Кло Андре - Харун Ар-Рашид

• Название: Харун Ар-Рашид
• Автор: Кло Андре
• Издательство: СПб.: Евразия, 2012. — 384 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91852-017-8

Благодаря сборнику арабских сказок «Тысяча и одна ночь» Харун ар-Рашид (763–809) стал едва ли не самым известным правителем мусульманского мира. Однако личность Харуна и реальные события, происходившие в его царствование, как правило, оставались в тени его сказочного прототипа. Книга французского востоковеда Андре Кло призвана показать читателям истинное лицо легендарного халифа. Если большинство читателей знает Харуна ар-Рашида как изнеженного и капризного государя, наслаждающегося жизнью в окружении наложниц и музыкантов в своем багдадском дворце, то реальность совсем иная: с самого детства Харун был вынужден бороться за жизнь и власть. Младший сын халифа Мутасима и йеменской рабыни, он с трудом уцелел в правление своего старшего брата. Став халифом, Харун столкнулся с множеством трудностей: в наследство от предков ему досталось неулаженные споры между потомками пророка Мухаммада, притязавшими на власть, религиозные распри между суннитами и шиитами. Огромную мусульманскую империю, населенную самыми разными народами, нелегко было удержать в повиновении. Но трудности лишь закалили характер Харуна: своим современникам он был известен прежде всего как удачливый военачальник, успешно воевавший с Византийской империей и железной рукой подавлявший внутренние мятежи. Халифу также пришлось лавировать среди хитросплетений дворцовых интриг: заподозрив в измене семейство Бармакидов, верой и правдой служившее ему с самого начала его правления, Харун без колебаний отправил его на эшафот. Впрочем, этот портрет был бы неполон, если бы автор биографии не вспомнил роль Харуна как покровителя искусства и науки. Именно этот халиф дал мощный толчок для культурного развития Багдада, который при нем стал самым густонаселенным городом мира. При Харуне столица халифата познала стремительный экономический рывок: купцы и мореходы посещали крупнейшие рынки Европы и Азии, превратив Багдад в экономический центр мира.

---

Мансур сам наметил план «Круглого города»[8], который сначала для него нарисовали прямо на месте с помощью золы, чтобы халиф мог лучше представить себе, каким будет его город. Этому «Круглому городу», будущему Багдаду, он дал название «Мадинат ал-Салам» (Город мира), чтобы оно напоминало о рае (Коран VI, 127: «Жилище мира»). Круглый план облегчал оборону, избавляя от мертвых пространств и уменьшая стоимость строительства стен при сохранении той же площади. Были собраны архитекторы, инженеры, рабочие и чернорабочие из Сирии, Ирана, Мосула, Куфы и Басры — всего, как говорят, около 100 000 человек[9]. В 762 г., через четыре года, все было готово.

По восточному обычаю, для сводов и куполов был использован обожженный кирпич, в то время как основным строительным материалом служил сырец, причем ряды кладки чередовали с прослойками тростника. Две концентрические стены, защищавшие город, находились в тринадцати метрах друг от друга и были окружены рвом. Внутреннее пространство города, обнесенное стенами толщиной в 5 и высотой в 13 метров, достигало более 2, 5 километра.

В центре города Мансур приказал возвести свой дворец и мечеть. Жилая часть располагалась между стенами и обширным дворцовым комплексом. Дворец Мансура, или дворец Золотых дверей, имел форму квадрата со стороной два километра. Иван, просторный зал, открытый с одной стороны, был покрыт куполом. На верхнем этаже находился другой обширный зал, также увенчанный огромным зеленым куполом. Там халиф принимал посетителей в соответствии с величественным церемониалом древних повелителей Востока и Византии, и там ничто уже не напоминало о простоте, царившей во времена раннего ислама. К дворцу примыкала мечеть, куда можно было попасть непосредственно из халифских покоев. Значительное пространство отделяло их от зданий, в которых располагались административные службы — казна, канцелярия, арсенал, — а также жилища халифских детей и высокопоставленных чиновников.

Внутри этого административного города проходили две концентрические улицы, которые разграничивали две зоны безопасности, перерезая четыре улицы, ведшие от четырех городских ворот к халифскому дворцу и мечети. Между двумя стенами поместился жилой квартал, разделенный на четыре сектора, где, согласно географии Якуби, жили высшие чиновники, внушавшие достаточное доверие, чтобы поселиться вблизи халифа, его ближайшие вольноотпущенники и, наконец, разные люди, которые могли понадобиться для каких-либо срочных дел.

Внутри стен, под арками, были устроены лавки для торговцев. Но однажды, когда Мансур принимал византийского посла, из лавки мясника сбежала корова, вызвав ужасную суматоху у самых стен дворца. Присутствовавший при этой сцене грек, не удержавшись, сказал халифу: «Повелитель правоверных, ты воздвиг постройку, каких не бывало до тебя. Но у нее есть три изъяна: здесь недостаточно воды, нет садов, но самое худшее, что твои подданные живут во дворце вместе с тобой, а когда подданные живут во дворце вместе с повелителем, не существует тайн». Халиф не оценил этих соображений и ограничился сухим ответом: «Что касается воды, то для питья нам хватает. Что касается второго недостатка, то мы созданы не для легкомыслия и забав. Наконец, в связи с твоим замечанием по поводу моих тайн, нет таких тайн, которые не могли бы знать мои подданные».

