» » » » Федор Крюков - Итальянец Замчалов


Авторские права

Федор Крюков - Итальянец Замчалов

Здесь можно скачать бесплатно "Федор Крюков - Итальянец Замчалов" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Русская классическая проза. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Рейтинг:
Название:
Итальянец Замчалов
Издательство:
неизвестно
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Скачать:

99Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания...

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Итальянец Замчалов"

Описание и краткое содержание "Итальянец Замчалов" читать бесплатно онлайн.



Федор Дмитриевич Крюков родился 2 (14) февраля 1870 года в станице Глазуновской Усть-Медведицкого округа Области Войска Донского в казацкой семье.

В 1892 г. окончил Петербургский историко-филологический институт, преподавал в гимназиях Орла и Нижнего Новгорода. Статский советник.

Начал печататься в начале 1890-х «Северном Вестнике», долгие годы был членом редколлегии «Русского Богатства» (журнал В.Г. Короленко). Выпустил сборники: «Казацкие мотивы. Очерки и рассказы» (СПб., 1907), «Рассказы» (СПб., 1910).

Его прозу ценили Горький и Короленко, его при жизни называли «Гомером казачества».

В 1906 г. избран в Первую Государственную думу от донского казачества, был близок к фракции трудовиков. За подписание Выборгского воззвания отбывал тюремное заключение в «Крестах» (1909).

На фронтах Первой мировой войны был санитаром отряда Государственной Думы и фронтовым корреспондентом.

В 1917 вернулся на Дон, избран секретарем Войскового Круга (Донского парламента). Один из идеологов Белого движения. Редактор правительственного печатного органа «Донские Ведомости». По официальной, но ничем не подтвержденной версии, весной 1920 умер от тифа в одной из кубанских станиц во время отступления белых к Новороссийску, по другой, также неподтвержденной, схвачен и расстрелян красными.

С начала 1910-х работал над романом о казачьей жизни. На сегодняшний день выявлено несколько сотен параллелей прозы Крюкова с «Тихим Доном» Шолохова. См. об этом подробнее:






— Разыскал я товарища, подвеселил его хлебцем[15]. Коровка, на наше счастье, паслась тут, неподалечку, в логу. Ну, я свое дело знаю: подошел, огладил, в шляпу молочка надоил. Вполне подправились оба. И легли спать. Выспались, как надо быть лучше, на вечерок пошли об дорогу. Народ есть. И солдат много попадается. Взяли направо, через горы. Ну, ночью через горы тоже не полезешь. Нашли стодол[16], сарай, но без окна. Перележали в нем ночь, на зорьке полезли через горы. Тут уже высоко не забирались, — шли больше щелями. Целый день шли. До реки дошли. Не очень широкая, а быстрая река. И повыше видать — постройки есть, народ маячит, вроде как солдаты… «Это, мол, грань…[17] на той стороне Италия». — «Какая же Италия? — товарищ говорит. — Италия должно быть ровное место, россейское, а тут скелы»…[18] «Ровное будет, мол, за горами. Разбирайся, побредем на ту сторону». «А ну-ка тут глыбко, — я плавать не умею». — «Да и я не умею, — говорю, — а бресть надо, а то вон видишь: солдаты»…

— Спустились мы немножко пониже, прихоронились от солдат. Разделись. Одежу на головы подвязали, чтобы не намочить. «Господи бослови!», — побрели. Вода как лед… и быстрина… и глубоко… Товарищ кричит: «Утопнем мы, — говорит, — я плавать не могу». «И я, — говорю, — не могу, а как-нибудь надо… Держись за мной, так и будем от камня до камня как-нибудь перебираться»… Ну, на середине сшибло меня, упустил я и одежу свою всю… Сшибло, понесло… «Ну, прими, Господи, душу мою грешную!» — только и подумал. Вниз понесло, а плавать не умею. Однако на быстрине она сама несет, и угребаться не надо. Прибило раз меня к камню, — подержался, отдохнул… Опять оторвался, — понесло… Собирался было уж совсем захлебнуться, — ногами дна достал, стать можно. Ну, кое-как, от камня до камня, выбрался на берег.

— А товарищ? — спросил я, когда Замчалов сделал паузу.

