Георгий Шилин - Приключения 1968

• Название: Приключения 1968
• Автор: Георгий Шилин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1968

---

— «Протокол допроса Мерильды Антонио де ла Перес…» — подняла голову. — Звучит недурно!

Голос ее предательски дрогнул. «Ага!..»

— Куда вы направлялись в столь поздний час?

Она все еще смотрела на листы.

— Бульвар Пасео — обычное место моих ночных прогулок.

— А если я подскажу вам адрес, по которому вы шли?

— Нет!

Она отложила в сторону протокол. Замолчала. Обрагон не торопил. Пустая женщина. Для нее центр земли — она сама. И вся ее бравада — как пыльца на крыльях бабочки. Ради себя такая не пожалеет никого, ни друга, ни брата…

— Если… — после паузы начала Мерильда. — Если я скажу, что вам надо, вы выпустите меня в Штаты?

«Я был прав… Кажется, она действительно что-то знает… Или набивает цену?»

— Содействие следствию подтвердит вашу невиновность.

Мерильда отошла к своему креслу, в угол комнаты. Села. Закурила.

— С меня хватит… Слушайте: Конрад в эту минуту находится в квартире Бланки, Авенида Уна, тридцать семь.

Она повернулась к Обрагону, но смотрела не ему в лицо, а мимо, куда-то в сторону:

— Я свободна и могу уезжать в Штаты?

«Не может быть! Этого не может быть!.. Нет, все бывает».

— Это действительно так?

Мерильда встала, подошла к столу. Вынула, протянула капитану записку:

— Вот. Он сам написал. Пароль: «Аделанте». Отзыв: «Фиалка».

Он взял записку, пробежал торопливо написанные строчки. «Конечно, текст зашифрован. Но почерк Маэстро. И правилен пароль. И адрес явки. Да, кажется, правда…»

За домом куранты пробили один раз. Звук медленно таял. «Час ночи… Понадобился всего час, чтобы ты предала родного брата и лучшую подругу детства… Эх, ты!..» Эта женщина не вызывала у него ничего, кроме презрения. Он нажал кнопку звонка.

Вошел сержант.

— Уведите. И немедленно пошлите…

Его прервал телефонный звонок.

8

Бланка подняла руку. Перстень поблескивал на пальце. «Он сказал: «Перед богом и всем светом!..» Как в сказке о прекрасном принце… — Она перевела взгляд на диван. — Брачное ложе… И мне совсем не страшно». Посмотрела на него. Конрад молча стоял посреди комнаты.

— Ты, наверное, очень устал?..

Он огляделся.

— Мечты…

Провел ладонью по лбу. И словно бы стер рукой то выражение лица, которое было еще мгновение назад. Из мягкого, грустно-восторженного оно вдруг стало жестким.

— Мерильда почему-то застряла. Мне надо уходить.

И голос его стал другим.

— Я не улавливаю смысла в твоих словах…

— Я не имею права, Бланка. Извини, я дал волю чувствам. Я должен уйти.

«Куда? — обида захлестнула ее. — Он не любит!»

— Не понимаю…

— Нам надо уходить, — повторил он.

«Уходить…» — эхом отозвалось в ней.

— Мы пойдем с тобой вместе. Мы будем идти с тобой рука об руку — до конца.

«До конца…» — повторило эхо. — Значит, любит?.. Я ничего не могу понять!..»

— Не бойся, Бланка. Смелость, еще раз смелость, всегда смелость! — Он расправил плечи. — Да, это самое опасное задание.

Она посмотрела на него. Что стало с его лицом! Оно заострилось. Глаза лихорадочно блестели. Он осунулся, побледнел.

— Конрад, милый, о чем ты говоришь? Что это за странные шутки?

Он не слушал ее. Продолжал о своем:

— Я выполню это задание, пусть оно будет стоить мне головы.

«Какой-то кошмар, бред…» — Бланка в изнеможении присела на край дивана.

Он подошел к ней, положил руки на ее плечи.

— Так необходимо. И ты пойдешь со мной.

— Куда? Зачем? Какое задание?

Конрад отступил от нее. Лоб его покрылся испариной. Глаза исступленно горели.

— Ты умеешь стрелять? Впрочем, неважно. Я умею.

«Святая Мария!.. Что случилось с ним, бедным?» Ей стало страшно.

— Что с тобой, Конрад? Ты был добрым…

— Не-ет, я не добрый! «Пусть ненавидят — лишь бы боялись!»

Бланка с жалостью посмотрела на него:

— Я начинаю понимать…

— И я уверен, ты будешь надежной помощницей до конца!

«Мерильда говорила: босс… А эти испытания сломили его разум. Бедный Конрад!..» Ей захотелось успокоить его. Она подошла к нему. И тут только увидела: его куртка и брюки — в бурых пятнах и на руках темно-красные запекшиеся потеки.

— Кровь! — испугалась она. — Ты весь в крови! Ты ранен?

Он спокойно оглядел свою одежду, посмотрел на руки.

— Нет. Это его кровь.

— Чья?

