Дин Лин - Солнце над рекой Сангань

• Название: Солнце над рекой Сангань
• Автор: Дин Лин
• Издательство: Издательство иностранной литературы
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1952

Роман «Солнце над рекой Сангань» китайской писательницы Дин Лин, удостоенный Сталинской премии за 1951 г., посвящен проведению земельной реформы в китайской деревне Теплые Воды. События развертываются в период напряженнейшей борьбы внутри деревни, пробуждения классового сознания масс, период, который завершился конфискацией земли помещиков и разделом излишков их имущества.

---

После двадцати дней большого напряжения все с облегчением вздохнули: завтра праздник Середины осени, праздник освобожденных людей.

— Как легко будет запомнить, — говорили крестьяне. — И детям и внукам накажем помнить навечно, что в этом году, в праздник Середины осени, мы получили землю, для нас началась новая жизнь. Только теперь мы по-настоящему освободились от нужды и гнета помещиков. Настала счастливая пора! — И они подсчитывали будущий урожай.

После собрания Чжан Юй-минь и другие активисты отправились к старому Ханю. Ли Чан стал, напевая, водить смычком по струнам хуциня. Улыбался даже Чэн Жэнь, что с ним редко бывало. Они принесли с собой, чтобы угостить товарищей, корзину сладкого, как мед, винограда, которым славились Теплые Воды.

Но заметив, что члены бригады чем-то встревожены, все сразу присмирели.

— Что случилось? — спрашивали они у старого Дуна.

— Ничего особенного, — успокаивал их Вэнь Цай, — надо только сегодня же договориться о дальнейшей работе в деревне: мы получили новое задание.

Выдержка не изменила Чжан Юй-миню; ведь он был членом партии еще во времена белого террора.

— Говорите! Выполним все, что нужно, — спокойно сказал он.

Старый Дун и Вэнь Цай сообщили об изменившемся положении на фронте и о новых задачах, возникших в связи с этим. Они тут же обсудили план мобилизации на строительство укреплений. Мобилизованным надлежало выступить на следующий же день, не позже полудня. Военная обстановка заставляла спешить и с уборкой урожая. Решено было провести ее организованно, образовав бригады взаимопомощи даже из женщин и стариков. Урожай предстояло распределить на основании новых документов на землю.

Поговорили об ополченцах, количество которых за последнее время значительно возросло. Нужно было привести отряд в боевую готовность, проверить его вооружение. От имени районного руководства старый Дун и Вэнь Цай назначили заместителем командира отряда Чжан Цзи-ди, который имел боевой опыт и много сделал для обучения ополченцев в Теплых Водах. Милиционером поставили Лю Маня, который обладал решимостью, пользовался любовью крестьян и умел зорко, но и незаметно, следить за помещиками и другими врагами.

Подвели итоги роста партийной организации. Вместе со старыми членами партии в деревне насчитывалось теперь тридцать девять коммунистов. Необходимо было заняться их воспитанием, дать всем товарищам конкретные задания, знать о работе и жизни каждого; эту обязанность возложили на Ли Чана и Чжао Цюань-гуна, которые, кроме того, должны были следить за тем, чтобы свежие новости вовремя появлялись на классной доске; им же поручили установку громкоговорителя на крыше школьного здания.

В заместители Чжао Дэ-лу, который давно уже был старостой вместо Цзян Ши-жуна, были выдвинуты Ли Бао-тан и Го Фу-гуй. Одному человеку теперь трудно было бы справиться с работой: предстояло организовать снабжение и обслуживание фронта.

Работу Крестьянского союза по-прежнему возглавлял Чэн Жэнь: ему надлежало наладить уборку урожая и проследить за тем, чтобы земля осталась в руках новых хозяев, а не вернулась обратно к помещикам, как это было весной; чаще собирать группы, выслушивать предложения крестьян; неустанно разъяснять, что залогом победы является только сплоченность трудящихся и их упорная борьба с феодализмом.

Неожиданный поворот событий застал всех врасплох. Никто не ожидал, что бригаде придется так скоро покинуть Теплые Воды. Всем даже взгрустнулось, но предаваться своим чувствам не было времени. Час был поздний, назавтра предстояло много дел.

ГЛАВА LVII Осенний праздник

Оживление у ворот школы началось уже на рассвете. Одни тащили с гор свеженарубленные сосновые ветки, другие украшали театральную площадку. Над огромной гирляндой из красных бумажных цветов, укрепленной в виде арки, развевалось красное полотнище, на котором было начертано: «Каждому пахарю свое поле». С обеих сторон гирлянды висели цыновки с красными и зелеными лозунгами: «Выкорчуем феодализм!», «Борись за земельную реформу!», «Вернется земля к хозяину — все будут сыты!», «В сплоченности — наша сила», «Председатель Мао — наша путеводная звезда!», «Всегда с председателем Мао!», «Защищай Восьмую армию!», «Да здравствует коммунистическая партия!»

