Александр Зимин - Реформы Ивана Грозного. (Очерки социально-экономической и политической истории России XVI в.)

• Название: Реформы Ивана Грозного. (Очерки социально-экономической и политической истории России XVI в.)
• Автор: Александр Зимин
• Издательство: Издательство социально-экономической литературы
• Жанр: История
• Год: 1960

Книга посвящена истории России в 30-60-е гг. XVI в. Особое внимание уделено деятельности т. н. "Избранной рады".

---

Однако прежде чем постоянное войско доказало свою жизненность и преимущества над дворянской конницей, должно было пройти немало времени. Пищальники-стрельцы в XVI в. и войска «нового» строя в XVII в. были этапами становления постоянной армии в России.

* * *

Бесспорно, самым крупным начинанием правительства Ивана Грозного после февральской декларации 1549 г. было составление в июне 1550 г. нового законодательного кодекса, который заменил устаревший Судебник 1497 г. Из 99 статей нового Судебника 37 были совершенно новыми, а в остальных текст предшествующего кодекса подвергся кардинальной переработке.

В литературе высказывались различные суждения о том, в какой обстановке началась работа над составлением Судебника. В речи на Стоглавом соборе 1551 г. Иван Грозный, обращаясь к освященному собору, сказал: «В преидущее лета бил есми вам челом и з бояры своими о своем согрешении, а бояре такоже, и вы нас в наших винах благословили и простили, а яз по вашему прошению и благословению бояр своих в прежних их винах во всех пожаловал и простил, да им же заповедал со всеми християны царствия своего в презних во всяких делех помиритися на срок. И боляре мои и все приказныя лица и кормленщики со всеми землями помирилися во всяких делех. Да благословилъся есми у вас тогды же Судебник исправити по старине и утвердити, чтоб был праведен суд и всякия дела непоколебима во веки. И по вашему благословению Судебник исправил и великия заповеди написал, чтобы то было прямо и брежно, суд бы был праведен безпосулно во всяких делех»[1441].

Опираясь на упоминание «преидущего лета» в речи Ивана Грозного, исследователи обычно относили их к 1550 г., т. е. ко времени составления Судебника: Стоглав датируется февралем 7059 г., а предшествующее лето падает на 7058, т. е. на сентябрь 1549 — август 1550 г. Однако в речи имеется как будто прямая ссылка на «Собор примирения», состоявшийся в феврале 1549 г.

Не противоречил ли Грозный себе, когда говорил о том, что приступил к составлению Судебника в 7058 г.? И. И. Смирнов, прямо не отвечая на этот вопрос, начало подготовительных работ все-таки связывает с собором 1549 г.[1442]

Б. А. Романов предполагает «преидущее лето» отсчитывать не от последних заседаний Стоглава, а от предварительных совещаний накануне собора, например 15 сентября 1550 г., когда рассматривался приговор о церковных слободах. Но если не впадать в педантизм, пишет далее Б. А. Романов, то не следует «примеривать составление текста речи царя непременно к первым двум сентябрьским неделям 1550 г.». В этом случае хронологического разрыва не будет: «преидущее лето» по отношению к июлю — августу 1550 г. (7058 г.) будет 7057 г. (1548/49), т. е. когда и состоялся «Собор примирения». Следовательно, именно его и упоминает Иван Грозный, говоря о начале работ над Судебником[1443].

С построением Б. А. Романова согласиться очень трудно уже потому, что речь Ивана Грозного все-таки была произнесена на Стоглаве, а не полугодом раньше, и «преидущее лето» неумолимо ведет нас к 1550 г. и возможно даже к февралю месяцу, когда были составлены так называемые «царские вопросы». С. О. Шмидт предположил, что в июне — июле 1550 г. состоялось заседание нового Земского собора[1444]. На этом соборе, вероятно, в присутствии многочисленных служилых людей, вернувшихся из казанского похода, были приняты решения об отмене местничества, составлен Судебник, решено было испоместить тысячников, а также учреждено стрелецкое войско. Если не считать трудного для понимания текста Стоглава, остальные соображения С. О. Шмидта вполне убедительны[1445].

Поскольку Судебнику 1550 г. в литературе посвящены обстоятельные исследования Б. А. Романова и И. И. Смирнова, а также тщательно выполненный историко-правовой обзор А. Г. Поляка, постольку мы в настоящей работе коснемся лишь тех сторон этого памятника, которые раскрывают основные черты его социальной и политической направленности.

Социальное законодательство, вошедшее в Судебник 1550 г., касается двух важнейших вопросов — землевладения и зависимого населения (крестьян и холопов).

