Эдуард Хруцкий - Поединок. Выпуск 10

• Название: Поединок. Выпуск 10
• Автор: Эдуард Хруцкий
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1984

В десятый выпуск сборника «Поединок» включены повести Б. Можаева «Падение лесного короля», А. Степанова «В последнюю очередь», Ю. Авдеенко «Ахмедова Щель», а также рассказы Н. Черкашина и В. Пронина.

Темы этих произведений самые разнообразные. Объединяет их в «Поединке» стремление авторов в остром, захватывающем сюжете сопоставить противоборствующие силы добра и зла, провозгласить торжество гуманизма и справедливости. В центре повестей и рассказов — люди, отстаивающие интересы нашего общества, борющиеся за победу высоких нравственных начал в человеке.

Традиционный раздел «Антология «Поединка» состоит из рассказов А. С. Новикова-Прибоя и С. Диковского.

---

— Да. Ванька! Покажись!

Дверь во вторую комнату медленно приоткрылась, и из нее выглянула смиренная физиономия Ваньки.

— Здрасьти, — сказал он тихим голосом.

— Добрый вечер, Иван, — ответил Фартусов.

— А теперь, Ванька, исчезни! — приказала Валентина. И Ванька с облегчением нырнул в свою комнату. — Слушаю вас. — Валентина повернулась к Фартусову.

— Зашел вот узнать, проведать… Как, думаю, живется…

— Ничего, не жалуемся, — Валентина откровенно улыбалась беспомощности Фартусова.

— Это хорошо. Жаловаться плохо. А родители ваши, как я понимаю, не скоро вернутся?

— Еще не меньше года.

— Как им там? — спросил Фартусов, показывая большим пальцем за спину. — А то нынче международное, положение, как говорится, оставляет желать лучшего…

— Тоже не жалуются.

— Гостинцы шлют?

— Шлют. Хотите посмотреть?

— Нет, я их на вас видел, на Иване… Ничего вещички. Джинсики, красавки…

— Кроссовки! — поправил Ванька из-за двери.

— Простоват, — Фартусов развел руками, помолчал, поправил усы, перебросил ногу на ногу. — Как я понимаю, на вас свалились и хозяйственные дела, и воспитательные?

— Свалились, — вздохнула Валентина. — Простите, я тороплюсь. Если у вас все, то… Может быть, в следующий раз мы побеседуем более подробно?

— С удовольствием приду, было бы преступно с моей стороны не воспользоваться приглашением, — улыбнулся Фартусов. — Но сейчас, собственно, я хочу поговорить с вашим братом, Иваном. Если не возражаете.

— Что вы! Буду только рада! — несколько ревниво воскликнула Валентина. — Он что-то натворил?

— Как знать…

— Ванька! — крикнула Валентина. — Стань передо мной, как лист перед травой!

Ванька вышел из комнаты и остановился у двери, как у надежного убежища, куда можно шмыгнуть при первых признаках опасности.

— Подождите, Валентина, — остановил девушку Фартусов. — Вполне возможно, что он ничего не натворил, верно, Иван? И даже не собирается, верно?

Ванька молчал, глядя на инспектора со скорбной покорностью.

— Что же вы тогда наговариваете? — Валентина возмущенно повернулась к Фартусову.

— А я ничего… Зашел вот побеседовать.

— Это входит в ваши обязанности?

— Валентина, у меня сто четыре обязанности. Сто четыре!

— А мне казалось, что у вас одна обязанность… Чтобы на участке порядок был, вот и все.

— Совершенно верно. Но чтобы этот порядок поддерживать, мне приходится выполнять больше сотни обязанностей. Сам считал. Обложился инструкциями, указаниями, приказами, все выписал и подсчитал.

— Какая же из них первая?

— Сейчас — поговорить с Иваном Жаворонковым о жизни и душевных привязанностях.

— Вы, наверно, о Жене? — спросила Валентина. — Я была у него в мастерской. Порядок, чистота. И ребятам нравится — инструмент всякий, тиски, кусачки… Глядишь, и научатся…

— Кусаться?

— Тоже неплохо! — рассмеялась Валентина.

— Неплохо, — кивнул Фартусов, но не стал больше говорить о Женьке, хотя мог бы добавить о нем кое-что весьма существенное — осужден был Женька в свое время. Правда, условно, однако такой прискорбный факт в его биографии имел место. — Ладно, поговорили, выводы сделаем каждый в одиночку, верно, Иван? Тебя я ни в чем не упрекаю, но друзей твоих упрекнуть могу. И потому просьба — иметь в виду. — В прихожей Фартусов обернулся и, едва ли не впервые бесстрашно посмотрев Валентине в глаза, содрогнулся от восторга, чем окончательно себя выдал. Девушка даже растерялась, увидев столько всего на лице участкового инспектора.

— Проводи, Ваня, гостя, а то заблудится! — это все, что смогла сказать Валентина.

— Оно и немудрено, — пробормотал Фартусов.

— Отчего же?

— Ох, сказал бы я, да чувствую — преждевременно. Не пришел еще срок.

— А может, в самый раз?

— Могу и сейчас, но, боюсь, смешно покажется, — Фартусов опасливо покосился на Ваньку. — До свидания, приятно было повидаться. Большое спасибо за гостеприимство.

