Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья

• Название: Срединное море. История Средиземноморья
• Автор: Джон Норвич
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-052189-0, 978-5-403-02767-0

Средиземноморье. Колыбель цивилизаций. Тут не единожды сталкивались Восток и Запад, ислам и христианство. Перед вами история Средиземноморья — от финикийских и египетских мореплавателей до Первой мировой войны!

---

Екатерина отчаянно протестовала, но в конце концов покорилась. В начале 1489 г. в Фамагусте она отдала официальное распоряжение поднять знамя святого Марка во всех уголках острова, а с наступлением июня отплыла в Венецию. Дож в сопровождении свиты знатных дам взошел на борт своей «государственной барки», чтобы приветствовать ее. К несчастью, внезапно начался шторм; барке пришлось бороться с ним несколько часов, и когда Екатерина смогла пересесть на судно, его пассажиры выглядели не лучшим образом. Но несмотря на это, барка торжественно поднялась по Большому каналу; трубили трубы, звонили церковные колокола, и жители Венеции — их мало интересовала Екатерина, но они обожали парады — издавали приветственные возгласы, чего от них и ожидали.

Затем королеве пришлось принять участие в торжественной церемонии отречения в соборе Святого Марка, где она формально уступила свое королевство Венеции. В октябре она получила во владение Азоло — маленький город на холме, — где и оставалась в течение следующих двадцати лет. Ее окружал пусть скучный, но утонченный двор; она жила, наслаждаясь музыкой, танцами и вежливыми беседами с образованными людьми; и надо сказать, что, претерпев столько бедствий, она полностью заслуживала такую жизнь. Лишь в 1509 г., с возникновением угрозы со стороны приближавшейся армии императора Максимилиана, она должна была вернуться в родной город. Там она и умерла в июле 1510 г. в возрасте пятидесяти шести лет.

В феврале 1508 г. император Максимилиан вступил на территорию Венеции во главе большой армии. Формально он направлялся в Рим на коронацию. За год до этого он отправил республике предварительное уведомление, прося охранную грамоту, а также провиант для своих войск на время путешествия. Но венецианские агенты, находившиеся как при его дворе, так и вне его, недвусмысленно сообщали своим хозяевам, что главная его цель заключалась в изгнании французов из Генуи и Милана, а самих венецианцев — из Вероны и Виченцы: он хотел вновь заявить давнишние претензии империи на все четыре города. По этой причине дож вежливо ответил, что его императорское величество будут приветствовать со всеми подобающими ему почестями и уважением, если он явится «без шума и криков, напоминающих о войне, не бряцая оружием». С другой стороны, если его непременно должны сопровождать военные силы, договорные обязательства республики, а также ее политика нейтралитета, к сожалению, делают невозможным удовлетворение его требований. Придя в ярость от такого ответа, Максимилиан, невзирая ни на что, двинулся на Виченцу — и встретил куда более упорное сопротивление, чем ожидал. С помощью французов венецианцы не только обратили его вспять, но и заняли три самых важных имперских центра к северу от Адриатики — Горицию, Триест и Фьюме (ныне порт Риека в Хорватии). К началу апреля шестимесячный контракт его армии истек (денег на его продление у Максимилиана не было) и императору пришлось согласиться на трехлетнее перемирие, оставив за Венецией полученные ею территории. Для него это был полезный урок. С другой стороны, для папы Юлия II, который ненавидел Венецию и делал все, что мог, для ее уничтожения, она была образцом нетерпимого высокомерия. Когда через несколько недель республика отказалась выдать нескольких беженцев из Болоньи и назначила на вакантную кафедру в Виченце своего епископа, а не креатуру папы, он решил действовать. Эмиссары целым потоком хлынули из Рима к императору, во Францию и Испанию, Милан, Венгрию и Нидерланды. Все спешили с одним и тем же сообщением: папа призывал христианский мир Запада объединиться против республики для проведения совместной экспедиции и последующего расчленения ее владений. Максимилиан получит все территории по ту сторону реки Минчо, которые когда-либо входили в состав империи или находились во власти Габсбургов, включая такие города, как Верона, Виченца, Падуя и Тревизо, а также области Истрия и Фриули. К Франции отойдут Бергамо и Брешия, Крема и Кремона, а также все земли, города и замки к востоку от реки Адда и к югу вплоть до ее слияния с По. На юге Трани, Бриндизи и Отранто будут возвращены арагонскому королевскому дому; Венгрия получит назад Далмацию; к Кипру отойдет Савойя. Короче говоря, для каждого найдется его доля, за исключением Венеции, которая будет, так сказать, раздета догола.

