Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 2008 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №11 за 2008 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

 — Каждый Иисус — это здесь как бы отдельный святой, он отвечает за разное, — объяснила Аида. — Среди индейцев пурепеча подобных отголосков язычества полно. Вообще, Христос традиционно соотносится с Солнцем, Дева Мария — с Луной, а Иоанн Креститель в некоторых деревнях отвечает за дождь. В засуху его статую выносят из церкви и «наказывают» — выставляют на солнцепеке, чтобы он сам понял, как это тяжко…

Колокольный звон оповестил: арка готова. Мы вышли во двор. Порядком захмелевшие крестьяне (всю ночь, чтобы согреться, они пили пульке — водку из агавы) пытались вертикально установить арку. У них не получалось, и они кричали, что им нужно выпить еще, хохотали и вновь брались за канаты. Им пытались помочь все, включая стариков и детей, пусть даже символически — на то он и коллективный обряд, чтобы укреплять общинный дух. Наконец арка покачнулась и встала. От цветов шел сильный, пьянящий запах.

 — Аромат ноготков, свечи, благовония, колокольный звон — все это должно указать мертвым дорогу к дому. Считается, что 1 ноября возвращаются души детей, а 2-го — взрослых.

Кроме цветов, арку украшали несколько фигур. Три из них были знакомы и привычны: Дева Мария и местные покровители — святой Франциск и архангел Михаил. Над ними возвышалась четвертая — белая — фигура, простиравшая костлявые руки. Один из индейцев, устанавливавших арку, полез отвязать канат. На секунду показалось, что Смерть заключила его в свои объятия.

 — Этот образ мало похож на веселых скелетов, которых вы могли увидеть в столице. Здесь их почти нет. Ведь речь идет не о мертвых вообще, а о собственных предках. Праздник устраивается прежде всего для них. Поэтому тут не до иронии или насмешек над смертью. Это, скорее, желание почтить предков и, возможно, стремление продлить жизнь. Ведь мы живы, пока нас помнят... Кстати, если ноготки, которые ассоциируются с Днем мертвых, иногда называют цветами смерти, то лиловые орхидеи, тоже украшающие приношения, — цветами жизни.

 

Пляски смерти. Скелет как национальный тотем

По словам Диего Риверы, в его мастерской было полно «смертей всех цветов и размеров» — скелетов из папье-маше в человеческий рост и древних каменных черепов. Ривера считал, что новое мексиканское искусство не должно копировать работы европейских художников. Ведь в его арсенале и собственное древнее наследие (именно тогда, в 1920-е годы, заново открывается ацтекская скульптура), и народный фольклор. Образов смерти было предостаточно и в том, и в другом. Изображения смерти в мексиканском фольклоре восходят в основном к католической традиции. Самый яркий пример — средневековый мотив «пляски смерти», представлявший королей и епископов в «посмертном хороводе» с простолюдинами. В XIX веке эти образы плавно перекочевали из религиозной сферы в политику. Смерть, уравнивающая всех без разбора, стала инструментом сатиры и социальной критики. Именно так использовал эти образы в конце века гравер Хосе Гваделупе Посада, автор серии «живых скелетов» («калаверас») и изобретатель Катрины («щеголихи») — скелета в элегантном дамском наряде с надвинутой на череп шляпкой, украшенной цветами и перьями. Художественная богема 1920-х превозносила Посаду. Сюрреалист Андре Бретон провозгласил его «отцом черного юмора в визуальном искусстве». Только теперь в скелетах Посады видели не намек на всеобщее равенство, а проявление мексиканского характера — фамильярного отношения к смерти. В 1950 году в своем «Лабиринте одиночества» писатель Октавио Пас развил и популяризировал эту идею. Незадолго до выхода этой книги испанский поэт-сюрреалист Хуан Ларреа назвал скелет новым «национальным тотемом Мексики». (Ранее таковыми считались покровительница страны Дева Мария Гваделупская, изображаемая еще на флагах армии независимости, и культовый президент-реформатор Бенито Хуарес, защищавший страну от французской интервенции во второй половине XIX века.) Смерть, особенно в виде игривого, подвижного, а зачастую и приплясывающего скелета, стала неофициальным символом Мексики. В то же время, когда Ривера и Пас говорили об особых взаимоотношениях мексиканцев со смертью, празднование Дня мертвых шло на убыль. То, чего не добились реформаторы XIX века, сделали антирелигиозные кампании 1920—1930-х годов. Городская элита совсем забросила этот праздник. Постепенно День мертвых стал ассоциироваться с бедными крестьянами и перестал вообще кого-либо интересовать. Поворот наметился к началу 1960-х, когда в стране начал набирать популярность Хеллоуин. Вторжение чужеземного праздника было истолковано как культурная агрессия и заставило мексиканцев вспомнить о своих традициях. На этот раз желание толпы совпало с волей властей: сыграв на антиамериканских чувствах народа, государство могло укрепить национальную идентичность и привлечь туристов. В результате День мертвых не просто возродился, но и принял небывалый размах: его стали отмечать даже в тех регионах, где ранее не знали (на севере страны). Примерно тогда же, в лучших традициях Посады, скелет вернулся в политическую сатиру. Студенческие волнения 2 ноября 1968-го, долговой кризис 1982-го, землетрясение в Мехико 1985 года — каждое из этих событий провоцировало в газетах всплеск традиционной образности. В результате символы смерти одновременно насаждаются «сверху» и в то же время используются для критики «верхов».

