Фридрих Незнанский - Игра на опережение

• Название: Игра на опережение
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: АСТ, Олимп
• Жанр: Детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-015964-1

Шефу частного розыскного агентства «Глория» Денису Грязнову судьба подкинула, говоря языком сыщиков, «тухлое дело». Расследуя убийство журналиста, он скоро понимает, что кто-то неизвестный, обладающий при этом большими связями в верхнем эшелоне власти, постоянно «наступает ему на пятки», а иногда даже опережает на шаг. Но Грязнов обязан победить в этой опасной политической игре, где ставка — государственная власть, а методы ее достижения — типично уголовные.

---

— Боюсь, он сейчас работает только на одного Корецкого.

— Да нет, он не такой дурак…

— Он — полный дурак, — поправил Колобов, неожиданно повысив голос. — И напыщенный болван.

— В тебе, Федя, сейчас говорит злоба, — погрозил ему пальцем Григорий Иванович. — А это нехорошо. Все-таки он твой бывший подчиненный, про которого ты любишь вспоминать только одно: как ты посылал его за водкой. Но теперь он сел на твое место. Обидно, я понимаю. У меня точно такая же история с Анисимовым. Еще недавно он мне в рот смотрел, ходил за мной, по ночам звонил, во всем советовался… А где благодарность? Меня сняли по делу: я смешивал государственную службу с частным бизнесом. А как мне снять его? Или тот же Корецкий. Когда я был в правительстве, он у меня государственные ссуды на коленях вымаливал. И я ему давал. И за то поплатился. А сейчас он нос воротит и хочет увести «Телекоминвест» у меня из-под носа. Это-то и обидно. И между нами говоря, твой Агеев и здесь метил на твое место, хотел второй раз тебя подсидеть. Или ты этого не знал?

— Догадывался… — неопределенно сказал Колобов. — И что?

— Черт знает что он мне про тебя наплел. Сейчас уже не вспомню. И в этом ты прав, когда он осознал, что ни о какой замене не может быть и речи, он сразу перекинулся к Илье… Словом, мне нужно подумать. Дай мне эти материалы, что он передал, и через пару дней я тебе скажу, как мы с ним поступим. Что у тебя еще?

— По поводу «Телекоминвеста», вы правы, на последнем заседании правительства решено, что курировать акционирование холдинга будет Петр Анисимов.

— Все-таки он… — Забельский озабоченно посмотрел на часы. — Надо отдать должное дальновидности Ильи Михайловича. Сначала будто ненароком познакомил перспективного и подающего большие надежды экономиста, кандидата в вице-премьеры со своей неотразимой племянницей Оленькой Замятиной, установил за ними слежку и, как завершающий аккорд, пробил его на должность председателя комиссии по акционированию самого лакомого холдинга в России. И небось думает, что он у него уже кармане. Ну да ладно, еще не вечер. Да, чтобы не терять время. Набери мне телефон Любезнова, а то от него ни слуху ни духу. Что он там телится, в самом-то деле…

Любезнов услышал трель звонка, находясь в служебной машине, когда направлялся на прием к вице-премьеру правительства Петру Анисимову.

— Леня, какие трудности? — услышал он характерную хрипотцу Григория Ивановича. — Как там у нас с Анисимовым?

— С утра ничего такого с ним не случилось, — ответил Любезнов. — Вот как раз через полчаса смогу в этом удостовериться…

— Ты сейчас у него в приемной?

— Нет, я как раз к нему еду, — ответил редактор «Свежих новостей». — Он все время был занят, и я никак не мог записаться к нему на прием. Извини, Гриша, я за рулем и потому не могу долго разговаривать по телефону. — Он подмигнул водителю, встретившись с ним взглядом в зеркальце заднего обзора.

— Ты прав, Леня, не мне тебя учить, как разговаривать с такими людьми, — согласился Григорий Иванович. — Позвони мне сразу, как только освободишься. Странно… — Забельский прошелся по кабинету. — Странно он со мной разговаривал. Федя, не сочти за труд выяснить одну деталь. Леня сказал мне, что он не может разговаривать по мобильному, поскольку за рулем.

— И что тут особенного? — не понял Колобов.

— Знаешь, мне показалось, что он просто не желает. С чего бы?

— Может быть, он уже настроился на предстоящий разговор и потому решил, что ему только повредят ваши инструкции и наставления?

— Допустим… — согласился Григорий Иванович. — Мелочь, конечно, но все равно не люблю, когда врут! Особенно в мелочах. Жить рядом с таким человеком, быть с ним соседями… Ну ты понимаешь, о чем я. Поэтому я тебя прошу: сейчас его машина подъедет к Белому дому, ее марку и номер твои ребята знают, верно? Пусть свяжутся со своими коллегами, что там дежурят. И посмотрят, есть там водитель или Леня действительно вел ее сам.

Колобов позвонил боссу от себя через пятнадцать минут:

— Вы правы, как всегда. Машина редакционная, ее вел его постоянный водитель. Так что выводы делайте сами, Григорий Иванович.

— Уже сделал, — пробормотал Забельский. — Когда человек врет по мелочам… Ладно, посмотрим.

