Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1978 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №03 за 1978 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

Виталий Войтов, кандидат географических наук

Владивосток — Сингапур — Коломбо — Новороссийск — Москва

Самарское знамя

В 1876 году в Болгарии вспыхнуло народное восстание против пятивекового османского ига. Весть об этом всколыхнула всю Россию. По всей стране начался сбор пожертвований для помощи и вооружения болгарских повстанцев. Приняли в нем участие и граждане города Самары: воодушевленные известиями о героическом восстании, они решили послать в Болгарию знамя. Специально вышивались ленты на древко, ювелиры приготовили серебряные гвозди. Но самарцы отправить знамя не успели — восстание было жестоко подавлено.

Весной 1877 года Россия вступает в войну с Турцией. Конечно, царизм при этом стремился укрепить свои политические позиции на Балканах. Однако русский народ считал ее справедливой войной за освобождение угнетенных братьев.

Во главе болгарского ополчения, которое формировалось в Румынии, был поставлен генерал Н. Г. Столетов.

И вот 17 апреля Самарская дума решает передать знамя ополчению. Для его вручения в лагерь ополченцев под Плоешти были посланы Е. Т. Кожевников и П. В. Алабин. Вручение знамени состоялось в мае.

«...Войска были выведены из палаток... — пишут в своем отчете Кожевников и Алабин. — Посреди обширного пространства, обставленного войском, стояло духовенство в облачении и устроен был стол, на котором мы разложили знамя и все принадлежности для его прибивки к древку: серебряные гвозди, ремень, молоток, шило...»

После торжественного освящения знамени первый гвоздь вбил главнокомандующий русской армии, затем генерал Столетов, посланцы Самары, командиры бригад и дружин, несколько прославившихся в боях болгарских повстанцев, и среди них Церко Петкович, старик, всю свою жизнь отдавший борьбе с турками. Забив гвоздь, он, как свидетельствуют очевидцы, «сказал со слезами на глазах: «Да поможет бог пройти этому знамени из конца в конец всю болгарскую землю, да утрут им наши матери, жены и дочери свои скорбные очи, да бежит перед ним все поганое, злое, нечестивое, и да ляжет позади него мир, тишина и благоденствие».

...Далее к болгарским дружинникам от имени города Самары обратился Алабин: «...Издалека, через всю русскую землю оно нами принесено к вам, как бы в живое свидетельство того, что оно дается вам не одним каким уголком России, а всею русскою землею... Идите же под сенью, этого знамени. Пусть будет оно залогом любви к вам России... Пусть оно будет знаменем водворения в вашей многострадальной стране навсегда мира, тишины и просвещения!..»

Слова эти были встречены болгарами с неподдельным восторгом: крики «ура» и «живий» долго гремели в воздухе, сливаясь с раскатами гремевшего в то время грома, шапки летели вверх, и болгарские дружины пошли в лагерь с песнями, подняв шапки на штыки...»

На следующий день под самарским знаменем — первым военным знаменем Болгарии — были приведены к присяге все дружины.

Закончив кратковременное обучение, болгарское ополчение стало принимать активное участие в сражениях, и особенно отличилась в боях знаменосная Третья дружина, которой командовал русский офицер, подполковник Павел Петрович Калитин.

Из рапорта генерала Столетова о сражении под Эски-Загрою (ныне Стара-Загора), где была остановлена армия Сулеймана-паши, рвавшаяся в тыл русских войск к Шипкинскому перевалу:

«...Четырем некомплектным дружинам ополчения выпало на долю оборонять позицию более четырех верст протяжения... Особенно важное стратегическое значение приобрел левый фланг нашей позиции, как ключ горного ущелья, занятие которого угрожало уничтожением всему ополчению...

Видя, что Третья дружина занимает сравнительно худшую позицию, чем турки, скрытые виноградником и кукурузой, подполковник Калитин поднял цепь и двинулся вперед под сильным ружейным огнем. Во время этого наступления ранены в ногу штабс-капитан Усов и подпоручик Бужинский. Первый из них пытался еще идти вперед, ободряя ополченцев словами: «С богом, юнацы, напред!», и тут же пал мертвым...»

