Эмма Уайлдс - Немного скандала

• Название: Немного скандала
• Автор: Эмма Уайлдс
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-43324-5, 978-5-226-05371-9

Леди Эмилия Паттон мечтала жить в тишине, среди любимых книг, но пришлось задуматься о скорой свадьбе. Подходящих женихов было предостаточно, однако девушка умудрилась подарить сердце тому, кого всерьез считала «джентльменом-грабителем»!

Конечно, в действительности лорд Александр Сент-Джеймс вовсе не преступник. Впрочем, ни ему, ни Эмили от этого не легче, ведь их отцы — злейшие враги, а значит, о браке и речи быть не может.

Но Александр уверен: для настоящей любви преград не существует. Если ему и его любимой не оставили другого выхода, они готовы пойти на открытый скандал…

---

— Будь любезен, объясни, как это могло случиться?

Может, сделать вид, что он не совсем понимает, к чему клонит отец, столь резко меняя тему разговора? Но Алекс чистосердечно сказал:

— Полагаю, за это нужно благодарить старинный скандал. Выполняя просьбу бабушки, я познакомился с Эмилией. Этого было достаточно.

Мимо прошел грум, держа на поводу жеребенка; он почтительно опустил взгляд, склоняя голову, а молодой конь тем временем мятежно взбрыкнул, недовольный уздой. Отец выглядел отстраненно, как всегда, но ворчливо признал:

— Она красива. Очень похожа на мать.

— Вы знали ее мать?

— Что тут удивительного? Разумеется, я ее знал. Хатауэй со всеми его грехами все-таки граф. Мы вращаемся в одних и тех же кругах.

— Кстати, его дочь согласится с тобой, что он небезгрешен. — Алекс наблюдал, как хищная птица, судя по грациозному полету — ястреб, села на ветку дерева. Небо было до невозможного голубое, ни одного белого облачка. — Хатауэй то не замечает ее совсем, то пытается контролировать каждый шаг. На всякий случай, если вы не догадались, скажу: мне решительно указали на дверь, когда я просил у него разрешения жениться на ней.

— По крайней мере его мнения ты спросил.

Иногда суровость отца просто ранила.

— Мне почти тридцать. Вы полагали, что я должен просить у вас позволения?

Немного помолчав, отец вздохнул и пожал плечами. Они вместе зашагали от хозяйственных построек к садам.

— Неприятно признавать, но тут ты совершенно прав. Я так привык принимать решения за всех и каждого! Иногда мне кажется, что имею на это право, а ведь это не так.

Любопытное откровение от человека, который почти не делает признаний. От аристократического профиля отца веяло холодом. Они шли бок о бок.

— Ваше отвращение к Хатауэю не должно отражаться на отношении к Эмилии, вашей невестке. По крайней мере я на это надеюсь. Она очень беспокоится — и ее можно понять, — что вы невзлюбите ее лишь потому, что она дочь своего отца. Я пытался убедить ее, что вы сможете рассудить по справедливости.

— Вот как? — Отец, казалось, даже развеселился. Вот уж редкость! — Прибегаешь к лести, чтобы пробудить во мне родственные чувства? Понятно.

— С радостью — если это подействует. Ее счастье для меня очень важно.

— Тогда так тому и быть. — Лаконичный, но такой веский ответ. Во время разговора отец сохранял спокойный, невозмутимый вид. Но Алексу еще предстояло удивиться. Как только они оказались на краю сада, отец вдруг остановился и поднял голову навстречу теплому утреннему солнцу.

— Хатауэй может отомстить.

Алекс тоже остановился.

— Вполне. Я женился на его дочери вопреки его запрету. Воздержусь от наивных ожиданий, что при следующей встрече он улыбнется и дружески пожмет мне руку.

— Ты не понимаешь.

Герцог, всегда такой бесстрастный, наверное, имел основания так говорить. Его лицо приняло страдальческое выражение, которого Алекс никогда у него не видел. Он осторожно ответил:

— Нет, сэр. Очевидно, не понимаю. Может быть, вы объясните?

— Он может открыть ей правду. По крайней мере правду, какой он ее видит.

Да, это было бы как холодный дождь на голову, Алекс едва не произнес этого вслух. Вместо этого он спросил:

— Какую правду?

Неподалеку стояла резная каменная скамья, под кустом, который уже покрылся розоватыми бутонами. Рядом красовалась статуя Купидона — надо же, какая ирония! Отец жестом указал на скамью и веско добавил:

— Думаю, нам следует присесть.

— Неужели я рискую не устоять на ногах? — Не дожидаясь ответа, Алекс сел, вытянув перед собой ноги, и удивленно взглянул на отца. Тому явно было не по себе.

— В наших жилах течет королевская кровь. — Отец устроился рядом, прямая спина, надменное лицо. — Один из твоих предков — Вильгельм Завоеватель, и…

— Прошу прощения, — довольно грубо перебил Алекс, — какое отношение это имеет к нам с Эмилией? — Впрочем, он уже начал прозревать в этой мрачной трясине невежества, понял, что ему не хватает какого-то важного звена. — Если вы насчет того, что она мне не пара, то не трудитесь.

