Н. И. Сагарда - Лекции по патрологии I—IV века

• Название: Лекции по патрологии I—IV века
• Автор: Н. И. Сагарда
• Издательство: Издательский Совет Русской Православной Церкви
• Жанр: Религия
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5–94625–092–2

Вниманию читателей предлагаются «Лекции» знаменитого патролога, библеиста и библиографа, профессора Санкт–Петербургской духовной академии Николая Ивановича Сагарды (1870— 1942/43), охватывающие материал о святых отцах и церковных писателях I—IV веков. Издание осуществлено на основании уникальных источников — рукописи–автографа и авторизованной машинописи, прошедших неоднократную правку Н. И. Сагарды и наиболее полных по количеству рассмотренных персоналий и произведений. К несомненным достоинствам «Лекций» относятся продуманность плана, подробность изложения и взвешенность оценок.

В процессе подготовки к изданию книга прошла скрупулезное редактирование и была снабжена предисловиями, современным научным комментарием, необходимой русскоязычной библиографией и обширным справочным аппаратом. Она будет полезна не только студентам и преподавателям духовных школ, но также всем, кто интересуется святоотеческим наследием.

---

Три отмеченные литературные области и характеризуют собой второй период древнецерковной письменности, в котором выдающимся моментом является образование церковной и антицерковной литературы. Разнообразие тенденций в этой литературе дает возможность обнаружиться в ней различным течениям во внутренней жизни Церкви: языческому государству и обществу христианство противопоставляет себя как разумную религию и нравственность, философии и культуре того времени — как мудрость, которая выше всякой мудрости; гностицизму и монтанизму — как церковный традиционализм. Кроме того, Евсевий знал, что апологеты Иустин, Аполлинарий, Феофил и особенно Мелитон Сардийский писали произведения, которые с немногими дошедшими до нас остатками образуют особую группу литературных памятников этого периода — внутренне-церковную литературу, имеющую своим предметом внутренне-церковные и богословские вопросы. В этих произведениях должно видеть начало целого ряда разветвлений богословской литературы, которые в позднейшие стадии развития образовали формальные дисциплины богословия в широком смысле слова. Вся литература этого рода или совершенно утрачена, или дошла до нас только в отрывках; но достаточно обратить внимание на заглавия этих произведений, чтобы видеть в них обширную область богословской письменности, которая касалась многих важных проблем внутренне-богословской и внутренне-церковной жизни.

Следовательно, необходимо признать, что церковная литература II в. была не только обширна, но и многостороння: она одновременно удовлетворяла разнообразным потребностям времени — и защите христианства против языг ческого государства и общества, и борьбе с гностицизмом и монтанизмом, и назревавшим вопросам внутренне-богословской и внутренне-церковной жизни. С другой стороны, несомненно, что, несмотря на это многообразие в характере и темах произведений II в., литература этого времени все-таки более обрисовывается со своей апологетической стороны, потому что самое положение Церкви было таково, что вызывало ее на энергичную защиту: она подвергалась ужесточенным нападениям с разных сторон — от населения римской империи, проникнутого ложными взглядами на христианство и ненавистью к нему, от правительства, от греческой философии и от иудеев; причем на стороне нападающих было видимое превосходство, в то время как представители христианской идеи внешне казались более слабыми и по необходимости все свои силы должны были сконцентрировать на защите; будучи плодом и средством отражения повторяющихся враждебных нападений, литература сама принимает преимущественно апологетический характер. Кроме того, памятники апологетической литературы начинают появляться раньше произведений других литературных групп, хотя впоследствии развиваются параллельно с ними, и сохранились до нашего времени в несравненно большем количестве. Поэтому апологетическая литература и рассматривается как первая ветвь, характеризующая собой второй период древнецерковной письменности.

I. Произведения апологетов II века

В своем последнем основании апологетическая литература возникла из внутренней противоположности, в которой христианство с самого начала стояло по отношению к язычеству во всех направлениях — в учении, культе, частной и общественной жизни; эта противоположность во II в. выступала все более резко и вовне. Но конкретно и исторически поводом к развитию апологетической литературы служила не эта всеобщая отвлеченная противоположность между христианством и язычеством, а развившаяся мало-помалу противоположность между римским государством (и иудейством) и древнехристианской Церковью. Отсюда вытекает безусловная необходимость при изучении апологетической литературы всегда иметь в виду те отношения, какие установились между христианством, с одной стороны, и язычеством и иудейством — с другой, чтобы знать почву, на которой возникла и развивалась эта литература.

Обстоятельства, среди которых христианская Церковь должна была осуществлять свое назначение, были в высшей степени сложны. Это вполне зависело от разнообразия и сложности отношений в греко-римской империи, в обширных пределах которой она прежде всего должна была завоевать себе положение и право свободного распространения. Под внешним однообразием, обязанным сильной власти Рима, империя представляла весьма пестрое сочетание разнообразных народностей, имевших некогда более или менее развитую государственность, свой особый строй нравственно-религиозной жизни, свои верования, предрассудки и отношения к иным верованиям. Но, разделенные глубокой взаимной антипатией, все эти силы соединились, когда обстоятельства потребовали вступить в борьбу, которая по самому характеру врага и его стремленииисключала возможность какого бы то ни было компромисса. Никогда во всем течении мировой истории не сталкивались более резкие противоположности, чем какими являются христианство и античная культура, христианская Церковь и римское государство. Между ними должна была произойти борьба о господстве над миром — такая борьба должна была закончиться только полной победой одного из противников. В нашу задачу не входит подробное изложение этой борьбы и исследование причин такого или иного направления ее, средств, результатов и т. д. Для нас важно отметить только те существенные черты ее, которые нашли отображение в произведениях апологетов; поэтому в дальнейшем изложении мы всюду предполагаем дополнительные сведения из общей церковной истории, ограничиваясь констатированием отрицательных для интересов Церкви условий и имея в виду установить, какие действительные проблемы представлялись апологетам — этим пионерам христианской цивилизации.

