Джефф Эббот - Опасный поцелуй

• Название: Опасный поцелуй
• Автор: Джефф Эббот
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-14-0210-1

На одной из яхт, пришвартованных на побережье Мексиканского залива, обнаружено тело мужчины. Полиция и представители власти испытали настоящий шок, когда оказалось, что это сын сенатора штата, который много лет назад оставил семью ради сомнительной карьеры порнозвезды.

Судье Уиту Мозли следует выяснить, было ли это самоубийством или Пит Хаббл стал жертвой хладнокровного убийцы, который использовал его как пешку в своей запутанной игре.

---

– Извините нас, – сказал Уит. – Я – судья Уит Мозли из мирового суда округа Энсайна, что вниз по побережью, а это мой помощник…

– Доктор Гучински, – перебил его Гуч, и Уиту с трудом удалось сохранить на лице бесстрастное выражение. Доктор… Ну да. Помоги нам, Господи.

– Я разыскиваю Кати Бро, – пояснил Уит.

Женщина сделала глоток кофе и поинтересовалась:

– А что вам от нее нужно?

– На территории, находящейся под моей юрисдикцией, было обнаружено тело – человек покончил с собой. А перед этим умерший несколько раз звонил ей по этому адресу, – Уит старался быть предельно вежливым, чтобы расположить к себе женщину. – Мы сейчас пытаемся выяснить причины самоубийства и подумали, что мисс Бро могла бы рассказать нам о его психическом состоянии.

Женщина заморгала.

– А кто этот человек?

– Его звали Пит Хаббл. Это имя о чем-нибудь говорит вам?

– Ну а документы у вас какие-нибудь есть? – спросила она, не отвечая на вопрос.

Уит вытащил ламинированную карточку с указанием его имени и должности. Он не оставил ей свою обычную визитку, потому что не хотел, чтобы она звонила властям округа Энсайна. Бадди Бир, будь ему предоставлен хоть малейший шанс, тут же принялся бы трубить о всяких сумасбродных выходках, которые Уит устраивает непосредственно перед выборами.

Она внимательно изучила карточку и вернула ее Уиту.

– Кати на работе, вкалывает в две смены. Это отсюда минутах в десяти-пятнадцати. Я могу дать вам адрес.

– Спасибо, – поблагодарил Уит.

Женщина вернулась с листочком бумаги, на котором впопыхах написала пояснения: «Ехать по 363-му шоссе до границы Луизианы, где оно переходит в шоссе Луизиана ФМ 110, затем все время прямо, пока не приедете в Дэшей. Дом для престарелых «Мемориальные дубы» будет на втором светофоре направо».

Дэшей, штат Луизиана. Дом для престарелых. По спине Уита прокатился холодок.

– Спасибо, – сказал он.

– А у нее самой никаких проблем не будет?

– Нет, думаю, нет, – соврал Уит.

– Потому что она очень добросовестный постоялец, – добавила женщина, как будто в Миссатуке такие люди были на вес золота.

– Меня и самого всегда восхищает своевременность внесения квартплаты, – откликнулся Гуч. – Еще раз большое вам спасибо.

Женщина закрыла дверь, и они вернулись к «форду» Уита.

– Дом для престарелых в Дэшей, – задумчиво произнес Уит. – Это место, откуда пропала та девушка, Бэлью, кошелек которой нашли у нас в пригороде. Ее фотография была напечатана на синих листовках, мне об этом деле говорила Клаудия. Я не думаю, что это совпадение.

Они летели в глубь Луизианы, превышая ограничение скорости на тридцать миль в час.

Дэшей был городком, которых по всей Америке десятки тысяч: набор всевозможных нездоровых забегаловок «фаст-фуд», неоновая реклама кафе, где жарят пончики, пара заведений со стриптизом, переполненный магазин мебели с пластиковым покрытием, товары, выставленные даже на автостоянке, и пять автозаправочных станций выстроившихся вдоль главной дороги.

«Мемориальные дубы» находились на самой окраине городка, в парковой зоне. Бетонные дорожки по краям были выложены кирпичом цвета речного ила, под окнами стояли плохо подстриженные кусты японского самшита. Сам дом не выглядел каким-то грязным или неопрятным – он был просто мрачным: печальный финал музыкальной пьесы для жизни в ее последнем движении.

– С пожилыми людьми в этой стране обращаются презрительно, – заметил Гуч. – Когда мне стукнет шестьдесят, я поеду в Китай: там стариков уважают.

– Ненавижу дома для престарелых, – негромко сказал Уит. – Они напоминают мне автомобильные стоянки только для людей.

– Может, лучше умереть молодым? Я могу позвонить Энсону и узнать, нет ли у него желания снова вплотную заняться нами.

Когда они в справочном окошке спросили о Кати Бро, суровая дежурная кивнула в направлении холла, находившегося слева от вестибюля.

– Она там, в комнате с телевизором. Вероятно, занимается кормежкой, – сказала женщина.

По пути Гуч шепнул Уиту:

– Кормежкой… Из лоханки, что ли, кормит?