Себе папа надеялся вернуть Червию, Римини и Фаэнцу, но долгосрочные цели, преследуемые им, не были связаны с какими бы то ни было вопросами территориальных границ. В его мечтах Италия виделась ему разделенной на три части. На севере лежал французский Милан, на юге — испанский Неаполь. Между ними было место еще для одного — и только одного — могущественного и процветающего государства, и властвовать в нем (Юлий был уверен в этом) должен был папа. Венеция может продолжить свое существование, но лишь как город; как империя она должна быть уничтожена.

Европейских владык эта теория не интересовала. Их, однако, весьма заботило, что Венеция обладала полным законным правом на территории, которые они планировали захватить, — правом, закрепленным договорами, добровольно заключенными и Францией, и Испанией, и, совсем недавно, самим Максимилианом. Чем больше они старались представить свои действия как удар, нанесенный во имя добродетели, дабы свершить суд над жадным агрессором, тем больше понимали, что их собственное поведение более предосудительно, чем поведение венецианцев, какую ситуацию ни возьми. Но искушение было слишком велико, а ставки — слишком высоки, и они приняли предложение. Итак, 10 декабря 1508 г. в нидерландском городе Камбре был подписан, казалось, смертный приговор Венецианской республике. Ей противостоял союз европейских держав; более грозного противника не имело ни одно итальянское государство за всю историю. 27 апреля 1509 г. папа торжественно произнес формулу отлучения от церкви и наложил интердикт на все венецианские владения.

Худшее было еще впереди. 9 мая близ деревни Аньяделло венецианская армия потерпела сокрушительное поражение от короля Людовика XII. Практически все владения Венеции на континенте фактически были потеряны; то, что осталось от них, было совершенно не защищено. Почти все цели, по поводу которых члены лиги договорились в Камбре, оказались достигнуты в результате одного удара. Если бы Венецию не окружало предательское мелководье, у нее бы оставалось мало шансов выстоять. Столетием ранее она могла обойтись без terra firma, но времена изменились. Ее торговля с Левантом так и не оправилась от удара, вызванного падением Константинополя в 1453 г. Господству ее в Восточном Средиземноморье также пришел конец; ее колониальная империя ныне сократилась до нескольких незначительных и маловажных точек опоры в османском мире. Если же турки закрыли бы для нее свои гавани, она не смогла бы рассчитывать на более отдаленные восточные рынки, чтобы спасти положение: этому помешали бы португальцы. Короче говоря, она не могла более жить за счет одного лишь моря. В те времена, о которых идет речь, венецианцы склонны были обращать взоры скорее на запад, нежели на восток — на плодородные земли Ломбардии и Венето, а также на сеть дорог и водных путей, связывавших их с богатыми торговыми городами Европы. Именно на континенте они теперь пускали в оборот свои богатства, именно на континент возлагали свои надежды. Они отступили назад, в Местре, лишь тогда, когда специально уполномоченные представители Максимилиана начали принимать изъявления покорности императору одного за другим городов: Вероны, Виченцы и Падуи, Роверето, Ривы и Читаделлы. Венеция потеряла всю Ломбардию и Венето.

По крайней мере так могло показаться в тот момент, но уже к июлю положение улучшилось. Многие сдавшиеся лиге большие и малые города были вполне довольны жизнью под управлением Венеции, и жители их начали испытывать возмущение, оказавшись под более тяжелой рукой; новая власть вызывала куда меньшие симпатии. Менее чем через два месяца после битвы при Аньяделло появились первые сообщения о стихийных выступлениях сторонников Венеции. Падуя, ставшая имперским городом, всего сорок два дня спустя вернулась, так сказать, обратно под крыло льва святого Марка; некоторые небольшие города в этом регионе последовали ее примеру. Тем временем condottierre[200] по имени Лючо Мальвеццо, находившийся в то время на венецианской службе, занял Леньяго, стратегически важный город на реке Адидже, откуда он мог угрожать Вероне и Виченце. Возможно, ситуация была не столь уж отчаянной, несмотря на все случившееся.

До этого момента император Максимилиан, формально добавив авторитета лиге своим участием в ней, пальцем о палец не ударил, чтобы помочь ей. Он до сих пор не послал армию и даже официально не объявлял войны до 29 мая, когда прошло уже три недели после битвы при Аньяделло. Новость об отвоевании Падуи, однако, заставила его действовать. В августе разношерстная неповоротливая армия двинулась в сторону города; по пути к ней присоединялись все новые силы: несколько тысяч французов, отряд испанцев и менее крупные соединения из Мантуи, Феррары, а также папские силы. Тем временем Максимилиан решил временно устроить главную квартиру в Азоло, во дворце кипрской королевы, которая вместе со своим многочисленным окружением поступила весьма разумно, бежав в Венецию при первом известии о его приближении.