Тем не менее слова византийца запали в душу халифа, и через некоторое время Мансур приказал проложить новый водопровод. Второй случай, на этот раз достаточно серьезный, убедил его в том, что его положение в Багдаде далеко не безопасно. Некий мунтесиб, чиновник, отвечавший за поддержание порядка на базаре, встал во главе группы шиитов и попытался поднять мятеж в черте города. Его очень быстро арестовали, казнили, а тело выставили перед городскими воротами. Тогда Мансур распорядился перенести базар в ал-Каркх, то есть за стены «Круглого города». Кроме того, он повелел соорудить вторую мечеть, также вне города, так как первая собирала все население в непосредственной близости к дворцу. Однако в конце концов, из-за сложностей с поставками продовольствия, халиф решил поселиться во дворце ал-Хулд («Блаженная вечность»), который был воздвигнут на берегу Тигра к северу от города. На противоположной, восточной стороне Тигра он почти одновременно выстроил дворец для своего сына и наследного принца Мухаммеда ал-Махди, отца Харуна ар-Рашида.

Конец правления Мансура ничто не омрачало, поскольку все его внутренние противники были один за другим устранены. На кавказской границе хазары завладели Тифлисом, но их удалось выбить из города. В Малой

Азии, где военные кампании василевса Константина V поставили империю в трудное положение как раз в момент аббасидской революции, силы Мансура с легкостью овладели ситуацией. В Египте население без сопротивления признало владычество Аббасидов, западная граница которого отныне проходила по Кайруану. Что касается Испании, то она считалась окончательно утраченной. С империей ее больше ничто не связывало, однако обмен в самых разных областях не прекращался никогда.

Мансур умер 7 октября 775 г. в Бир Майюне, недалеко от Мекки, в то время, когда он совершал паломничество, в окружении наиболее влиятельных членов своей семьи. Его похоронили в песках пустыни. Его сын и наследник ал-Махди находился в Багдаде и, по обычаю, Раби ал-Юнус, верховный постельничий, держал новость в тайне до тех пор, пока ал-Махди не взял ситуацию полностью под свой контроль.

Наследование было законным, но не обошлось без затруднений. Незадолго до своей смерти Саффах, опасавшийся, что Абу Муслим организует переворот против законного наследника Джафара, назначил вторым преемником одного из своих племянников Ису ибн Мусу. Когда Мансур стал халифом, Иса остался наследником. Фактически отстраненный от власти сын Мансура Мухаммед (Махди) попытался убедить Ису отказаться от притязаний на халифат. Но тщетно. Последовала долгая борьба. Наконец Иса сдался, получив финансовую компенсацию и обещание, что в случае смерти Махди власть будет ему возвращена, хотя, учитывая, что Иса был намного старше Мухаммеда, особенно рассчитывать на исполнение этого условия ему не приходилось.

Махди, щедрый и милостивый

Будучи сыном скряги, Махди был полной противоположностью своего отца. Табари оставил нам его хвалебное описание: «Его щедрость была велика, он был чрезвычайно милостив и прощал даже самые ужасные провинности. Ни один аббасидский халиф не превзошел его справедливостью, милосердием, благочестием, добродетелью и красотой» (Табари). Хронисты сообщают, что перед своим паломничеством в Мекку Мансур дал ему несколько советов: «Мудрый человек — не тот, что может найти выход из тяжелого положения, а тот, кто предвидит затруднения и предотвращает их». «Заботься о своем денежном состоянии. Ты будешь великим и победоносным до тех пор, пока будет полна твоя сокровищница…». И, наконец: «Не позволяй женщинам вмешиваться в политику. Однако я сомневаюсь, что ты последуешь этому совету».

Суровый повелитель правоверных хорошо знал своего сына. Его щедрость не знала границ: деньги, бережно скопленные его отцом за долгие годы, он раздавал полными пригоршнями. Махди был красивым, сильным и стройным, имел смуглую кожу, высокий лоб и вьющиеся волосы. Женщины любили его, а он любил их. И при его правлении женщины впервые получили настолько неимоверную власть, что порой посягали на полномочия самого халифа.

Махди родился около 745 г. и провел детство в Сирии, а после победы аббасидской революции перебрался в Куфу. С пятнадцати лет он командовал военными действиями в Хорасане, а вскоре отец поручил ему управление этой одной из самых важных для империи провинцией, главным городом которой был Рейй, расположенный в окрестностях современного Тегерана. Там он провел несколько лет и восстановил большую часть этого города, назвав его в свою честь ал-Мухаммедия.

Именно в Рейе родились некоторые из его детей. Сначала Аббасса, дочь наложницы по имени Рахима, которая в будущем оказалась замешана в самых трагических событиях за всю истории династии. Но однажды — точная дата нам неизвестна — Махди получил от отца молодую женщину, «стройную и изящную, как роза», без сомнения, происходившую из Йемена и купленную им в Мекке. Ее звали Хайзуран. «Отведите ее к моему сыну и скажите, что она создана, чтобы рожать детей». Великий халиф не ошибся, и Хайзуран, которая была достаточно образованной, чтобы органично влиться в утонченную придворную среду, быстро нашла путь к сердцу молодого принца. Она подарила ему трех сыновей: первый, Муса, родился примерно в 764 г., второй, Харун, два года спустя. Оба впоследствии стали халифами, однако судьба Мусы оказалась трагической, а Харун стал самым знаменитым представителем династии, в то время как третий, Иса, остался почти неизвестным.