Николай Скабаланович - Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.

• Название: Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.
• Автор: Николай Скабаланович
• Издательство: «Издательство Олега Абышко»
• Жанр: Религия
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5–89740–107–4

Николай Афанасьевич Скабаланович (1848–1918) — профессор общей и церковной истории Санкт–Петербургской Духовной академии, доктор богословия, один из самых талантливых русских церковных историков. Его основополагающая работа «Византийское государство и Церковь…» — это настоящая энциклопедия по Византии, непревзойденный во многих отношениях даже по настоящее время научный труд, в том числе и по своим литературным достоинствам. В приложении даются статьи «Византийская наука и школы в XI в.», «О нравах византийского общества в Средние века», «Разделение Церквей при патриархе Михаиле Керулларии» и другие, позволяющие с большей полнотой и вниманием остановиться на конкретных вопросах как внутренней истории Византийской империи в целом, так и истории Византийско–Вос–точной церкви в частности.

Для всех интересующихся историей Церкви и историческими судьбами Православия.

---

Глава восьмая

Со стороны судебной организации XI век представляет продолжение порядков, господствовавших в предшествующее время, при императорах Македонской династии и ранее; лишь в немногих частных пунктах заметны особенности и нововведения. В источниках отличаются суды духовные и светские (εκκλησιαστικά — κοσμικά κριτήρια, δικαστήρια), светские распадаются на гражданские и военные (πολιτικά — στρατιωτικά κριτήρια) и гражданские в частности на столичные и областные (πολιτικά, θεματικά); на вершине всего стоит императорский суд (τό αύτοκρατορικόν δικαστήριον, τό βήμα τής βασιλείας).

Император, как источник закона и правды, был верховный судья в государстве. Его судилище, по характеру и составу членов, было, собственно говоря, высочайшим выходом (внутренним), на котором находило себе выражение одно из проявлений императорской власти. На заседаниях (σελέντιον) этого судилища присутствовали собиравшиеся по императорскому приглашению отборнейшие сенаторы и сановники. В Πείρα перечислены следующие: друнгарий, эпарх, квестор, протоасикрит, хранитель каниклия, магистр, вест, патриции, протоспафарии, экзактор и столичные судьи. Но, понятно, в Πείρα не названы некоторые чины (например, протопроедр, вестарх) и должности (например, ό έπϊ των κρίσεων (начальник судов)), которые установлены в XI в., после того как записан этот юридический памятник. Заседания проходили под председательством императора, в отсутствие же императора председательствовал сначала эпарх, потом друнгарий виглы. Друнгарий виглы, уже в Πείρα выступающий на передний план,[2261] в XI в., по-видимому, вполне занял место эпарха, как председатель верховного суда в отсутствие императора.[2262] В тех случаях, когда император не присутствовал на заседании, решение суда представлялось ему на утверждение.[2263]

В верховном императорском суде разбирались дела, имевшие особенно важное, государственное значение, и дела о преступлениях высших должностных лиц. Поэтому, например, в нем рассматривались дела о заговорах при Константине Мономахе,[2264] и Роман Диоген за свой замысел был судим первейшими членами синклита, под председательством императрицы Евдокии.[2265] Кроме того, в верховный суд поступало множество дел по реляциям, апелляциям и суппликациям. С реляциями (αναφορά, ύπόμνησις) обращались чиновники, спрашивавшие императорского решения (λύσις) в сомнительных случаях. Несмотря на то, что по судебным делам реляции были воспрещены законом, они тем не менее практиковались весьма часто,[2266] и императоры давали λύσις или сами лично, или поручали дать кому-нибудь другому. Апелляция (έκχλητος) дозволялась во всех случаях и на решения как светских, так и духовных судей, исключая такие случаи, которые раз и навсегда были подчинены известным инстанциям окончательно. Через суппликацию (δέησις) каждый подданный мог,[2267] минуя обычные суды, перенести свое дело на решение императора, и хотя в этой области закон налагал такое же ограничение, как и относительно реляций, судья уполномочивался даже не обращать внимания[2268] на императорское определение (όριστής), однако же, само собой разумеется, такое идеальное полномочие не могло устоять против императорского всевластия и прошения на высочайшее имя подавались во множестве. Для принятия этих прошений и заведования ими существовало целое учреждение с министром во главе (ό έπί τών δεήσεων).[2269] Прошениям, если только они принимались и проситель не был отсылаем к соответствующему ординарному суду, давалось двоякое направление: а) решение полагалось лично императором или верховным императорским судом, в последней инстанции, б) дело передавалось на рассмотрение одному или многим чиновникам по императорскому указанию (πρόσταξις, αντιγραφή βασιλική) и решалось ими, с правом апелляции на решение к верховному суду или к императору. Дать то или другое направление прошению зависело от императора и обусловливалось большей или меньшей склонностью его к судебным делам. Такой император, как Константин Дука, который был охочь до судов,[2270] любил заниматься судопроизводством и других поощрял,[2271] содействовал тому, что верховный суд был завален суппликациями; но императоры, не питавшие подобной слабости, без сожаления уполномочивали других разбирать дела. Еще император Юстиниан специально для этой цели назначил 12 императорских судей (θείοι δικασταί), которые имели свое пребывание в столице и получали определенное жалованье; обыкновенно одному или нескольким из них давалось императором поручение разобрать то или другое дело. Эти судьи продолжали существовать и при преемниках Юстиниана, имея свои камеры (κελλία) на константинопольском ипподроме.[2272] В XI в. они стали называться судьями вила на ипподроме (κριταί τοΰ βήλου καί έπί τοΰ ίπποδρόμου).[2273] Им обыкновенно и давались императорами поручения разобрать дело. Впрочем, императоры не стеснялись этой комиссией судей, давали также поручения и разным другим чиновникам.[2274]