Далеко не во всех районах Мексики День мертвых отмечают ночными бдениями на кладбище. Но украшают могилы цветами и дарами почти везде

Ракурс 2. Смерть как источник жизни

Еще одно возможное объяснение специфического отношения мексиканцев к смерти находят в верованиях древних индейцев. Смерть для них была не столько противопоставлена жизни, сколько представляла собой момент передачи жизненной силы. Соответственно, черепа и скелеты воспринимались не как символы тления, а как символы возрождения к новой жизни. Отсюда, возможно, отсутствие у мексиканцев страха перед лицом смерти или неприязни перед ее образами.

К нам подошла нарядная женщина в вышитом праздничном платье и с длинными косами. Увидев наши фотоаппараты, она попросила зайти с ней в лавку мужа и снять их собачку. В благодарность нам дали бананов.

 — Знаете, почему она настаивала, чтоб мы взяли фрукты? Потому что отношения между здешними жителями строятся на обмене. Это же касается взаимодействия и с божествами, и с предками. Это не пассивное ожидание милостей свыше: все зависит от собственных усилий просителя. И никакие посредники тут не нужны. Кстати, вы заметили на этом празднике отсутствие представителей церкви? Конечно, будет специальная служба, но тем дело и ограничится.

Церковный дворик постепенно заполнялся людьми. Одни пришли посмотреть на арку, другие — украсить «невидимые» могилы. Оказывается, когда-то здесь было кладбище. Потом его перенесли за пределы деревни, но местное население помнит, где располагались могилы их предков. К середине дня в разных местах на церковном газоне появились цветы и приношения.

Кульминация праздника — ночь с 1 на 2 ноября, или Ночь мертвых, которую многие индейцы пурепеча проводят у могил родственников. Выглядит это так. На кладбище — тысячи свечей. Возле украшенных могил сидят молчаливые мексиканцы, укрытые теплыми пледами. Перед ними — корзинки с едой, которую они должны разделить с усопшими. Где-то расположились целые семьи, где-то — одинокие старики. Кажется, их не смущают вспышки камер и разговоры туристов, наводнивших кладбище. Толпа фотографов собралась вокруг девушки в белом, словно подвенечном, платье. Она сидит, поеживаясь, у могилы одна, но терпеливо сносит холод. Можно только удивляться бестактности обступивших ее людей. Впрочем, вскоре выяснилось, что девушка была специально наряжена в традиционный костюм и подсажена к жителям в качестве фотомодели.

Как оказалось, местных жителей не слишком раздражает то, что толпы туристов снимают их обряды и ненароком топчут могилы. Они верят, что мертвые все равно «присутствуют», наблюдая за происходящим. И если эти бдения и напоминают шоу, то его главные зрители — не туристы, а души усопших. И чем многолюднее, интереснее оно будет, тем лучше: «Господь дает душам возможность развеяться, ведь в Раю не очень повеселишься», — объяснила женщина у могилки.

Начиная с конца XVIII века сладкие черепа из теста или сахара — непременный атрибут Дня мертвых

О привлечении на праздник приезжих заботятся местные власти. Начиная с 1980-х годов около Пацкуаро проводится фольклорный фестиваль. А в самом городе — в полуразрушенной часовне XVII века под открытым небом — дают «Дон Хуана Тенорио». Традиция разыгрывать в День мертвых историю Дон Жуана зародилась в Мехико в XIX веке, но сюда дошла совсем недавно. Сельское население отнеслось к ней без энтузиазма: «Нам это не очень нравится. Такое развлечение больше для горожан, для тех, кто читал и учился, а значит, понимает, о чем там речь».