Газета Завтра Газета - Газета Завтра 945 (2 2013)

• Название: Газета Завтра 945 (2 2013)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Есть ли у Путина шанс на изменение основ социального строя? Есть. Есть ли у него такое желание? Пока нет. Но другого способа предотвратить новый взрыв и революцию у него нет.

Сергей БЕЛКИН, публицист.

То, что я хочу сказать, — это спонтанная реакция на прозвучавшие здесь выступления и какие-то мои размышления в связи с данной темой. По-моему, в современной России на самом деле ни "красных", ни "белых" давно нет. Каждый из нас, вспоминая историю своей семьи и своих родственников, обнаружит там и "красных", и "белых" в переплетении их личных и исторических судеб. Прошло 90 лет. И вот мы здесь собрались… Я вижу, что основной мотив, по которому мы здесь собрались, это — дискомфорт, который мы испытываем внутри себя. Если попытаться представить нашу совесть как некоторую ткань, сделанную из таинственного, драгоценного, божественного происхождения материала и уходящую куда-то далеко-далеко, в историю наших предков, то на этой ткани можно разглядеть множество пятен и дыр, которые, собственно, и не дают нам покоя сегодня.

Я вижу, что совесть, её голос — это основная мотивация, благодаря которой мы с вами здесь сегодня находимся. Мы чувствуем некую вину за те события, которые происходили 90 с лишним лет назад, пытаемся их осмыслить. И мы называем это примирением "красных" и "белых". То есть, нравственный мотив мне представляется основной платформой, на которой сегодня строится обсуждение этой проблемы, — платформой, не менее важной, чем насущные политические или социальные нужды. Нравственность — это система координат в пространстве добра и зла, должного и недолжного, охватывающая все стороны человеческой жизни.

Сегодня Россия представляет собой, на мой взгляд, нравственную пустыню. Мне могут возразить и сказать: "Как же так? Никто не отменял заповеди Божии, некоторые помнят "моральный кодекс строителя коммунизма". Да, существует довольно много нравственных кодексов, которых можно придерживаться, но все они апеллируют, прежде всего, к личности, к её внутреннему состоянию, к её совести. А вот нравственные кодексы, которые бы давали оценку явлениям социальным… Их то ли нет, то ли не хватает. И здесь огромная лакуна, каверна, пустыня. Мы живем в обществе, где нет нравственных авторитетов в том смысле, который я имею в виду, говоря о социальной совести. Личное спасение, "жизнь вечную" я буду искать в лоне родной мне православной Церкви, ничего другого здесь мне не нужно. Точно так же, как не нужно ничего другого, кроме своей религии верующему мусульманину или иудею, а кроме своей идеологии — убеждённому коммунисту. Но то, что было безнравственным 90 лет тому назад, — об этом можно и нужно говорить. О том, что было безнравственным 15 лет назад, когда была проведена в стране безнравственная приватизация, тоже сказано мало и недостаточно, неопределенно. В государстве и обществе до сих пор нет института, который взял бы на себя эту нелегкую функцию.

Я в своей внутренней запальчивости ожидал и, признаюсь — грешен, думал о том, почему же Церковь молчит? Почему она не сказала, что творилось и творится в стране? Потом я сам себе сказал, что это не её функция, — у неё другая задача. А почему я так внутри себя на церковь набросился? Да потому что больше некуда мне обратиться с этим вопросом. Потому что ни политические партии, ни какие-то иные институции, существующие в обществе, этого не делают.

В этой связи я вижу, что в том деле, которое мы сейчас начали, есть перспектива, учитывая состав людей, их совестливость, их культуру и знания, в том числе попытаться взять на себя функции нравственного авторитета, способного дать адекватную оценку социально-политических событий последнего двадцатилетия, а, может быть, — и столетия.

Что кается вопроса объединения "красных" и "белых" в его нынешней актуализации… Это чрезвычайно важно сегодня, потому что мы живем в смертельно расколотом обществе. Для меня пока нет ответа на вопрос: "Что делать?" Как нам выработать некий консенсус? Ведь работа в данном направлении является очень важной частью общей работы по выработке консенсуса между разными социально-политическими группами, существующими в стране.

