Диана Крымская - Черная роза

• Название: Черная роза
• Автор: Диана Крымская
• Жанр: Исторические любовные романы

В «Чёрной Розе» есть всё то, что может понравиться романтичным натурам, любящим псевдоисторические любовные романы: брак по королевскому приказу, ненависть, перерождающаяся в любовь, переодевания, похищения, поединки, интриги, коварные злодеи (и злодейки!) и — страстная любовь.

Редакция авторская, рисунки Татьяны Гавриловой.

---

Доминик за дверью побледнела и чуть не до крови прикусила губы.

— Умоляю, без подробностей, кузен!

— Не беспокойтесь, вы их не услышите, поскольку ничего ТАКОГО не было. Так вот, оказалось, что ваш брат посетил это заведение за несколько дней до меня. Он приходил туда в маске. Взял девушку, похожую на его невесту — белокожую, синеглазую, с рыжими волосами. И зарезал ее. Нанес ей двадцать ударов кинжалом… Как и вашей несчастной камеристке Люси.

Волосы на голове у Дом встали дыбом. Рауль!.. Не может этого быть!..

— О Господи!.. — вскрикнула герцогиня.

— Да. И ваш брат называл ее Доминик, когда убивал ее. Когда я узнал об этом, то подумал — что ждет графиню де Руссильон после свадьбы? Поэтому я и приказал моим людям похитить девушку и отвезти в Немюр-сюр-Сен. Я хотел спасти ее от вашего безумного брата, Розамонда! Но я опоздал.

— Опоздали? О чем вы, кузен?

— О том, что графиня давно принадлежит Раулю. Что она отдалась ему. И, раз он не убил ее и даже решил жениться на ней, — полагаю, ей ничто не угрожает. Возможно даже, что ваш брат женится на графине, потому что она ждет от него ребенка…

— Кузен… Все это не так. Я уверена — Рауль и Доминик никогда не были любовниками!

— Какая разница? — тусклым голосом сказал де Немюр. — Важно другое — Рауль опять совершил злодейство. Сколько жертв!.. И нам, наверняка, известны не все имена. Моя невеста Эстефания. Люси. Эта девушка из борделя. Мадлен де Гризи… — У Дом так застучали зубы, что странно, что за дверью этого не услышали. Впрочем, Розамонда, похоже, была в глубоком шоке.

— Как?!! И баронесса де Гризи?.. — наконец, пролепетала герцогиня.

— Увы! Рауль прокрался к ней в маске. И она приняла его за меня. Я узнал об этом — вот тогда со мной и был тот приступ. Помните?

— Робер, Робер… Боже мой! Что же делать? — Застонала Розамонда.

— Объявить во всеуслышание о преступлениях вашего брата. Пусть закон накажет преступника.

— Кузен!.. Что ждет Рауля? Или позорная казнь. Или вечное заточение. Вы знаете, что такое тюрьма… Вы не один год провели в ней. А мучиться там всю оставшуюся жизнь — о, нет! Ведь Рауль так молод! А казнь!.. Наше доброе имя, имя Ноайлей, будет втоптано в грязь! И уже не удастся смыть позорное пятно этих гнусных преступлений с нашего рода… О Робер! Неужели нет возможности спасти брата? Пусть не тело — но хотя бы его душу?

— Он — монстр, Розамонда. Вы надеялись, я знаю, что любовь к графине де Руссильон возродит и исправит его. Но он сгнил изнутри. Я бы мог остановить его. Но я дал вам когда-то слово, что не трону его, что пощажу… Эта моя клятва мучит меня. Освободите меня от нее, я вас умоляю!

— И вы убьете Рауля?..

— Я не вижу иного выхода, — мрачно сказал де Немюр.

— Нет, Робер, нет! Я не освобожу вас от вашей клятвы! Я люблю брата, люблю, несмотря ни на что! И вы не нарушите своего слова. Я спасла вам жизнь… честь… Вы обязаны мне всем!

— Кузина, он не остановится! Он будет убивать и насиловать и дальше! За скольких жертв вашего брата вы должны будете молиться?

— Если Господь сочтет его грехи столь тяжкими, Он сам накажет Рауля! Но не вы, Робер, не вы! Я вам запрещаю, слышите?.. Я не освобождаю вас от вашей клятвы!

— Розамонда, когда-нибудь вы сами пожалеете, что сказали это. Вы поймете, какой зверь сидит в вашем брате. Но меня уже не будет рядом, чтобы помочь вам и защитить вас.

— Вы уезжаете, Робер?

— Да, в Испанию.

— Когда?.. И надолго ли?

— Вероятно, завтра… И навсегда.

— Навсегда? Я в это не верю!

— Увы. Я бегу, Розамонда, — печально сказал де Немюр. — Это бегство, постыдное и позорное. Но я не могу так больше.

— И уже завтра я вас не увижу?

— Да. Сейчас я иду к себе. Приведу себя в порядок… И пойду к королеве. Мне надо извиниться перед ней. Я был с ней непростительно груб. Потом поеду к себе во дворец. И начну собираться в дорогу.

— Вы нагрубили ее величеству? Когда же вы успели?

— Неважно. Я ухожу. Прощайте. Думаю, мы с вами больше не увидимся, кузина… Да хранит вас Господь Бог.

