Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1981 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №01 за 1981 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

— Спасибо за службу добрую, за сметку и труд великий. А теперь — с богом, за дело!

Санный обоз стекся к угольному месторождению. Мужики посыпали к дыре. На ровном заснеженном льду застывшей реки обозначилось множество следов.

Через несколько дней после этого экспедицию настигла тяжелая весть в Санкт-Петербурге скончался царь Петр. У одних опустились руки, другие же, напротив, с каким-то неуемным остервенением принялись завершать начатое. Иван Телепнев нашел в себе силы продолжить исследования.

Однажды в ростепельный день в Петрове появился состоятельный человек. По окладистой, чесанной гребнем бороде, за ношение которой наверняка плачены немалые деньги, в нем признали давешнего купца Панкрата Рюмина. Купец объезжал окрестности своих Истинских и Улусских заводов. Он лазил в дыру, мял в руках угольные крохи, заинтересованно смотрел, как умело сжигают в горне добытый уголь Капустин и Палицын. Ударил напоследок челом самому Ивану Телепневу, пригласив того наведаться на свои заводы. С тем и уехал.

Телепнев принял приглашение, но съездить на заводы так и не успел. В конце марта в ответ на свое предложение продолжать работы «русскими людьми», он получил неожиданное повеление императрицы Екатерины Первой, которая требовала работы свернуть, отметив на будущее места находок.

Так и было сделано Телепнев, а с ним Капустин, Маслов, Межаев и Никсон в мае вернулись в Москву. Здесь им предложили отчитаться о совершенной работе. Интересен отчет Никсона. В первом же пункте своего рапорта он написал: «В селе Петрове при реке Чернавке буровал я и нашел уголье... Оное место имеет фундамент к лесу изрядный, и, по моему мнению, ежели б шахту сделать и ход найти, то не без пользы было бы».

В этом Никсон оказался прав: шахты надо было ставить уже тогда. Думается, что и тут не обошлось без «мнения Григорья», то есть без подсказки Григория Капустина, который сильно влиял на иноземца своим авторитетом и знаниями.

Вскоре Никсон был выдворен за границу. Остальные разъехались по местам службы. Иван Палицын, естественно, остался дома, в селе Петрове.

Рудознатец-самородок не ведал тогда, что его находке суждено стать одним из величайших геологических открытий. Он просто зарабатывал себе на хлеб и хотел получить то денежное вознаграждение, которое сулила каждому умельцу знаменитая берг-привилегия. Путь общения с царем через Архангельский собор оказался верным. Денежную награду, надо думать, он получил.

Вскоре после отъезда экспедиции из села Петрово туда наведался со своими людьми тот же купец Панкрат Рюмин. Он убедился, что угля в земле предостаточно, и в августе 1725 года обратился в Берг-коллегию с просьбой «отдать ему» угольное место в селе Петрове. Берг-коллегия просьбу удовлетворила и в своем определении потребовала: «Велеть им, Рюмину с товарищи, с получением сего указа начать строить угольные заводы и закончить их в четыре месяца».

В указанный срок «угольный завод» в селе Петрове был возведен. Это была первая каменноугольная шахта Подмосковья. С нее и начались первые промышленные разработки подмосковных углей.

Широко и вольготно раскинулся по европейской части Союза Подмосковный угольный бассейн. От Мещерских лесов — через Валдай — до Онежского озера. Экий исполинище лег под лесами и холмами русской равнины!

Село Петрово возле Ряжска — самая юго-восточная его ветвь. Отсюда бассейн взял свое начало. Здесь, на рязанской земле, и стоять бы памятнику рудознатцу-самоучке крестьянину Ивану Палицыну — первооткрывателю углей Подмосковья. Как стоят в Кемерове — открывателю Кузнецкого бассейна Михаилу Волкову, а в Лисичанске — виднейшему из рудознатцев, «Колумбу» угольного Донбасса Григорию Капустину.

Леонид Губин

Каменный зверинец

Село называлось Черноземным. Название дали землепашцы-переселенцы, которые издавна растили хлеб в приазовской ветреной степи. А что было до этого? Чем занимались люди, жившие здесь много веков назад?

Это и пытались выяснить ученые Запорожской экспедиции Института археологии АН УССР.

