Эрика Таубе - Сказки и предания алтайских тувинцев

• Название: Сказки и предания алтайских тувинцев
• Автор: Эрика Таубе
• Издательство: Издательская фирма «Восточная литература» РАН
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 1994
• ISBN: 5-02-017236-7

Книга представляет собой публикацию сказок и преданий тувинцев, живущих на Алтае, — одной из народностей МНР, собранных известной исследовательницей из ГДР Э. Таубе. Часть из них была издана ею в ГДР, другие переведены по ее рукописи. Авторизованный перевод выполнен Б. Е. Чистовой. Сказки сопровождаются вступительной статьей и примечаниями.

Рассчитана на взрослого читателя.

---

Джоксум, Бодогонунг. Летом 1967 г. ему было 55 лет, он единственный представитель рабочего класса среди моих информантов. Еще с 1939 г. работает столяром в артели Ак-хема (монг. Цагаан-Гол), относящегося к Цэнгэлу, расположенного ниже центра сомона, на левом берегу Кобдо, немного выше впадения в него Ак-Хе- ма. Гам и стояла его юрга. Все знали его как прекрасного работника. Непривычный порядок в его юрте и чистота скромного хозяйства сразу же бросались в глаза и, несомненно. объяснялись оседлым образом жизни, связанным с его работой и весьма незначительным содержанием скота, ограниченным лишь текущими потребностями. Бросалась в глаза и общая атмосфера в его семье и особо ласковое отношение супругов друг к другу. И наконец, Джоксум являл собой исключение и в том, что сам но себе пришел к нам и предложил рассказать что-нибудь. Он приходил к нам уже однажды за рыболовными крючками, и у меня создалось впечатление, что ему хотелось и, со своей стороны, сделать мне что-нибудь приятное; позже он подарил мне еще и сделанную собственноручно домбру. Посреди разговора он вдруг сказал: "Я расскажу вам хороший тоол". Мы сговорились на вечер 22 августа, и тогда в своей юрте в / к-хеме после угощения, поданного на скатерти, он исполнил нам № 9 и сказки: "Бёген Сагаан Тоолай" (ср. N9 5, 6) и "Оскюс-оол" (Осиротевший мальчик, вариант сказки N9 24).

Рассказ его спокоен, но постепенно голос становится все громче. Пение скоро переходит в рассказ, но каждый новый абзац он снова начинает петь. В конце он говорит: "Не огорчайтесь, но это все, что я знаю".

Однако 27 августа он снова появляется в нашей юрте и заявляет, что сократил конец последней сказки, так как было уже поздно, а нам предстояло еще переехать верхом через реку, а теперь вот он хочет закончить сказку правильно.

Джоксум, который обычно рассказывал свои сказки жителям своего аила в белом месяце (шагаа), старинном празднике Нового года по лунному календарю, слышал их от двух известных некогда сказителей — Гёктойлу и Гарасала.

Через 18 лет я снова встретила Джоксума в Заамаре (Центральный аймак) у одного из его сыновей — Дамба, с которым он жил в старости. В семье его сына я встретила ту же особую атмосферу, которая поразила меня некогда в юрте Джоксума.

От Джоксума, которому теперь было уже 73 года, я смогла записать несколько коротких текстов: 1) "Шаралдай Мерген с конем в желтых яблоках" (не вариант № 11, а самостоятельная версия типичных состязаний, связанных со сватовством, которую он воспринял от своего отца); 2) "Арвыйанг и Балджын Хээр" (вариант № 77); 5) "Гэ- зэр Хаан с благородным кауро-вороным конем"— краткая версия того эпизода о Ге- сере, когда герой забывает свою жену и свой дом; 4) № 60 настоящего собрания.

Джумук, Доржунунг. Мы встретились с ней 16 июля 1982 г. в ее юрте на берегу р. Кобдо, у впадения в нее р. Джыланныг. Она собиралась рассказать "Серую птичку с шишкой" (ср. № 54), но не смогла с этим справиться, несмотря на помощь своего мужа Бимбаа, и попытка Бимбаа тоже не удалась — их обоих смущал "ящичек" (магнитофон). После угощения она рассказывает сказку "О ленивом старике" (№ 42), Галсан записывает ее. От своего отца Доржу она слышала много сказок, в том числе и о Паавылдае (ср. № 8, 9, 10), "Бурган, из ног которого бил огонь" и "Мальчик с красновато-рыжим конем". Она явно не привыкла рассказывать.

В 1985 г. я снова встретила эту семейную пару в Зуун бурэне (аймак Селенге), куда они незадолго до того переселились. Оба чрезвычайно обрадовались, одарили меня, "девушку из нашего Цэнгэла", и Джумук рассказала мне многое о свадебном обряде. Между прочим, она соблюдала табу на имена, связанное с обычаем Ьэглээр (ср.: Taube. Zum Problem der Ersatzworter, с. 599–605).

Джурай. Летом 1969 г. ему было 55 лет, он работал в то время пастухом верблюдов в кооперативе. Участник второй мировой войны, сражался и на Амуре против японцев, имел различные награды.

Он обещал рассказать сказки и пригласил нас в свою юрту в соседней долине Аът баштыг. Но дело ограничилось угощением в трех юртах аила. Потом он проводил нас обратно в южный Оруктуг, и только теперь, в пути, верхом на коне, он рассказал нам — может быть, он опасался исполнения перед микрофоном — сказки (тоол) № 28 и № 70.

Сын Джурая — Гупан летом 1982 г. (тогда ему было 32 года) обещал мне рассказать три сказки, которые он часто слышал от отца (сам Джурай уже умер); но этому не суждено было сбыться; через два дня после нашего уговора, после праздника, он трагически погиб.