Генерал Столетов подробно описывает ход боя, который вела Третья дружина, воинское мастерство и незаурядное мужество Калитина, его офицеров — Федорова, Попова, командиров рот, отважную штыковую атаку, остановившую наступление турок. «...Огонь ополченцев еще спорил с противником за поле сражения, но турецкие пули обезлюдили дружину... Переходя с позиции на позицию, люди 3-й дружины падали один за другим... Знаменный унтер-офицер Аксентий Цымбалюк, раненный в живот, упал, причем сломалось древко. Приподнявшись, он продолжал идти, не соглашаясь отдать никому вверенной ему святыни... и передал ее только по распоряжению дружинного командира.

Принявшие после Цымбалюка знамя два унтер-офицера тоже пали, как и все знаменные ряды. Тогда знамя взял сам подполковник Калитин, но тотчас был поражен пулею насмерть. Из боя знамя было вынесено унтер-офицером Фомой Тимофеевым. Поручик Живарев, видя смерть подполковника Калитина, раненный сам, пытался вынести своего начальника, но люди, помогавшие ему, были перебиты. Наконец поручику Живареву удалось положить тело на лошадь, но в тот момент, когда она трогалась со своей ношей, турецкая пуля убила ее на месте.

Резервов давно уже не было... Перекрестный огонь противника вынес из строя около половины людей...

В продолжение четырех тяжелых часов двухтысячный отряд людей, собравшихся под знамена всего три месяца назад, твердо держался против лучшей части турецких армий Сулеймана-паши — и упорно спорил за поле битвы...»

Подвиг русско-болгарского отряда стал подлинным испытанием боевого содружества и имел огромное тактическое и стратегическое значение для всей войны. Турецкая армия три недели собиралась с силами для нового наступления, что позволило русским войскам укрепить Шипку.

Эти события отстоят от наших дней на столетие. Но, занимаясь поисками архивных документов и свидетельств, связанных с самарским знаменем, я еще раз убедился, что подвиги, героизм никогда не остаются в истории лишь некими музейными экспонатами, а эстафетой идут от поколения к поколению.

Совершенно неожиданно для себя я встретился с именем Калитина в воспоминаниях Маршала Советского Союза Бориса Михайловича Шапошникова.

Рассказывая о своей службе в царской армии, в частности о Первом Туркестанском батальоне, который стоял в Ташкенте, Б. М. Шапошников пишет: «В старой армии поощрялся принцип совместной службы братьев в одной стрелковой части, и вот одновременно в 1-м Туркестанском батальоне служили четыре брата Калитиных и четыре брата Федоровых — восемь родственников из общего штатного состава 26 офицеров.

В 1877 году старший из Калитиных, Павел Петрович, капитан Федоров и поручик Попов по собственному желанию были командированы в действующую Дунайскую армию. Калитин был назначен командиром дружины болгарского ополчения, а Федоров и Попов командовали в ней ротами...»

Далее, описывая известный бой под Эски-Загрой, Б. М. Шапошников приводит такие подробности подвига Калитина, вероятно, рассказанные ему младшими братьями героя: «Дважды легко раненный Калитин соскакивает с коня, хватает знамя, вскакивает снова на коня и со знаменем в руках кричит своей дружине: «Ребята! Знамя наше с нами! Вперед — за ним, за мной!» Воодушевленные ополченцы бросились за своим командиром, турки дрогнули, но в это время три пули пробили грудь Калитина. Вокруг упавшего с коня командира произошла жестокая штыковая атака. В этом же бою были убиты и оба ротных командира — капитан Федоров и поручик Попов...

Во время моей службы был поставлен на средства, собранные офицерами, памятник павшим бойцам батальона, в том числе Калитину, Федорову и Попову. Он стоял в сквере перед казармами батальона.

Память о старшем Калитине свято хранилась в батальоне. Веселый и жизнерадостный, Калитин, по воспоминаниям старожилов, был смелым в бою и веселым в повседневной жизни.

Из четырех братьев Федоровых я застал в батальоне двух...»

Вот как не умирает подвиг, как живут в памяти поколений герои, их как живых вспоминает уже в наши дни советский маршал.

Интересно, сохранился ли под Ташкентом этот памятник?

И, наконец, связь времен привела меня к генерал-майору Советской Армии Георгию Николаевичу Караеву, сыну героя болгарского ополчения Николая Караева — ординарца легендарного Калитина.

...Город на Неве. В старом доме, в квартире со старинной массивной мебелью, основательными книжными шкафами, с картинами исторических сражений под Эски-Загрой, у легендарной Шипки, под Плевной, портретами коренастого чернобородого воина в черкеске, его оружием на бархатной глади ковра, меня встречает высокий, статный, невзирая на преклонный возраст, подвижный человек.