— Того шофера-бородача.

Бланка отшатнулась.

— Постойте! Не может быть! Как вы оказались у меня? Где Мануэль?

— Он мог нам помешать, — спокойно сказал Конрад.

— Вы… убили его?

— К сожалению, у каждого свой крест. — Он взял ее за плечи.

Бланка стряхнула его руки.

— Не подходите!

Он с удивлением посмотрел на девушку.

— Тише, ты разбудишь весь город. Тут что-то не так… Сядем. Сейчас мы разберемся… С кем же вы? С нами или с ними?

— Оставьте меня!

— Не могу. Сейчас речь не обо мне. Поймите меня: или — или… И если вы еще не сделали выбор, я помогу вам.

«Выбор! И он тоже требует выбора! Боже!..»

— Замолчите!

— Наша любовь, наконец.

«И он говорит о любви!..»

— Как вы смеете! Убийца!..

Конрад пригнул голову. Посмотрел на девушку в упор. Она содрогнулась под его взглядом.

— Вот как? Хорошо…

По его губам скользнула улыбка. Такая же жестокая, как взгляд.

— Сама судьба сделала за вас выбор. Ваш шофер убит. На вашей машине я приехал в Гавану. И наконец, в вашей квартире я провел ночь… Любой из этих улик достаточно, чтобы вас поставили к стенке. У вас единственный путь — идти со мной.

— Нет! Нет! Нет!..

— Успокойтесь. Выпейте.

Он протянул ей стакан. Она взяла. Конрад подошел к балконной двери.

— Та-ак… С Мерильдой что-то случилось…

Он возвратился к Бланке.

— Возьмите себя в руки. Нам нужно уходить. Одевайтесь.

«Боже!.. Уж лучше бы он сошел с ума!.. На что он поднял руку! Неужели нужно все это, чтобы понять и сделать выбор?… Боже мой, неужели нужно было все это…»

Конрад направился к двери. Девушка вскочила, раскинув руки, встала перед ним.

— Убивать? Нет! Не пущу!

— Я не шучу. — Он сунул руку в карман. — Уйдите!

— Не пущу! — Она загородила дверь.

— Ну что ж…

За окнами куранты пробили один раз.

Хосе Васкес оставил машину на углу Авенида Уна и заспешил к дому Бланки. «Одно к одному! Одно к одному!..» Он испытывал досаду за все неудачи этих дней, когда, казалось, можно было проявить себя с таким блеском. И злость на капитана — за его тон, за то, что Обрагон прав, за то, что в его власти помешать Хосе быстро подняться вверх. «Ничего, еще все только начинается! Попался бы только этот подлец Ронка именно в мои руки!..»

В темноте у дома Бланки маячили несколько фигур. В маленькой и тонкой Васкес угадал Хуанито. Тихо позвал:

— Эй, парень!.

— Вы меня, командир? — отозвался мальчуган.

— Больше от красотки никто не выходил?

— Нет, командир.

— Лезь по трубе на балкон! Что-то шоферишка застрял. Лезь!

Хуанито подошел к водосточной трубе. Раздался удар курантов.

Мальчуган ловко вскарабкался по трубе, спрыгнул на балкон. Остановился в дверях. Его рожица расплылась в улыбке.

— Я очень поздно, сеньорита? Вы приглашали меня на чашку кофе!

Он заглянул в комнату, увидел Бланку, преградившую путь мужчине. В ярком свете увидел мужчину. Остолбенел. И закричал истошным голосом:

— Маэстро! Он здесь!

— А, проклятье!.. — Конрад выхватил пистолет и повернулся к Хуанито.

— Ребенка! — Бланка заслонила мальчугана.

— А-а, святая Мария! — Конрад выстрелил в девушку.

Она упала. Он выстрелил вслед исчезнувшему в темноте Хуанито. За стеной дома послышались крики, топот ног. Он бросился к окну. Выпрыгнул. Стреляя наугад, побежал. Его преследовали голоса:

— Держи! Держи! Уйдет!..

Щелкали выстрелы.

9

Капитан Обрагон сидел за столом. Могло показаться, что он не вставал из-за него вот уже вторые сутки. Лицо его приобрело землистый оттенок. А правый, с разлившимся кровоподтеком глаз стал еще красней.

Зазвонил телефон. Капитан узнал голос команданте. Слушал его молча, сомкнув губы. Резко сказал в трубку:

— Да, понимаю. Не надо, команданте. Я не люблю валерьяновых капель… Да, понимаю. Мой принцип тоже такой: доверяй, но проверяй.

Повесил трубку.

Мужчина с трудом протиснулся в щель ограды. Огляделся. Это был двор склада или магазина, заставленный разбитыми ящиками, захламленный рваными бумажными мешками.

Мужчина огляделся и, осторожно ступая, побрел в глубь двора, за бочки и тюки. Он шел медленно. Каждое движение отдавалось болью в левом плече. Он поддерживал правой рукой другую руку — под локоть, ощущая ладонью только тяжесть, а не свое израненное, кровоточащее тело.