Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья

• Название: Срединное море. История Средиземноморья
• Автор: Джон Норвич
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-052189-0, 978-5-403-02767-0

Средиземноморье. Колыбель цивилизаций. Тут не единожды сталкивались Восток и Запад, ислам и христианство. Перед вами история Средиземноморья — от финикийских и египетских мореплавателей до Первой мировой войны!

---

Оказавшись на континенте, Наполеон возвратился в армию. В начале сентября в Ницце он вступил в контакт со своим другом и земляком Жаном Кристофом Саличетти. Последний был одним из двух «представителей народа» в революционной Итальянской армии.[283] Именно в это время шла осада Тулона, который за неделю или две до того захватили роялисты при участии английских и испанских войск. Так случилось, что за несколько дней до прибытия Наполеона командующего французской артиллерией тяжело ранило. Срочно требовалась замена, и Саличетти увидел в Бонапарте вполне подходящего человека. Тому не оставалось желать ничего лучшего. С этого момента он забыл о своем корсиканском патриотизме. Отныне Наполеон стал французом, и таким, какого не было никогда прежде.

Армия, осаждавшая Тулон, находилась в состоянии, которое могло повергнуть в отчаяние любого сведущего офицера. Большинство старых роялистов эмигрировали, а заменившие их добровольцы из числа республиканцев совершенно не имели опыта. Артиллерия была укомплектована несколькими старыми неисправными пушками и мортирами с угрожающе малым количеством боеприпасов. Единственным плюсом являлся сам Наполеон, один из немногих во всей Итальянской армии офицеров — профессионалов до мозга костей. Правда, он был всего лишь капитаном, но зато пользовался сильной поддержкой Саличетти, а его гений довершал все остальное. Одним из его первых шагов стала доставка более мощных орудий и 5000 мешков с песком из Ниццы и Марселя. Остальное он реквизировал из фортов Антиба, Мартигю и Монако. Дерево для изготовления орудийных платформ заказали в Ле-Сиота. В Оллиуле Наполеон с помощью восьмидесяти кузнецов, плотников и колесников создал целый арсенал и ремонтную базу. Однако с самого начала он столкнулся с тупостью своего командующего, безупречного в политическом, но совершенно негодного в военном отношении генерала Карто, все идеи которого сводились только к тому, чтобы производить как можно больше выстрелов по городу. С другой стороны, Наполеон сразу понял, что вся оборона держится благодаря английскому флоту под командованием адмирала Худа, который стоит у самого берега, и приложил все усилия для овладения небольшим полуостровом Ле-Кер, откуда можно будет осыпать докрасна раскаленными ядрами корабли Худа. Наконец, при поддержке Саличетти, ему удалось добиться от Карто разрешения.

Первая попытка овладеть Ле-Кером провалилась, поскольку Карто, взбешенный тем, что над ним одержали верх, выделил только 400 человек для атаки. Во многом благодаря усилиям только что произведенного в майоры Бонапарта безнадежно неспособного командующего в октябре сняли с его поста. Его преемник, генерал Жак Франсуа Дюгомье, служивший в армии с тринадцати лет, был настоящим профессионалом. Он сразу же признал выдающиеся способности подчиненного и предоставил ему возможность действовать. Результатом стал полномасштабный штурм форта Мюльграва, недавно возведенного англичанами на высшей точке Ле-Кера. Он состоялся 17 декабря, под проливным дождем, однако завершился полным успехом. Ранним утром следующего дня английский гарнизон эвакуировался из форта, а корабли Худа поспешно подняли якоря и вышли в открытое море. На следующий день, 19 декабря 1793 г., Тулон снова стал французским.

Никто не сомневался в том, кому республиканцы были обязаны успехом. Наполеон Бонапарт, под которым убило коня, а самого его ранили штыком в бедро, показал себя с самой лучшей стороны. Дюгомье срочно отправил военному министру в Париж письмо с рекомендацией, которая стала пророческой: «Recompensez, avansez ce jeunne homme; car, si l’on etait ingrat envers lui, il s’avancerait de lui même».[284] Через три дня после взятия Тулона его сделали бригадным генералом. Ему было только 24 года.

Долгое время откладывавшаяся экспедиция на Корсику состоялась весной 1795 г., но потерпела фиаско: английский флот, стоявший у острова, отошел от него и нанес французским транспортам такие тяжелые потери, что они не смогли произвести высадку десанта. На мгновение вновь показалось, что удача отвернулась от Бонапарта. Он возвратился в Париж (официально — отбыл в отпуск по болезни) и стал ждать, когда ему представится новый шанс. Это случилось 5 октября — 13 вандемьера по новому республиканскому календарю, когда Поль Баррас, главнокомандующий внутренней армией, приказал ему подавить восстание роялистов, угрожавшее республике. Помня о бунтах корсиканцев, Наполеон не колебался. Переговоры не нужны — он предпочитал полагаться на тяжелую артиллерию. Близ Тюильри разразился жестокий бой; обе стороны понесли значительные потери, но окончательный исход не вызывал сомнений. После учреждения директории (это произошло через неделю или две) Баррас был выдвинут для избрания в числе первых пяти претендентов, а Бонапарт назначен первым заместителем командующего внутренней армией. В марте 1796 г., когда директория постановила начать новую кампанию против Австрии, проведя войска через Италию, худощавый серьезный молодой корсиканец, так же хорошо говоривший по-итальянски, как и по-французски, показался самой подходящей кандидатурой для того, чтобы ее возглавить.