Джурук-уваа, Шыныкбайнынг (монг. Чинагийн Галсан) — родился в конце февраля 1944 г. на зимней стоянке своих родителей в горах Хара Даге. После окончания начальной школы в Цэнгэле он учился в средней школе в Улэгэе, а потом в течение года изучал монгольский язык и литературу в университете в Улан-Баторе. Затем был послан на учебу в ГДР и с 1963 по 1968 г. изучал германистику в Леип- цигском университете им. Карла Маркса, где я и познакомилась с ним случайно в 1965 г. После 1968 г. он сначала работал преподавателем немецкого языка в университете в Улан-Баторе, примерно с середины 70-х годов работает журналистом. После первых поэтических опытов еще в школьные годы было опубликовано его первое стихотворение "Баян-Олгийн зохиолчдын бутээлээс" ("Таван Богдынхны дуу". Ула- ан-Баатар, 1961, с. 60). Интенсивнее начинает писать в 1966 г., главным образом на немецком языке. Первая его публикация — рассказ "Бизэн-пастушонок" (Bisen, der Hirtenjunge. — Die Zaubertruhe. T. 15, B., 1969, c. 46–55). Зимой 1967/68 г. состоялось его знакомство с семьей известных писателей Эрвином и Эвой Штритматтер. В 1981 г. в Берлине выходит под германизированной формой его имени Галсан Чинагтом рассказов, написанных по-немецки, "Eine tuwinische Geschichte" ("Тувинская история"); некоторые из них вместе с новыми вышли в 1986 г. и в Монголии под названием "Айангат цагийн тууж". В то же время он перевел с немецкого на монгольский язык "Тиля Уленшпигеля", сочинения Генриха Манна, Эрвина Штрит- маттера.

Воспитанный на родных традициях, занимавших важное место в жизни его племени (его дядей с материнской стороны был Джигжин), он с самого детства был знаком с народной поэзией тувинцев. Он сопровождал меня в первых четырех моих поездках, и Многое из того, что мы услышали, было знакомо ему с детства. Благодаря ему были сделаны письменные записи текстов, когда не было магнитофона или он ломался.

Осенью 19$5 г. по памяти он записал № 46, весной 1966 г. он записал на магнитофонную пленку — сначала просто для меня в качестве языковых образцов — несколько тувинских текстов: два варианта о происхождении тарбагана (№ 51 и вариант А в работе: Taube. Drei tuwinische Varianten zur Sage von der Herkunft der Murmeltiere) и "Историю о Манджын Богде" (№ 67).

17 сентября 1965 г. в Улан-Баторе под впечатлением полевых работ по сбору тувинского народного творчества он наговорил на магнитофонную ленту сказку № 23.

Во время полевой работы в 1967 г. он также исполнил одну сказку: 30 августа

1967 г. в центре сомона Цэнгэл он рассказал сатирическую сказку (тоол) № 43.

Летом 1968 г. в Маркклеберге, под Лейпцигом, он исполнил № 38 и сразу же после исполнения записал эту сказку. Наконец, когда оказалось, что большие куски магнитофонной записи "Балджын Хээра" в исполнении Байынбурээда по техническим причинам оказались совершенно непригодными, осенью 1967 г. в Маркклеберге он записал этот текст Байынбурээда, в чем ему помогли воспоминания о неоднократно слышанных в детстве и юности исполнениях им этого текста. Его поэтический дар, своими корнями глубоко уходящий в тувинское народное творчество, несомненно, наложил на этот текст свой отпечаток.

Дюгюр, прозванный в отличие от двух других тезок за свои светло-рыжие волосы Сарыг Дюгюр (Желтый Дюгюр), был пастухом кооператива; летом 1969 г. ему было 57 лет, он муж исполнительницы Ноост. Жил он тогда в южном Оруктуге, аиле, в котором мы провели довольно много времени. Эта супружеская пара жила одиноко, единственный сын был на военной службе, что очень печалило старика, так как чрезвычайно затрудняло их жизнь. Он часто выпивал, и тогда жалобы его разносились по долинам. Когда мы утром 9 июля вместе с ним выехали верхом из аила, мы спросили его, знает ли он сказки. Он назвал: "Паавылдая". Так как у нас было записано уже немало вариантов этого сюжета, мы попросили его подумать, не может ли он рассказать что-нибудь другое. Вечером 10 июля 1969 г. он пришел в нашу юрту и спросил, можно ли ему рассказать нам кое-что. И тут мы услышали от него сказку "Лягушонок" (№ 20). См. илл. 1 на с. 2 в ст.: Taube. Volksmusik im Herzen Asiens (он — первый слева).

Дюгюр, прозванный Халыр Дюпор (Косой Дюпор). Летом 1966 г. ему было 70 лет, за несколько лет до этого он работал еще в кооперативе пастухом. Около 20 августа он рассказал в Сыраалыге миф (домак) "Легенда о Бургане Башкы и Очирва- не" (№ 62).

Дэмби, Шёёдюкечнинг — брат Ш. Дагва. Работал в кооперативе пастухом. Летом 1969 г. ему было 65 лет. Мы встретились 6 июля в Остуге, он пригласил нас к себе. 10 июля мы навестили его юрту — ничто в ней не говорило о достатке хозяина. Ш. Дэмби побывал во многих местах — вплоть до Улан-Батора и в советском районе до Онгудая (Горно-Алтайская АО). За насмешливые речи по поводу слишком больших норм сдачи скота он просидел несколько лет в тюрьме.