С. А. Федченков - Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

• Название: Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность
• Автор: С. А. Федченков
• Издательство: «Издательство Олега Абышко»
• Жанр: Религия
• Год: 2008

Данное обстоятельнейшее исследование о жизни, пастырских трудах и сочинениях св. Иринея Лионского (ок. 130-202) не имеет аналогов в русской церковно-исторической науке. В книге рассмотрены и самым тщательным образом разобраны практически все вопросы, касающиеся как подробностей жизни великого отца Церкви (происхождение, ранние годы, знакомство со св. Поликарпом Смирнским и «пресвитерами», поездки в Рим и епископство в Галлии, борьба с гностицизмом, монта-низмом и другими лжеучениями, участие в пасхальных спорах и многое другое), так и его плодотворной литературной деятельности, особенно по созданию главных произведений св. Иринея — «Против ересей» в пяти книгах и «Доказательство апостольской проповеди».

По словам автора книги, «почти ни одно выдающееся явление церковной жизни II столетия не обошлось без его участия. Такая личность не может не представлять интереса для истории Церкви..... принципы и воззрения, которые раскрывал и защищал в своих творениях св. отец, лежат также в основе вероучения и практики нашей Православной Д Церкви. Мы принимаем установленный в первые века канон св. книгУ Нового Завета, церковное Предание в качестве источника вероучения наряду со Св. Писанием, признаем высший авторитет епископов; держимся, в сущности, тех же взглядов и по другим догматическим вопросам (за исключением хилиазма), какие раскрываются в сочинении “Против ересей”. Жизнь и учение Иринея для нас, православных, представляет поэтому еще больше интереса и значения».

Для всех интересующихся историей древней Церкви и становлением православной догматики.

---

А чтобы еще более сгладить разницу между сатаной и Богом, он изменяет церковное учение о Боге, поставляя вместо одного — трех богов с постепенным уменьшением интенсивности жизни божественной в низшем из них. Получается спускающаяся градация, в конце которой и стоит сатана, связанный и почти равновеликий остальным членам плеромы.

Вместо единого Бога у Флорина оказываются, таким образом, три божества; а взамен единоначалия в управлении благим Богом мира — многоначалие богов добрых и злого, сатаны.[1232]

Судя по сохранившемуся у Евсевия отрывку,[1233] Ириней в своем послании прямо обвиняет Флорина в ереси; а сравнивая его учение с раннейшими системами, приходит к выводу, что он превзошел всех еретиков. Учение его совершенно отлично от церковного, ввергает последователей в величайшее нечестие; ничего подобного никогда не передавали пресвитеры, апостольские ученики. Взгляды его даже с общечеловеческой точки зрения не могут считаться здравыми и правильными.

Судя по заглавию, св. отец подверг критике и частные пункты в учении Флорина. Опровергает его учение о трех богах и управлении миром (боги + сатана), противопоставляя православное учение об единоначалии Божества в этом деле. Разбирает также, вероятно, ход доказательств еретика и разъясняет, к каким выводам, идя правильным логическим путем, приводит мысль, что Бог — не виновник зла.

Считая Флорина еретиком, Ириней однако не отчаивается еще в возможности возвращения его в лоно Церкви. Последнее было, повидимому, даже целью письма. Тон его мягок; св. отец — по его собственному выражению — говорит «снисходительно» (rce(peio|iévo>;). Пытается воздействовать на Флорина ссылкой на юные годы, проведенные ими вместе, и особенно на Поликарпа, их общего учителя. «Могу засвидетельствовать перед лицом Бога, — говорит Ириней, — что если бы этот блаженный и апостольский старец (Поликарп) услышал что-либо подобное (ереси Флорина), то воскликнул бы и, заградив свои уши, по обыкновению сказал: “Благий Боже, до какого времени сохранил Ты меня, что я должен перенести и это”. Потом он ушел бы из того места, где, сидя или стоя, слушал такие речи».[1234]

Однако надежды св. отца оказались тщетными. Флорин не только не возвратился в Церковь и не перестал быть гностиком, но, наоборот, во взглядах его произошла даже значительная перемена к худшему. Прежде его учение еще содержало в себе некоторые следы церковного и отличалось простотой и самобытностью. Теперь он изменил его в сторону еще большего согласования с взглядами Валентина, почти совершенно примкнув к системе последнего.[1235] Так, судя по заглавию второго сочинения против него св. Иринея, вместо четырех (три бога + сатана) или пяти (включая и первого человека) высших членов божественной плеромы, как он учил прежде, теперь в его системе фигурируют уже все восемь, как и у самого Валентина.[1236] Весьма возможно, что вместе с этим появились у него и женские зоны, и сизигии.

Свои новые взгляды Флорин изложил в нескольких книгах.[1237] Сочинения его нашли себе значительное распространение. Между прочим, появились они и в Галлии.[1238] Теперь дело касалось не только еретика, а еще и собственной паствы Иринея, которой грозила опасность увлечься новой формой гностицизма. Поэтому св. отец вторично и более решительно выступает против Флорина. Ириней пишет ему послание «Пвр1 ôySoctôoç», в котором, очевидно, опровергает его новые взгляды и, в частности, учение о восьмерице божественных эонов.

