Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1977 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №10 за 1977 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

Из упаковочных ящиков мы сколотили санки. Дозорных разделили: один должен был присматривать за лагерем, другой — идти к несяку. В первый переход я шел на лыжах и прокладывал путь. Там, где мне удавалось пройти, люди проваливались по пояс в рыхлый лед. Несколько раз провалились ведущие санки. Потребовалось три часа, чтобы достичь цели. Полчаса на отдых — и потом назад — по тому же пути. Обратный переход занял у нас полтора часа. Герда, ответственная за другую вахту, встречала нас на лыжах. Она была возбуждена. Я понял это по той безрассудности, с которой она летела к нам навстречу по предательскому льду.

— Сюда идет «Южный Крест», — крикнула она.

— Идет во льды? — удивился я.

— Этого я сказать не могу. — Она покачала головой. — Но сразу же после вашего ухода капитан Ларсен говорил по радио. Ему мешают льды, и он не может найти проход. Эйде велел ему еще раз попытаться. Ларсен разведал пак на десять миль, испробовал все разводья, но никакого результата. Тогда Бланд сказал, что идет сюда с «Южным Крестом». Может, «Южный Крест» пробьется, а?

— Вы же сами говорили, что они ни за что не станут рисковать плавбазой, — напомнил я.

— Не знаю, не знаю...

Я понимал, что она хочет еще что-то сказать, поэтому приказал людям трогаться, а сам пошел на лыжах рядом с ней.

— Итак, что же еще говорил полковник Бланд?

— Это не Бланд, это был Ларсен, — девушка быстро взглянула на меня. — Он говорит, здесь целая цепь айсбергов — пять или шесть. Есть среди них крупные, и дрейфуют они в пак. Он говорит, что уже по широкому фронту лед сбивается в гряды торосов.

— Это те самые айсберги, которые вы видели утром?

Она кивнула.

В лагере, взобравшись на ящики, я насчитал на западе семь айсбергов. Возможно, они оторвались от шельфового ледника и удерживались вместе течением, принесшим их в наши широты. Они напоминали выстроившуюся в ряд эскадру парусных судов.

Вскоре Герда отправилась со своей группой к несяку.

Нам ничего не оставалось, как лежать в палатках, курить и слушать радио. Люди были радостно возбуждены, полны оптимизма. А когда «Южный Крест» скомандовал «Тауэру-1» стоять наготове и сам повернул во льды, они, как мне кажется, уже почувствовали себя спасенными.

Вскоре после восьми радист «Южного Креста» стал вызывать нас сперва по-норвежски, потом по-английски: «В 21.00 мы даем дымовой сигнал. Повторяю: в 21.00 мы даем дымовой сигнал. Как только вы заметите наш дым, ответьте любыми возможными средствами. «Южный Крест» — китобойцам «Валь-3», «Валь-5»... Я распорядился вскрыть один из бочонков с маслом и пропитать этим маслом тряпье. Нагромоздив друг на друга несколько ящиков, мы получили наблюдательный пост высотой футов в десять.

В девять часов радист «Южного Креста» появился в эфире с новым сообщением: «Даем дымовой сигнал. Мы прошли между вторым и третьим айсбергами и теперь находимся в трех милях к востоку от всей цепи. Если можете, дайте ответный сигнал».

Все мы, не отрываясь, следили за наблюдателем. Вот он вдруг потер рукой глаза. Я пожалел, что у нас не было темных очков. Вдруг он вытянул руку.

— Дым!

Люди ликовали. Двое пустились плясать джигу. Я приказал поджечь промасленное тряпье, но в последний момент отменил приказ. Наблюдатель тер глаза и тряс головой. Мы все замерли и ждали. Он снова показал рукой, но уже южнее. Я встал рядом с ним, чувствуя, как под нашими ногами ходят ящики. Дым был, но слишком близко и не там, где надо.

— По-моему, это морозное парение, — промолвил я.

Люди молча смотрели на запад, но разобрать что-либо было невозможно. В этой завесе ослепительного света искать дымовой сигнал «Южного Креста» было равносильно попытке разглядеть что-либо через калейдоскоп.

Громовой удар — и ящики так задрожали, что я спрыгнул вниз.

Появилась щель — черный шрам среди белого льда. Щель расширялась. Морозное парение поднималось наподобие тумана, все затемняя, экранируя солнце. Яркий свет и цветовые оттенки исчезли. Мир вдруг стал белым и холодным.

«Нам видны участки морозного дарения, но никаких сигналов. Вы должны постараться дать нам сигнал. Лед становится очень тяжелым. Нам неизвестно, сколько времени мы сможем идти вперед».

С полчаса «Южный Крест» молил нас сигнализировать. Наконец с плавбазы радировали: «Теперь мы продвигаемся вперед очень медленно. Айсберги вклиниваются в лед позади нас. Если мы не сможем уловить ваших сигналов, нам придется оставить попытку приблизиться».

