Джейн Гуджер - Идеальная жена

• Название: Идеальная жена
• Автор: Джейн Гуджер
• Жанр: Исторические любовные романы

Предложив Энн Фостер стать его женой, Генри Оуэн руководствовался чувствами, весьма далекими от любви. Эта некрасивая и застенчивая девушка была нужна ему совсем для других целей. И, добившись своего, он безжалостно покинул Энн. Однако спустя некоторое время Генри сам оказался жертвой неразделенной страсти к… своей бывшей жене.

Любовь, ревность, неожиданные повороты сюжета — все это найдут на страницах предлагаемой книги любители жанра «женского романа».

---

— Да, конечно, видела.

— И все пассажиры из карет впереди и позади нас тоже это видели, — многозначительно заметила Хелен.

— Вы думаете, она приняла меня за кого-то другого? — спросила Энн, стараясь говорить спокойно.

— Я очень сомневаюсь, чтобы миссис Астор допустила такую оплошность. Если она выразила тебе: свое расположение публично и таким недвусмысленным образом, ты можешь быть совершенно уверенной — это не было случайностью.

Энн недоуменно качала головой.

— Но почему? Я никогда не была представлена ей официально. Откуда она знает, кто я?

Хелен рассмеялась.

— Мое дорогое дитя, все знают, кто ты. Но я понимаю твое удивление. Миссис Астор — умная женщина. Она никогда не достигла бы: положения, которое занимает, совершая необдуманные поступки. — Хелен в задумчивости постукивала пальцем по щеке. — Я уверена, что у тебя есть покровитель, Энн. И очень могущественный.

— Ты не допускаешь мысли, что миссис Астор может иметь в отношении Энн свое собственное мнение? — спросила Беатрис.

— О нет! Кто-то, должно быть, поговорил с ней. Вопрос, кто?

Они все еще обсуждали это событие, когда мимо них проехала карета Олричей. Тесси Одрич, Мемми Фиш и Альва Вандербилт боролись за власть, ожидая: наступления того дня, когда миссис Астор неизбежно освободит трон. В высшем обществе этих трех дам называли Великим Триумвиратом, втроем они имели такой же общественный вес, как и миссис Астор. И когда они хором кивнули и улыбнулись Энн, ее положение в обществе было полностью восстановлено.

Так в одно мгновение из парии Энн вновь превратилась в уважаемого и полноправного члена ньюпортского высшего общества.

— Мне следует вернуться в Нью-Йорк назло им всем, — сказала Энн, имея в виду совершенно противоположное. Она останется. Она покажет им всем, что Энн Фостер так же хороша, как и любая из них. Она продолжит выполнение «плана» и заставит Генри расплатиться за всех этих двуличных шакалов. Она сможет играть в эти игры, кивать и улыбаться, и делать вид, что все хорошо, когда в душе ей хочется выцарапать их лживые глаза.

Но, как бы она ни была сердита, какая-то часть ее существа все же радовалась. Это был ее мир, и, вопреки самой себе, Энн хотела жить здесь несмотря ни на что. Для девушки, выросшей в блеске и роскоши Ньюпорта, нестерпимо внезапно оказаться отвергнутой им, и было чудесно восстановить статус не просто принимаемой, но и достойной приветствия гранд дам высшего света особы.

— Ах, Энн! — воскликнула Беатрис, задыхаясь от счастья. — Ну, не чудесно ли это? Мы сможем ходить на все балы, обеды и ужины. Все будут в восторге от тебя теперь, когда миссис Астор и остальные дамы выказали свою благосклонность.

Энн нахмурилась.

— Только я не в восторге.

Беатрис недоверчиво посмотрела на подругу, помолчала, пока проехала встречная карета, и яростно зашипела:

— Ты не в восторге? Ах, не в восторге! Не смей отказываться от такого шанса!

— Не думаешь ли ты, что это будет лицемерием с моей стороны — принимать приглашения от людей, которые еще недавно публично унижали меня?

— Ах, это? — отмахнулась Беатрис. — Кого волнуют такие мелочи? Время, как вода, унесет все с собой. И, честно, Энн, я не думала, что ты так наивна. Ты должна ценить представившийся тебе шанс. Если они настолько глупы, чтобы изгнать тебя и принять вновь в течение двадцати четырех часов, оставь это на их совести. Это они — лицемеры, а не ты, Энн.

— Беатрис абсолютно права, Энн, — подтвердила Хелен своим мелодичным голосом.

— И я должна сделать вид, что вчера ничего не случилось?

— Да, дорогая. Ты должна поступить именно так. — Беатрис радостно рассмеялась. — Ох, какое это будет развлечение! Никто не посмеет сказать ни слова в твой адрес, когда за твоей спиной великолепная миссис Астор и Великий Триумвират. Ты можешь разорвать их на кусочки, если пожелаешь, Энн. — Она хлопнула в ладоши.

— Есть только один человек, которого мне хотелось бы разорвать на куски, и теперь, я думаю, это возможно.

— Наш «план»! — воскликнула Беатрис. — Я чуть не забыла. Мы уже знаем, что этот негодяй заинтригован тобой. Энн вспыхнула, вновь вспомнив о поцелуе Генри.