Мы все — и я, к сожалению, тоже — находимся в стадии агрессии, когда человек хочет победить своего врага. У меня есть идейные враги, вы их сейчас упоминали — это либерально-демократическая среда. Могу её обозначить каким-нибудь бессмысленным словом — например, "чубайс". Чего я хочу? Найти с ними зону консенсуса? Я заглядываю в своё сердце и пытаюсь там найти ответ, или я хочу их победить? Это очень непростой вопрос. В истории сложилось два типа "нравственности": когда поиск консенсуса или компромисса является добром и когда он, напротив, является, однозначно, злом. Это хорошо известно в социальной психологии. Даже в Евангелии Иисус Христос в разное время даёт своим апостолам два совершенно разных наставления. Первое: "Кто не против вас — то с вами". И второе: "Кто не с вами — тот против вас". Если уж у нас в стране среди мощных, весьма определённых и достаточно влиятельных социальных групп мы не можем найти зоны консенсуса, встает вопрос: либо одни других должны уничтожить, истребить физически или выгнать за пределы страны; или переубедить, что крайне маловероятно; или всё-таки увидеть общие высшие цели. Если у нас, живущих в одной стране и придерживающихся разных взглядов, нет общих высших целей, — страна обречена. Обречена либо поубивать друг друга, либо найти эти высшие цели, ради которых мы должны сосуществовать. Это мне представляется очень важным вопросом.

И последнее, о чем бы я хотел сказать, о наследии "красных" и "белых". "Белые" проиграли военную борьбу, политическую борьбу. Их наследие — это их идеалы, их мысли, их страдания, их судьбы. Наследие "красных" — это страна, в которой мы живем. "Красные" победили, они за 70 лет советской власти прошли через существенные трансформации своей сути, они, условно говоря, многократно превращались из гусеницы в бабочку и так далее. В результате мы сейчас встретились на заводе, построенном "красными", мы поедем по городу, где родился красный вождь. И в связи с тем, что эти два наследия сущностно, качественно отличны, у нас должно быть понимание, осознание этого факта. "Белые" и их страдания, их идеалы заслуживают сочувствия, сострадания, понимания, сожаления. "Красные" — это реальное наследие, реальная жизнь, реальные технологии, то, в чём все мы живём. И к этому должно возникать некое иное отношение. 

В заключение хочу сказать, что я воодушевлен чрезвычайно, я не ожидал такого уровня накалённой заинтересованности, такой глубины познаний разнообразных ответвлений столь сложной проблемы. Это внушает мне даже не надежду, а уверенность:, несмотря на то, что избранная нами задача очень сложна и никто в нашей истории не попытался всерьёз её решить, — нам это окажется по плечу.

Александр НАГОРНЫЙ, политолог, заместитель главного редактора газеты "Завтра", ответственный секретарь Изборского клуба.

Я заострю внимание собравшихся на высказанном здесь уже многократно — правда, в неявной форме — тезисе о том, что в современной России противостояние "красных" и "белых" носит совершенно особый характер и по сути своей является вовсе не таким, каким выглядит по форме. Нам кажется, что это спор о прошлом, о "комиссарах в пыльных шлемах" и "корнетах Оболенских", а на деле это спор о будущем, который только обращён в прошлое. В английском языке есть специальная глагольная форма, "прошлое в будущем", past in future, — это именно то, о чём идёт речь. Согласитесь, что там, в прошлом, примирение "красных" и "белых" уже невозможно — потому что была гражданская война, были красный и белый террор, была трагедия "первой волны" эмиграции и так далее, и тому подобное. 

Но я уверен в том, что такое примирение "красных" и "белых" — именно как "красных" и "белых" — окажется невозможным и в обозримом будущем. Потому что у нас нет "белого" образа нашего будущего, а "красный" образ нашего будущего померк уже в середине 60-х годов, почти полвека назад. Зато есть образ "радужного", "розово-голубого" будущего, представленный мировым и отечественным либеральным сообществом, которое, собственно, и озабочено прежде всего тем, чтобы у этого образа не возник эффективный конкурент.

В этом "радужном" проекте есть и "красные", и "белые" линии, они являются частью единого спектра, но вне его такого единого спектра нет. И те, кто видит свой идеал в империи Романовых, и те, кто видит свой идеал в Советском Союзе сталинских времён, обречены продвигаться вперёд с головой, повёрнутой не только назад, но и в разные стороны. Это и неудобно, и, по большому счёту, опасно. Потому что наши оппоненты смотрят именно в будущее. В будущее смотрят их интернеты и мобильные телефоны, космические спутники и высокоточное оружие. Они точно знают, какого будущего хотят для себя, а какого — для других, в том числе и для нас с вами.