— Нет. — В утреннем свете лицо отца приняло почти человеческое, страдальческое выражение. Элегантный даже в сельской глуши, сдержанный и неприступный, сейчас он был тих и спокоен, как никогда. — Я только хочу напомнить, что на древе нашей родословной есть имена самых выдающихся людей английской истории. Тем не менее даже знатнейшие и благороднейшие семьи могут хранить свои мрачные тайны.

— Да, у меня сложилось такое впечатление, — сухо заметил Алекс. — Вы хотите поведать мне, что тайна семьи Сент-Джеймс действительно существует?

Складки вокруг отцовского рта залегли резче.

— Ты уже знаешь часть истории Анны Сент-Джеймс и Сэмюела Паттона, третьего графа Хатауэя.

— Да, я знаю, и притом немало. Я прочел некоторые письма из их личной переписки. Кто-то взял на себя труд посылать и мне, и Эмилии их любовные письма, по одному за раз.

Лицо герцога вытянулось.

— Кто-то? Ты не знаешь, кто их отправлял?

— Нет. — Подул приятный ветерок, ероша Алексу волосы и напоминая, какое утро он обещал Эмилии. — Однако я полагал, что всеведущая бабушка могла бы догадаться, поскольку именно с нее и началась эта драма. Разумеется, я не возражаю против того, что в итоге вышло, но мне кажется, что кругом меня кусочки головоломки, которую я никак не могу сложить.

— Она не станет тебе подсказывать. Поверь.

— Мне кажется, — усмехнулся Алекс, — это все равно что штурмовать Адрианов вал. Древний, но упрямо торчит на месте…

— Я не могу объяснить, откуда письма, но могу свести кое-какие концы, чтобы тебе помочь. — Вытянувшись в струнку, отец невидящим взглядом смотрел на обширные террасы садов в великолепном убранстве весеннего цветения. — Итак, ты желаешь счастья жене. Это похвально. Но к сожалению, есть некое ужасное обстоятельство, с которым тебе придется столкнуться, когда ты — я думаю, это должен сделать ты, а не ее отец, — расскажешь ей, что твой дедушка убил ее деда.

— Я знаю про дуэль, — признался Алекс, — но ей еще не рассказывал. И все же я думаю, учитывая, что Эмилия его вообще не знала, она…

— Поймет? Не уверен, что даже я могу это понять.

Где доказательства этому мрачному заявлению? А вокруг — солнечный свет, напоенный цветочными ароматами воздух, зеленое море парка. В такой обстановке верить отцу казалось просто невозможным.

Но отец продолжал бесстрастным тоном, тщательно подбирая слова:

— Отец утверждал, что это была дуэль. Паттоны уверены, что это было убийство. Как я уже напомнил, мы — наследники чести и славы наших предков за восемь веков их истории. Невероятно, чтобы мой отец просто взял и застрелил Хатауэя в приступе ярости, узнав о позоре сестры. Но свидетелей нет, есть только его слово. Твоя бабушка говорит, что безвременная смерть Анны в столь юном возрасте стала первым звеном в цепи последующих событий. Очевидно, мой отец и Хатауэй прежде были друзьями. Так граф и познакомился с Анной.

У Алекса перехватило в горле, но он сумел спросить:

— Секундантов не было?

— Ни единого. Я был слишком молод и мало что помню, да мне бы и не рассказали. Влияния отца хватило, чтобы замять скандал из-за того, что Хатауэй обесчестил его сестру. Леди Хатауэй вряд ли хотела публичной огласки, так что все держали в тайне, насколько было возможно. Вот и все, что мне по сей день известно.

Итак, обе семьи погрязли в обмане! Потребовалась долгая минута, чтобы осознать разнообразные последствия этой лжи, но у Алекса было такое чувство, что отец прав. Будет нелегко объяснить Эмилии, что их деды вступили в смертельную схватку. Вероятно, именно поэтому он до сих пор ничего ей не сказал.

Снова тема «влюбленных под несчастливой звездой». Как он устал от этого! И при чем здесь ключ, черт подери?

Александр задумчиво произнес:

— Мне становится ясно, в чем причина раздора между вами и отцом моей жены. Ваш отец убил его отца, и не в честном поединке, как я раньше предполагал. Обстоятельства его смерти вызывают сомнения… Многие ли мужчины, пережив подобное, сумели бы сохранить симпатию друг к другу?

— Его отец воспользовался неопытностью юной сестры моего отца. Скажи, чего еще он заслуживал, если не воздаяния за сей чудовищный проступок?

С подобным заявлением Алекс согласился бы всем сердцем, будь он сторонним наблюдателем. Но у него был свой интерес, да еще какой!

— Я прочел письма. У них была любовь.

— При чем тут любовь? — сурово оборвал отец. — Она только начала выезжать в свет, а он был женатый человек.

— Вы полагаете, что можете приказать сердцу? — Алекс невольно повторил слова Майкла. — Над любовью никто не властен. Иначе я не выбрал бы девушку, против которой ополчилась моя семья.