8 марта 1796 г., незадолго до его отъезда, состоялась гражданская церемония: Наполеон Бонапарт сочетался браком с одной из «вдов гильотины» — Жозефиной Богарне, бывшей любовницей своего друга Барраса. (Оба солгали относительно своего возраста: 26-летний жених предоставил свидетельство о рождении своего старшего брата Жозефа). Два дня спустя он простился с новобрачной и направился на юг, в Ниццу, где ему предстояло вновь принять командование. Так началась первая длительная кампания Наполеона, которой суждено было стать одной из величайших, проведенных им. Он собирался пройти через Северную Италию, затем продвинуться через Тироль в Австрию и, наконец, соединиться с Рейнской армией, сражавшейся в Баварии. Кампания началась с того, что Бонапарт двинул свои войска в Пьемонт. Никто — за исключением, возможно, его самого — не мог предвидеть масштабов его успехов и быстроту, с которой он их добивался: почти каждый день приносил с собой весть о новой победе. Ближе к концу апреля Франция аннексировала Пьемонт; король Карл Эммануил IV отрекся от престола и удалился на Сардинию, остававшуюся под его властью. 8 мая французы пересекли По и два дня спустя форсировали узкий мост через реку Адда в Лоди. 15 мая Бонапарт торжественно вступил в Милан.

Его армия, конечно, существовала за счет завоеванных территорий, по необходимости реквизируя продовольствие и размещаясь на постой, но члены Директории считали, что этого недостаточно. Согласно их приказам, следовало наложить огромные контрибуции как на итальянские государства, так и на церковь — не только для обеспечения войск, но и для отправки средств в Париж, и Наполеон повиновался им беспрекословно. Назовем только один пример: соблюдавший нейтралитет герцог Пармский должен был отдать завоевателям более двух миллионов французских ливров и двенадцать картин из своей коллекции (которые именно, должен был решить лично главнокомандующий). Лишь немногие из городов смогли избежать сходной участи и чудом не лишились полотен Рафаэля, Тициана и Леонардо. Многие из конфискованных произведений оказались в Лувре или других французских музеях, где висят и по сей день.

После оккупации Милана в руках французов оказалась вся Ломбардия, кроме Мантуи. Но австрийцы сопротивлялись, притом столь решительно, что к 13 ноября мы уже видим Бонапарта, измученного и отчаявшегося, поверяющим Директории свои страхи: может статься, что вскоре вся Италия будет потеряна. Лишь в начале 1797 г. его настроение начинает улучшаться. 14 января он вступает в бой с австрийцами около деревни Риволи, расположенной примерно в 14 милях к северу от Вероны, между рекой Адидже и озером Гарда. Он лишился 2200 человек, но его армия нанесла неприятелю потери в 3300 человек, не считая 7000 пленных. На следующий день генерал Жубер, преследуя бегущих австрийцев, пленил еще 6000 человек; тем временем товарищ Жубера Андре Массена, продвинувшийся ночью к северу, окружил и взял в плен вторую колонну австрийцев, которая оказалась изолирована от Мантуи. С этого дня Мантуя оказалась полностью отрезанной и лишилась надежды на освобождение. 2 февраля ее измученный голодом гарнизон сдался. Французы захватили еще 16 000 человек и 1500 пушек.

Наконец путь в Австрию оказался свободен. Правда, он лежал через нейтральную территорию Венеции, но это не меняло дела. Такие соображения, очевидно, не принимались в расчет австрийцами, которые регулярно пересекали принадлежащие Венеции земли без ее разрешения и без помех. Но если республика не протестовала — а ее имперские симпатии были хорошо известны, — то Наполеон, конечно, вел себя иначе, при каждом удобном случае стращая местные власти и даже угрожая им. Они не знали, что во всех этих случаях его гнев был всего лишь хорошо разыгранным представлением, а угрозы не стоили ничего. На этот раз его истинная цель в отношениях с Венецией заключалась не в том, чтобы получить от нее помощь, и даже не в том, чтобы заставить более строго соблюдать нейтралитет; скорее он хотел запугать ее, свалить на нее вину, дать понять, что она проштрафилась, действует неадекватно, чтобы не осталось и следа от гордости, уверенности в себе и самоуважения, надавить на нее так, чтобы моральная стойкость Венеции упала до того же уровня, что и физическая.