18

Любезнова проводили в кабинет вице-премьера, где Анисимов встал ему навстречу, протянув руку для рукопожатия.

— Добрый день, Леонид Анатольевич, присаживайтесь…

— Здравствуйте, Петр Сергеевич, извините, если отнимаю время.

— Что делать, о проблемах СМИ нам надо постоянно напоминать… — развел руками вице-премьер. — Хотя, признаться, я не совсем понял из нашего телефонного разговора, чем я-то могу помочь вашему изданию, которое я всегда и с удовольствием читаю? Профиль ведь не мой. Или в Минпечати вам в чем-то было отказано?

Любезнов глубоко вздохнул и с сожалением посмотрел на Анисимова. Неужели этот обаятельный, доброжелательный умница не догадывается и до сих пор не понимает либо не желает понимать, что, согласившись на этот пост после смещения Забельского, он приобрел себе могущественного врага? И теперь у всех на виду их отношения? Каждый его шаг, каждый его поступок, жест и слово могут, как в той ритуальной полицейской формуле, быть обращены против него?

— Что вы так на меня смотрите? — улыбнулся Анисимов, взглянув на часы.

— Вы очень спешите? — спросил Любезнов.

— Да, я сегодня приглашен на прием в английское посольство, все-таки день рождения королевы. Самому не хочется, но кому-то надо отбывать эту протокольную повинность… Еще надо заехать за супругой. Я вас слушаю, говорите.

— Петр Сергеевич, разговор касается целиком только вас. И потому он сугубо конфиденциальный и останется между нами.

— Слушаю, слушаю…

— В мои руки попал один материал, касающийся вашей частной жизни… — Редактор пристально смотрел в глаза вице-премьеру. Неужто не понимает, о чем идет речь? Или уже научился держать себя в руках и не подавать виду?

— Ну… И что? — спросил Анисимов.

— Начну издалека, чтобы вас подготовить к тому, что собираюсь вам рассказать… — вздохнул Любезнов. — Все ведь знают, где и когда вы перебежали дорогу Григорию Ивановичу Забельскому.

— Ну что вы… — Анисимов откинулся на спинку кресла. — Не могу сказать, чтобы мы дружили, но, как мне кажется, наши отношения не выходили за рамки… И он мне помогал освоиться на его посту. Никогда мне не отказывал. Да вот же недавно совсем была показана по его каналу РТВ передача о моей семье!

— Он сам просил вас о том, чтобы сделать передачу о вашей семье?

— Да… И о чем это говорит? Конечно же он лично ко мне обратился и был очень любезен. До этого, я знаю, у них снимали и потом показывали других наших министров и депутатов, точно так же, в кругу семьи, и просьба всегда исходила от продюсеров программы.

— Большой же чести он вас удостоил. Ничего не скажешь…

— О чем вы? — не понял Анисимов. — Мы потом всей семьей смотрели. Правда, в видеозаписи, поскольку я прихожу домой поздно… И нам понравилось. Там все было сделано деликатно, тонко, с легкой иронией. Честное слово, никогда еще не видел себя таким… Так все-таки, Леонид Анатольевич, почему и откуда возник у вас этот вопрос, по которому вы решили меня навестить?

— Я не сам приехал, — сказал Любезнов. — В смысле не по своей воле. Меня к вам прислал, в качестве парламентера, тот самый Григорий Иванович, о котором вы только что так хорошо говорили. Меня, знаете ли, он тоже в свое время удостоил высокой чести… И я попал в расставленный им капкан… А, ладно, — махнул он рукой. — Не обо мне сейчас речь. Дело в том, что Григорий Иванович лично попросил вас сняться для своего канала, как только в его руки попала одна видеозапись, запечатлевшая вас в некоем ночном клубе с Олей Замятиной, племянницей Корецкого Ильи Михайловича.

Редактор говорил, стараясь не смотреть на вице-премьера. Но, замолчав, все-таки не выдержал, взглянул. И, к своему удовлетворению, увидел: Анисимов не испугался и, похоже, оправдываться не собирался. Его лицо окаменело, глаза ввалились, только на обтянутых гладкой кожей скулах непроизвольно заходили, задвигались желваки.

— Только не надо мне ничего объяснять или передо мной оправдываться, Петр Сергеевич! — прижал руки к груди Любезнов. — Я сам эту кассету видел. Он мне ее специально показал. И если он смонтирует и покажет — сначала вы в кругу семьи, а потом вы же на тайном свидании с любовницей — и все, включая вашу супругу, увидят и услышат, о чем вы там разговариваете, все однозначно оценят происходящее. На этом и строится его расчет.

— Вы узнали ее? — спросил Анисимов.

— Да. Но не это важно. Поймите меня правильно, Петр Сергеевич, при всех моих к вам симпатиях: ваш разговор с Олей Замятиной воздействует похлеще любых постельных сцен. Ибо здесь — неподдельное, искреннее чувство. И потому это тем более воздействует на телезрителя. Здесь Забельский, как опытный интриган, все верно рассчитал. Я повторюсь: сначала он вас вознесет в глазах телезрителя как прекрасного человека и семьянина, а потом сбросит с этого пьедестала, продемонстрировав на всю страну эту тайную видеозапись, если…