— Товарища нет…

— Назад вернулся, что ли?

— Нет, утоп, должно быть, — спокойно сказал он, — так, как я сказал бы об утерянном носовом платке… И в этой деревянности тона послышался мне отголосок привычки к зрелищу ежедневных смертей, искореняющей всякую чувствительность…

— Ну, как же вы дальше?

— Да вот вылез на берег. Голый. Дрожу, закоченел весь, — вода чисто ледяная в реке. Слышу: гомонят люди невдалеке, а чьи, — тальянцы ли, или австрияки, — Бог знает. Как бы опять, думаю, австриякам не попасться… Сидел-сидел… смеркаться стало, совсем замерз. «Какая будет!» — думаю. Перекрестился и шумнул: «Тальян!»…

Замчалов выкрикнул это слово зычно и разливисто, — и темная аллея в конце, у речки, повторила его.

— Не слышат. Опять я: «Тальян! Тальян!» Вот опять крикнул, — не слыхать от реки. Ну, все-таки дозвался. Гляжу: бегут человека четыре, — солдаты, со штыками. Увидали меня голого, приостановились-было на минутку. Потом взяли на изготовку, — бегут на меня. «Я — русский! — кричу им. — Русский!» Вижу, по одежде не должны быть австрияки. «Русский, мол, я!». Ничего не слушают. Штыки приставили; колоть не колют, а немного больно. Я пригнулся. Они опять покалывают слегка, а до крови не ткают… Я еще пригнулся, — совсем присел. Перекрестился. «Я же — русский, — говорю, — а вы — тальянцы. Что ж вы, черти этакие, не видите разе, — человек к вам бежал за защитой… Я — руссише»!.. Ну, урезонил их, — бросили колоть. Один побег за офицером. Пришел офицер. Объясняю офицеру: «Я, мол, русский, ваше высокоблагородие, бежавший из австрийского плена… Казак! Казак, мол, я; мы, казаки, неволи не переносим»…

— Слово «казак» они поняли. Поговорили между собой, — опять солдат один побег. Через малое время, пока офицер и солдаты оглядывали и ощупывали меня (все языками пощелкивали; офицер пошлепает по груди меня: «Казак!» — говорит), — гляжу, солдат ведет… девку!.. Так мне это конфузно стало, а им в роде смеху. Ну, девка тоже видит: голый человек, — рыло в сторону воротит. Однако, по-нашему сказала: «Слава Иисусу Христу!» — «Слава во веки!» — говорю. Обрадовался страсть как! Надоело уж мне «морген» говорить, услыхал речь — на нашу смахивает. Говорю девке: «Доложи тальянцам, что я, мол, — казак, русский, бежал из австрицкого плена, потому что казаки неволи не переносят»… Хочь и поняла она меня, как видать, с пятого на десятое, а рассказала… Ну, тут они мне все руку стали жать, повели к себе в лагерь, одели, накормили, согрели… Очень хорошо даже приняли… Народ — ничего, хороший народ…

— Вот через это меня тальянцем и зовут, — заключил свое повествование Замчалов. — А я больше, ежели правду говорить, француз, чем тальянец, — во Франции я прожил должей, чем в Италии…

— Почему же?

— Я им порох делал…

Замчалов сказал это таким важным тоном, как будто и в самом деле французам помимо него не к кому было обратиться за содействием по изготовлению пороха.

— Ну, скучно стало, я попросился в Россию, на позиции, — прибавил он. — Ничего народ и французы, словоохотный, камрады, — а все-таки скучно, в чужой стороне и кости тоскуют…

За речкой, среди маленьких червонных огоньков в мазанках, заиграли зорю. С позиций изредка доносилась мягкая трель ружейной стрельбы, — артиллерия молчала. Мягкие медные звуки покрыли ее, докатились в парк, — протяжные, грустно-раздумчивые. Странно напомнили о родине… Перед глазами как будто поплыло серебристое марево степных просторов, перерезывая далекие бирюзовые холмы. И стало скучно в темной аллее вековых хвойных гигантов, тесно и чуждо…

— Вот, ваше высокоблагородие, это вкратцах я вам, — сказал итальянец Замчалов, — а все мое прохождение рассказать — неделю времени надо…

Он бережно взял от меня своей широкой, крепкой рукой пачку папирос и откозырял:

— Покорнейше благодарим, ваше высокоблагородие… Счастливо оставаться!

