Иван Папуловский - Агент зарубежного центра

• Название: Агент зарубежного центра
• Автор: Иван Папуловский
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1990
• ISBN: 5-203-0958-9

Книга — о сложной и опасной работе чекистов Эстонии, которые совместно с коллегами из других республик вели после войны борьбу с бандитско-националистическими формированиями и фашистскими пособниками, совершившими тяжкие преступления против своего народа.

---

8

Дело группы Лагле Парек слушалось в середине декабря 1983 года в открытом заседании Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Эстонской ССР. За преступную деятельность с целью компрометации и ослабления советской власти, за связь с находящимся в Швеции антисоветским «Центром помощи политзаключенным Эстонии» и его руководителем Антсом Киппаром, размножение и распространение по его указанию нелегально издаваемых антисоветских клеветнических материалов, очерняющих советский государственный и общественный строй, Лагле Нарек была приговорена к шести годам лишения свободы с последующим поражением в правах на три года, Хейки Ахонен и Арво Пести — к пяти годам лишения свободы и двум годам ссылки каждый.

Лагле вины своей не признала, хотя все доказательства судом были представлены. О чем она думала, неизвестно, но одного из заседателей Верховного суда очень удивил ее вопрос, сможет ли она в заключении получать посылки. Рассчитывала на Киппара? Или на мужа?

Список «политзаключенных» в обращениях Антса Киппара к «Друзьям», записанных на магнитофонную кассету и доставленную из-за моря Вольдемаром Хольмом, теперь пополнился новыми именами. Вскоре пришлось туда добавить и Энна Тарто, привлеченного к суду за антисоветскую агитацию и пропаганду в третий раз. Сорокапятилетний истопник тартуского отделения «Эстколхозстройпроекта», считавший себя спецкорреспондентом разных западных «радиоголосов», был на сей раз приговорен к десяти годам заключения в колонии строгого режима. Он успел вылить немало помоев на свою страну, числился в активнейших сотрудниках Киппара. Что ж, не бывает борьбы без жертв! И не знаем, сожалел ли об очередной жертве своей деятельности заморский подстрекатель, но он явно гордился тем, что список опекаемых им борцов пополнился заметной фигурой. Потом председатель «Центра» приписал еще трех мальчишек из Пярну, совершивших акт вандализма на городском кладбище.

«Мы были бы очень благодарны, — наговаривал на кассету Антс Киппар, — если бы вы как-то подтвердили это сообщение о процессе и мерах наказания (называются имена мальчишек) и если мы получили бы адрес… воспитательно-трудовой колонии усиленного режима для подростков, что мы могли бы использовать. Во всяком случае, мы возьмем этих троих в список политзаключенных…»

Это он обращался, как ему казалось, к многочисленным группам «борцов» на территории Эстонии. Наверное, он очень удивился бы, узнав правду. А она была неутешительной. Вольдемар Хольм доставлял теперь «почту» главным образом для передачи в адрес уже однажды отсидевшего свой срок Мати Кийренда и «своей» группы, которой у моряка и в помине не было. Но Киппар хотел верить, что за Боксером стоят еще такие же смышленые и крепкие эстонские парни, и Волли не пытался разубедить седовласого «шефа», столь фанатично увлеченного антисоветской «работой». Киппар считал, что все силы свои отдает борьбе, своего помощника по «Центру» Яака Юриадо называл ленивым, не способным на серьезное дело человеком.

— А что он может!.. — пренебрежительно жаловался моряку старый эмигрант в минуты откровения.

Он, Киппар, один трудится за всех и на всех!..

За всех-то за всех, но он сидит в Стокгольме, а кто-то должен «работать» на родине — в Эстонии, а там после ареста группы Лагле Парек наступило затишье. В очередном магнитофонном послании Киппар жалуется:

«Прошло уже несколько месяцев со времени нашего прошлого контакта… За этот год мы получили очень мало известий об Эстонии, произошли ли новые политические процессы, происходили ли выступления молодежи, вывешивание флагов, написание лозунгов и прочее… У нас должна быть информация, мы должны знать, что происходит на родине…»

Он сетует, что

«Тарту полностью исключен из борьбы», «тишина также вокруг Таллинна — наши контакты сравнительно редкие», «Пярну также молчало, единственный, кто забросал письмами о подаянии, после досрочного освобождения — Вельо Калеп, который просит всякие спортивные костюмы для себя и своей семьи… Мы, конечно, эти просьбы не выполнили…»

Да, инженеру Вельо Калепу было разрешено встретиться с женой, после чего он попросил о помиловании и был досрочно освобожден — троим его детям вернули отца, но это-то и вызвало серьезные подозрения у Киппара.