Комната была большой, но старомодной; главное место здесь занимал новый сияющий телевизор, манивший радостями мира, которые остались за этими стенами. Показывали какое-то дурацкое утреннее ток-шоу, где мамаши переделывали своих напыщенных, одетых, как панки или уличные хулиганы, дочек в белых и пушистых дебютанток. Несколько пациентов, укрыв колени одеялами, пустыми взглядами уставились на экран, полностью сосредоточившись на происходящем и не замечая угнетающей обстановки комнаты. На столе в ожидании игроков лежали блестящие костяшки черного домино. Никакой нянечки они здесь не встретили. Когда они вошли, одна из пациенток, которой было явно за семьдесят, подняла на них глаза и понимающе улыбнулась. Она читала «Антологию английской литературы» Нортона; заложив в огромную книгу свой костлявый, покрытый пятнами палец, она во второй руке держала увеличительное стекло.

– Здравствуйте, мэм, – сказал Уит. – Как вы себя чувствуете сегодня?

– Прекрасно. А вы как поживаете?

– Спасибо, хорошо, мэм, – ответил Гуч. – Мы ищем Кати Бро.

Старушка с отвращением поморщилась.

– Кати, без сомнения, сейчас на улице, досасывает свою сигарету до самого фильтра, что и я с удовольствием сделала бы, если бы представился шанс. Она должна вернуться через минуту.

– Где это, мэм? – спросил Уит.

Пожилая женщина кивнула в сторону двери, которая вела в коридор. Уит поблагодарил ее и двинулся в указанном направлении.

– Я останусь здесь, – сказал Гуч, – на случай, если она сюда вернется. – Он склонился над старушкой, чтобы посмотреть, что она читает. Та распахнула перед ним свою книгу.

– Роберт Браунинг? – прозвучал добродушный возглас Гуча. – А вы не понапрасну тратите на него свое время? На это скучное и невнятное бормотание?

– Чушь, – решительно возразила старушка. – Вот когда я преподавала Браунинга…

В конце вестибюля Уит обнаружил пролет с большими окнами, которые выходили на рощу из покрытых мхом старых дубов, образуя небольшое фойе. В коляске сидела сгорбившаяся старуха, облаченная в купальный халат а худощавая симпатичная женщина в ярко-оранжевой форме обслуживающего персонала мыла вокруг нее пол.

– Плохая, плохая девочка, – нараспев щебетала женщина, будто разговаривала с напроказившей воспитанницей детского сада. – А ну-ка, убираем ручки от наших подгузничков, чтобы мне снова не пришлось тут вытирать.

В ответ старая женщина издала полумычание, полувопль.

– Простите, – сказал Уит. – Вы, случайно, не Кати Бро?

Женщина одарила его лучезарной улыбкой, которую, как он подозревал, берегла только для посетителей.

– Да, это я.

– Я приехал сюда, чтобы поговорить с вами о Пите Хаббле.

Улыбка сразу погасла.

– О ком?

– О человеке, который за последнюю неделю несколько раз звонил вам домой.

На ее лице застыло каменное выражение.

– Извините, я не расслышала вашего имени.

– Судья Уит Мозли. Я был другом Пита. Он погиб.

Суставы ее пальцев, державших швабру, побелели.

– Я провожу расследование по факту смерти Пита, и мне хотелось бы поговорить с вами о том, почему Пит звонил вам, – коротко объяснил Уит.

– Я все понимаю и была бы рада помочь вам, но сейчас я не могу разговаривать. Я на работе. – Робким движением руки она быстро заправила упавший локон за ухо.

– Учитывая, что ведется расследование по случаю возможного убийства, я уверен, что руководство этого дома с удовольствием предоставит нам отдельный кабинет и время для нашей с вами беседы. – Уит говорил дружелюбно, поскольку, достаточно послушав ее, удостоверился, что это именно она звонила на яхту Питу. – Он был застрелен.

– Пожалуйста, – сказала Кати, – позвольте мне доубирать за ней, а потом я с вами поговорю. – Она повернулась и покатила коляску со старухой по фойе, на ходу предложив:

– Почему бы вам не пойти со мной, пока я пристрою ее, а потом мы могли бы поговорить. – Лицо ее было напряженным. – Просто пойдемте со мной.

Уит понял, что она не хочет упускать его из виду, и сказал:

– Мне, собственно, нужно ненадолго отлучиться. – На выходе из фойе он заметил мужской туалет. Не говоря больше ни слова, он развернулся и заскочил внутрь. Открутив кран и подставив руки под струю воды, Уит досчитал до ста и вышел. Кати и ее подопечная, страдающая недержанием, исчезли. Он поспешил назад, в холл, где Гуч по-прежнему спорил о достоинствах поэзии Викторианской эпохи со своей новой знакомой. Кати здесь не было. Уит рванулся в коридор и стал заглядывать во все двери. Одна комната была прибрана, и тут никто не жил. Другую занимала пожилая негритянка, громко храпевшая во сне.

В третьей комнате освещение было настолько тусклым, что Уиту пришлось напрячь зрение. Йа кровати лежал истощенный мужчина; из открытого рта вытекала слюна, тяжелые веки подрагивали. Его темные, коротко остриженные волосы открывали на голове большой уродливый шрам. Бледность кожи свидетельствовала о том, что он Давно не был на солнце. Но, несмотря на изможденный вид, Уит все же заметил, что он был молодым. Слишком молодым для этого заведения.