Натан Альтерман - Избранные стихи в переводе А.Гомана - часть 1

• Название: Избранные стихи в переводе А.Гомана - часть 1
• Автор: Натан Альтерман
• Издательство: ЗАМЕТКИ ПО ЕВРЕЙСКОЙ ИСТОРИИ N153
• Жанр: Поэзия
• Год: 2012

---

Ты снова лом в неё вонзаешь, как палач,

Но крепок щит её

И жаром гордость дышит.

И боль в руках твоих, как тела тихий плач…

Чужд камень чувств людских и ничего не слышит.

Удар затих.

Смотри:

Стоит, стоит гора!

Не содрогнётся, не отступит ни на пядь.

Не рухнет вечность. Завтра так же, как вчера,

Вновь будет свет и синь, и будет ад сиять.

*

Горда рудой и серой, кремнем твердь крепка.

В ней обнажён огонь – как солнце, не потухнет.

Обуглится, коснувшись, дерзкая рука,

И песнь, приблизившись, как срубленная, рухнет.

Лишь в памяти её есть время, мёртв простор.

Она ждала тебя. Ты ей один явился

Последней искрой мудрости с тех самых пор,

Как свет безумствует и разум помутился.

День озверевший

Здесь

Насытился сполна.

Закат израненный подмяв, к ней тащит силой.

Ужасной мощью звёзд далёких рождена,

Земля их страшные картины не забыла.

Гром её рóдов полнит эхом каждый грот,

Её детёнышей пещеры скал приемлют.

Ждёт поцелуй огня неосторожный рот,

Что родиной готов назвать

Такую землю.

*

Шалаш и небеса. Одни в краю пустом.

К их входу путь ведёт – горяч, как пламень.

К их входу к ночи человек бредёт с трудом,

И взгляд потухший

Отражает камень.

Нет жалости к земле в его руках. Ни слов,

Ни сердца нам с тобой он не отдаст, ни силы.

Пришедший из пустынь, одно обнять готов

Железо, что в ударах тяжких затупилось.

Ни тучи чёрной нет, ни нивы золотой.

Земля столбами пыли горы застилает.

Он положил кирку и лом перед собой.

Рыданья, смех пустые руки сотрясают.

В миллионах Божьих свеч дивятся небеса:

У входа в свой шалаш

Спокойно тварь присела

Пред сальной

Свечкой в плошке. Света полоса

Легла на хлеб, на лист бумаги белой.

*

…Я здесь ещё, мой брат. Я видел смерть твою.

Всю кровь и разум ночь по каплям выпивает.

Я крепок, брат. Не дрогнет лезвие в бою,

И зубы об него ещё земля сломает.

Она не отдохнула перед новым днём,

Но скоро гнев её я разбужу ударом.

Мне снится, что земля в руках горит огнём,

Ей снится – я в её руках сожжён пожаром.

И, если б даже Бог тебя хранил, земля,

Слепа, жестока – страсть толкает человека.

Уже ногтями к сердцу прикоснулся я,

И не спастись тебе из рук моих вовеки.

Мне золотая жила вовсе не нужна,

Не знаю, что ищу, весь день дробя породу,

Но умер бы от счастья, если бы она

Заговорила вдруг, родив, как дочь мне, воду.

*

Искрится кремень, будто он алмаз,

Как мумии

Стоят цари гранита,

Сверкают небеса, как волчий глаз,

И веки человека до зари закрыты.

Вокруг него лишь ночь. Яд ненависти в ней,

И месть замкнула мир прозрачною стеною.

Молчаний дуновенье всяких бурь сильней,

И гром к ногам их лёг игрушкою простою.

Двурогий месяц на скале оленем встал,

И бледный свет его залил простор беззвучно.

Здесь нет дорог.

Здесь миг – былых времён кристалл.

Здесь смерть – близнец покоя неразлучный.

Лишь сердце человека

Средь пустынь стучит –

За кровь, которой нет спасенья и привета,

За камни, чьих сердец покой навек разбит,

За звёзды, что с небес нам ярко светят.

*

Вот воздух – от выси качает его,

Вот листья – под ветром лепечут и гнутся.

Я не хочу

Им писать ничего –

Хочу их сердец коснуться.

И белой дорогой с ведёрком воды,

Взяв хлеба припас и соли,

Снести старшим братьям моим за труды –

Простору и свету – на отчем поле.

На дальней дороге

Колокольчики стад, посвист птиц,

Тишь зелёных колодцев немая,

Золотые поля без границ,

Дорога в просторах без края.