— Это, должно быть, сделал Генри, — сказала Хелен, смутив Энн тем, что назвала имя человека, о котором та сейчас думала.

— О чем ты говоришь? — возмутилась Беатрис.

— Несмотря на то, что вы обе презираете его, Генри Оуэн никогда не был законченным мерзавцем.

— Мама! — вскрикнула Беатрис, шокированная тем, что ее мать защищает «этого негодяя».

— Подумай хорошенько, дорогая. Кто еще смог бы получить аудиенцию у Астор, Олрич, Вандербилт и Фиш в один и тот же день и убедить всех этих дам пересмотреть отношение к Энн?

— Множество людей, — возразила Беатрис. — Например, его друг Александр Хенли. Он тоже не сводил глаз с Энн на балу у Ветмора. Да и в «Казино» тоже, сейчас я хорошо это помню, — закончила она, в ее голосе звучала легкая зависть к подруге за то, что она завладела вниманием обоих мужчин.

— Это не мог быть Генри, — уверенно возразила Энн. — Он никогда ни чуточки не беспокоился о том, что со мной происходит. Совершенно не в его характере сделать что-нибудь доброе для меня.

— Возможно, у него есть скрытые мотивы, — задумчиво произнесла Хелен. — Или, возможно, он чувствует себя виноватым. Вина, Энн, — это сильное чувство.

— Он и должен чувствовать себя виноватым! — вскричала Энн, не желая слышать никаких оправданий в его адрес. — И вы не убедили меня, что именно он организовал сегодняшнее представление!

Карета Лейденов доехала до Оушен Драйв, где кучер повернул лошадей назад к особняку. Солнце скрылось за облаками, и у Энн вырвался вздох облегчения. Она сняла мокрые от пота перчатки и сложила зонтик.

— Генри никогда не был добр ко мне, — сказала она, доставая вторую пару перчаток. — С чего бы ему стать добрым сейчас?

— Возможно, из-за того поцелуя, — поддразнила ее Беатрис.

Энн покраснела.

— Он не стал бы рисковать своей репутацией всего лишь из-за поцелуя, — твердо возразила Энн. — Скажи честно, ты можешь представить, как этот самолюбивый гордец кланяется миссис Астор и умоляет ее об услуге? А перед миссис Фиш? Она скорее бы пронзила меня своим острым язычком, чем улыбнулась, если бы Генри что-то сказал в мою защиту.

— Когда вы говорите так, я признаю, трудно представить себе, что вина может быть единственной причиной, заставившей такого человека, как Генри, просить ньюпортских дам об одолжении, — задумчивым тоном вымолвила Хелен. — А о каком поцелуе вы говорите?

— Это чепуха, — Энн сердито взглянула на Беатрис. — Это было частью нашего плана.

— Понятно, — протянула Хелен.

— Сомневаюсь, что вам все понятно, — ответила Энн так резко, что Хелен подняла брови. Энн тут же раскаялась и извинилась. — Последние несколько дней были очень трудными, миссис Лейден. Я думаю, нам всем нужно вернуться домой и отдохнуть. Я заберусь в свою комнату и просижу там до осени, — сказала она, откидываясь на спинку сиденья в первый раз за все время прогулки. — Это был самый долгий час в моей жизни, — устало сказала Энн, стараясь, тем не менее, сидеть так, чтобы опираться на подушку только самим основанием спины. Приближалась очередная карета, и она не могла позволить, чтобы ее увидели развалившейся на сиденье. Годы сурового обучения хорошим манерам не прошли даром, и прилично вести себя было для нее так же естественно, как дышать.

По возвращении в особняк они столкнулись с новым неожиданным подтверждением роста популярности Энн.

Энн уже поднималась по лестнице в свою комнату, когда Беатрис остановила ее.

— О Господи, Энн. Ты только посмотри! — В одной руке она держала пачку визитных карточек, а в другой — не менее пяти приглашений на обеды. И на всех было торопливо, видимо в последнюю минуту, написано: «Мисс Энн Фостер».

— Похоже, Энн, этим летом у тебя будет мало времени для отдыха, — сказала Хелен. — Ты, моя милая, внезапно стала самой желанной гостьей в этом сезоне.

Глава VII

— Прекрасно, мой друг, дело сделано. Твою бывшую жену вновь принимают в нашем самом капризном из обществ. Что ты думаешь делать дальше? — спросил Алекс, растянувшись на старом диване, стоявшем на балконе Клуба, что выходил как раз на Черч-стрит. Клуб занимал скромный с виду, облицованный бело-желтым деревом дом, по виду которого невозможно было догадаться о роскоши внутреннего убранства. Женщинам не позволялось посещать это заведение, дюжий привратник всегда был начеку. Если знакомая дама случайно проходила всего в полуметре от джентльмена, входившего в Клуб, он ее не замечал. Никогда.

Клуб был раем для богатых любителей сигар и виски, но Генри редко бывал там. Ему было невыносимо скучно в Клубе, поскольку он не курил и не пил много, а это были основные занятия его завсегдатаев. Но в этот раз Алекс его уговорил.