Оставалось два канала: несуществующая «группа друзей», которую представлял Вольдемар Хольм, и уже называвшийся выше Мати Кийренд. Вся основная информация теперь шла через моряка и по другим каналам направлялась ему. В том числе — списки «политзаключенных» и их семей, которым следовало оказать помощь «Центра». А раз списки, то значит — и деньги. Можно себе представить, что чувствовал Мати Кийренд, составляя ведомость на 35 тысяч рублей для раздачи семьям «политзаключенных». К великому сожалению для Мати, через год эта «ведомость» попадет в руки правоохранительных органов вместе с инструкциями и наставлениями, как их распределять — по одной тысяче рублей на семью «борца», как отправлять и получать посылки в Эстонию после запрещения оплачивать пошлину в пункте отправки… Наверное, корпя над денежной ведомостью в тайне от всех, Мати чувствовал себя очень сильным, могущественным человеком — вершителем чужих судеб. И не очень обращал внимание на первые уговоры жены «бросить политику», пожалеть троих детишек. Такое тоже было. Но и просьбы жены не остановили «идейного» антисоветчика. Единственно, чего он боялся, так это «получить» 64-ю статью Уголовного кодекса, предусматривающую в известных случаях самое суровое наказание, а вот на 68-ю он был согласен, она приносила популярность «политборца», через Киппара имя осужденного по этой статье становилось широко известным во всем мире…

В теплый летний день пришел на встречу с Киппаром его связной Вольдемар Хольм. И был поражен торжественным видом «шефа» — в отлично отутюженном новом костюме, аккуратно завязанном темном галстуке, с причесанными на правую сторону седеющими волосами и такой улыбкой, что не столь заметны были мешки под глазами; создавалось впечатление, что этот человек выиграл миллион…

— Садись, Волли, садись!

Моряк присел напротив старого эмигранта, открыл традиционную бутылку с прохладительным напитком, про себя гадая, что бы это значило.

— Только что вернулся из Канады, — похвастал Киппар и внимательно посмотрел на Волли. — Да-да, из Канады. В Торонто открыл всемирные дни нашей родины — «Эсто-84». Правда, уехал, не дождавшись их окончания. Дела… Пришлю вашим группам по видеопленке — пусть друзья посмотрят, что жив еще дух калевитян[3], что есть кому бороться за свободу Эстонии — от старых, опытных мужей до молодежи, подрастающих на чужбине эстонских детей!..

Он был оживлен, говорил громче обычного. Но печать неудовлетворенности явственно почувствовалась в его рассказе, и словно тень набежала на его лицо.

— Одно волнует меня, — сказал он уже не столь громко, — мало говорили о политике. Мало. Концерты, игры — это хорошо, но главное — политика, борьба, а их-то было мало. Весельем заменили серьезный разговор о том, как освободить родину от коммунистов. Много ели, много пили…

Он замолчал. Может, вспомнил, как проходили разные встречи в Эстонском доме в Стокгольме. Много ели, много пили. Еще больше, чем в Торонто. Так, что под конец с осоловелыми глазами бродили по залам и комнатам, натыкаясь друг на друга и не узнавая…

Киппар сдержал слово — передал в одно из следующих свиданий с Волли видеокассеты, на которых опытный оператор в цветном изображении показал основные события всемирных дней в Торонто — «Эсто-84».

Видеофильм начинался кадрами об открытии в Торонто выставки, посвященной деятельности «Центра помощи политзаключенным Эстонии». И открывает ее, комментируя экспозицию, сам председатель «Центра» Антс Киппар. Там он, конечно, еще более торжественен, чем увидел его Волли в одном из стокгольмских кафе. Подтянутый, собранный, с длинной указкой в руках. Вот он перед картой мира:

— Наш «Центр» — всемирная организация, — с едва скрываемой гордостью ровным, хорошо поставленным голосом объясняет Киппар. — Он работает во всемирном масштабе. Главные наши центры находятся в Чикаго (США), Торонто (Канада), Канберре (Австралия). В Стокгольме — координационный центр для всей Европы. В мире в настоящее время существует 140 пунктов поддержки, готовых оказать помощь семьям эстонских политзаключенных…

Он называет имена Никлуса, Тарто, Кукка, причисляет к молодым Мадиссона, Парек, Ахонена, Нийтсоо, Пести, с апломбом повествует, кто где находится, показывая тем самым свою осведомленность. Демонстрирует письма, конверт с разрешением Марту Никлусу на выезд в Австралию. Переходит к карте мест заключения в Эстонии — с обозначением известных ему одному «особых комендатур», тюрем, лагерей. А вот и военная карта — с нанесенными на ней гарнизонами, базами танковых, ракетных, артиллерийских подразделений. Кажется, что этот человек знает все о положении дел в Эстонии — пусть «патриоты», бизнесмены, рядовые граждане и, конечно, заинтересованные западные спецслужбы не жалеют денег на содержание возглавляемого им «Центра»…