Не довольствуясь этим, св. отец, вероятно, одновременно посылает письмо также и папе Виктору. В нем, укоряя папу, он требует, чтобы тот принял меры против самого Флорина и распространения его вредных для Церкви книг.[1239]

На Флорина послание Иринея, очевидно, снова не произвело надлежащего действия. Поэтому папа, согласно желанию св. отца, лишил еретика священного сана.[1240] Это произошло, вероятно, в 190-191 г.[1241]

Дальнейших сведений о Флорине не имеется. Однако, принимая во внимание его преклонный возраст, можно предположить, что он недолго прожил после извержения из сана и скончался в 90-х же годах II столетия.

Последователей Флорина (Floriani) знает Филастрий, характеризуя их как безнравственных людей.[1242]

Упоминают о них также Августин,[1243] Предестинат[1244] и Феодорит,[1245] не сообщая, однако, положительных и точных сведений об этой ереси.

8. Раскол Власта

Вместе с Флорином в обоих цитированных нами местах «Церковной истории» Евсевий упоминает Власта как римского еретика, современного первому (V, 15; V, 20).

Кто такой был этот Власт и в чем именно заключалось его учение, — историк не говорит. В V, 15 замечает только, что оно было сходно с заблуждением Флорина (παραπλησίφ πτώματι κατεσχημένος).[1246]

Но судя по аналогии с последним, Евсевий был не знаком, по всей вероятности, непосредственно ни со взглядами, ни с сочинениями Власта и получил сведения о нем только из направленного против него послания Иринея. А мы видели уже на примере Флорина, что Евсевию в таком случае нельзя вполне доверять. Поэтому и приведенное суждение его не может иметь серьезного значения.

А тогда в нашем распоряжении для характеристики Власта остается только заглавие сочинения, написанного Иринеем против него: Пер1 сэдоцаих; = О расколе.

Оно совершенно неприложимо к ереси Флорина, так как там искажалось учение (та боуцата) христианское.

Лучше всего заглавие это можно объяснить в том смысле, что взгляды Власта имели не столько еретический (каку Флорина), сколько раскольнический характер и направлены были против господствовавшего в Риме церковного обычая.

Но каких именно пунктов касался этот раскол ? Евсевий упоминает, как мы говорили уже, о Флорине и Власте в обоих местах нераздельно. Из этого можно сделать только один вывод: что последние два были современниками. Но Флорин окончательно определился и вызвал против себя решительную полемику со стороны Иринея в 190-191 г. Значит, и Власт действовал в то же время. Тогда же, очевидно, и св. отец писал против него свое Περί σχίσματος. А в 190— 192 гг. происходил известный пасхальный спор, произведший также раскол в Церкви. Можно поэтому думать, что взгляды Власта так или иначе касались этого именно вопроса, точнее — установившейся в Риме практики относительно празднования Пасхи. И если Ириней говорит о схизме, то очевидно, что Власт был противником римского обычая, присоединяясь, может быть, к малоазийской точке зрения.[1247]

Выводы эти в общем подтверждает и сообщение о Власте книги Псевдо-Тертуллиана «Против ересей», более ранней, несомненно независимой от «Церковной истории» Евсевия и не менее последней авторитетной в данном случае.[1248] Автор ее, сказав о ереси катафригийцев, непосредственно затем говорит, что к ним примыкал и Власт, который тайно хотел ввести иудаизм; ибо он говорил, что Пасха не иначе должна совершаться, как в 14 день месяца (нисана), по Второзаконию Моисея.[1249]

Отсюда прежде всего ясно, что Власт, действительно, держался так называемой квартодециманской практики в праздновании Пасхи, приурочивая последнее к 14 нисана. Этот «иудаизм»,[1250] судя по тому, как много места занимает он в столь кратком, вообще, сообщении, был, очевидно, наиболее характерным для воззрений Власта. Малоазийскую практику в праздновании Пасхи он и желал, очевидно, ввести (vult introducere) в Риме.

Однако данным пунктом разногласие его с Римской церковью не ограничивалось. По словам Псевдо-Тертуллиана, он кроме того держался (accedens... his = катафригийцам) монтанистических воззрений, распространенных во Фригии. Последнее подтверждает также и писатель IV в. Пациан Барселонский, прямо причисляя Власта к малоазийским раскольникам.[1251]

Отсюда, в свою очередь, видно, что по происхождению Власт был греком; а судя по пунктам расхождения его с Церковью — квартодециманизму и монтанизму, колыбелью которых была Малая Азия, — весьма вероятно, даже и малоазийцем. Этим вполне объясняет то, как познакомился с ним Ириней и почему именно ему отправил свое письмо. Очевидно, св. отец еще в бытность свою в Малой Азии знал Власта и, может быть, даже находился с ним в хороших отношениях.

Когда и с какой целью прибыл Власт в Рим, неизвестно. Может быть, им руководило при этом исключительное желание распространить свои взгляды среди христиан столичного города, где при разнообразном составе населения всегда и всякому умному и убежденному деятелю можно было найти себе последователей. Так или иначе обстояло дело, но он действительно нашел себе сторонников и даже, по сообщению Евсевия, довольно многочисленных.[1252] Ученики его, держась, очевидно, квартодециманской практики в праздновании Пасхи и, вероятно, также монтанизма, образовали из себя под его руководством, по-видимому, целое общество с раскольническим оттенком, может быть, и формально отделившееся от Римской церкви.[1253] Судя по тому, что весть об этом дошла уже до сравнительно удаленной от столицы Галлии, и епископ Лионский, чужой для Рима, пишет туда письмо, можно думать, что раскол этот представлял довольно важное явление, по крайней мере, для Римской церкви.