Было начало рабочего дня. Кабина быстро нагревалась, сквозь щели сочилась пыль. Прокладывая очередную траншею, бульдозерист пласт за пластом снимал влажный чернозем. Работа шла возле неприметного холмика посреди распаханной степи — на археологических картах он значился как курган № 1. Незадолго до этого в центре насыпи этого кургана была обнаружена выложенная известняковыми плитами могила времен срубной культуры, представители которой населяли эти места в XIV—XIII веках до нашей эры. На более значительные находки (во всяком случае, в этом кургане) археологи не надеялись. Вдруг нож бульдозера выворотил из земли обломок известняка. Старший лаборант Николай Ковалев, которого коллеги в шутку называли начальником кургана, спрыгнул в траншею, внимательно осмотрел обломок. С первого взгляда трудно было определить его назначение. Но явно просматривались следы ручной обработки. Вскоре нашли еще один обломок — поменьше. В ход пошли ножи, щеточки. Когда очистили известняк от земли, ясно обозначилась голова какого-то зверя. Присмотрелись — напоминает медведя. Приставили к найденному ранее обломку. Точно — каменный медведь!

Через несколько часов наткнулись еще на две известняковые скульптуры — голова коня почти в натуральную величину и животное, удивительно напоминающее верблюда. Вечером новые находки. В земле рядом с «верблюдом» лежал еще один медведь. Целое кладбище каменных фигур! Как они сюда попали? Времени на тщательный осмотр не было. Снова взялись за лопаты, и вот еще один приятный сюрприз — стела, на которой изображен человек, и каменный всадник с отбитой до плеч головой. Кое-что начало проясняться. Вполне возможно, что и на других фигурах не верблюжьи горбы, а всадники.

Скульптуры вытащили из траншеи, расставили в ряд. Каменные творения древних были чуть ниже пояса взрослого человека. Археологи сгрудились вокруг фигур. До сих пор исследователям не удавалось обнаружить каменных всадников в таврических степях. Посыпались догадки, предположения.

— Погребальная насыпь, — сказал начальник экспедиции младший научный сотрудник Института археологии АН УССР Виталий Васильевич Отрощенко, — это, несомненно, дело рук «срубников». Со скульптурами сложнее. Скорее всего они были установлены на кургане кочевыми народами через два с небольшим тысячелетия после возведения погребальной насыпи.

Вот так в небольшом захоронении переплелись судьбы и пути народов, когда то населявших эти места.

В. Супруненко

Учпулак

Кишлак Уба зеленым островком плывет по белому морю созревшего хлопка. Трудно представить, что всего в нескольких километрах с севера желтыми барханами подступают Каракумы, разделяющие Бухару и древний Хорезм. Здесь, у границы плодородия, три цвета определяют осенний пейзаж лазурь неба, зелень садов и белизна хлопковых коробочек. Весной гамма изменится, белый цвет исчезнет, но алым заполыхают тюльпаны. Все эти цвета собрала Хамро Рахимова, или биби Хамро — бабушка Хамро, — для раскраски своих глиняных игрушек — свистулек, по-узбекски «учпулак».

Я приехал в кишлак, расположенный километрах в двадцати на северо-восток от Бухары, и застал биби Хамро за работой. Во дворике ее дома безраздельно властвовало, отсвечивая от светлого пыльного грунта, ослепительное солнце. Поэтому Рахимова лепила фигурки внутри дома, в мастерской-чулане, где было почти так же жарко и душно, как на улице, но где яркий свет не резал глаза.

Старой мастерице уже восемьдесят, ее красивое лицо покрыли морщины, движения замедленны. Но глаза не желают сдаваться старости и недугам, добрые и живые, они придирчиво следят за тем, как в пальцах рождается будущая скульптурка. Рядом с биби Хамро стоит таз с влажной бурой глиной, она отщипывает от нее кусок, сворачивает ладонями валик с утолщениями на концах, затем из одного конца вытягивает передние ноги и голову какого-то неведомого пока зверя, а из другого — задние ноги и хвост. Уверенные движения смоченных водой пальцев — и неуклюжее создание превращается в симпатичного то ли барана, то ли козла, а может быть, и коня. Деревянной палочкой Рахимова делает углубления — глаза. Игрушки у биби Хамро довольно условны, она не стремится к детальному сходству. И разобрать, кто есть кто в пестрой компании фигурок из лессовой глины, удается не сразу. Правда, присмотревшись повнимательнее, их можно отличить по характерным деталям рога, курдюк, хвост, грива Биби Хамро приходит на помощь это баран — «кочкар», это лошадь — «от», а это слон — «филь».