Отношение к христианству со стороны иудейства

«Иудеи враждуют против христиан, и эллины преследуют их», — такими словами автор «Послания к Диогнету» характеризует положение христиан среди враждебного им мира (5.17). Иудейство было старым и хорошо известным врагом христианства. Между христианством и иудейством было слишком много точек соприкосновения, чтобы на самых же первых порах не заметить и той глубокой пропасти, какая разделяла их по самым коренным вопросам; в этом же соприкосновении находит объяснение и та упорная ненависть, с какой иудейство относилось к новым отщепенцам, и именно в то время, когда на иудейской почве и без того выступило много разнообразных течений, которые были с решительностью отвергнуты руководившими народ раввинами. Вопрос об отношении между христианством и иудейством не потерял своей остроты и во II в. Неужели иудеи допустили роковую ошибку, не признав в Иисусе из Назарета истинного Мессию? Неужели закон Моисеев не имеет вечного и для всех обязательного значения? По какому праву христиане называют себя истинным Израилем, отказывая в этом чадам Авраама? По какому праву они считают их священные книги, дорогое наследие и достояние их истории, своей собственностью и на основании их доказывают неразумие и осуждение избранного народа?

Но разногласия в богословских вопросах тесно переплетались с вопросами национального характера, так как и мессианские чаяния иудеев насквозь проникнуты были национальными стремлениями. Если христиане признали в Иисусе из Назарета, позорно казненном, того Мессию, о Котором предвозвещали пророки и Который давал смысл всей их предшествовавшей истории, и мессианское достоинство Его почитали необходимым условием спасения на грядущем суде, если они отвергали вечное и абсолютное значение иудейского закона, в понимании его становились на почву аллегорического истолкования не по указаниям раввинов и не считали необходимым восстановление иудейского культа в храме небесного Иерусалима, то они отступают от преданий отцов и являются изменниками народному делу. Иудеев и христиан разделяло нечто большее, чем богословские разности: образовалась пропасть в чувствах, которая исключала возможность взаимного понимания. Следует только представить в крайней степени повышенное национальное возбуждение иудейского народа, которое и после страшной катастрофы 70 г. было достаточно сильным, чтобы вызвать новое восстание Бар-Кохбы, и ту глубину озлобленности, которая была естественным следствием постигшей неудачи и национального унижения и разгрома, и тогда понятна будет жестокая ненависть к христианам, этим предателям, которые в бедствиях иудейского народа увидели карающую руку Божию, грозный суд над народом, отвергшим своего Мессию: то, что приводило иудеев в ужас и отчаяние, вызывало в христианах радость и удовлетворение. Коренящаяся в такой глубокой почве ненависть обострялась постоянными враждебными столкновениями между христианами и иудеями, которые были следствием их соседства по месту жительства. В большинстве городов, где возникли христианские общины, издавна были и иудеи, и именно важнейшие опорные пункты христианской миссии — большие гавани и порты на Востоке, Рим на Западе — были также и центрами жизни иудеев в рассеянии. Это сожительство давало постоянные поводы к неудовольствиям. Враждебность иудеев по отношению к христианам сделалась в высшей степени страстной и вследствие ревности, которая вызывалась у иудеев распространением христианства. Миссия христиан обращалась к тем же кругам, на которые доселе рассчитывала иудейская пропаганда, т. е. к душам тех, которые искали монотеизма, уверенности в вечной жизни, безгрешности и нравственной чистоты и которые в этом стремлении не находили удовлетворения в философии. В этих кругах христианская пропаганда поражала иудейскую. Привлекательная сила иудейства после 70 г., а в особенности после восстаний при Траяне и Адриане, должна была значительно понизиться; кроме того, христианство предлагало те же блага, какие делали привлекательным и иудейство, но в форме, гораздо более приемлемой для греков, и сообщение которых обеспечивалось недавним пришествием с неба Сына Божия и совершением таинств. Христианство, далее, выступало за узкие пределы национальных рамок. Кто примыкал к христианству, тот находил, что там нет никакого различия между иудеем и эллином. В Церквах на первых местах стояли, например, природные греки, здесь не полагали никакой разницы между полноправными и прозелитами, которые в иудейских общинах рассматривались только как члены второго и третьего ранга. Это были главнейшие основания, по которым христианская миссия побеждала иудейскую. Христианские писатели сами при случае с торжеством указывают на этот факт. При изъяснении Исаии 54: 1 «у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа», автор «Второго Послания Климента» говорит: «Наш народ кажется оставленным Богом, но теперь нас, верующих, больше, чем тех, которые думают, что они имеют Бога» (2.3). Автор Послания Варнавы с особенной выразительностью подчеркивает пророчество о двух народах в утробе Ревекки и благословение Иаковом Ефрема и Манассии: в них он видит указание на отношение между новейшим народом христиан и древнейшим иудейским [(Barnab. 13)].