Статья 85 Судебника, содержащая целое уложение о выкупе вотчин, вызвала в литературе оживленную полемику. Если С. В. Бахрушин ее смысл усматривал в «предоставлении преимущественного права выкупа княжеских вотчин членам рода»[1446], то И. И. Смирнов, напротив, увидел в статье 85 мероприятие, проведенное в интересах дворянства и направленное против княжат и бояр[1447]. Более правильно, как нам кажется, оценил эту статью Б. А. Романов, увидевший в ней следы компромиссной политики Избранной рады[1448].

Статья 85 озаглавлена «А в вотчинах суд»[1449]. Следовательно, в ней речь идет о вотчинном землевладении в целом. Так как дворянство все больше и больше начинало обеспечиваться поместьями, а не вотчинами, то совершенно ясно, что основное содержание статьи главным образом касалось землевладения феодальной знати. Статья провозглашает, что лица, продавшие вотчину, или их родственники, подписавшие купчую грамоту, лишаются права выкупа отчужденной земельной собственности. В данном случае закон стоит на стороне покупателя земли. Если мы вспомним, что боярство к середине XVI в. все больше и больше опутывалось сетью долговых обязательств, а монастыри, с одной стороны, и предприимчивые помещики, с другой, имели в своем распоряжении средства для покупки земли, то смысл основного положения статьи 85 станет ясным: закон содействовал отчуждению вотчинно-боярской земельной собственности. Дворянская направленность этого установления прояснится несколько позднее, когда в мае 1551 г. монастырям будет запрещено покупать земли.

Право выкупа земель (в течение 40 лет) оставалось за родичами, не подписавшими купчие грамоты[1450]. Эта весьма существенная оговорка сделана в интересах родичей лиц, продававших землю, т. е. главным образом вельможных землевладельцев. Сам срок предъявления претензий — 40 лет — был очень большим. Так, еще в 1532 г. каширским посадским людям было отказано в их претензии на мельницу, потому что они не били челом 30 лет[1451]. Вместе с тем внесение в закон строго определенного срока ограничивало в какой-то мере претензии родичей лиц, продавших землю.

Статья 85, касаясь в сущности лишь вопроса о купле родовых земель, не могла дать хоть сколько-нибудь значительный резерв земли, необходимый для обеспечения дворянства. Правительству приходилось искать новых источников для испомещения служилых людей.

Второй закон, относящийся к проблеме землевладения, это статья 43, провозгласившая ликвидацию тарханов: «торханых (грамот. — А. 3.) вперед не давати никому; а старые грамоты тарханные поимати у всех»[1452].

И. И. Смирнов считает, что статья «наносила удар по основным группам привилегированных землевладельцев — тарханников»[1453]. Еще С. Б. Веселовский установил, что после 1506 г. светским землевладельцам тарханные грамоты не выдавались[1454]. Следовательно, статья 43 своим острием была направлена против податных привилегий духовных феодалов. Исследователей уже давно смущал факт существования тарханов в более позднее время и вторичная их ликвидация в 1584 г. Если А. С. Павлов и С. В. Рождественский высказали мысль, что статья 43 на практике не применялась[1455], то Б. А. Романов считал, что статья 43 «носит чисто декларативный характер и сформулирована (в своей тарханной части) как предписание, обращенное… к самой верховной власти»[1456]. Анализ жалованных грамот, проведенный С. М. Каштановым, позволил сделать вывод, что статья 43 Судебника имела совершенно конкретное содержание, т. е. ликвидацию тарханов.

С 1549 г. в новых жалованных грамотах уже нет, как правило, освобождения иммунистов от уплаты основных податей, в том числе ямских денег. Вторая часть статьи 43 («грамоты тарханные поимати») была осуществлена несколько позднее, в 1551 г., во время майского пересмотра жалованных грамот[1457].

О недвижимом имуществе в городах Судебник молчит.

Вторую группу статей Судебника составляют законы о крестьянах и холопах. Статья 88 Судебника 1550 г. о Юрьевом дне по существу лишь с небольшими дополнениями повторила статью 57 Судебника 1497 г.[1458] Как правильно пишет И. И. Смирнов, в вопросе о крестьянах Судебник 1550 г. занимает консервативную позицию[1459],—по его словам, — не создает нового этапа в истории развития крепостного права»[1460] Но эти верные соображения, к сожалению, не получили у И. И. Смирнова должного объяснения, ибо противоречили его же концепции о дворянском существе законодательства середины XVI в. В обстановке роста классовой борьбы правительство Адашева не рискнуло пойти на дальнейшее закрепощение крестьян, хотя к этому сводились требования дворян. К тому же, феодальная знать была меньше заинтересована в скорейшей ликвидации крестьянского выхода и добилась сохранения в законодательстве старинного установления конца XV в., которое шло вразрез с практикой, а не отличалось действенностью, как то полагает И. И. Смирнов[1461] (фактически крестьянский выход был крайне затруднен).