Генри Мортон - Святая Земля. Путешествие по библейским местам

• Название: Святая Земля. Путешествие по библейским местам
• Автор: Генри Мортон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-23941-2

Иерусалим и места, по которым пролегал земной путь Иисуса Христа, безусловно, относятся к уникальным святыням христианского мира, почитание которых не ведает территориальных границ и национальных и языковых барьеров.

Известный лондонский журналист Генри В. Мортон прибыл в Святую Землю как турист в середине XX века, но маршрут его поездки по Палестине и соседним территориям значительно отличался от того, который доступен и широко распространен сегодня; поэтому ему удалось увидеть и описать многое из того, что волей обстоятельств упускают современные туристы. Свидетельства Мортона тем более ценны, что в наши дни многие места, в которых он побывал, либо вообще закрыты для туристов, либо визит к ним сопряжен со значительными затруднениями. Ему довелось свободно бродить по Иерусалиму и участвовать в коптских религиозных церемониях, пересекать Ливийскую пустыню и воочию любоваться ливанскими кедрами, без помех добраться до затерянного в горах легендарного города-призрака Петры и спускаться в подземелья собора Святого Петра.

Путешествие Генри Мортона по библейским местам, совершенное с Библией в руках, началось в Иерусалиме и завершилось в Риме. Тем самым Мортон как бы повторил путь, по которому христианство пришло в Европу, — и этим путем он приглашает проследовать читателей.

Приятного путешествия по библейским местам!

---

Несмотря на красоту и величие и то драматическое впечатление, которое эти две статуи производят теперь, когда стоят в музее, его невозможно сравнить с тем ощущением, какое они вызывали в сумраке гробницы, среди опрокинутых сосудов и колес от колесниц, предостерегая от осквернения тела царя.

Теперь их отмыли и отчистили. Когда я видел их в первый раз, золото поблекло, на нем появились красные потеки, напоминающие струйки крови, — результат воздействия жаркого воздуха внутри известняковой пещеры на протяжении веков, пока возвышались Афины, Рим, Лондон и Константинополь, долгих веков неподвижного пребывания в одной точке пространства.

И еще я припомнил, что три тысячи лет назад кто-то набросил на стражей льняные платки, ткань стала коричневой за столетия в могиле и свисала с рук статуй, словно паутина, а при малейшем дуновении ветерка с нее осыпались тучи пыли. Теперь платков не было. Они отважно делали шаг вперед, глядя, как сфинксы — как все египетские статуи, — твердо и с вызовом, прямо в глаза вечности.

Я переходил от витрины к витрине, переживая настоящее эмоциональное потрясение. Даже цветные фотографии дают лишь самое общее представление о красоте и изяществе этих вещей. Мастерство художников, ювелиров, работавших с золотом и серебром, резчиков по дереву, слоновой кости и алебастру, живших в Египте три тысячи лет назад, остается непревзойденным.

Я видел хлеб, испеченный три тысячелетия назад, чтобы накормить ка — «душу»-индивидуальность царя; он все еще сохраняет следы формы из пальмовых волокон, в которой его отправили в печь.

Там были венки и букеты цветов, напоминающих коричневую бумагу, хрупкие, как засохший воск. Плакальщики собирали эти цветы утром, три тысячи лет назад, в садах Фив, а затем принесли в Долину мертвых, чтобы возложить на гроб царя, в самый последний момент, оставляя его в вековой тишине.

Ученые исследовали эти листья и цветы. Часть рассыпалась в прах при легком прикосновении, но некоторые оказались достаточно крепкими, чтобы перенести несколько часов в теплой воде. Среди них были васильки — они больше не растут в Египте, — а также листья оливы, лепестки голубой кувшинки, стебли дикого сельдерея, ягоды сладко-горького паслена. Несколько цветков положили непосредственно на гроб Тутанхамона; они позволили определить, что фараон умер в середине марта или в апреле.

Для объектов, найденных на мумии или рядом с ней, выделена специальная комната. Самая замечательная вещь — портрет Тутанхамона, каким фараон был в момент смерти, портрет задумчивого восемнадцатилетнего юноши. Эту маску нашли над головой мумии. Лицо сделано из сияющего золота, а полосатый головной убор — из чередующихся участков темно-синей стеклянной эмали и золота. Надо лбом укреплены два символа царской власти: гриф и кобра, обозначающие Верхний и Нижний Египет, оба из цельного золота.

Без сомнения, это один из величайших портретов древности. Человек, который раскрывал лицо мумии, рассказывал мне, что маска представляет собой точное изображение царя. Есть нечто невыразимо печальное и одинокое в этом лице, словно юноша уже знал, что обречен на раннюю смерть. Он смотрит на нас сквозь тридцать столетий, его нельзя назвать счастливым; глаза выразительны и полны отваги и грусти.

Каждый палец на руках и ногах Тутанхамона был аккуратно обернут тончайшим листком золота. Исследователи их сняли, и посетитель может увидеть один «футляр» для мизинца и два для пальцев ног в музее, под стеклом витрины. Не могу объяснить, почему они выглядят так трогательно. Однако я бы предпочел, чтобы юного фараона оставили со всеми двадцатью золотыми «футлярами» на пальцах.

