцом его Хара-Хулою соединение Саратов под единство власти и законов, Гуши-Хан ухолит с частию Хошотов на Юго-Восток к Хухунору и основывает там новое царство; потом переходит в Тибет и, убив Тибетского Государя на сражении, получает от Далай-Ламы верховную власть над сим Государством. С противоположной стороны Хо-Урлук удаляется с привольных берегов Иртыша к вершинам Эмбы и Тобола и там действует и против России, и против Киргиз-Казаков в связи с Чжуньгарскими Ойратами; потом, покорив Уральских Ногаев и Турецкие поколения на Восточном берегу Каспийского моря, оцепляет Киргиз-Казачьи Орды с тыла. Таким образом, Ойроты без кровопролития приобрели господство над обширными странами в Азии от Алтая на Запад до Каспийского моря, на Юг до пределов Индии. Из сих обстоятельств очевидно, что Ойроты, размножившись в продолжение, 150-летнего мира от Эсэня до Хара-Хулы, замыслили восстановить древнюю Чингис-Ханову Империю в Азии, и начало, увенчанное столь счастливым успехом, много обещало им в будущем, если бы впоследствии домашние междоусобия и хитрая политика Пекинского кабинета не привели дел их в совершенное расстройство.

Батор-Хонь-Тайцзи оставил по себе двенадцать сыновей, из коих замечательнейшими в Истории остались четыре; старший Цицин (Чечень) и второй Батор, братья от одной матери; пятый Сэнгэ и шестой Галдан, братья от другой. Из них Сэнгэ наследовал престол, вероятно, по достоинству матернего происхождения; в противном случае сие право всегда принадлежит старшему по рождению. А Галдан еще в малолетстве отвезен в Тибет, где по принятии духовного звания воспитывался при Далай-Ламе.

Сэнгэ известен только по некоторым сношениям с Россиею. В 1665 году, когда прибыло к нему Российское Посольство, он просил обратно выдать ему Теленгутов, его подданных, коих небольшая часть во избежание голода переселилась в Сибирские уезды Томский и Кузнецкий. Сэнгэ не успел в своем требовании[69]. Сей Хан по неизвестным обстоятельствам был убит своими братьями Цицином и Батором. Галдан по получении известия о насильственной его смерти испросил у Далай-Ламы дозволение снять с себя духовный сан, возвратился из Тибета в прежнее свое Поколение, отомстил убийцам смерть братнюю и объявил себя Ханом. Сие происшествие, вероятно, случилось в 1677 году, в котором Галдан отправил первое посольство в Китай.

Как после Сэнгэ остались два сына: Цеван-Рабтан[70] и Соном-Рабтан, законные преемники Ханства его, то Галдан, желая обеспечить свой престол от новых покушений со стороны их, нашел случай младшего из них отравить ядом. Но старшего спасли семь вельможей покойного Хана, которые бежали с ним в дальние места и долго там скитались под названием семи товарищей (долон-нукур-Монг). Вот начало тех семейственных раздоров, коих гибельные последствия и до сего времени тяготеют на Элютском народе.

Галдан по устранении домашних врагов обратил внимание на внешних. Властолюбивые его замыслы клонились к соединению Монголии под единодержавие и потому те из Монгольских Владетелей, которые признавали зависимость Китая над собою, почитались за врагов и были предметом военных его действий. В сем отношении первый враг был Гуши-Хан, Глава Хухунора, поддавшийся Китаю для получения Ханского титула. Галдан отнял часть владения у его брата, Хошотского Хана, а в 1678 году напал на Элютского Очирту-Хана Аблай-Ноиня, который при занятии Гуши-Ханом Хухунора получил в удел Западную часть Южной Монголии[71], простирающуюся от Ордоса до границы Хухунора. Несчастный Аблай-Ноинь взят в плен и предан смерти. В сие время, поелику Хухунор уже занят был Китайскими охранными войсками, то Галдан, избегая поводов к войне с Китаем, не касался оной страны, а только известил стоявшего там Китайского военачальника, что он имеет право на получение наследственной части в Хухунорских владениях, которой не отдают ему, и что он потому только удерживается от нападения на Хухунор, что сия страна занята от имени Китайской Державы. Вместо сего он обратил оружие на Восточный Туркистан, приобретением коего обеспечил себя в содержании войск. За сии военные подвиги Галдан почтен от Далай-Ламы титулом Бошокту (благословенный), о чем известил он Китайский Двор через нарочное посольство. Все сие случилось в 1679 году.

Повелитель Китая видя, что дела в Монголии год от года приходят в большую запутанность и желая вызнать намерения и обстоятельства сильных Владельцев Монгольских, отправил к ним в 1682 году посольства с грамотами и богатыми дарами, причем особенное внимание обратил на Галдана и Тушету-Хана.

Галдан наиболее обращал на себя внимание Китайского Двора тем, что с самого вступления своего на престол хотя в грамотах к нему объяснялся как подданный, но поступал как независимый Государь и действовал вопреки видам его на Монголию. Галдан прежде всего ежегодно отправлял в Пекин посольство и при оном до 3000 человек с торговым караваном, который вывозил из Китая все нужное для Элютского народа, особенно кирпичный чай. Китайский Двор, желая с сей стороны стеснить Галдана, указал в 1683 году пропускать в Пекин при Элютском посланнике не более 200 человек, чем весьма ограничил торговлю Элютов.

В сие время возник в Халхе между Тушету-Ханом и Чжасакту-Ханом спор по разделу земель, довольно важный в отношении к обстоятельствам времени. Галдан принял сторону последнего как слабейшего и обиженного. Китайский Двор обязанностью считал защитить Тушету-Хана, как добровольно ему поддавшегося, но вместе с тем не хотел для личных его выгод явно показать себя несправедливым. Почему, желая достигнуть своей цели побочными путями, в 1684 году предложил Далай-Ламе употребить свое посредничество к примирению враждующих сторон, надеясь в сем посреднике найти верноподданного в полном смысле, т.е. раболепнейшего исполнителя своей воли.

В начале XVII столетия, когда Китай, расстроенный внутреннею и внешнею войною, перестал иметь влияние на окрестные царства, то Цзанба-Хан, Владетель Тибета, начал ограничивать власть духовных, которые из видов честолюбия и корысти долго держали отечество в постыдном унижении. Далай-Лама представил сего Владетеля врагом религии, стремившимся к истреблению оной в лице духовенства, и тайно предав свое отечество Хухунорскому Гуши-Хану, просил помощи у него. Гуши-Хан пришел в Хлассу с войсками, убил Цзанбу-Хана на сражении и, разделив с Далай-Ламою верховную власть над Тибетом, поставил в каждой стране сего Королевства по два начальника: светского со своей и духовного со стороны Далай-Ламы. После сего Гуши-Хан поддался Китаю и снова подвергнул Тибет влиянию сей Державы. Посему Китайский Двор, препоручая суду Далай-Ламы спор двух Халхаских Ханов, ожидал, что сие дело будет кончено к взаимному удовольствию обоих. Далай-Лама уверял Пекинский кабинет, что он обязанностью почитает стараться о примирении враждующих Ханов и на сей конец уже отправил в Халху своего посланника. Но при всей своей готовности угождать Китайскому Двору он чувствовал более приверженности к прежнему своему сыну по духовному воспитанию и потому втайне расположен был поддерживать сторону Галдана.