Ванька шел впереди. Глядя на тощую спину парнишки, на ямку у затылка, на его светлые волосенки, Фартусов думал о том, что вряд ли все эти джинсики, сафари, кроссовки заменят Ваньке отца, с которым можно было бы за грибами отправиться, по городу пошататься, просто на скамейке посидеть. Ванька прошел по луже и шагал дальше, оставляя на асфальте следы, так схожие с завитком на его белесом затылке.

— Слушай меня, Иван, — сказал Фартусов, когда они расположились среди детских песочниц, качелей и каких-то странных сооружений из железных стержней. Фартусов хотел вовлечь Ваньку в игру и заговорил с возможной таинственностью. — В нашем дворе намечается что-то нехорошее. По некоторым данным. Слыхал?

— Нет, — в глазах у Ваньки сверкнул опасливый интерес.

— Есть сведения. Секретные. Поэтому предупреждаю: ты не должен участвовать в противозаконных делах.

— Я и не участвую!

— Это хорошо. А вот дружок твой, Георгий Мастаков, участвует. И замечен. И Евгений замечен.. И еще кое-кто.

— А что они?

— Это разговор для другого места, — ушел от ответа Фартусов. — Понимаешь, об этом нельзя никому говорить. Если скажешь — выдашь меня. Произойдет утечка информации. Понял? И мне тогда несдобровать.

— А мне зачем говорите? — спросил Ванька, угнетенный свалившейся на него ответственностью.

— Из самых лучших побуждений. Понятно? Ну, пока!

Городское отделение милиции располагалось в старом доме с бревенчатыми коридорами и террасой, на которой можно было увидеть привлеченных и просто вызванных хулиганов, алкоголиков и прочих людей, с которыми по долгу службы Фартусов поддерживал если не близкие, то весьма тесные, отношения. В коридоре уже собрались участковые инспекторы, служба уголовного розыска, оперативные работники. В новые дома народ съехался разный, никто никого не знал, каждый жил, как ему подсказывало собственное разумение, не сдерживаемый стыдливостью перед родственниками, стариками, помнившими его с пеленок. Поскольку еще не сложились многолетние компании, возникали кратковременные, а интересы у них тоже оказывались кратковременными, в чреватой близости к уголовному кодексу.

Для Фартусова утреннее совещание оказалось недолгим.

— Лейтенант Фартусов! Что вы можете сказать о чрезвычайном происшествии на вашем участке? — это были первые слова начальника отделения Гвоздева.

В отличие от Фартусова начальник вечно торопился и, судя по его озабоченному лицу, нигде не поспевал. Но именно это качество казалось ему весьма достойным — все видели, как много у него дел и как ему не повезло с подчиненными. Поэтому вопрос Гвоздев задал с грустной улыбкой, заранее уверенный, что ничего толком инспектор не ответит.

— Видимо, это нехорошее происшествие? — осторожно проговорил Фартусов.

— Разумеется, — улыбка начальника стала еще печальней. — Конечно же речь идет не о золотой свадьбе, не о торжествах по случаю награждения знатного гражданина города. Я говорю об ограблении. Да, такая уж у нас с вами служба…

— Слушаюсь! — невпопад брякнул Фартусов, надеясь, что именно такой ответ окажется более всего кстати.

— Вот именно, — смягчился Гвоздев и продолжал: — Совершена кража в магазине винно-водочных изделий. Преступники перерезали сигнализацию. Взломали дверь. Похитили товар. Немедленно выезжайте туда. На месте происшествия уже работает оперативная группа.

Прибыв на место происшествия, Фартусов вместо страшного разгрома, расписанного начальником, увидел довольно невинное зрелище. Да, дверь дощатого киоска, по всей видимости, была открыта без ключа. Ребята из отдела уголовного розыска уже обмерили киоск, сфотографировали ближние и дальние подходы к нему, собрали щепки в целлофановый пакет. В сторонке, высунув язык, лежала собака Панда. Сегодня ей не удалось проявить необыкновенные свои способности, иначе бы она не отводила в сторону свой собачий взгляд. О, в случае успеха у нее был бы совсем другой вид!

Фартусов окинул взглядом собравшуюся толпу. Конечно, больше всего мальчишек. Они неотрывно смотрели на работу профессионалов. Потом у них неизбежно начнутся игры в ограбление. Опасные игры, отметил про себя Фартусов. Нежелательные. Поближе стояли пенсионеры. Дальше — домохозяйки, случайные прохожие.

— Привет! — сказал Фартусов, подходя к оперативникам. — Как успехи?

— Какие успехи! — вздохнул следователь Ушаткин.

Фартусов выяснил, что примерно в полночь, как утверждают страдающие бессонницей свидетели, а в домах из железобетона страдающих бессонницей всегда предостаточно, так вот, около полуночи неизвестные взломали киоск и похитили спиртные напитки. Оказалась пустой и касса. Впрочем, кассе положено на ночь оставаться пустой. Впопыхах воры выронили ящик с красным портвейном, одна бутылка раскололась. Благодаря этому счастливому обстоятельству на полу четко отпечатались следы злоумышленников. Но вино оказалось настолько едким, что многоопытная Панда, едва втянув в себя воздух, насыщенный парами зелья, беспомощно взглянула на проводника — дескать, за что же мне такое? — неуверенно сделала несколько шагов и легла посрамленная.