2

Если бы удалось каким-то чудом оживить мумию одного из древних египтян, вероятно, его больше всего удивило бы отсутствие в современном Египте диких животных.

Века назад, как показывают фрески в гробницах и скульптурные изображения в храмах, в Египте бегемоты, крокодилы и львы часто становились объектом охоты. Сегодня эти звери исчезли из Египта, хотя их еще можно встретить в Судане. Вероятно, причиной этого стало расширение культивируемых земель, а также тот факт, что Нил при ежегодных разливах больше не образует новых болот, среди которых дикие животные устраивали свои логова.

Кот, который в Египте убивал змей, а не только крыс и мышей, занимал исключительное, привилегированное положение. Египтянин и помыслить не мог об убийстве кота или кошки. Он мог отказаться вытаскивать тонущую кошку из воды, как мусульманин не вмешивается в исполнение воли Аллаха, но никогда бы не кинул ее в водоем. В атмосфере суеверий, окружающих кошку, несомненно, дошла до нас память о поклонении коту в Древнем Египте.

Кобра, которая в древние времена служила символом царской власти, все еще встречается в городах и в сельской местности по всей долине Нила. Змей часто убивают — я сам видел, как полицейский застрелил змею из револьвера, — и мне рассказывали, что в некоторых деревнях кобра живет в подвале дома и ее почитают как «хранительницу очага», кормят яйцами и цыплятами. Крестьяне приписывают кобре необыкновенный ум. Один сельский полицейский, которого я встретил за пределами Каира, поведал мне историю, в которую я не поверил, несмотря на то что он уверял меня в ее правдивости, — она показывает отношение феллахов к змее.

Полицейский сказал, что в деревне Верхнего Египта, где он как-то раз остановился, две кобры вывели молодых змей в подвале дома. Однажды хозяйские дети обнаружили маленьких змей на солнцепеке и стали дразнить их палками. Самка кобры выползла и обвила своим телом самого маленького из детей, а крики ребятишек разбудили родителей.

Они были напуганы, но не могли ничего поделать, поскольку кобра в любой момент могла укусить ребенка. Тогда крестьянка воскликнула:

— Наверное, если наши дети перестанут мучить ее детей, она уйдет!

Отец семейства поспешил к своим детям, шлепками отогнал их от змеенышей, и в следующее мгновение кобра спокойно скрылась в подвале. Эта история дает представление о том, какой воображали «царскую змею» древние египтяне.

Как-то утром я отправился в Каирский зоопарк.

Такси минут за пятнадцать доставило меня в прекрасный сад на западном берегу Нила. Внутрь вели красивые ворота, украшенные рельефными изображениями животных работы египетского скульптора.

Слепящее солнце заливало пятьдесят шесть акров тропической растительности, животные содержались в открытых вольерах, напомнивших мне Риджентс-парк. Некогда эти сады были собственностью богатого паши, который, как говорят, построил совершенно ненужный подвесной мост над искусственным озером — только потому, что жена спросила у него, как выглядит подвесной мост. Стоит порадоваться, что эта дама не поинтересовалась у мужа, как выглядит вокзал Юстон или Триумфальная арка.

Самое большое впечатление в Каирском зоопарке на меня произвели животные, размерами, бодростью и состоянием здоровья резко отличавшиеся от питомцев европейских зоопарков. Я всегда полагал, что бегемот — одна из самых мрачных шуток природы, и часто испытывал жалость к этому неуклюжему существу с огромной челюстью, толстым брюхом и короткими ногами. Тот зверь, которого мы обычно видим, представляет собой убогое зрелище. Однако в родной для него Африке бегемот — жизнерадостное и поразительно подвижное животное. Гиппопотам Каирского зоопарка оказался величественным созданием с играющими под кожей мускулами, злыми бегающими глазками, а сквозь темный оттенок кожи проступала розовая плоть.

Жирафы в Европе — несчастные и слабые по сравнению с высокими, крепкими экземплярами Каирского зоопарка, шкура которых напоминает пятнистый бархат. Страусы Каирского зоопарка так прекрасно чувствуют себя в привычной среде, что их яйца продаются в билетной кассе по 2 фунта за штуку!

Единственная трагедия Каирского зоопарка — полярный медведь. Несмотря на заботливый уход и постоянный холодный душ, бедное создание испытывает настоящие муки из-за жары; он вообще не должен был находиться в Африке. Он запущен и жалок и являет собой идеальный довод для вмешательства любого зоологического общества: диких животных нельзя перемещать за пределы естественного для них климата. Я бы обрадовался, если бы этого несчастного медведя обменяли на такого же убогого бегемота из Европы.

Меня заинтересовали посетители Каирского зоопарка. Я видел там египетских мальчиков-школьников лет десяти в европейской одежде, но при этом в вездесущих красных фесках. Эти дети при виде слона испытывали такой же неподдельный восторг, как ребятишки в Риджентс-парке.

Многочисленные сельские шейхи и крестьяне бродили по зоосаду, вероятно, это были гости Каира. Им не приходила в голову мысль идти в музей, чтобы смотреть на мумии, но они жадно стремились увидеть крокодилов, гиппопотамов и львов. Приближаясь к незнакомому животному, они улыбались от удовольствия; наблюдая за ними, я подумал, что люди, которые так любят и понимают зверей, часто испытывают восхищение и изумление, встречаясь с ними.