На положение столичных гражданских судов в XI в. проливает свет следующее место в Πείρα: «Одни из людей состоят при (царских) дверях и подлежат суду этериархов и протовестиария; другие плавают по морю и подлежат парафаласситу; моряки — друнгарию (флотов); ремесленники — эпарху; имеющие дела о завещаниях — квестору. Если бы кто, имея дело о завещании в том смысле, что завещание неправильно, привлек своего соперника к суду эпарха, а эпарх принял бы к своему рассмотрению и постановил решение, то решение не имело бы силы. Равным образом если бы кто, возбудив дело о запрещенных тканях или по поводу какого другого ремесла, привлек ответчика на суд парафалассита, то решение парафалассита не имело бы тут никакой силы. То же правило имеет значение и по отношению к остальным (ведомствам)».[2275] Из этого отрывка убеждаемся, что в византийском государстве, в XI в., поддерживалась неотделимость управления от суда: лица, стоявшие во главе управления учреждениями придворного ведомства (протовестиарий, этериархи) и заведовавшие флотом (друнгарий), были вместе с тем судьями. Заключительные слова, кроме того, удостоверяют, что и во всех других ведомствах господствовал тот же порядок. Следовательно, логофет дрома имел судебную власть над служащими в его секрете, а так как внешние сношения подлежали его ведению (как своего рода министру иностранных дел), то и спорные дела между иностранцами и подданными византийского государства стали поступать на его рассмотрение. Протоасикрит и логофеты: военный, общих и приватных дел и др., пользовались такой же властью в сфере своих секретов. Можно думать, что суд всех этих лиц имел характер суда чрезвычайного, что начальники тех или других ведомств, тех или других учреждений пользовались дисциплинарной властью над своими подчиненными. О существовании постоянных судебных инстанций, состоявших под председательством названных сановников, не упоминается; дикастирия протоасикрита выступает лишь в позднейшее время, при Мануиле Комнине.[2276]

Но в столице были и в собственном смысле судебные учреждения (хотя тесно соединенные с администрацией). Некоторые из них указаны в приведенном отрывке Πείρα, это именно: эпарха, квестора и парафалассита. Дополняя отрывок другими местами того же юридического памятника, а частью новеллами и свидетельствами схолиастов, имеющими значение для XI в., можем заключать о существовании следующих судебных учреждений в столице. Высшим судебным учреждением была дикастирия друнгария виглы (δρουγγαρικόν δηκαστήριον),[2277] который, независимо от того, что играл важную роль в верховном императорском суде, имел еще свой отдельный суд, компетенция которого простиралась на всех мирян, за исключением лиц сенаторского звания и высших сановников.[2278] За дикастирией друнгария виглы следовала дикастирия министра юстиции, τοΰ έτη τών κρίσεων (начальника судов).[2279] Полагают, что было какое-то соотношение между этой дикастирией и камерами судей вила на ипподроме, которые, независимо от того, что разбирали дела по императорскому указанию, имели еще собственную юрисдикцию, удовлетворяя потребностям столичного населения.[2280] Третье место (после дикастирий друнгария и министра юстиции) занимала дикастирия квестора (δηκαστήριον τοϋ κοιαίστωρος), надзору которого были подчинены в столице приезжие и городская чернь, убогие; компетенция его имела также значение во всех делах, где был возможен подлог (πλαστογραφία), почему при нем совершалось вскрытие и от него зависело утверждение завещаний, ему принадлежал надзор за душеприказчиками, забота о несовершеннолетних наследниках, назначение для них опекунов, и вообще спорные дела о наследствах подлежали его решению.[2281] На четвертом месте стояла дикастирия эпарха, компетенция которого простиралась на городских ремесленников.[2282] Парафалассит был чиновник, подведомственный эпарху,[2283] следовательно, суд его над плавающими по морю, т. е. над лицами, занимавшимися морской торговлей и перевозкой фрахтов, равно как над слу* жившими на торговых судах, был только низшей инстанцией, сравнительно с судом эпарха.