Из школы принесли гонг, и его удары разнеслись по всей деревне. Народ стекался к площадке, а устроители праздника побежали домой завтракать.

Во многих семьях сегодня подавали вино и пельмени. Старый Хань тоже налепил пельменей и, угощая бригаду, приговаривал:

— Эх, уж простите, начинка только из кабачков, не сумел купить мяса!

Вэнь Цай побывал в нескольких домах. Праздник справляли на славу — даже в самых бедных семьях подавали на стол клецки с тыквой. Крестьяне преподносили членам бригады груши, яблоки, виноград, почти насильно заставляя их принимать подарки.

Еще до завтрака бригада провела совещание с активистами, подготовлявшими мобилизацию. Сто молодых парней должны были выступить сразу же после собрания на строительство укреплений. Возвращение их предполагалось через три дня.

Настроение в деревне было праздничное. На мужчинах были новые костюмы, женщины нарядились в новые платья. Все постарались покончить пораньше с домашними делами. Даже те, кому было известно о переменах на фронте, делали вид, что ничего не случилось.

Нашлись охотники воскресить старый обычай — в дни рождения или свадьбы стрелять из старинных трехствольных хлопушек. Съездив в город Шачэн за порохом, они теперь оглашали треском и громом всю деревню. Нашлись любители-театралы. Они досадовали, что заранее не подумали о празднике, а то разучили бы пьесу. Все актеры собрались вместе и, очистив для себя уголок на сцене, составили оркестр из духовых и струнных инструментов. Зрители толкались вокруг, нетерпеливо ожидая начала концерта.

Старый Хоу Чжун-цюань тоже топтался среди радостно настроенных людей. Старики помнили его веселым молодым парнем и рассказывали, какие у него были таланты, как он чудесно пел, каким пользовался успехом, считаясь самым лучшим актером в Теплых Водах. Однако молодежь глядела на ссохшегося, похожего на обезьяну, старичка и смеялась:

— Эй, дядя! Тряхни стариной! Развей тоску, спой-ка нам что-нибудь повеселее!

Но старик, не отвечая на насмешки, не уходил с площадки и улыбался, слушая музыку.

А люди все прибывали. Они болтали, ели фрукты, щелкали семечки. Позади всех примостились разносчики, разложив у стены свои товары.

Немного спустя на площадку прибыл драматический кружок школьников. Танцуя «Янгэ»[47], ребята обошли насколько переулков и снова вернулись на площадку. Они хорошо сыграли «Кнут деспота», а затем, строясь геометрическими фигурами, исполнили много песен. Затаив дыхание, в безмолвном восхищении, смотрели на них зрители, удивляясь талантам и памяти ребятишек. Все были веселы, болтали без умолку, обменивались шутками, точно в праздник Нового года.

Когда в доме Ханя кончилось заседание, на площадку пришли и активисты, принеся с собой искусно нарисованный портрет Мао Цзэ-дуна.

Портрет наклеили на дверь, снятую с дома, и установили на столе в глубине сцены. Кто-то предложил зажечь перед портретом курительные палочки, но это вызвало общее возмущение. «Председатель Мао не признает суеверий», — раздавались крики в толпе. Все становились на носки, вытягивали шею, чтобы получше разглядеть портрет, а школьники, собравшиеся в углу, стройно запели:

Восток алеет, солнце встает,
Родился в Китае Мао Цзэ-дун.

Ополченцы, числом более пятидесяти, так же как и их командиры Чжан Чжэн-го и Чжан Цзи-ди, повязали голову мохнатым полотенцем; белые куртки на них были перехвачены ремнем, а длинные узкие патронташи перекрещивались на груди с тесьмой от мешка с гранатами. Мужественно и внушительно звучал в их устах «Походный марш Восьмой армии».

Наконец на сцене собрались руководители. Чэн Жэнь объявил собрание открытым.

— Отцы! Односельчане! — сказал он. — Сегодня мы празднуем возвращение земли ее настоящим хозяевам; наши деды и прадеды работали как скот, обливаясь по́том, но не имели земли, не имели ни еды, ни одежды. В чьих руках была земля?

— Помещики отняли у нас землю и грабили нас! — хором откликнулись снизу.

— … ныне, по программе коммунистов, у каждого пахаря должно быть свое поле. Как, по-вашему? Правильная эта политика партии — отдать землю в руки трудящихся?

— Правильная!

— Сейчас мы начнем раздавать документы. В них записано право на землю. Старые документы потеряли силу — мы их сожжем.

Радостным гулом откликнулись крестьяне на эти слова.

— Все это сделал наш председатель Мао. Он — путеводная звезда для всех бедняков Китая. Он далеко, в Яньани, но день и ночь думает о нас. Сегодня мы его зазвали к себе. Взгляните на его портрет. Поклонимся ему. Поблагодарим его!