Через минуту его плотная, литая фигура слилась с черным сумраком аллеи.

Примечания

1

Огарну’ть, обгарнуть, обгорнуть — обвернуть, завернуть; окружить или охватить (Даль). Ср. по ранним изданиям ТД в том же контексте: «В стороне человек восемь драгун огарновали Крючкова» (ТД: 3, VII, 300).

2

На земи — на земле (от «наземь»).

3

Подержать стрелебию на — просторечный вариант от слова астроля’бия, т. е. угломер, прибор для измерения высоты светил (Даль); ср. также в прямой речи:: за мной стрелебию держите («Ползком»); средственно ведешь свою линию, как надо, по стрелебии («Усть-Медведицкий боевой участок»).

4

Во что Бог ни хлыснет (то же выражение и в рассказе «Четверо»). Ср.: Куда пресвятая хлыснет — как придется (ДС). В настоящее время употребляется в казачьих местах в значении «была — не была». Хлысну’ть, хлы’ста’ть — хлестать; охлысну’ть — отхлестать; но в то же время охлы’снуть — привести в изумление неприятною новостью или ответом; обмануть (Даль).

5

Ср. в сокращенной форме: «Уж я вам говорю — верно! Мое слово — олово!» («На Тихом Дону»). Ср.: «—…Я перевидал немало людей. Предатели! Но ты не бойся, тебя не тронут. Слово — олово!» (ТД: 6, XIX, 154).

6

Это — тоже нам под палец — ни в ДС, ни у Даля нет. Соответствует выражению «на руку». Ср.: попадешь ты мне под палец!… Я тебе припо-о-мню!… («Гулебщики»); — Ты мне попадешь еще под палец!.. («На речке лазоревой»); т. е. «попадешь в руки», «попадешься под руку».

7

микитить (донск.; в дс нет) — соображать (указано л. у. вороковой). смикитить (сов. перех. разг. — сниж.) ‘догадаться, сообразить’ — находим только в современном «новом толково-словообразовательном словаре русского языка» (т. ф. ефремова), хотя оно встречается уже в тексте: скиталец (с. г. петров). огарки (1906). здесь и в тд «смикитят» — опознают. ср. в том же контексте пленения казака: «попадешь в плен, и сразу по лычкам смикитят, что я — чин хоть и не офицерский, а все же старшего урядника имею» (тд: 7, viii, 77). более в тд этот глагол не встречается.

8

Силами обнищали. Ср. Обнищать глазами — о плохом зрении (ДС); но у Крюкова не только глазами («Мечты», «Отец Нелид»), но и — ногами («Четверо»), а также — здоровьем («Сеть мирская»).

9

Какая будет — здесь, по-видимому, что-то вроде «была — не была», «будь что будет».

10

Поделя’ться (донск.) — делиться чем-л. с другими.

11

Подозримый — просторечный вариант «подозрительный, подозреваемый» (ср. то же «Клад», «В родных местах», «Товарищи»).

12

Были бы мне садики — здесь, по-видимому, или от: Садо’к, са’дик — всякое устройство для содержания в неволе животных; Садок рыбный, са’жалка — затопленная лодка или загородь в воде, запруда, для держания живой рыбы (Даль). Или от названия казачьего танца, «садик» (сообщено Л. У. Вороковой). Т. е. Вот были бы мне танцы (если б сорвался в пропасть). В рукописи ТД перед нами другой, видимо, верхнедонский вариант этого слова (напомним, что Замчалов — казак Ессентукской станицы, то есть «низовой» или «терский»): «…а то б садуски» (2 черн., с. 88; 2 бел., с. 104). По изданию: «Косу-то пырнула под сердце, а рука дрогнула, мимо взяла, а то б концы…» (ТД: 2, XXI, 228).


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Итальянец Замчалов"

Книги похожие на "Итальянец Замчалов" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Федор Крюков

Федор Крюков - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Федор Крюков - Итальянец Замчалов"

Отзывы читателей о книге "Итальянец Замчалов", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.