И блестят, как стекло и медь,

Из росы поднимаясь, деревья…

Не устану дышать, не устану смотреть

И продолжу идти, умерев, я.

Прощание музыкальной шкатулки

Крýжат стаи голубей

В небе города высоком

Над помостом палачей,

Над ресницами красоток.

Ветер лёгкий и неверный

Не умчит нас далеко.

На плече зари вечерней

Спелых вишен коробок.

Город. Вечер. В поздний час,

С улицей простившись сонной,

В лошадиный гляну глаз

Взором женщины влюблённой.

Всех молчанье ждёт в итоге.

Вот и мне пора идти.

Закрываются дороги,

Как глаза, в конце пути.

Так приятен трубки дым!

В старый дом вернёмся, может.

Жизнь былую усыпим,

Как младенца, в семь уложим.

Ветер бурь и туч чудесен!

Леса запахи вдохнём.

Ну, подруга старых песен,

Посидим перед путём.

Ах, прекрасные деньки!

Крýгом голова от рынка –

Гам, повозки и мешки,

Платья летние, коленки…

…И от улиц пыльных, шумных,

От пассажей вверх и вниз,

От печалей и от шуток,

Что в клубок один свились.

Ах, вселенная, тебя

Принимал я к сердцу близко

И под вечер ждал, любя,

Как студентик гимназистку.

Горсть росы – доход немалый!

Песня разве не наряд?

Ведь и мне сияньем алым

Твои яблоки горят.

Ты обрушилась волной,

В бой зовёшь, но устою ли?

Закружился, как слепой

Посреди стоглазых улиц.

Я повис – тут лоб, там темя –

На шипах таких преград,

Как распроданное время,

Гнев и встречи невпопад.

Крýжат стаи голубей –

То как тучка, то как точка.

Мостовые, свет огней,

Ручка машет мне платочком…

Вечер! Вдруг, обвалом! Боже!

Время мчится всё быстрей...

Я гляжу на небо лёжа...

Крýжат стаи голубей...

Песня

Направился к горам

Бродяга-ветерок.

Разлуки час свят и кроток.

Вот девушка, как в сон, ступила за порог,

Песня пала без сил в воротах.

У кромки небес кипарис одинок,

На девушки песнь нет ответа,

И осталось у мира три слова всего,

Только поля простор да ветер.

Третья мать

Песня трёх матерей. Слово – грома раскат.

Меж словами, как эхо, тишина говорит.

А вдоль улиц пустых ровным строем стоят

В красных бородах фонари.

Безутешная осень устала, больна,

И дожди бесконечно идут.

И без света в окне, без свечи у окна

Три матери

Песню поют.

– Вот он, вижу его, –

Мать одна говорит, –

Поцелую его каждый маленький пальчик.

По спокойному морю корабль скользит,

На мачте повешен мой мальчик.

Говорит мать вторая:

– Мой сын храбр и прям,

Молчалив. Шью на праздник рубашку ему я.

Скоро будет он здесь. Он идёт по полям*.

В его сердце свинцовая пуля.

И с блуждающим взором третья мать: «Ничего

Нет его мне на свете дороже…

Как мне плакать о нём? Я не вижу его,

И найти его кто мне поможет?»

Тут ресницы её заискрились в слезах…

– Может быть, не прилёг он уснуть.

Может, меряет он, как бродячий монах,

Поцелуями, Боже, Твой путь.

* Возможно, аллюзия на текст из Торы («Берешит», 24,65): «Кто этот человек, который идёт по полю навстречу нам?» То же в названии романа М.Шамира «Он шёл по полям». - Примеч. перев.)

Весна на память

Из всех окóн мы взором день ловили этот.

Вот он! Весь в искре сахарной так холоден и нем.

Под звуки труб поставлен он с рассветом

На площадях на обозренье всем.

Как двери настежь, так бы вдруг глаза на миг открыл,

Воззвал к нему, низринулся в него, как в море,

Златые города лучей и солнце, что есть сил,

Тянул, стекло и свет неся в его уборе,

Низвергнулся б за ними с песнею по склону…

Ровняй коней!..

Чу!

Барабаны бьют!

А яблони бегут, весной воспламенённы.

Земля, держи верней в узде весну свою!

Глаза усталые усвоить жаждут зыбкий

Простор его, вобрать всех красок цвет,

По телу девушки бегущую улыбку,

И, как охапку сена, взять в охапку свет.

Душа обожжена касанием случайным,

Вся улица –