Доминик услышала его шаги, направляющиеся к двери. Она заметалась — и спряталась за диван, присев на корточки. Сердце ее бешено колотилось. Сколько всего она услышала! И как это все ужасно! Но самым кошмарным была не новость о Рауле… а то, что де Немюр уезжал. Завтра. Он сам сказал это!

Герцог вышел из ванной комнаты и направился к входным дверям. Он был уже полностью одет. Розамонда с бледным и напряженным лицом провожала его.

Но вдруг в дверь громко постучали. Де Немюр распахнул ее, — на пороге стоял карлик Очо. В руке его был скрученный, но незапечатанный лист пергамента. Карлик важно поклонился де Немюру и Розамонде и провозгласил торжественным тоном:

— Письмо от ее величества королевы-регентши монсеньору герцогу де Немюру!

10. План Очо

Де Немюр действительно собирался идти к Бланш. В конце концов, это он был инициатором их встречи. И, раз уж он пошел на это, то должен был если не удовлетворить желание своей кузины, то вести себя с ней достойно. Робер чувствовал, что должен извиниться перед королевой.

…И вот здесь Очо с письмом Бланш. Что она пишет? Опять запрещает ему уезжать? Угрожает? Рвет и мечет?

Розамонда тактично сказала:

— Я оставлю вас, господа. — И вышла. А Дом осталась сидеть за диваном. Ноги начали затекать, — но она боялась пошевелиться. У Очо тонкий слух. Да и де Немюр тоже не глухой.

Герцог взял у карлика пергамент. Очо настороженно следил за его движениями. На боку у де Немюра висел кинжал, который карлик ночью передал вместе с одеждой Робера графине де Руссильон. Не захочет ли герцог пустить его в ход, вспомнив об отравлении?

Де Немюр поймал этот взгляд маленького уродца и, усмехнувшись, сказал:

— Сеньор Очо, не бойтесь меня. Я жив и здоров, и уверен, вы не хотели причинить мне вред. Более того — я вам благодарен. Сегодня ночью вы спасли мою честь.

Лицо карлика расслабилось.

— Очень рад слышать это, монсеньор! Право, я и сам думаю, что вы должны сказать мне спасибо. Ибо этой ночью я сделал для вашего блага гораздо больше, чем вы можете даже себе представить… Но читайте же!

Герцог повертел свиток в руках.

— Он не запечатан?

— Нет, ваша светлость. Ее величеству было не до таких мелочей. Признаюсь вам заранее и в том, что я читал письмо и знаю его содержание. Но в нем нет ничего таинственного, поверьте и не хмурьтесь!

Де Немюр развернул пергамент и принялся читать. И, чем дальше он читал, тем изумленней становилось его лицо. Вот что писала ему по-испански королева:

«Наш дорогой кузен! Вы, наверное, очень переживаете за то, что произошло сегодня ночью между нами. Вернее, за то, чего не произошло. Мы уверены, что ваша совесть, столь хорошо нам известная, не на месте, и вы захотите попросить свидания с нами, чтобы извиниться. Увы, мы вынуждены отказать вам в этом, поскольку будем весьма заняты в ближайшее время неотложными государственными делами.

Посему сообщаем вам письменно наше решение — мы, в безмерной нашей милости, прощаем вас и разрешаем вам уехать в Кастилию, ко двору нашего венценосного брата Альфонса, и провести там некоторое время; однако, надеемся все же на ваше возвращение, ибо и мы, и наш сын Людовик по-родственному очень привязаны к вам. Нашему казначею приказано вам дать десять тысяч золотых — на дорогу и, конечно, на лечение вашей жуткой головной боли. И не только ее.

Возвращайтесь к нам здоровым, кузен. Мы с нашим милым Этьеном желаем вам доброго пути и надеемся на встречу с вами.

PS. О разводе и не мечтайте.»

— Я ничего не понимаю, — произнес Робер, дочитав.

— Испанский язык очень сложный, и вы, вероятно, подзабыли его, — сказал карлик. — Давайте я вам переведу, монсеньор.

Де Немюр снова усмехнулся.

— Сеньор Очо! Переводить не надо. А вот объяснить… Что все это значит? Бланш ночью выгнала меня, угрожая мне и запретив и думать об отъезде. А в письме она вполне снисходительна и благосклонна. Никаких угроз! Разрешает мне уехать и чуть ли не благословляет на путешествие. Что, черт побери, произошло? И кто этот Этьен, которого королева упоминает в конце письма?

— Ах, как мне хочется вас помучить неизвестностью, дорогой герцог! Но и я, как ее величество, буду к вам благосклонен. Бланш разрешила вам уехать и простила вас, потому что место в ее сердце вам больше не принадлежит.

— У королевы новый фаворит? Так быстро?

— Быстрее не бывает, — хмыкнул карлик. — Это произошло через десять минут после того, как вы столь бесславно покинули поле вашего боя с Бланш, герцог Черная Роза!

Де Немюр удивленно слушал его, пропустив мимо ушей шутку Очо.

— И кто же он? Этот таинственный Этьен?

— А вы не догадываетесь?.. Да ведь это ваш лучший друг, монсеньор! Ваш старинный и преданный друг, барон Этьен де Парди, нормандец!