Это было передано только по-английски, очевидно, чтобы не расстраивать рядовых членов экипажей. Но не понимавшие по-английски читали смысл сообщения на лицах тех, кто знал этот язык.

Вдруг один из наблюдателей закричал, и я вынырнул из палатки.

— Кто-то идет к нам на лыжах, — сообщил он.

Это был фотограф Бонами.

— Салюте, капитано! — Бономи тряс мне руку. — О, как приятно видеть вас, Крейг. Вы ничего не знаете?

— Что стряслось?

— Стряслось? Что стряслось? Боже мой! — Он возбужденно размахивал руками. — Эти люди ничего не хотят делать для Бланда или для помощников Ваксдаля и Келлера. Они не доверяют своим старшим и очень обозлены. Никакого порядка, никакого руководства. Ну, думаю, это опасно, и вот надеваю лыжи — и сюда.

— У них есть продовольствие?

— Когда мы покидали судно, все шло хорошо. А неприятности, они начинаются позднее. Один этот путь через лед! У вас есть радио? Скажите, какие новости? Там, — он кивнул в сторону «Тауара-3», — у них нет никакого радио.

— У нас портативный приемник. Можно принимать, но нельзя передавать.

— Тогда вы будете знать, что происходит, ведь верно?

— Сам «Южный Крест» вошел в зону льда. Он просит дать ему сигнал.

— А, это замечательно! — Бономи просиял.

Как у него все легко! Я почти завидовал его уверенности в нашем спасении.

После пятичасового отсутствия прибыла Герда со своей партией. Я передал ей новости.

— Тогда они должны торопиться, — сказала она. — Лед становится плохим. Под напором взлетают целые льдины. Путь назад тоже был тяжелым. Лед вокруг нас начинает двигаться.

Я рассказал Герде, как открылась трещина, откуда шло морозное парение.

— Йа. Скоро нас ждут неприятности. Но сейчас холодает. Может быть, вода в щели и замерзнет. Тогда мы смогли бы увидеть «Южный Крест» и подать сигнал.

Я взглянул на наш скарб. Целый день труда, а не было перевезено и четвертой части. Мы сели ужинать. Только я сделал последний глоток и принялся разжигать трубку, как меня позвали в палатку. Говорил «Южный Крест»: «...повторяем на английском. Мы прекратили подачу дымового сигнала. Если вы пытаетесь сигналить, продолжать не надо. Экономьте топливо. Нас временно задерживает лед, который здесь гораздо тяжелее. Буду радировать снова в 22.30».

Люди ошеломленно молчали, когда я сообщил им это известие.

— Не понимаю, — сказал вдруг Бономи. — Как это можно задержать «Южный Крест»? Это ведь большое судно, а лед довольно тонкий. Мы вчера его проходили. Им же не обязательно проходить через айсберги. Они могут их обойти. Крейг! Что вы скажете?

— Откуда мне знать, — пожав плечами, ответил я.

Мне, должно быть, удалось заснуть, потому что я проснулся от того, что меня трясла Герда.

— По-моему, с радио что-то случилось, — прошептала она. — Уже за три, а ничего не удалось поймать.

Я сел и принялся возиться с ручкой настройки. Слышалось только слабое потрескивание на нашей волне. Зато на следующем диапазоне сразу же раздалась музыка, передаваемая с береговой станции.

— С радио все в порядке. Вы уверены, что не свернули ручку настройки?

— Нет, настройка была в порядке. По-моему, они замолчали. — Ее голос чуть дрожал.

— Но они знают, с каким беспокойством мы следим за их передачами. Они бы ни за что не пропустили ни одной. В 3.30 я попытаюсь снова.

Я взглянул на часы. Было 3.10. Я закурил трубку и сидел, прислушиваясь к грому торосов. Вдруг меня осенила чудовищная мысль: а что, если радист был слишком занят, чтобы вещать для нас?! Нет, это невозможно, думал я. Тут может быть только одна причина — другой радиообмен поважнее. Я снова взглянул на часы. Было 3.14.

Дважды в час наступает трехминутный период радиомолчания. От 15 минут до 18 минут и от 45 минут до 48 минут все радисты на всех судах мира слушают на дежурной волне 500 килогерц, служащей для передачи сигналов бедствия. Я быстро включил радио и настроился на эту волну, посмотрел на светящийся циферблат своих наручных часов, и, когда минутная стрелка коснулась четверти, вместе с потрескиванием обозначился голос радиста. Название «Южный Крест» было повторено дважды. Я настроился на волну, и в палатке, отдаваясь эхом, зазвучал голос радиста: «Нас затерло льдами на 66°21" южной широты и 34°06" западной долготы. «Южный Крест» обращается ко всем судам. SOS. Слышите меня? Нас затерло льдами на...»